Амбиции приводят к браку

      Прошло совсем немного времени, и Аманда поняла, что все её надежды неосуществимы. Ребёнок стал смелее, активнее, его толчки перестали быть похожими на прикосновения. Какой-то особенной боли Аманда при этом не испытывала, но всё же ощущения были не из приятных.       Приближалась дата УЗИ, на котором Аманда должна была узнать пол ребёнка. Джонатан захотел поехать к врачу вместе с ней — ему почему-то было очень важно присутствовать именно на этом УЗИ. Джонатан утверждал, что у него будет сын, но всё же хотел убедиться.       В кабинете врача Аманде было неловко — всё-таки ей пришлось оголить живот перед Джонатаном. Она изо всех сил старалась не показывать своё смущение — всё-таки жена не должна стесняться мужа, — но, судя по всему, получалось у неё плохо:       — Волнуетесь? — с улыбкой спросила доктор.       — Немного, — опустила взгляд Аманда.       — Не стоит. Ничего страшного не случится. Тем более сегодня у вас такая поддержка, — продолжая улыбаться, доктор посмотрела на Джонатана. В ответ он слегка растянул губы и застенчиво опустил взгляд.       На живот Аманда капнул холодный гель, после чего доктор размазала его датчиком и внимательно посмотрела в экран.       — С ребёнком всё хорошо, развивается согласно сроку, патологий я не вижу. У вас в принципе очень хорошая беременность — никаких осложнений ни у мамочки, ни у плода. Нечасто такое вижу, к сожалению.       — А пол ребёнка можно узнать? — нетерпеливо прервал доктора Джонатан. Та в ответ кивнула и вновь внимательно посмотрела в экран. Через несколько мгновений она уверенно произнесла:       — У вас девочка.       — Это точно? Вы уверены? — раздражённо спросил Джонатан.       -Ошибки быть не может, — кивнула доктор. — Ваша девочка не поворачивается попой, не прикрывается пуповиной, как это часто бывает. Тут всё прекрасно видно, у вас абсолютно точно будет девочка.       Джонатан кивнул. По всему было видно, что он разочарован.       Домой ехали в тишине. Лишь когда половина пути была позади, Аманда решилась спросить:       — Почему тебя так расстроило то, что у тебя будет дочь? Главное ведь, что ребёнок здоров. Разве нет?       — С одной стороны, ты, конечно же, права, — ответил Джонатан. — Здоровье — это самое важное. Но я просто не знаю, что делать с девочкой, как её воспитывать.       — А разве я у тебя не для этого? Насколько я поняла, ты воспринимаешь меня не только как инкубатор, но и как няню. Да и на хорошее образование для ребёнка ты явно деньги найдёшь.       Джонатан тяжело вздохнул, будто бы решаясь на что-то. Потом спросил:       — Ты точно хочешь услышать правду? Боюсь, она тебя разочарует.       — Да говори уже. Едва ли я стану думать о тебе ещё хуже.       — На самом деле, в моём предыдущем ответе есть часть правды, но только часть и далеко не главная. Я хочу передать свои знания, свой бизнес, и всё своё состояние ребёнку. Но я не верю, что женщина сможет правильно всем этим воспользоваться. Дочь сгодиться лишь на то, чтобы я смог удачно выдать её замуж и приумножить свои богатства, но передать всё нажитое мне всё ещё будет некому — не хочу, чтобы всё ушло чужим людям. Всё-таки женщины — не дельцы, и ты ни за что меня в этом не переубедишь.       Аманда много чего хотела сказать — в её душе никогда раньше не было так много возмущения. Но она решила промолчать — всё равно, как и сказал Джонатан, его не переубедить.       — Я не виню тебя в том, что у нас будет дочь, если вдруг тебя это успокоит, — сказал Джонатан. — Я понимаю, что это не от тебя зависит.       Аманда молчала кивнула — вообще не видела смысла с ним говорить.       — Кстати, — Джонатан будто бы о чём-то вспомнил. — Я решил, что ты больше не будешь жить в гостевом доме, а будешь жить со мной, в основном. Разумеется, мы будем спать в разных комнатах. Так что готовься к переезду и не затягивай с этим слишком сильно.       Аманду такое решение Джонатана неприятно поразило. С чего вдруг он так меняет изначальные планы? В конце концов, Аманда уже успела полюбить свою комнатку в гостевом домике, уже успела обставить её милыми сердцу симпатичным мелочами — и теперь у неё вот так просто всё это отнимут?!       — Почему? — только и сумела спросить Аманда. На что в ту же секунду получила грубый ответ:       — Потому что я так сказал.       Аманда не могла прийти в себя от шока. А она ведь даже начала верить, что они с Джонатаном — равноправные партнёры! То, с какой готовностью он шёл на компромиссы, заставило Аманду так считать. И это было её ошибкой. Никогда Джонатан не признает ей не то, что равную — даже просто человека. И позволяет он ей очень многое лишь потому, что знает — любое данное им право он может и забрать. Аманда совсем забыла, что согласилась стать женой Джонатана и выносить для него ребёнка лишь потому, что он угрожал благополучию её семьи. Она вынуждена делать вещи, которые ей не нравятся, не для того, чтобы жить лучше, а потому, что иначе может стать хуже. В этом разница между ней и Джонатаном — он идёт порой на уступки для того, чтобы получить выгоду, она же просто выбрала меньшее из зол.       Тем временем Джонатан вновь заговорил:       — Ладно, раз уж у нас сегодня день правды, то я скажу тебе правду. Тем более она куда менее обидная, чем то, что я сказа ранее. Я просто хочу бить рядом со своим ребёнком, хочу как можно больше участвовать в его воспитании. К тому же, нам нужно будет создать для него видимость настоящей семьи — мамы и папы, что любят друг друга. Если мы будем жить в разных домах, то рано или поздно ребёнок начнёт задавать вопросы — наша дочь будет видеть семьи из фильмов, возможно, будет ходить в гости к друзьям и поймёт, что обычно всё несколько иначе. Я хотел бы по максимуму избежать неудобных вопросов.       — Но почему именно сейчас? Можно ведь подождать — до родов ещё полно времени, а до момента, когда ребёнок начнёт задавать вопросы — ещё больше.       — Нам нужно привыкнуть к присутствию друг друга, чтобы не устраивать скандалы при ребёнке. Сейчас самое время съехаться, как по мне.       Аманда прикрыла глаза и кивнула. Спорить смысла не было. Да и зачем? Привыкла к гостевом домику — привыкнет и к дому Джонатана. К тому же, её несколько успокоила позиция Джонатана по поводу воспитания ребёнка — если он считает, что им нудно создать хотя бы иллюзию нормальной семьи, значит, с ним можно хоть о чём-то договориться.       — Ну, хорошо. Ты уже подготовил для меня комнату или мне нужно будет выбрать из нескольких вариантов?       — Подготовил, даже кое-что для ребёнка прикупил. В общем, посмотришь, если что-то не понравиться — заменим. Хотя, если честно, я хотел бы обойтись без каких-то серьёзных преобразований. Пойми меня правильно: ремонт — это ведь не только про деньги, но и про время, а времени у меня сейчас и так не слишком много. Какие-то мелочи исправим — мне важно, чтобы тебе, а потом и ребёнку, было комфортно. Но исправления должны быть минимальными и не слишком энергозатратными.       Аманда внимательно слушала и только кивала в ответ. Ей оставалось лишь надеяться, что её новая комната не будет такой же кричаще-безвкусной, какой раньше была её комната в гостевом доме. Впрочем, по поводу той комнаты Аманда высказывала Джонатану претензии, и потому верила, что её услышали.       Машина припарковалась, Аманда и Джонатан вышли из неё. Каждый из них собирался было отправиться по своим делам, как вдруг Джонатан окликнул Аманду:       — И ещё кое-что. Может случиться так, что в моём доме ты увидишь что-то, что покажется странным, ненормальным или даже омерзительным. Думать ты можешь всё, что угодно, но высказываться и задавать вопросы не должна. И тем более ты не должна никому рассказывать о том, что происходит внутри моего дома. Если я узнаю об утечке информации, то посчитаю нужным разорвать все предыдущие договорённости. Догадываешься, что тогда будет?       Аманда молчала кивнула. Её напугал напор Джонатана. Чего он так боится? О чём никто ни в коем случае не должен узнать?       Аманда не видела ничего сложного в молчании. Джонатан и раньше давал ей понять, что у него есть какая-то тайна, и поэтому для него очень важна приватность, так что Аманда была готова к таким условиям. Она ведь и так уже скрывала то, что её брак с Джонатаном — фиктивный, то, что забеременела она с помощью ЭКО, то, что между ними нет и быть не может никакой любви. Так что мешает ей хранить ещё один секрет?       Но Аманду очень напугало то, как Джонатан с ней разговаривал. Что, если у него какой-то слишком уж страшный секрет? Что, если он — преступник? Конечно, все богатеи в той или иной степени преступники, но одно дело — воровство и взяточничество, и совсем другое — убийства и насилие. С таким человеком Аманде и её ребёнку может быть небезопасно. Более того — если Джонатан скрывает что-то очень страшное, то Аманда обязана будет заявить об этом в полицию — в противном случае она будет чувствать себя соучастницей. Аманде даже представить было страшно, что с ней будет после. Особенно если полиция не найдёт — или сделает вид, что не нашла, — никаких доказательств против Джонатана, и он останется на свободе…       Аманда тряхнула головой, пытаясь прогнать дурные мысли. Ещё ведь ничего плохого не случилось! Даже если Джонатан скрывает какое-то преступление, то наверняка это что-то связанное с неуплатой налогов или коррупцией. Всё знают, что за богатеями есть подобные грешки, и подвергать из-за такой ерунды опасности свою жизнь и жизнь своих родных — глупо.       Но почему Джонатан так боится, что Аманда придаст огласке и так общеизвестный факт?..       Аманда вновь тряхнула головой — нужно было срочно перестать думать. Ещё ничего не случилось, и не факт, что случится. Проблемы нужно решать по мере их возникновения. Если вдруг окажется, что Джонатан скрывает нечто ужасное, то Аманда решит, что делать. Хотя она всё-таки думала, что ничего страшного её не ждёт.       Аманда была заинтригована - этого нельзя было отрицать. Что же Джонатан так хочет скрыть от общества, чем грозит ему раскрытие тайны? И стоит ли вообще Аманде узнавать эту тайну?