его девочка

— суворовец трофимов, вас к телефону! - в казарму третьего отряда зашëл прапорщик кантемиров, — девушка какая-то, звать эля говорит, срочно. саша быстро обернулся на «философа», срываясь с места. он догадывался, что значит еë "срочно". сбивая всех и всë на своëм пути, парень мчался к телефону. в голове крутились разные страшные вещи и не хотели уходить. ноги стали ватные, совершенно неконтролируемые. трофимов бежал по пустым коридорам училища, лишь бы успеть. — алë, эля ?! — с отдышкой спрашивал тот, — что случилось, с тобой всё хорошо?! — саш, — голос дрогнул, — прости меня, — тон стих, и послышались гудки. дыхание парня стало учащëнным. — эля ! — в трубке повисла тишина, — эля, милая, ответь! снова. всë снова повторяется. *** саша бежал по пустым дворам к новостройке, которая находилась недалеко от училища. он еле-еле смог выпросить увольнение, ведь такое уже было не впервые. и раньше его девочку избивал пьяный отец. и раньше она хотела покончить с жизнью. и раньше он бежал к ней по ночным дорогам. юноша быстро забежал в подъезд и побежал на четвёртый этаж. дёрнул ручку тридцать шестой квартиры. закрыта. руки сами полезли под коврик, где она всегда "случайно" оставляла экземпляр ключей. как и сегодня. всë как в первый раз. дрожащие руки с трудом проворачивали ключ в скважине. на третий раз замок послушно щëлкнул и железная дверь распахнулась. парень зашёл в квартиру. угнетающая тишина сковывала движение. саша закрыл дверь на защëлку, проходя в коридор. — эля! — сердце бьëтся, отдавая болью в груди. в этой маленькой квартирке его девочку можно было найти только в одном месте. ванная комната. она сидела на полу, поджимая под себя изувеченные синяками ножки, которые саша так любил. окровавленная правая рука была свешана в ванну. алая кровь медленно стекала по запястью на керамику. в раковине валялся стеклянный осколок, на которой была еë кровь. он, похоже, раньше был частью бутылки. бутылки водки её любимого папули. — пришëл всë-таки, — она кротко усмехнулась, тяжело дыша. глаза были полуоткрытые и личико бледное. всë как в тот раз. — эля! милая моя эля! — трофимов бросился к ней, падая на колени. дотронулся рукой до еë щеки, — всë будет хорошо, я сейчас, — она легко улыбнулась, прикрывая глаза, — только не закрывай глазки, пожалуйста, — парень приблизился и кротко поцеловал свою девочку в сухие губы, — только не закрывай, элечка... вернулся он уже с аптечкой в руках. мягкой ватой прошëлся по порезам и обработал края ран йодом, перевязав стерильной повязкой. — а теперь давай поднимемся, элечка, — проговорил саша и поднял еë на руки. понëс в комнату, опуская на односпальную кровать. — а сейчас тебе нужно поспать, — тихо сказал трофимов, накрывая элю одеялом. — саш, спасибо... — голос был с хрипотцой. она жалела, что так поступила. всегда жалела. но никогда не прекращала. в квартиру резко постучались. парень вышел в коридор и посмотрел в глазок. отец. агрессивный стук повторился. — чтобы ты здесь больше не появлялся! — что ты там вякнул?! — по двери начали сильно стучать, отчего она тряслась. спустя минуту звуки превратились, и, судя по всему, он ушëл. по крайней мере, с этого этажа. парень вернулся к ней, садясь рядом на кровать. — он ушëл, — тихо прошептал саша, — всë хорошо, не волнуйся, — он взял руки его эли в свои и поцеловал каждый пальчик, — он больше не посмеет тебя тронуть, — снова он так говорит. и снова он лжëт. и снова всë повторится. но он всë равно придëт. придëт к своей девочке.