Maybe we were a married couple in our past life.

      С тех пор, как в его жизни появились Бомсок и Сухо, обычная рутина Шиына изменилась; он каждое утро просматривал новости, а затем их групповой чат. Он так привык каждое утро доставать телефон из-под подушки, что теперь его тело делало это автоматически.       Однако этим утром он обнаружил, что не может двигаться. Его мозгу потребовалась секунда, чтобы понять почему он чувствовал себя таким тяжелым и теплым, и почему в комнате так сильно пахло кремом для бритья с черникой, который купил ему отец, но которым он никогда не пользовался.       Открыв глаза, он понял почему. Ан Сухо был повсюду. Его руки и ноги практически заключили его в клетку, а лицо было так близко, что Шиын мог видеть его поры. Он огляделся, насколько мог. Шиын почти свисал с края кровати, так близко к нему прижимался Сухо. — Я не буду занимать много места своей задницей. — Сонно ворчит Шиын.       Он дернулся, пытаясь немного высвободить руки и при этом не упасть с кровати, но хватка Сухо не ослабевала. Каким-то чудом ему удалось освободить одну руку. Он, вероятно, мог бы разбудить Сухо или даже ударить его по голове, но вместо этого Шиын решил дорожить этим кратким моментом спокойствия между ними. Редко можно было увидеть Сухо таким тихим или уязвимым. К удивлению Шиына, Сухо не храпел, он подумал, что, возможно, это было бы лучше, чем обниматься с коалой. Шиын был счастлив, что у него спокойный сон.       Мало-помалу Шиыну становилось все более комфортно в своих чувствах к Сухо, но это не означало, что он не был немного смущен ими. Даже сейчас, когда он был рядом с Сухо, это знакомое трепещущее чувство, поселяющееся внизу живота, все еще смущало, потому-что он абсолютно не мог его контролировать.       Шиын положил свободную руку на лицо Сухо, нежно ущипнув его за щеку. Он не смог удержаться от улыбки, когда Сухо хмыкнул и еще глубже уткнулся лицом в подушку.       Большим пальцем Шиын провел по бровям Сухо, затем по кончику носа и, наконец, по изгибу губ. — Я бы поцеловал тебя… Но я ненавижу утреннее дыхание. — Прошептал он.       Тело Сухо внезапно ожило, он быстро высвободился из объятий Шиына и со всех ног бросился в ванную, пока тот лежал, как манекен.       «Бодрствовал ли Сухо все это время?»       Из ванной Шиын мог слышать звук льющейся воды, а также неистовую чистку зубов. Ему пришлось прикусить тыльную сторону ладони, чтобы не рассмеяться. Сухо вышел из ванной с мокрым лицом и широкой улыбкой на лице. Он стоял у кровати, взволнованно глядя на Шиына сверху вниз, явно гордясь собой.       Когда Шиын внезапно разразился смехом, его гордое лицо сменилось смущением. — Что? Больше никакого утреннего дыхания. Поступай со мной как хочешь. — Он улыбнулся, возвращаясь к Шиыну, чей смех перешел в приступ хихиканья, а его дрожащая рука указала на подбородок Сухо. — На тебе все еще… Есть зубная паста… — Объяснил Шиын, все еще смеясь.       Сухо быстро вытер лицо, он действительно оставил немного зубной пасты на подбородке, слишком торопясь. Его лицо покраснело не из-за смущения, а из-за смеха Шиына. Сейчас это было не так редко, но он все еще был ошарашен, когда это случалось. — Неважно. Могу я получить этот поцелуй сейчас? — Спрашивает Сухо, обнимая Шиына за талию и притягивая его ближе. Тот уже перестал смеяться, но легкая улыбка все еще озаряла его лицо. — Я тебе ничего не обещал. К тому же я даже не почистил зубы, я ненавижу утренний запах изо рта. — Но я почистил зубы и не возражаю против утреннего дыхания, если это ты.       Сухо не дает Шиыну шанса возразить, целуя его, прежде чем он успевает что-либо сказать, одной рукой придерживая его сзади за шею, чтобы их губы оставались прижатыми друг к другу, а другой обнимая за талию, притягивая его еще ближе, чем это было возможно. Сухо нежно чмокает Шиына в губы, но со временем невинный жест становится более неистовым, и вскоре он облизывает и покусывает шею мальчика, в то время как Шиын превращается в замороженную глыбу льда.       Шиыну не требуется много времени, чтобы сдаться, честно говоря, в тот момент, когда руки Сухо коснулись его, его мозг превратился в кашу. Он начинает отвечать на поцелуи Сухо, хотя и не с таким волнением, которое Сухо, похоже, не принимает. Рука, которая держала его сзади за шею, внезапно поворачивается, чтобы взять его за подбородок. Сухо откидывается назад, чтобы посмотреть на него с небрежной улыбкой. Он проводит большим пальцем один раз по нижней губе Шиына, а затем останавливается посередине, сильно нажимая, пока ему не удается открыть рот мальчика.       Когда он наклоняется, чтобы продолжить поцелуй, Шиын с трудом вспоминает, почему он сопротивлялся этому в первую очередь. Его разум пытается напомнить ему, но все настолько затуманено, что сообщение воспринимается не очень хорошо.       Что-то про утреннее дыхание… Что-то, что-то слюнки текут… Что-то, что-то достоинство… Что-то, что-то…       Сухо кладет руку на плечо Шиына, надавливая, чтобы уложить мальчика на спину, прежде чем забраться на него сверху. Шиын замечает, что это почти та же поза, что и прошлой ночью. Это повторение или продолжение?       Шиын проводит рукой по волосам Сухо и целует его в ответ с таким же пылом. Повторяется ли это, или продолжается предыдущая ночь, ему все равно, Шиын доволен и тем, и другим. Одна из рук Сухо опускается, чтобы похлопать мальчика по бедру, и, как будто он мог прочитать мысли Сухо, ноги Шиына немедленно обвиваются вокруг талии его и тянут вниз, так что они прижимаются друг к другу. Сухо одобрительно улыбается, обхватывает лицо Шиына обеими руками и целует мальчика в лоб, затем в маленький шрам в виде полумесяца над его правой бровью, затем в нос и, наконец в губы… — Эй, Шиын-а! Чьи это вещи, кстати…       Сухо вскакивает с кровати менее чем за миллисекунду, неуклюже приземляясь на пол, прежде чем вскочить на ноги. Шиын встает на колени посреди кровати. Оба запыхались, глядя в потрясенное лицо мужчины, стоящего в дверях.       Шиын смотрит на Сухо, стоящего у кровати, руки того неуклюже прикрывают область промежности, и снова на лицо своего отца. — Папа, я не знал, что ты вернешься.

***

      «Какого черта, ты заходишь к своему сыну, целующемуся с парнем, а затем сразу становишься лучшими друзьями с этим парнем двадцать минут спустя? Как ты можешь так легко устанавливать контакт с тем, кого ты только что встретил? Почему у вас двоих больше тем для разговоров, чем у нас с тобой за последний год?»       Шиын сидел за кухонным столом, наблюдая в легкой панике, как взаимодействуют его отец и его «друг», как он представил Сухо. Сухо, с другой стороны, не казался ни в малейшей степени паникующим.       Они готовили завтрак и говорили о школе и спорте. — Сухо, ты похож на спортсмена, каким видом спорта ты занимаешься? — Ага, спасибо, господин, но я не занимаюсь спортом. Хотя раньше я тренировался в смешанных единоборствах. — Действительно? Вау! Ты знаешь, что я инструктор по дзюдо, я бы с удовольствием посмотрел, на что ты способен… — Хорошо, пап, я думаю, Сухо нужно уйти сейчас, верно, Сухо? — Шиын прерывает их разговор. Он пытался продержаться еще немного, но сгорал от смущения, наблюдая за их разговором. Его отец даже не упомянул о том, что он видел, что делало все еще хуже, потому что все они знали, что он что-то видел.       Их разговоры, как ни в чем не бывало, заставили разум Шиына закружиться по спиралям. Он посмотрел на Сухо в поисках поддержки. — О! Да, точно! Мне скоро нужно собираться на работу, и моя бабушка, наверное, интересуется, где я. Было приятно поговорить с вами, господин Ен. — заявляет Сухо и Шиын немного расслабляется. — О, конечно! Мы можем поговорить в другой раз.       Сухо направляется к двери, хватая свою сумку и обувь, когда внезапно останавливается и оборачивается с застенчивой улыбкой. — Прости, мне просто нужно, забрать мою… Одежду. — Говорит он, краснея, как помидор.       Шиын должен остановить себя от удара лбом о мраморную столешницу. Сухо все еще был одет в одежду, которую он дал ему прошлой ночью: темно-синие пижамные штаны в клетку и черную футболку с надписью «#F.T.A.P» блестящими золотыми буквами и парой крыльев феи на спине.       Как будто недостаточно было застать их целующимися, теперь его отец подумает, что они сделали нечто большее.       Сухо вбежал в комнату, оставив Шиына неловко справляться с присутствием отца. — Как у тебя дела? — Хорошо. — Я вижу… Это хорошо… Ты недавно разговаривал со своей матерью? — Да. — А школа… Как там школа? — Неплохо. — Это хорошо.       Затем Сухо вышел из комнаты, все еще одетый в футболку Шиына, но он переоделся обратно в свои штаны. Он в последний раз поклонился господину Ен и направился к двери, Шиын последовал за ним.       Сухо неуверенно рассмеялся, как только они скрылись из поля зрения отца мальчика. Шиын думал, что Сухо был спокоен и собран, разговаривая с его отцом, но теперь мог видеть, насколько тот нервничал. — Я схожу с ума, — говорит он, смеясь себе под нос. Он не делает никаких движений, чтобы уйти, глядя вниз и теребя свой шлем. — … Друг?       Шиын в замешательстве наклоняет голову. — Что ты имеешь в виду? — Мой друг? — Сухо спрашивает снова — Ну что ж… Да. Мы друзья… Не так ли? — Я имею в виду, да, но… Мы сказали, что нравимся друг другу, и мы поцеловались, а потом прошлой ночью мы… Я просто подумал, что мы будем чем-то большим, чем… — Ну да, я предполагаю, что мы нечто большее, чем друзья, но я не понимаю, к чему ты клонишь. — Ты только что представил меня как своего друга. Ты мог бы представить своего… Парня… У твоего отца, кажется, нет с этим никаких проблем. — рассуждал Сухо. Шиын понял, на что он сейчас намекал. Когда его отец спросил, Шиын сказал: «Это Ан Сухо. Мой школьный друг», но на самом деле они были больше, чем друзьями. Сейчас они встречались, хотя у них не было официального свидания. Титул «бойфренд» вертелся у него в голове то тут, то там, но у него никогда не хватало смелости сказать это. «Это Ан Сухо. Мой парень.» Одна мысль о том, чтобы сказать это, приводила его в беспокойство. — О… Парень?       Сухо смотрит на него широко раскрытыми глазами. — Что? Конечно. Ты думаешь, я… — Сухо понял, что был на грани крика. Не от гнева, просто от неверия. Он смотрит мимо Шиына в дом, не желая, чтобы господин Ен слышал их разговор: — … Проводи меня до моего мопеда. — На мне нет никакой обуви. — Надень что-нибудь. — Я все еще в пижаме. — Еще рано. Снаружи пока никого нет. Пошли. — Говорит Сухо, закатывая глаза.       Шиын натягивает одни из своих ботинок у двери, прежде чем последовать за Сухо. Как только они достигают мопеда, Сухо хватает Шиына за запястье и притягивает к себе. — Ен Шиын. Я не хожу и делаю то, что мы делали с людьми, которых я считаю своими друзьями. Если человек не считает, что мы вместе.       Шиын почти поражен тем, насколько серьезно звучит Сухо. Он рисует маленькие круги над пульсом Шиына большим пальцем, глядя ему в глаза. Он нервничал, хотя и пытался не показывать этого.       Шиын чувствовал себя немного ошеломленным всеми эмоциями, которые переполняли его горло, настолько ошеломленным, что он не мог говорить, поэтому он кивнул. Его лицо пылало, а глаза слезились от сильного румянца. Сухо, казалось, был удовлетворен ответом, широкая улыбка расплылась по его лицу. — Хорошо… На самом деле мне пора идти. Моя бабушка определенно интересуется, где я сейчас. У меня сегодня нет работы, так что… Может быть, мы могли бы пойти куда-нибудь? — Ах… Бомсок спросил, не хотим ли мы пойти сегодня в океанариум… — Это тоже нормально. Но однажды нам стоит сходить на свидание вдвоем… В любом случае, я поговорю с тобой позже — Сухо перекинул ногу через мопед и поправил шлем. Затем он быстро подмигнул и помахал Шиыну, прежде чем уехать

***

      Шиын закрыл входную дверь. Он мог слышать голос своего отца где-то в гостиной, основываясь на том, что он слышал в прошлом, его отец был на деловом звонке, что обычно означало, что он скоро снова уедет. Несмотря на то, что только что вернулся.       Шиын прошаркал мимо него, избегая зрительного контакта. Он быстро выполнил свою утреннюю рутину: почистил зубы, принял ванну, оделся и собрал сумку, чтобы немного позаниматься в библиотеке.       Когда он собирается уходить, отец останавливает его. — Твой друг кажется милым…       Шиын хватается за ремни своей сумки. Он чувствует, что его прямо сейчас тщательно исследуют. — Он мой парень… — Отвечает он после глубокого вдоха и поднимает глаза, чтобы посмотреть на реакцию своего отца. Тот испытывает еще одну волну шока, но пытается скрыть свой вздох кашлем. — О, это!.. Хм, это… Я не знал, что вы были… — он хватается за слова, размахивая руками. — Я тоже. — Я… Я понимаю…       Он медленно кивает, теребя руки, пытаясь найти, что еще сказать. Шиын действительно хочет, чтобы отец сказал что-нибудь еще, он уже горит красным от смущения. — Ты… Ты в безопасности, верно? — Что ты имеешь в виду? Сухо может выглядеть как преступник, но он не опасен. Он работает и учится и… — Нет, нет, нет! Я просто имею в виду, о боже… Я просто имею в виду, если вы, ребята… Предохраняйтесь…       Мозг Шиына секунду обрабатывает то, о чем он просит, и если бы он мог покраснеть еще немного, он бы изобрел новый цвет, если бы он мог стать еще горячее, он стал бы фактором глобального потепления. — Ч-что? Нет! Папа! Какого черта! — заикаясь, отвечает он. — Нет?! Ты должен использовать защиту! Даже если ты не можешь зача… Есть еще другие вещи, Шиын-а! Разве тебя этому не учат в школе? — Я имел в виду, что мы не… Мы не… Я ухожу. — О… Ладно… Тогда поговорим, когда ты вернешься.       «Нет, мы не поговорим.»       Шиын быстро выходит за дверь, они оба взволнованные и еще более смущенные.       Чтобы выпустить пар, Шиын прошел весь путь до библиотеки пешком. Когда он пришел, ему удалось успокоиться ровно настолько, чтобы начать заниматься, не отвлекаясь. Прежде чем выключить телефон, он прочитал последнее сообщение в групповом чате. Бомсок: Мы можем встретиться в океанариуме в 12. Шоу дельфинов начинается в 13:30. Увидимся там, ребята.