Победитель танцует фокстрот

             С него срезали очередную партию бинтов. На следующий день после разговора с санитаром мистер Гаррисон снова положил его под нож. Под общим наркозом он не знал, что с ним сделали врачи. Зато понял, что проведёт в кровати несколько дней. Его тело напоминало мумию, голова тоже была забинтована, но бодрый голос лечащего врача сообщил, что всё прошло успешно.       А ухаживающий за ним мистер Ито рассказал, что господин Морияма остался доволен его рвением и подписал клинике чек на крупную сумму, чтобы Нил вернулся сюда ещё несколько раз для коррекции. Его лечение оплатили авансом. И он провёл в постели пять дней. Те, в которые он был временно недееспособен и покорно позволял санитару протирать его тело влажной губкой и выносить за ним горшок. Его кормили с ложечки и не позволяли лишний раз двигаться. На шестой с утра прямо в палату вошёл Мэтт и просидел с ним до позднего вечера. Его пускали каждый день, позволяя оставаться с утра до вечера.       Друг самостоятельно принял на себя обязанности няньки и был готов носить его на руках. Но ему уже позволили подниматься, поэтому он лишь опирался на плечо, чтобы дойти до ванной комнаты. Но не возражал, если Мэтт чистил и нарезал для него на мелкие кусочки фрукты, поддерживал руку с вилкой или ложкой. Он даже притащил маленькую чашку, переливая в неё чай из большого бокала. Поначалу было тяжело держать даже её, но потом он привык и натренировался.       Ещё через несколько дней он вышел из комнаты и увидел, как Люк Картер с подправленным лицом покидает клинику. Они на мгновение пересеклись взглядами, и парень вошёл в лифт, ведущий на свободу. Нил подождал у окна, пока он дойдёт до парковки и сядет в свою крутую тачку, и только после этого тоже вышел вниз, чтобы встретить Мэтта. Бойд рассказал ему, что состоялся суд над Аароном. И что его полностью оправдали, но больше никаких подробностей он не знает.       С тех пор прошло две недели. В Пальметто вернулась вся команда, но не он. Доктор Гаррисон не выпускал его, а он не смел требовать. Поэтому послушно ждал дня выписки. Последний раз щёлкнули ножницы. Он остался лежать на кушетке совершенно обнажённый.       — Прекрасно! Великолепно! — голос Гаррисона сочился довольством. Он по праву гордился результатами своей работы. — Нил, ты меня удивил. Буду ставить тебя в пример другим пациентам. Если бы все были такими послушными, то у многих, кто делал здесь пластику, не было бы проблем. Идеально! Я настаиваю на том, чтобы ты посмотрел.       Нил встал с кушетки и подошёл к стене, на которой было закреплено огромное зеркало. И заставил себя поднять глаза.       — Мистер Гаррисон, вы — волшебник!       Он не мог отвести глаза от своего отражения. Теперь он понял, зачем его положили под нож и запеленали после этого, как мумию. Многие раны на теле выглядели уродливо из-за того, что мама штопала его наспех. Они неровно зарубцевались, создав на коже целую сеть отвратительных шрамов. Мистер Гаррисон исправил многие из них, заново перекроив и сшив ровно.       Теперь, когда швы сняли, а болячки отвалились, он увидел, что многих шрамов просто нет. Как будто их стёрли с кожи. След от утюга остался, но больше не выглядел так страшно, исчезли шрамы, нанесённые безумной Лолой, а следы от ожогов после стольких шлифовок разгладились и размылись. Другая форма носа неуловимо изменила черты лица, стерев фамильное сходство с отцом. От ожога на лице вообще ничего не осталось. Там была розовая кожица с небольшим тёмным пятнышком в середине, напоминающим родинку. Резаная рана на щеке тоже пропала, хоть в лупу разглядывай.       — Это самая лучшая похвала от моих клиентов. Я рад, что тебе понравился результат, Нил.       Он встретился с ним в зеркале глазами.       — Мне не страшно видеть своё отражение. Я снова похож на человека.       Мистер Гаррисон встал рядом и ощупал тонкими прохладными пальцами след от утюга. Нил даже не дёрнулся и не отстранился. Он полностью доверял этому человеку.       — Здесь я больше ничего не смогу сделать, слишком старый шрам от глубокой раны. Если он тебя беспокоит, то забей его татуировкой, сейчас это модно.       Он подумал, что это хорошая идея.       — Вы считаете, что можно? Я спрашиваю вас, как врача.       Гаррисон сжал его плечо.       — Нужно. Я видел, как ты реагировал на зеркала, когда только приехал сюда. От некоторых страхов и комплексов слишком сложно избавиться. Выбери что-нибудь красивое. Спрячь ожог и сделай татуировку своей фирменной фишкой. — И мужчина нарисовал на его коже маркером границу рисунка. — Ты — успешный и востребованный спортсмен, хоть ещё и студент. Тебя будут зазывать в престижные команды, чтобы ты играл за них. О тебе будут писать в газетах и журналах. Тебя будут караулить папарацци, чтобы сделать сенсационный снимок. Девушки и даже парни будут висеть на тебе гроздьями, пытаясь стать твоей парой и урвать кусочек известности. Однажды твоему тренеру поступит предложение устроить игрокам фотосессию, горячую фотосессию. Могут быть заключены контракты с известными брендами одежды и нижнего белья в том числе. Настанет день, когда тебе придётся показаться почти обнажённым, так сделай так, чтобы все вокруг судачили не о шрамах, а о татуировках.       Он обвёл своим маркером ещё парочку несводимых более шрамов, обозначая места, над которыми больше не будет работать. Нил подошёл вплотную к зеркалу, внимательно разглядывая себя и запоминая. Татуировка. Он мог позволить себе такое. Нужно будет спросить у Элисон адрес приличного тату-салона. И не забыть про парикмахера. За полтора месяца в клинике волосы отросли, и показались корни. Пора привести их в порядок.       — Идея с татуировкой мне очень нравится, сэр. Спасибо, я обязательно сделаю.       Врач энергично потёр ладони.       — Если тебе всё нравится, то я больше не смею задерживать тебя в клинике. Позволь сделать несколько фотографий для медицинской карты и можешь идти и собираться.       Нил снова лёг на кушетку, давая ему возможность запечатлеть результаты работы. С него стёрли маркер, отфотографировали и отпустили. Он вернулся в комнату, очистил местный ноутбук, сложил вещи в сумку. С учётом лампы-ракушки она еле застегнулась и весила целую тонну. Заказав на утро билет до Гринвилла, он сбросил в чат команды информацию и позвонил тренеру, чтобы его встретили. И только выйдя из ворот на улицу к заказанному такси, понял, что нужно где-то переночевать.       — Не подскажете, в каком отеле можно остановиться? — он подумал, что таксист может подсказать адрес. Водитель окинул его внимательным взглядом в зеркале и промолчал. Через несколько минут поездки он притормозил у дверей одного из зданий.       — Здесь нормально и недорого.       Он решил поверить на слово. Получил ключ от номера, забросил вещи и вышел на улицу. Было утро, стояла отличная погода, у него в запасе почти сутки до самолёта, но автобус он не выбрал принципиально, потому что тот отправлялся поздно вечером. Спать сидя несколько часов? Нет уж. Всё равно приедет утром, так проще потратить полчаса на перелёт, а пока можно прогуляться.       Нил медленно шёл по улице, никуда особо не направляясь. Зашёл в уютное кафе выпить кофе и поесть мороженого, посидел немного, потом пошёл дальше. Он гулял уже несколько часов и решил вернуться в отель, когда на глаза попалась вывеска тату-салона. Он подумал, решился и вошёл, хотелось хотя бы посмотреть для начала, узнать примерные расценки. Внутри было чисто и пахло хорошим кофе. Не растворимым, а молотым, и какой-то сдобой. Чем-то хлебно-сладким. На стенах висели постеры с одним и тем же очень красивым парнем в татушках. Это было красиво. Из подсобки вышел тот самый парень, и Нил удивился: как он мог сделать это сам себе.       За спиной звякнул колокольчик. В салон зашёл второй точно такой же парень. Вот оно что. Близнецы. Он тут же расслабился. Это произошло само собой.       — Парни, тату сделаете? Мне шрам нужно спрятать.       Они смотрели на него с интересом.       — Смотря какой шрам…       Он задрал рукав майки к плечу, демонстрируя след от утюга.       — Вот этот. Врач сказал, что можно закрыть…       Они засуетились вокруг него, провели в кабинет с креслом, попросили снять футболку и с интересом рассмотрели. Нил был рад, что обошлось без вопросов. Но взгляды говорили сами за себя: они были в шоке от шрамов и их количества. И одному из близнецов понравилась его фигура. В глубине глаз спряталось восхищение. Кто-то здесь точно по парням.       — Что именно ты хочешь здесь видеть?       Он увидел на столе и взял маркер, какой был у доктора Гаррисона, очертил границу на плече и добавил ещё два участка с несводимыми шрамами.       — Вот здесь тоже надо закрыть.       Близнецы аж присвистнули.       — Это будет долго и дорого.       — Не имеет значения. — Нил вспомнил цифру на экране банкомата. Он мог себе позволить. — За сегодня сделаете? Я завтра улетаю.       У парней словно выключатель щёлкнул в голове.       — Нил Джостен! Точно! Я тебя узнал! Не верю собственным глазам! Я — Дрейк, — тот, кому он понравился, радостно протянул руку. — А это мой младший брат Гарри. Мы болели за твою команду в финале с Воронами! Круто вы их сделали!       Нил пожал руки и попытался перевести разговор на свою проблему.       — Я не знаю, что хочу. Что-нибудь красивое. Пока у меня есть время, а то завтра вернусь в Пальметто и начну тренироваться. Будет уже не до татушек.       Дрейк отошёл к столу и закрепил на планшете лист бумаги. Он молча рисовал что-то несколько минут, а его брат тем временем сиял и показывал образцы татуировок в альбоме. Словно картины, настолько красивые, яркие и необычные.       — Это всё мой братик сделал. Из нас двоих он больше художник. Мне лучше даётся геометрия.       Дрейк протянул планшет. Нил шумно выдохнул. Парень обозначил на бумаге контур плеча и шеи, наметил место ожога и обрисовал его, наложив поверх лису. Плутовка была хороша, удобно расположилась на плече и прекрасно скрывала в изгибе тела след утюга. Гарри понял замысел брата и тут же затараторил:       — Слушай, круто выглядит! Вы же — лисы. Эта команда сделала тебя звездой. Оставь напоминание об этом. Где бы ты ни играл потом в профессиональной лиге, они останутся твоей первой командой.       Нил подумал о том же. И о геометрии.       — Согласен.       — Аллергии ни на что нет?       Он мотнул головой.       — Придумывайте, дорисовывайте, как вам обоим видится, но в пределах контура. Мне грозит ещё несколько пластик, врач со мной не закончил.       Они всё же осмелились спросить о природе травм. Нил прямо видел в их глазах мятеж: парни понимали, что это проявление повышенной жестокости. Он сказал, что в детстве попал в руки маньяка. Больше они ни о чём таком не говорили. Дрейк уложил его в кресло, они сели по разные стороны от него и придвинули столики, уставленные баночками с разноцветной тушью, крошечными прозрачными стаканчиками, какими-то пузырёчками, ватными дисками и прочей дребеденью, о назначении которой он мог только догадываться. Зажужжали машинки.       Нил решил не ограничивать их фантазию, он просто объяснил Гарри, что хотел бы видеть на маленьких татуировках. Дрейк заметил, что его рисунок — это просто эскиз, и пообещал ему шедевр.       Поздно вечером он еле выполз из салона с плёнкой на правом плече, левом боку и руке, ключице и животе. Самые страшные шрамы были надёжно скрыты изысканными татуировками-картинами. Впервые за долгое время он чувствовал себя достаточно одетым. Братья взяли с него оплату по минимуму, а он пообещал, что заскочит к ним в следующем году за новыми татуировками. Телефоны были записаны, буклеты спрятаны в карман, соцсети пополнились новыми друзьями, но он попросил пока нигде не рассказывать о том, что они сделали ему тату.       Перекусив в пиццерии, он вернулся в номер, настроил в телефоне будильник и лёг спать.

***

      В аэропорту его встречал Эндрю. Нил не сомневался, что в противном случае тренировка была бы сорвана. Их команда пополнилась шестью игроками, которых необходимо научить играть на их уровне. Он представлял лицо тренера и ехидные комментарии Кевина. Вот только парень не выглядел радостным после долгой разлуки. Нил жадно шарил глазами по его фигуре, отмечая изменения: стал выше ростом, цвет лица улучшился, волосы сияли, хоть сейчас в рекламе снимай.       — Как тебе Джорджия? — равнодушно спросил Эндрю.       — Не знаю, не успел посмотреть.       — Был занят с новым лучшим другом?       Нил растерянно уставился на него.       — Я? Ты о ком?       Эндрю не ответил, развернулся и пошёл на выход из аэропорта. Он поспешил следом, набрасывая на голову от солнца капюшон и гадая, где успел провиниться.       Осторожно устроив сумку в багажнике, он занял пассажирское кресло и пристегнулся. Миньярд молчал, но его гнев ощущался на расстоянии.       — Эндрю, о каком друге ты говоришь, и почему бесишься? Может расскажешь?       Вместо ответа ему сунули под нос телефон. Новый, красивый, навороченный. С открытым инстаграммом.       — Вот об этом.       Нил вцепился в ручку двери, так лихо они сорвались с места, и уставился в экран.       — Лайки, сторис, комментарии. Что с этим не так?       — Люк Картер, да? Новый друг, с которым ты успел закорешиться… Он прям соловьём заливается, рассказывая о тебе.       Нил быстро пролистал ленту и увидел. Хип-хопер вовсю постил свои фотки и отмечал его, как нового друга.       — А он нахал, как я вижу. Надо же, решил попиариться за мой счёт? — он бросил телефон на колени Эндрю. — Не интересно. Надо было сразу отдать его на заклание Морияме, меньше проблем было бы. Но уже поздно.       Эндрю удивился и всем своим видом выражал, как ему интересно, но Нил решил не комментировать. Он понял, что его банально приревновали и вместо того, чтобы спросить нормально, уже чуть ли не роман на стороне приписали, ещё и наехали. Вот только Картер жарит тёлок, наверное. А Эндрю в жизни через себя не переступит и не спросит. К чему лишние телодвижения? Он молчал всю дорогу до университета и смотрел в окно: он ни в чём не виноват и не должен оправдываться. Эндрю так ничего и не сказал.       Они приехали в Лисью башню как раз к концу тренировки. На парковке уже стояли машины Мэтью и Элисон. Рядом пристроилось несколько незнакомых автомобилей, но между ними был просвет. Эндрю припарковался именно там. Стоило им остановиться, как из общаги выскочили Ники и Мэтью. За ним следом вышли трое незнакомых парней и остановились на пороге, не пытаясь подойти, но смотрели с интересом.       Подошёл только Мэтт, вытащил из багажника его сумку и проводил шмыгнувшего в двери Эндрю раздражённым взглядом.       — Вы тут знакомьтесь, а я пока отнесу твои вещи в комнату.       Он ушёл, но как-то очень быстро, словно не хотел тут находиться, а Нил посмотрел на Ники.       — Что происходит? Какая муха вас покусала? Особенно Эндрю.       Хэммик пожал плечами. И повышенная болтливость куда-то делась, и восторженных воплей с визгами по поводу своего нового лица он не услышал, что было странно. Ники старательно делал вид, что всё в порядке, но глазки бегали, а чуйку не проведёшь. Он что-то скрывал и панически боялся проболтаться.       — Он давно такой. Почти сразу, как ты уехал в клинику.       — Но мы не ссорились и постоянно общались в чате, пока меня не мумифицировали. — На лице Нила было написано недоумение. — Мэтт вам не сказал? Мне сделали несколько операций, я все шесть недель провёл в бинтах. Их сняли только вчера. Я старался не теряться, но это было трудно.       — Ты поэтому не выкладывал фотки?       — А на что там смотреть? Месяц назад я лежал пластом и писал в утку. Когда встал, то почти не выходил из комнаты. Ко мне пускали только Мэтта и то по знакомству. Контакты между пациентами вообще запрещены, если только они сами не захотят с тобой поболтать. Я не хотел… Ладно, знакомь нас, и я пойду. Мне ещё у тренера вещи забирать.       — Их Кевин привёз, не переживай.       Ники махнул парням, и те подошли, чтобы познакомиться. Нил выцепил взглядом того, которого отобрал сам. Вот с кем ему придётся работать. Голубоглазый блондин примерно одного с ним роста. Крепкий, жилистый. Он надеялся, что не ошибся в нём.       — Томас Рассел, нападающий, инсайд.       — Пако Бенито, опорный полузащитник.       — Эмиль Годар, нападающий, плеймейкер.       Он пожал протянутые руки.       — Нил Джостен, нападающий, инсайд.       Ники рванул в подъезд, и он поспешил следом.       — Давайте зайдём, мне пока нельзя находиться на солнце. — Он первым вошёл в общагу и пошёл к лестнице: привычка ходить пешком, а не ждать лифт, прочно укоренилась. — Сейчас приму душ и к Эбби. Без её разрешения тренер не выпустит меня на поле. А когда вернусь, то можно и поболтать.       На этаже их ждал Мэтт. У него было виноватое лицо, но Нил ни за что не угадал бы причину, пока тот не протянул ему ключ от комнаты. На нём стоял номер 321. Друг торопливо забормотал.       — Там всё переставили по-другому. Я отвоевал тебе место, где раньше стояла твоя кровать. Аарону пришлось уступить и устроиться с другой стороны.       Нил стиснул ключ так, что побелели костяшки пальцев. Такого он не ожидал: его просто вышвырнули из триста семнадцатой. Эндрю всегда вёл себя так, словно он ему не нужен. На какое-то короткое время он подумал, что это не так. И ошибся. Ничего не изменилось. Обидно было то, что он даже не был виноват, но за него решили заочно. Но он никому не позволит увидеть, как сильно его это зацепило.       Он вошёл в свою старую комнату. Кроватей было три, они стояли в ряд у стены, разделённые тумбочками. По фотографии матери на средней Нил догадался, что друг разделил их с Аароном, положив по краям. Он не сомневался, что Кевин с Эндрю и Ники занимают другую комнату и трое новичков ещё одну. Аарона не было, но он не переживал. Если они сохранят хотя бы видимость нейтралитета, уже хорошо. Или его всегда можно послать подальше.       — Ты не занят, Мэтт? Мне бы к Эбби…       — Давай через час. Если тебе нужно поговорить…       Но он не хотел разговаривать. Вытащил из чемодана первые попавшиеся джинсы с майкой и ушёл в душ. Быстро сполоснулся, проверил, что плёнка по-прежнему плотно прилегает к татуировкам, оделся и вышел. Пока сохли волосы, раскидал по полкам одежду, выпотрошил чемодан и сумку. Убедился, что сейф не открывали, и засунул его в шкаф. Осторожно пристроил на тумбочке у кровати лампу-ракушку и поставил телефон на зарядку.       Собрав грязную одежду в кучу, он запихал её в стирку. Пока она стиралась, он высушил волосы феном и набрал Элисон.       — Привет, Элли. Запишешь меня на стрижку? Да, и на это тоже. Жду. ОК. Спасибо.       Он накарябал в планнере на своём столе дату, время, натянул худи с капюшоном и повернулся к другу.       — Я готов.       Мэтт не задавал вопросов. Он был единственным, кто знал, что даже в клинике его контролировали люди Мориямы. И что он не был в восторге от внимания юной звезды. И что он намерен чётко следовать указаниям врачей. Мэтт тоже прочитал все те статьи.       Они приехали к Эбби домой. Первым делом Нил вручил ей папку с выписками.       — Мистер Гаррисон просил передать.       — Я прочитаю сейчас, потому что это важно. — Эбби подтолкнула их в направлении кухни. — А вы пока пообедаете. Заодно и первую пробу снимете. Я сегодня готовила новое блюдо.       — А мы как крыски: если выживем, то можно и других угощать? — Мэтт заработал подзатыльник и с довольным видом плюхнулся на стул. — Что я такого сказал?       — Ничего. Но ты подал мне гениальную идею: в следующий раз я специально на тебе буду экспериментировать. — Эбби поставила перед ними тарелки с чем-то рисово-овощным и вкусно пахнущим. Себе она налила кофе и села в сторонке, открывая документы.       — Уууухххх!       Парни сказали это одновременно и замахали ладонями над открытыми ртами. Она искренне удивилась.       — Много перца? — они энергично закивали и кинулись к раковине за водой. — Хм, а мне показалось, что я мало положила.       Нилу так точно не казалось. Паэлья была очень острой, он запивал её водой и подумал, что выпьет сегодня не меньше ведра, чтобы перестало гореть. Но это было чертовски вкусно и не остановило их аппетит. Они слопали по полной тарелке и разбавили сильно сладким кофе с молоком. Жечь перестало.       Эбби закончила читать выписки и позвала Нила в комнату, велев Мэтью ждать на кухне.       — Мне достаточно результатов анализов из клиники. Они указали всё, включая рост и вес. Я завтра же внесу эти данные в твою медкарту. Так что с тебя только давление и внешний осмотр.       На этот раз он не сопротивлялся. Спокойно снял худи вместе с футболкой и повернулся к ней лицом, выставив перед собой руки и показывая чистую на сгибах кожу без следов уколов. Нет, один был, давний, когда его положили под капельницу. Но он был уверен, что мистер Гаррисон не забыл написать об этом.       Эбби провела пальцем по плёнке, под которой спряталась лиса, нащупала след от утюга и улыбнулась.       — Очень интересно! И оригинально. — Она быстро закончила с осмотром, измерив под конец давление. — Всё в порядке. Можешь выходить на тренировки наравне с остальными. Пока походишь в старой форме, тренер ждал тебя, чтобы сделать заказ на новый сезон. Продолжай соблюдать диету. Ещё месяц точно, а потом как хочешь. И старайся меньше бывать на солнце. Купи себе что-нибудь на голову. И заклей место ожога пластырем. Походи с заплаткой до сентября.       Нил натянул футболку с худи и вернулся на кухню. Мэтт снова жевал паэлью и даже не морщился. На безмолвный вопрос хозяйки дома он поднял вверх кулаки с оттопыренными большими пальцами.       — Вкусно! А я — растущий организм, который нужно регулярно подпитывать.       Эбби отвесила ему ещё одну затрещину, на которую он совсем не обиделся, и откопала в ящике стола квадратный пластырь для Нила. Он послушно заклеил бывший ожог, и она выпроводила их из дома.       Возвращаться в общагу пока не хотелось, и Нил придумал самый лучший способ, чтобы сделать это как можно позже.       — Что у нас в холодильнике? Нужно что-то докупить?       Они поехали в супермаркет, а по дороге Нил попросил рассказать о том, что он пропустил за эти две недели.       — Кевин гоняет молодняк, орёт, матерится.       Нил рассмеялся. Другого он от Дэя не ожидал.       — А они?       У Мэтта вырвался сдавленный смешок.       — Парни ничего, молчат и стараются, а вот девчонки не так сдержанны. Видел бы ты, какую оплеуху ему влепила Лиза. Он так охренел, что не нашёлся, что сказать.       — Хотел бы я на это посмотреть. Это третий человек, который выступил против него так открыто.       Мэтью слегка ударил его кулаком по плечу.       — Ваш фан-клуб растёт.       — Ага. Эбби что-то сказала про форму.       — А, это… — они припарковались недалеко от входа и вошли в магазин. — У нас официальный контракт с Nike.       От неожиданности Нил споткнулся на ровном месте.       — Врёшь!       — Неа, мне Дэн по секрету рассказала. — Рожа Бойда расплылась в довольной ухмылке. Он с наслаждением наблюдал за замешательством Нила, складывающем в голове два и два, чтобы прийти к выводу. Все спортсмены мечтали о контрактах с ведущими спортивными корпорациями. Это открывало им дорогу в светлое будущее с нормальным спортивным инвентарём и экипировкой. И всё это с гарантией и страховками. Это бренд. — Он уже подписан, у нас будет полная экипировка от трусов с носками до зимней одежды. Мы стали чемпионами, и все хотят с нами дружить. Денежки спонсоров потекли широкой рекой. Скажу тебе по секрету, Дэн по просьбе тренера готовит список возможного мерча. Армия наших фанатов выросла в несколько раз. Видел брелок на ключах от комнаты? Будет полно подобной чепухи. Если что в голову придёт, то говори, вдруг комиссии понравится?       Парни прошли по магазину, выбирая продукты. Пока не работала университетская столовка, они питались тем, что сами покупали. Поэтому брали то, что легко приготовить или разогреть. Нил набрал в свою тележку побольше овощей и фруктов для салатов.       В отделе с одеждой они сразу заметили оранжевые майки для фанатов. На них не было номеров и фамилий игроков, только отпечаток лисьей лапы и название университета. Нил прошёл по ряду, что-то выискивая, и разочарованно выдохнул.       — Блин, я был уверен, что они будут. — На удивлённый взгляд Мэтью он подёргал себя за отросшие волосы. — Мне нужно что-нибудь на голову. Только бейсболку я не хочу, думал, что банданы будут, я свою потерял.       Бойд достал телефон. У него тоже был новый, и Нил совсем не удивится, если узнает, что на каникулах вся команда обзавелась гаджетами нового поколения.       — Фанатских бандан вроде бы не было. Я напишу Дэнни, что это твоя идея. — Пока он набирал и отправлял сообщение, Нил дружелюбно помахал появившемуся в зоне видимости продавцу, чтобы их не приняли за воришек. А девушка на кассе, смущаясь, попросила у них автографы.