Земля будущего

Первая неделя.

      Эдди тащили к огромной в высоту ракете, рядом с ним были еще другие люди. Очень-очень много людей: и мужчины, и женщины. Первые кричали, пытались вырваться и убежать, ударить тех в военной форме, что тащили их, но ничего не выходило в этих пользу, а последние обливаются слезами, запинаясь падали, но их сразу поднимали и дальше тащили, заталкивая на лестницу. Где-то в толпе послышался грохот выстрела и женский крик. Кто-то особо буйный решил, что самое верное решение — это отнять оружие у военного. Страж порядка быстро урегулировал…непослушание. Скоро крик стих, или это просто на судне хорошая звукоизоляция. Брок не пытался вырваться или иначе сопротивляться. Он послушно уселся на железную лавку с ремнями, аккурат рядом с кричащими людьми, весь бледный и молчаливый. Им вручили кислородные маски, будто трофей, веля скорее надеть. Лавсановая униформа, что так же была принудительно надета раньше, слегка мешала передвижению. Эдди начинает раздражать этот шаркающий звук, который стал разноситься отовсюду, ведь каждый был одет в это. Кислородная маска прилипла к коже, и под ногами мелко завибрировало, а после и в спине, в руках — везде. Они…будто поднялись воздух. Уши заложило мгновенно от пронзительного гула. Перед глазами мелькало окружение, словно перевоплощаясь в нечто другое вместе с тряской, сжимаясь и расплываясь. Эдди впервые за всё это время закричал до судороги в челюсти, от боли в груди, будто её сдавливают прессом, боли в костях, сжимая в кулаках ремни безопасности. Его вес словно увеличивался, достигая далеких сто килограмм, как показалось Броку. Он не сразу осознал, что не может поднять свои руки. Они застыли на месте, как связанные, и журналист не в силах был сдвинуть их, как бы ни старался. В глазах темнеет быстро, мир расплывается сильнее прежнего, и Эдди падает головой вперед, придерживаемый ремнями. Почему-то тряска прекратилась резко, а когда глаза вновь открылись, Эдди увидел перед собой свою комнату. Комната, в его слегка порушенной, но любимой квартирки. Рядом ноутбук, в котором висит недописанная статья о новом скандале знаменитостей, которую его заставили писать почти под угрозой увольнения. Всё было тихо и мирно, словно и не было ничего. Сердце легчает мгновенно, и Брок падает на колени, почти рыдая. Через пару секунд послышались грохот ракет и отчаянные крики людей. Гудят машины, рушатся дома, будто плача вместе с людьми, лают собаки, орут сирены… Больше никогда не будет так же тихо, как было раньше.       — Эдвард Аллан Брок! — командный голос вывел его из объятий кошмара и заставил подскочить, как бы не темнело перед глазами. Тут куда тише. Люди больше не кричат, лишь тихо хнычат, — Всё верно? Эдди неясно кивнул, старясь выровняться в спине и не шататься. Лица он не видел из-за черных пятен перед глазами. — Следуйте в комнату номер «3». Вам выдадут ваш комплект брони и оружия. После проведут инструктаж. Следующий! Эдди без возражений шагает вперед, слыша за собой другого парня, такого же буйного, каким он был на Земле. Он точно знал, что они уже далеко не там.       Брок совсем скоро получает свои новые вещи. Взяв их, Эдди прижимает их к груди и отступает к ширме. Он быстро одевается в черную майку, поверх натягивает такого же цвета водолазку, мешковатые джинсы с кожаным поясом, бертсы. Журналист никогда не носил одни лишь черные вещи, потому все казалось ему ужасно не идущим, совсем не к лицу. Другой человек выдал ему ремни, какие он уже видел, и показал как застегивать. Они прошли сквозь всё его тело, подцепляя конечности, пережимая их. После ему вручили оружие и жилет. Он был бронированный, местами выпуклый на груди. Эдди не удержался от вопроса. — А сам как думаешь? Журналист нахмурился, а человек, что выдавал ему форму нервно усмехнулся, почти укоризненно. — Это взрывчатка, бараний твой разум. Эдди выдохнул и распахнул с недавних пор невероятно усталые глаза. Взрывчатка? Встроенная в жилет, который нельзя снимать? Его толкают в спину и ворчат, что тот задерживает очередь. Оказывается, за ним уже собралось три человека, пока парень возился с его униформой. Ладони вспотели, а вытереть их Эдди не решался. В голове крутились мысли о том, что произошло. Вспоминая про тот непонятный недо-автомат, что ему впихнули, Брок стаскивает его с ремня, что шел через плечо. Было два дула: одно маленького диаметра, другое побольше и с дырами. Сверху был прикреплен баллон с трубками, а снизу – магазин. Выглядело это, как непонятная смесь огнемета и автомата Калашникова, будто собранная в впопыхах из того, что было под рукой. — Чего застыл?! — от голоса сзади журналист вздрагивает, но не успевает среагировать. По коленям прошлась острая боль. Один из служащих ударил его своим оружием прямо по коленному сгибу. Упав, Брок разбивает нижнюю губу и прикусывает язык, — Живее, тормоз! Его поднимают за ворот водолазки и снова толкают в спину. Приходится отложить осмотр арсенала и двинуться вперед по коридору. С губы течет кровь. В глазах вновь темнеет, а желание упасть и навсегда уснуть лишь крепчает. Его заводят в большой зал, где таких как он – море. На выходах стояли служащие в боевой стойке. Здесь уже не было людей, готовых сопротивляться и убежать. Банальнее некуда. Также было огромное панорамное окно. Вдох застрял в горле, а волосы на плечах и голове встали дыбом. Он видел Землю. Слегка мелковатой из-за расстояния, но зато очень чётко и… Она горела. Он видел, как языки пламени окутали его родную планету, в самых разных местах. Вплоть от России до Канады, от нее вниз и по кругу. Облака клубились плотным кольцом и все чернели. — О Господь…— Эдди не смог сдержаться в этот раз. Глаза заполонила влажная пелена, все вокруг размылось и посерело. Стало слышно лишь чужой, холодный, но слишком самоуверенный писклявый бас. — Друзья мои! — голос сразу показался знакомым. Вроде, он слышал его на какой-то передаче. Да, точно! Этот человек рассказывал про ракеты и, кажется, про запуск чего-то нового в космос. Это он всё устроил? – Я понимаю ваше недоумение ситуацией. Но, уверяю вас, беспокоиться не о чем! Брок усмехается и сразу получает толчок дулом в лопатки. Нельзя ходить по тонкому льду. — Мы и наша планета потерпели вторжение незваных и, к сожалению, враждебных гостей. Мы стали называть их «Цэрулеумцы» – в переводе с их языка на наш. Вы их узнаете сразу, как только увидите, а это произойдет скоро. Когда пелена сошла с глаз, Брок осмотрел круглый стол, что был в середине зала. На полупрозрачном экране, будто из какого-то фильма про далекое будущее, была цифровая фигура говорящего, отливающая синей дымкой. С губ бы непременно сорвалось «Мудак» или «Ублюдок», если бы на кону не стояла его жизнь. — Моей задачей будет объяснить вам ваши же роли и обстоящие дела. Вы –новобранцы, совсем неопытны и неумелы. Если вы будете дальше всех от настоящей опасности, это не значит, что можно взять и расслабиться. На вас лежит огромная ответственность — не дать прибыть подкреплению наших врагов. Глаза всех вокруг были круглые, как самые спелые яблоки, направленные почему-то на эту уверенную фигуру голограммы, а если быть точнее, на его рот. — Вы будете находиться на краю нашей Солнечной системы. Вас распределят по «Станциям», ровно по всему её периметру, чтобы брать во внимание каждую попытку проникновения. Некоторые из вас, что покажут нам свои способности к защите своей Родины, будут перенаправлены на другой уровень. Руки Дрейка, – как он себя назвал в перерыве на лирическое отступление, – уместились за его спиной, словно если бы он читал заученный сценарий. Тем не менее он продолжал: – Уровней всего три. Первый «C1», второй «C2» и третий «C3». Уровень будет отображен на вашей форме во-о-о-т здесь, – и он ткнул пальцем на плечевую накладку своего пиджака, – По мере возвышения Уровня, на вас будет возлагаться всё больше ответственности. Вы будете приближаться к Земле. К сожалению, там сейчас очень опасно, и, скорее всего, каждый из вас, что оказался бы там — умер бы в ту же секунду. Многие вздрогнули. Все так расцвели на словах «Вы будете приближаться к Земле», но на этом моменте вновь потускнели, теряя былое желание податься сразу на третий уровень. — Сейчас там находятся наши лучшие бойцы, защищают нас и наши с-семьи, — запись немного проглючила, — Ваш уровень, как вы уже могли заметить, «C1». Опять же, это не означает, что вы в полной безопасности. Также, спешу сообщить, что врагов у нас два. Это, как я уже сказал, "Цэрулеумцы" и "Клинтарцы". Так они называют себе подобных, но в наших рядах вы будете чаще слышать выражение: «Симбиоты». Он многозначно хмыкнул, что не скрылось даже на цифровых брюликах. Поправив передние края пиджака Дрейк с улыбкой добавил: — Эти существа будут проникать в ваше тело, если коснутся. Знайте — если ваш товарищ, пусть даже близкий друг подвергся проникновению этих тварей, то стреляйте без раздумий. Уничтожайте их вместе, ибо жертва более не будет в состоянии контролировать своё тело. Это будет делать симбиот. И будьте уверены, вы не уйдете живым, пока жив он. Уши стало закладывать. Пульсация в висках заглушила какие-либо посторонние звуки. Что говорила доктор? Он ведь даже не запомнил ее имя. Чего они боятся? Кислорода? Только если они без тела, но остальное Брок просто не мог вспомнить, как бы ни напрягал свои мозги. Прошла вечность, но Эдди так и не смог начать что-то слышать внятнее белого шума. Его привычно толкают в спину, формируя вместе с ним группу из четырех человек, ведя маленький отряд обратно по длинным коридорам. Остановившись около одной исцарапанной белой двери кабинета, им вручают тоненькие книжки с большой надписью на обложке: «Инструктаж». Хоть что-то он сможет понять благодаря ей. Его оставили у комнаты с табличкой «0.1», далее все люди останавливались у подобных коморок, до последней цифры "четыре". Эдди зашел в свою неуверенно, будто не знал, что лучше: остаться в уже знакомом коридоре или вступить в неизвестность новой комнаты. Пришлось сделать второе по приказу, точнее, скорее угрозе, что ему немедленно оторвут ноги. В его комнате стояла одинокая койка и тумба. Более ничего. Помещение своей простотой было похоже скорее на кладовую, без лишней мебели и окон, да и зачем они тут? Или же чем-то больше, чем просто низкая тумба на два отделения. Бросив книженцию на кровать, Эдди упал на колени с жутким грохотом и безвольно заплакал.