Варвара: «Влад, привет. Что бы ты ни решил и чего бы ни думал обо мне, знай: всё то время, что мы были друзьями, я была счастлива, как никогда раньше. Ты сделал для меня столько хорошего, что я не могу объять всё это в одно предложение. Короче, спасибо тебе. Надеюсь, ты сможешь присутствовать завтра на премьере потому, что если ты не придёшь, то и мне там делать будет нечего.»
Затем приписала:«Но я, конечно, приду и сыграю роль»
И ещё:«Но это будет уже не то»
Варя ждала ответа минут двадцать. За это время она даже пожалела, что до сих пор не купила тонометр — давление явно подскочило. Спустя томительные минуты ожидания, Влад ответил:Владик: «Привет. В смысле друзьями? Мне казалось, что мы уже перескочили на другой уровень, разве нет?» Варвара: «Влад, я извелась вся после того вечера. Мне кажется, я переборщила с недоверием. Не нужно было слушать этого придурка. Я не сомневаюсь в твоей честности»
Влад позвонил. Варя без раздумий приняла вызов. — Варя, предлагаю забыть о нём. Мне кажется, мы оба должны быть ему благодарны за нашу встречу. Даже такие как он иногда бывают полезны. Варя улыбнулась. С души свалился тяжёлый камень. — Ты не предоставляешь, как мне сейчас полегчало, — призналась она. — Уже не знала, что и думать. Ты приедешь завтра? — Приеду уже сегодня ночью. Сейчас как раз собираюсь в аэропорт. — Вы всё закончили? — Да, и больше я не уеду от тебя в ближайшее время. — Рада это слышать, — голос её чуть дрогнул. Влад понял её настроение и поспешил всё объяснить. — Понимаю, что должен был позвонить тебе, Варя, но решение оставалось за тобой, поэтому я не смел тебя торопить. Мне здесь было не легче, поверь. Я боялся ещё что-то говорить тебе, чтобы не усугублять подозрение. — Владик, — протянула девушка и сама умилилась тому, как приятно звучит эта форма его имени, — что-то подсказывает мне, что я тебя люблю. Мужчина ответил не сразу. — Мне тоже и уже давно. — Я очень жду тебя. Прилетай скорее. — Не терпится увидеть тебя на сцене. — И всё? — Варя хихикнула. — И проделать кое-что, чего мы не закончили. — Пошла доставать чулки и платье. — Не нужно. Тебя хочется, чего бы ты на себя ни надела. — Тогда до завтра, любимый. — Спокойной ночи, любимая. Варя отключилась. На её лице застыла улыбка самого счастливого в мире человека. С этой улыбкой она заварила себе чаёк, умылась и улеглась в постель. Улыбка немного мешала ей быстро уснуть, но всё же девушка поборола эйфорию — долг требовал хорошо выспаться. По договорённости с руководством в день премьеры артисты явились в театр спозаранку. Поначалу всем было весело и они довольно легко реагировали на путаницу в выходах и репликах, на неожиданную дыру в костюме или на внезапно пропавший носок. Но чем ближе к делу подходило время, тем волнение нарастало. Кое-кто уже мог не увидеть свой реквизит, который лежал тут же у него под носом и начать биться в панике, носясь по кабинетом с половинчатым костюмом набекрень или недоделанным гримом. Аксал в силу возраста особенно тяжело переживала мандраж томительного ожидания и периодически присаживалась куда-нибудь на край сцены или в зрительный зал с веером и запихивала валидол под язык. Алиса носилась по всему театру, как собака хаски, которая живёт лишь в движении. Худрук не пытался её остановить — тут он, к сожалению, был уже бессилен. Оставаясь на месте в третьем ряду зрительного зала, он продолжал руководить процессом без перехода на эмоции и всё же за час до спектакля тоже начал немного сдавать позиции и срывался на крик, не уступая Алисе Часиковой. — Где твои штаны? — возмущался он виду Гурда, который как ни в чём ни бывало прохаживался по сцене в одной драной тунике. — В костюмерной. — Что они там делают? Они должны быть на тебе! — Там дырка, их зашивают. — Зачем?! Они должны быть дырявыми! — Я случайно на скобу сел, теперь дыра на жопе. — Уйди с глаз! — худрук чуть не придал артисту ускорения пинком под зад. — Дмитрий Иванович, — раздалось за его спиной. — Чего, — рявкнул он, оборачиваясь, но тут же пожалел о своей вспыльчивости. — Ой, Варь, прости, голова кругом. Ты чего-то хотела? Варя стояла перед ним в сценическом костюме, с полным макияжем, но босая. В руках она держала туфли. — Тут набойка отлетела, — виновато проговорила она. — Я могу свои туфли надеть? Они по форме такие же. — Боже, да, конечно, можешь! Стоило ли беспокоиться. Иди, иди, туфли сдай Галине Георгиевне — она в починку отдаст. — Худрук стремительно направился куда-то за сцену. Варя пошла в гардеробную, чтобы переобуться. В шуме, царившем вокруг, она не слышала даже собственных мыслей. Ей некогда было глядеть на дверь с тоской в глазах и томиться в ожидании любимого. Она знала, что он уже в городе — прочитала утром его сообщение и теперь уже волновалась только о спектакле. Она нашла свою сумку для обуви и вынула оттуда пару туфель на невысоком каблуке, которые тут же опрокинула на пол, чтобы не нагибаться. Варя поспешно переобулась, после чего мельком глянула на телефон и улыбнулась, прочитав сообщение от Алёнки о том, что они едут и что захватили по пути Аллу Львовну. Убрав гаджет, Варя вознамерилась отправиться к костюмерше, как ей было велено, но обернувшись к двери, чуть не вскрикнула от неожиданности. Через секунду испуг сменила бурная радость. — Владик привет! — она кинулась в объятия мужчины, забыв о слое грима на лице. Он поймал её и прижал к себе. — Ой! — опомнилась она, — я тебя чуть не испачкала. — Ерунда какая. Что ж нам теперь и обняться нельзя? — он крепко удерживал её за талию, Варя его легонько отталкивала. — Если я испорчу грим, Алиса меня убьёт. Ты же этого не хочешь? — Нет, я хочу другого и для этого ты нужна мне живая, — он нехотя отпустил девушку. — Придётся подождать ещё, — Варя уже направлялась к выходу, бросая на парня красноречивый взгляд. — Ждать — это я могу, не привыкать, — они поравнялись в коридоре. — Что с туфлями? Дима писал, что у вас всё готово. — Ума не приложу. Ещё вчера, казалось, что мы со всем управились. А сегодня одно за другим: Аксал таблетки пьёт от сердца, Гурд штаны порвал, у меня набойка отлетела. Чертовщина. — Ясно. Ну как всегда, — проговорил Влад с невозмутимым видом. — Что как всегда? — почуяла неладное Варя. — Ты что не знала историю про злых духов, живущих на чердаке и насылающих испытания артистам в день премьеры? Варя свела брови, затем отмахнулась. — Ври больше. — Это правда — кого угодно спроси, — продолжал мужчина. — При царе — лет двести назад — здесь не особо заботились об актёрах, большинство из которых были крепостными или талантливыми сиротами из приютов. Они отдали свою жизнь служению искусству и после смерти не смогли оставить этих стен. Они никому не были нужны ни при жизни, ни после смерти и не найдя покоя, несчастные обрели своё пристанище здесь. Это их дом, а все, кто имеет наглость занимать их место на этой сцене должны поплатиться за свою дерзость. Они каждый раз на кануне премьеры гадят по-мелочи и не дают нам расслабляться. — Влад, — сурово процедила Варя. — Что? — Это же неправда. Скажи, что это неправда, — она резко перешла на молебный тон, вцепляясь ему в руку. — Кто знает, Варя, кто знает. Всё зависит от степени развитости твоего воображения, — на лице парня заиграла самодовольная улыбка. — Ты дурак! Напугал! — она стукнула его кулачком в грудь. Влад поймал её руку и притянул девушку к себе. Пришлось остановиться. — Так складно рассказываешь. Тебе бы сказки сочинять, — она немного притихла, утопая во взгляде небесно голубых глаз. — Мы напишем свою сказку, — тихо проговорил он. — Про принцессу, злого дракона и рыцаря, который её спас. — Зачем нам дракон? Давай без него. — Согласен. Дракон не нужен, — Влад чуть коснулся губами губ девушки, чтобы не повредить грим. — Я пойду в зал. Боюсь пропустить твой дебют. — Если мы ещё здесь задержимся, то я тоже его пропущу, — они разжали объятия и взявшись за руки, направились в сторону сцены. Показавшись из-за кулис, парень и девушка почти не были замечены шумной толпой артистов, рабочих сцены, гримёров и костюмеров. Кто-то перехватил Варю на ходу и тут же начал прикладывать к ней какую-то ткань под одобрительные комментарии Галины Георгиевны. Варя даже не сразу вспомнила про испорченные туфли, продолжая держать их в сцепленных перед собой руках, до тех пор, пока её не позвали читать свою роль. Она видела, как Влад спустился в зал, поздоровался с худруком и Алисой, пробегавшей мимо, после чего опустился на свободное место и стал следить за происходящим. Мимоходом Варя наблюдала за ним. Он то обсуждал что-то с Димой, то отвечал на телефонные звонки, пару раз даже уходил куда-то, но, может, лучше так. Варе не хотелось, чтобы он видел их неуклюжие репетиции с истеричными воплями со всех сторон. За полчаса до спектакля сцена опустела, оставив в тени занавесей громоздкие декорации. А когда все три звонка отгремели и тишина окутала зрительный зал, где не было ни одного свободного места, началась сказка. В этой сказке правды было больше, чем вымысла, а собирательные образы героев были знакомы многим из тех, кто хоть раз в жизни читал Рея Бредбери или Джорджа Оруэлла. Детский спектакль благодаря сплочённой работе всей команды участников стал старше и родители, пришедшие на него вместе с детьми, к концу действа не скрывали эмоций. Варя блестала в роли Анидаг. Ей с большим трудом удалось побороть страх, который возник за минуту до выхода. Что-то вроде истерики чуть не завладело девушкой на кануне звёздного часа, но благодаря умелым словам поддержки Алисы, которая пригрозила, что заставит подругу собирать по всему театру блёстки, неумолимо осыпавшиеся с её платья, девушка образумилась. Варя вышла. Её первое выступление вселило ей уверенность в своих силах и дальше она действовала, как самая настоящая злодейка, беспринципная и бессердечная. Поверить в это, зная Варю, было трудно, но ей удалось пустить пыль в глаза зрителям и на пару часов стать тем, кем она не являлась. Все артисты виртуозно справились со своими ролями. Тощий Абаж умело сыграл толстяка, тридцатипятилетняя Оля — капризную школьницу, всегда сдержанная Аксал — не в меру эмоциональную кухарку, а юный Бар — престарелого прислужника своей госпожи. Один только Нушрок почти не притворялся. Его брутальная харизма многократно преумножлась в роли серого кардинала Королевства Кривых Зеркал. На поклон зрителей вызывали несколько раз. Варя очень удивилась и немного смутилась количеству подаренных ей букетов. Держать их к последнему выходу на поклон становилось всё труднее, а махать рукой Алёнке, пищавшей от восторга у самого края сцены — ещё труднее. Варя даже споткнулась, обнимая охапку цветов, за которой уже мало что видела, в момент, когда труппа окончательно удалилась за кулисы и скрылась в общей гримёрке. Вопреки её ожиданиям, артисты не кинулись плясать от радости, обниматься и целоваться, пребывая в эйфории от успеха. Скинув с себя парик с чёрными перьями, Нушрок упал в кресло, небрежно раскинулся на нём и пробурчал: — Что у нас дальше? — Сейчас отснимемся, а вечером «Пиковая дама», — так же небрежно отозвался Гурд. — Отлично, у меня там эпизод — можно прибухнуть чуток. — Я тебе прибухну, — разнёсся по комнате голос худрука. — Все молодцы, премьера прошла успешно. Ждём положительных рецензий. И это несмотря на твою импровизацию в третьем акте. Костюм оставь, — он сурово глянул на Абажа, который выбирался из душного облачения. — Дмитрий Иванович, вообще не понял, что произошло, — начал он оправдываться. — Забыл слова напрочь. — Ну ничего, ничего. Выкрутился, молодец. Но чтобы больше такого не повторялось. Так, а ты чего? — он переключился на Яло, цедившую водичку из кулера у входа. — Что за рассинхрон в танце устроила? Думаешь, никто не заметил? — Голова закружилась, Дмитрий Иванович, — начала было девушка. — Голова у неё. Смотри мне, — худрук перевёл взгляд на Варю. Его комментарии почти сразу вернули её с небес на землю. Ветрова только теперь осознала, что для артистов театра их работа — такая же рутинная обязанность, как и любая другая. Это ей, впервые выступившей на большой сцене, всё произошедшее казалось праздником, а для остальных спектакль был лишь частью самых обычных трудовых будней. Встретившись со взглядом худрука, она нервно сглотнула. Он хотел было что-то сказать, но в этот момент в комнату влетела Алиса в сопровождении Влада и переключила внимание присутствующих на себя. — Дим, ну что ты к ним пристал? — прозвенела она. — Ребята молодцы! И как всё сработало, ничего не заело и не сломалось — прям чудо какое-то — на репетициях такого не было. Нет, вы помните, как на той неделе отвалилось зеркало и как попугайчика перекосило три дня назад? Я чего угодно ждала и какое счастье, что ничего не случилось. Прям хочется праздник закатить! — со всех сторон послышались возгласы одобрения. — Ну какой праздник, Алиса? У них же ещё спектакль вечером, — воспротивился худрук. — Значит, после спектакля. Давайте, кто сможет? — Алиса принялась пересчитывать поднятые руки. В эту минуту в гримёрку проскочили Саша с Алёнкой и, стараясь не привлекать к себе внимания, подошли к Варе. — Отлично! Вечером идём в «Таверну» тут недалеко. Варь, ты в деле? — она обернулась к подруге, которая следила за тем, как будни, благодаря Часиковой, сменились праздником. Влад не вмешивался в разговор. Он стоял чуть в стороне и ему не было никакого дела до планов Часиковой, но что-то подсказывало мужчине, что Варе будет не отвертеться. — Я не против, — расплывчато проговорила она, переводя взгляд на Влада и друзей. — Ребят, а вы как? Пойдёте? — Алиса буравила нетерпеливым взглядом Рыжову с Абрикосовым. — Мы? — двое переглянулись. — Нам как-то неловко, — выразил общее мнение Саша. — Что за глупости? — взбунтовалась Алиса. — С нами же вы ходили после спектакля. А тут чего? — Ну ты не сравнивай, — Саша уже пожалел, что они зашли. — Тут уровень всё-таки. — Обидеть хочешь? — процедила Часикова. — Мы придём, — высказалась за обоих Алёнка. — Спасибо Алисочка за приглашение. У вас замечательный спектакль. Нам всё очень понравилось. — То то же, — одобрительно кивнула помощница сценариста. Она переключилась на следующую жертву. — Влад, что насчёт тебя? — А у меня есть выбор? — Нет, конечно, — заулыбалась Алиса. — Прекрасно. Всё решено! После «Пиковой дамы» собираемся у крыльца. Кто не с нами, тот против нас, — воинственный вой нескольких голосов, который разнёсся по округе, испугал проходившую мимо гримёрки уборщицу. — Варечка, ты была великолепна! — затараторила Алёнка. — Так натурально изображала злюку. Прям другой человек, скажи же, Влад. — Мне кажется, спектакль раскрыл твою тёмную сторону, Варя, — Влад поравнялся с девушкой. — Не понимаю, о чём вы, — слукавила Ветрова. — Это всего лишь игра. — Такая игра, что все поверили. С тобой опасно иметь дело — сама не знаешь, на что способна, — продолжала напирать Алёнка. — Ладно, ладно, — Варя подняла руки, чтобы остановить поток похвалы в свой адрес. — А где Алла Львовна? — Ей пришлось уехать — сын позвонил, — вступил Саша. — Она вовсю занимается планированием вашего совместного будущего — прям ожила старушка. Но просила передать, что ей всё очень понравилось и чтобы ты не вздумала расторгать договор с театром. Она пообещала отпускать тебя на репетиции и выступления. — Вы уже в курсе нашей авантюры? — Варя драматично закатила глаза. — Да, она нам всё рассказала. Вы такие молодцы, что решились, — поддержала Алёнка. — А я, похоже, чего-то не знаю, — требовательно проговорил Влад. — Кто такая Алла Львовна и что за совместное будущее? Варя всё ему рассказала и получив от Абрикосова заверения в том, что даме можно доверять, Влад немного успокоился. — Меня не было всего две недели, а у тебя уже столько перемен, — он посмотрел на девушку со всей нежностью. — Всё случилось очень неожиданно, сама в шоке, — пожала она плечами. — Начинать своё дело всегда непросто. Я буду помогать тебе. — Спасибо, — Варя улыбнулась. Они снова растворились друг в друге, позабыв об окружающих. Девушка прижалась плечом к груди парня, Влад положил руку на её полуобнажённую спину. Им было так хорошо в эти минуты, что Влад не опасался больше смутить Варю, а она почти не обращала внимание на усталость и желание поскорее вернуться к привычному виду. — Ну мы пошли, — протянул Саша, понимая, что на этом празднике жизни они явно лишние. — Мы приедем прямо к «Таверне» вечером. Может, задержимся, — он настойчиво потянул за собой Алёнку, расплывавшуюся в умилении. — Да-да, — опомнилась она. — Пошли, Саш. Ещё раз поздравляем всех с премьерой. Варя — ты лучшая! — Она успела ещё несколько раз помахать всем ручкой, после чего друзья скрылись за дверью. — Согласен с ней на все сто, — тихо проговорил Влад, склоняясь над девушкой. — Ты лучше всех. — Это в тебе говорит очарование моментом. Вот сейчас я смою грим, переоденусь в джинсу и стану самой обычной — такой же, как все. — Не станешь. Для этого надо очень постараться. Ты и в пыльном мешке будешь лучше всех. Для меня, — добавил мужчина и Варе на миг показалось, что в голосе его прозвучали собственнические нотки. — Пыльный мешок? Серьёзно? Что за фантазии? — девушка чуть отстранилась, иронично улыбаясь. — Это только одна из, — Влад лукаво прищурился. — Признаюсь, меня заводит то, как правдоподобно ты строишь заговоры. Вот и воображение разыгралось. — Не слишком ли ты стар для таких откровений, милый Бар? — Варя снова вошла в роль. Влад оглядел себя. — Ты плохо знаешь своего верного слугу, госпожа. Предлагаю узнать друг друга получше. — Что прям здесь? — Нет, на этот раз во избежание ненужных гостей поедем ко мне. — Хорошо, но теперь уже после праздника. Нам не отвертеться, Алиса меня потом в каток закатает, если не приду. — Значит придём, а потом сбежим, — Влад потянулся, чтобы поцеловать её в шею. Несмотря на возможных зрителей, она не стала сопротивляться. Ей и самой уже не терпелось обнять любимого, поцеловать, но тонна грима на лице мешала исполнению желаний. — Ты была великолепна, — продолжал он. — Как будто всю жизнь провела на сцене. — Перестань, — Варя немного отшатнулась, полагая, что они переступают уже все рамки приличия со своими ласками. Смущения добавляли косые взгляды и прямолинейные ухмылки артистов. Отлипнуть друг от друга им помог фотограф, которого многие, заливаясь потом от душных костюмов, уже заждались. По окончании фотосессии Варя рада была смыть с лица толстый слой косметики и отклеить накладные ресницы. После всех этих манипуляций она вместе с другими актрисами скрылась в раздевалке для девочек. Как бы сильно она ни любила свой наряд и созданный благодаря ему образ роковой красотки, она была рада наконец избавиться от него. Находиться долго в плотной синтетике — испытание не для слабонервных. Когда все костюмы были аккуратно убраны в чехлы и развешаны по вешалкам, нестройная группа женщин и девушек разбрелась каждая по своим делам.