31 мая 1976 год
Утро началось не так радужно, как мне бы хотелось. Привычных за несколько дней солнечных лучей не наблюдалось и от этого становилось грустно. Вместо них сегодня всё небо заполонили тучи, а недавно прогремевший гром извещал о скором дожде. Я привычно перевернулась на бок, чтобы посмотреть на часы и поняла, что до подъема еще час. Решение поспать ещё немного было отметено сразу же. Лучше собраться заранее на завтрак и посидеть на диванчике с книгой. Тело ломило не так сильно, но спина ныла изрядно, наверно из-за того, что мне приходилось неудобно стоять около котла несколько часов. Может я и драматизирую, и уроки с мисс Шайтсон другим бы показались совершенно спокойными, но вот пусть они тогда попробуют провести всё лето в душном кабинете с бесконечными лекциями, направленными на повышение уровня кругозора и этикета. А ещё не забудем про уроки музыки и дуэлей. Хотя к моей радости их вели другие учителя, которые часто сменялись. Мне всегда говорили, что у меня большой багаж знаний, но недостаточный для наследницы великого дара нашей семьи. Танцы, языки, этикет, музыка, искусство дуэли и многое другое. Не сказать, что всё дается с первого раза, но мне необходимо успевать во всех сферах. Наверно поэтому отец и решил подтянуть и без того прекрасный уровень знаний в приготовлении зелий. Сегодня мне предстоял урок французского с мисс Шайтсон и вечер музыки с мистером Берлеви. Я бы сказала, что он прекрасный человек, но не очень хороший учитель. Под его руководством произведения в моём исполнение были, как стеклянная бутыли. Вроде качественная и твёрдая оболочка стоящая затраченного на неё времени, но внутри то она пустая и нет в неё тех эмоций, что я могла бы вложить. Он всегда говорил, что главное темп и точность, а всё остальное не важно. Но я другого мнения. Для музыка — это время где можно показать своё отношение к этому миру, в каждое произведение будь оно даже очень лёгким, можно вложить колоссальный смысл. Музыкой можно передать не только свою позицию, но и эмоциональное состояние, а это порой очень облегчает жизнь. Вот случилось у тебя трагедия, и нет близкого человека, чтобы разделить твою боль, берешь гитару, и играя погружаешься в себя. Ты прорабатываешь в своей голове все нюансы, раскладываешь по полочкам души всё, что тебя угнетает и тебе становится легче дышать. С каждым новым аккордом отпускает вся ситуация и вот ты понимаешь как лучше поступить дальше. С этими мыслями я дошла до гардеробной открыла дверь и уже стояла перед многообразием нарядов. Несколько рядов расположились в этой просторной комнате, никогда не понимала этой мании на вещи, всегда было мнение, что базовых вещей вполне хватило бы. Но мне с детства говори, для каждого мероприятия должна быть определённая вещь, в основном платья разных фасонов, и не вкроим случае нельзя носить одно и то же. Чепуха одним словом и необоснованная трата денег и времени. Выбор остановила на брючном костюме белого цвета. Волосы решила собрать в низкий пучок, а завершить домашний образ жемчужными серьгами. Время оставалось, и, как и планировала до этого, решила почитать. Уже подходя к стеллажу с книгами, в дверь постучали. —Входите! —Мисс Таисия ваш отец просил сообщить, что завтрак пройдет раньше и в центральной зале, — проговорила Луиза стоя в проходе и не решаясь зайти. Луиза работала у нас только с этого года, девчонка бесспорно красивая и молодая. Не понимаю как жизнь связала её с нашем семейством. —Хорошо, — я улыбнулась ей, как бы подбадривая её, что всё хорошо и не стоит беспокоиться, — что-то ещё? Она замялась, пролепетала что-то на подобие нет, и быстро закрыла дверь. Ещё недолго можно было слышать быстрые шаги по коридору, и снова тишина озарила пространство. — Странная она конечно. И зачем было переносить завтрак, это еще повезло, что я проснулась пораньше, иначе не успела бы ничего. Центральная зала располагалась на первом этаже напротив входа. Обычно там проводились балы или другие приёмы гостей, а завтракали мы в западном крыле. Интересно, зачем всё это?***
Как только я вошла в зал, моему вниманию предстала интересная картина. За столом по мимо отца сидела женщина. Чёрные волосы были собраны в замысловатый пучок, что очень даже хорошо смотрелось с её изумрудным платьем в пол. Я не сразу узнала её, только когда она обратила меня внимание. — А вот и Таисия, — голос отца был споен, а взгляд на удивление не выражал той злобы, — ты же помнишь Вальбургу Блэк? Не помнить её это — то же самое, что забыть из каких цветов состоит радуга. Женщина происходила из знатного и известного рода, лучшая подруга моей матери, в прошлом её сокурсница —Здравствуйте, рада снова вас видеть, — фальшивая вежливая улыбка возникла в ту же секунду. Не очень-то я и рада её видеть, пугает, что в последнее время отец часто с ней переписывается. Да, наши семьи тесно общаются, но визиты в прошлом. Последний раз я лично виделась с ней, когда родители ещё жили в одном доме. —Здравствуй дорогая, как же ты похорошела со временем, — проговорила она с неискренней улыбкой, перед этим пристально осмотрев меня. А вот что не изменилось то это её взгляд колючий и высокомерный. Было ощущение, что её серые, как пасмурное небо глаза, придавали помещению ещё больший холод. —Проходи Таисия, мы как раз обсуждали, что давненько не были в нашей усадьбе, вот Вальбурга и предложила обсудить это во время завтрака, — отец говорил всё это с нескрываемой радостью, неужели так рад гостю. — К сожалению в ближайшее время не получить, может начало августа? — Вальбурга вела беседу не так охотно, как я смогла слышать, стоя около двери. В своё оправдание я не подслушивала, просто не знала в какой момент лучше зайти, не прерывать же мне беседу. —Думаю, числа 10 было бы неплохо, всё-таки в конце августа у Таисии усиленная подготовка к новому учебному году, — отец недолго помолчал и обратился уже ко мне с тем же холодом в глазах, — зайди после занятия в мой кабинет. Дальнейший завтрак проходил в бессмысленных беседах, в основном отец говорил об моих успехах, а Вальбурга расхваливала своего младшего сына. Интересно, как сейчас живут братья Блэки. О Сириусе я знала хоть что-то из писем Макса, а вот о Реджи ничего толком. Под конец завтрака отец ещё раз напомнил о визите в его кабинет после занятия с Шарлотой. Я попрощалась с мисс Вальбургой ещё до того как она собиралась уйти и поспешила на урок.***
Открывая дверь кабинета я сразу почувствовала запах цитруса. Тишина и спокойствие, только негромкий стук дождя по стеклу. Мисс Шайтсон к моему удивлению ещё не было. Я не спеша подошла к окну, небо стало только темнее, небольшой дождь и зеленый сад. Где-то вдалеке в своём загоне разгуливал Симург, его красочное оперение сильно выделялось, несмотря на яркость сада. Не знаю, сколько прошло времени, но приятную для слуха тишину прервал стук каблуков. И вот уже распахнулась дверь. —Милая, ты сегодня опять рано пришла, не уж то стала пунктуальнее. Недовольство в её голосе не сулило ничего хорошего. —Отец просил предупредить, что бы я не задерживалась, потому что он ждёт в своем кабинете. —Ты хочешь сказать, что это я виновата в твоих вечных опозданиях? Ну, вот опять, а мне казалось, что она стала лучше реагировать на происходящее. —Нет, что вы, — я улыбнулась как можно правдоподобнее, — эта информация просто, чтобы урок прошёл более продуктивно. Хмыкнув она подошла к столу и начала наше занятие. Сказать, что не успевала за потоком информации, не сказать ничего. Мисс Шарлотта говорила быстро и исключительно на французском. В какой-то момент она отвлеклась от заготовленной лекции и подняла на меня взгляд. —Cela ne te dérangerait pas de me fournir toutes les informations sur la question? Et de préférence pour que vous puissiez comprendre. —Excusez-moi, Madame… Simplement… —Бестолочь, у нас не так много времени, как мне хотелось бы. Так что будь добра включиться в работу. —Я делаю всё что могу. —Ты делаешь, не включая свой мозг, — мисс Шайтсон подходила всё ближе, в какой-то момент появилась мысль, что удав приступит к действиям и задушит свою жертву, — ты не дотягиваешь до уровня наследницы своего рода. — Прекратите! Никогда не любила эту систему, если предки были значимыми людьми и с раннего возраста достигали высот, не означает, что мне должно даваться всё легко. Все труды на то и труды, это время и состязание с самим собой. Ничего не бывает легко и просто. —Я всегда стараюсь добиться хорошего уровня знаний, я постоянно совершенствуюсь! Да, даже эти летние ежедневные занятия! Я не больно просто так сижу! Резкий хлопок и жгучая боль растеклась по щеке. Мне показалось, мир остановился, минутная тишина и громкий, непривычно истеричный, голос Шарлотты. —Не смей повышать на меня голос, — её глаза из медовых стали, чуть ли черными, как Марианская впадина, — у тебя нет права на это. Ты должна быть кроткой и тихой, какая из тебя наследница. Ты никто и звать тебя никак. Вот выдадут тебя замуж, и посмотрим, что с тобой уже он сделает за твой острый на слова язык. Страх. Всё, что я сейчас чувствовала это страх. Он липкими веревками обвивал меня, стягивая внутренности. А ведь и вправду… Отец так и сделает. Да, я носитель нашего «дара», но я никогда не вступлю в полноценные права наследницы. Да и брата он в это не втягивает, всё к этому и идёт. Начитанная умница девочка. Будет не сюрпризом, если это будет иностранец. Вальбурга была у нас… Нееет… Это же не может так скоро случиться… Пока я стаяла обвитая страхом о предписанной судьбе, довольная Шарлотта отходила к столу. — На сегодня ты свободна. Я забыла, как дышать. Как выпутаться из всего этого? Так много вопрос о которых даже думать не хочется. Нет, я знала, что мой избранник это вопрос времени. Но надежда, что меня обойдет это, как наследницу дара, грела душу. Уже на выходе из кабинета услышала тихое. —ne rien savoir faire de ses dix doigts.***
Занавески скрывали солнечный свет и кабинет, как и в тот раз освещала настольная лампа. Когда я зашла, то не сразу заметила отца. Он стоял около камина, его тело было напряжено, а поза говорила сама за себя «я зол и прощу ничего». Холодный голос сделал своё дело, атмосфера и без этого была напряженный и не предвещала ничего хорошего, но он отрезвил от ненужных мыслей. —Как прошёл урок? —Я думала, мы обсудим что-то важное. Он развернулся, и я заметила перекошенную улыбку, как у маньяка, который оправдывает себя, что убийство благое намерение. Несколько быстрых шагов и вот он уже передо мной. —Как прошёл твой урок, Таисия? — моё имя он намеренно выделил интонацией. Ну всё, вот зачем ты спешишь, ответила бы сразу и не тряслась бы, как осиновый лист на ветру. Нет, надо же мне жизнь усложнить ещё больше. —Я делаю успехи, — неуверенно проговорила я и маска напускного равнодушия, что я и так удерживала из последних сил, с треском разбилась. —А вот мисс Шайтсон, так не считает Его глаза пугали не меньше, в них смешался весь спектр негативных эмоций. Ещё чуть-чуть и я стану горсткой пепла от этого пронзительного взгляда. Дышать тяжело, а ведь это только начало. Мисс Шайтсон, почему я не удивлена? Кто ещё докладывает обо мне только в плохом ключе. —Я считаю тебе надо дать большую нагрузку. Куда ещё больше? Мало того, что я в школе делаю дополнительные задания от отца, так еще и всё лето только и нахожусь в кабинете с учителями. Но всё что я сейчас могу это опустить голову и слушать нескончаемую лекцию о никчемности. Ничего нового. —Думаю, обойдешься без полноценного завтрака и обеда, а ужин в своей комнате. Отец схватил меня за подбородок одной рукой и рывком поднял лицо, так что мои глаза встретились с его. И уже сквозь зубы процедил: —Видеть тебя не хочу. —Ну, так избавься от меня. Дура! Зачем, зачем? Зачем сказала, опять вырвалось. В панике глаза заметались по комнате, не получается на чем то сосредоточится. Главное не встречаться с глазами отца и придумать, просто что-нибудь придумать. —Я бы с радостью, но мы оба знаем, что не получится. Моя репутация и так пострадала из-за тебя. Он резко убрал руки и отошел к столу. Точно наше выступление с Чессом в Шармбатоне, а может он ещё что-то узнал? —Твоя сестра и присмотрит за твоим исправлением. Чего? Сестра учиться далеко на в Шармбатоне, еще тогда нас разделили и отправили в разные школы, меня во Францию, а Мелли и Макса в Хогвартс. Подумать только какой парадокс. Меня начали обучать французскому языку только за два месяца до поступления. Но я не отставала, брала дополнительную информацию в библиотеке и долго и упорно работала со словарем, хотя мне отправляли нужные книги на английском. Сейчас я могу понять, что от меня хотят, но обучение на другом языке давалось с трудом. Хотя мой родной английский ни покидал меня надолго, моя соседка тоже была приезжей и это была удача. Мы не были друзьями, но поболтать на родном удавалось. —Ты хочешь сказать… —Да, ты переводишься. И не смей и здесь меня опозорить. Не знаю радоваться мне или плакать, потому что отец посмотрел на меня странно. Я понимала, что всё не просто, не может быть условий, в которых я точно не в выигрышной позиции. —Правильно мыслишь, — отец выдвинул ящичек стола и поставил на стол шкатулку, — будешь носить не снимая. Нерешительно подхожу к столу и смотря то на отца, то на шкатулку. —Открывай уже! — рявкнул отец, но в тоже время он был слишком довольный своей идеей. Пальцы тряслись, опять это головокружение, аккуратно открываю шкатулку. На подушечке красовалось черное кольцо с семейным гербом. Я узнала его, и тут же подняла глаза на отца, что растянул губы в улыбке. Более внушительная гроза, дала о себе знать. Хуже всё-таки быть может.