всё бывает в первый раз

      Кофе на плите закипал, Костенко пришёл с работы на час раньше Димы. Он жутко устал, ведь сегодня на допрос к нему привели его же друга, обвинённого в подрыве одного из торговых центров. Сергей никогда не замечал в этом человеке чего-то плохого — всегда улыбчивый и добрый сержант, никогда не грубивший. На всех корпоративах выпивал лишь немного, драк не затевал, одним словом — ангел, и ту на-те!       Настроение ухудшало то, что это был понедельник, до которого вообще не думаешь о существовании работы, проводишь время с близкими и любимыми, ну а если конкретизировать — с Киняевым. Который позвонив, сказал что задержится. Судя по его интонации в компании произошла как минимум катастрофа, но Дмитрий этого сказать не успел и сбросил свой звонок со словами "приеду — расскажу". Всё же работа для него важнее, чем так горячо любимый им трёп по телефону или вживую, ну или важнее для зоны, сидящей в нём.       За этими мыслями кофе перелился через края и залил плиту. Костенко тихо выругался — день и так хуже некуда ведь помимо его собственных проблем есть происшествия у его парня, о подробностях которого он даже не знает, а тут ещё и кофе убежало! День как назло — пасмурный, вот-вот хлынет ливень.       Сергей решил развеять свой депрессняк и включил телевизор. По одному из каналов шёл какой-то сериал. Костенко остановил свой выбор на нём, а на экране обстановка решила смениться с обыденно скучной на романтическую и очень горячую... и тут в болящую голову генерала влетела одна очень странная мысль — он встречается с Киняевым уже почти год, да они живут вместе! Но ни разу не переспали.       Всё! Хуже некуда! От нежелания думать о своём двуличном коллеге он съехал совсем не на ту тему! Сергей, что бы перебить пошлые мысли, сделал гигантский глоток из чашки. Неостывший кофе обжёг гортань и пищевод. Костенко откашлялся, решив для себя, что лучше убить вечер на расследование дела, проверки протоколов и вообще всего, что связанно с работой, только бы не думать о Диме, о его прекрасном, спортивном теле, белых как снег волосах, серых глазах, в которых иногда пробегали тёмные искорки. От этих мыслей у Костенко внизу скрутило, он мысленно выругался отсутствию своего самоконтроля.       Сергей прекрасный человек, но генералом он стал не за красивые глазки, а за ту жёсткость, несгибаемость, намеренье идти до конца не смотря ни на что, и это не весь список качеств, делающих его великолепным лидером. Но в Костенко была и другая сторона — сторона, которую он заталкивал так глубоко, что когда она выползала на поверхность, то генерал не знал что делать. И эта сторона — вожделение. Киняев никогда не предлагал ничего подобного, а Сергей и не спрашивал. Хоть Дима и выводил его из себя пошлыми шутками по типу "да не ревнуй ты меня к моему заму, у него всё равно член маленький! уж я то знаю!", Костенко знал, что его просто доканывают ради лишнего внимания, но это всё же злило. Злило до желания кинуть наглеца на диван, попутно сдирая с того одежду, выебать так, то бы отпали даже мысли о каких-то других людях, но генерал терпел, отшучивался, ведь любил белобрысого язвенника всем сердцем, не желал ничего плохого. А Дима в свою очередь с каждым разом лишь накалял обстановку, особенно на выходных, когда они оставались только вдвоём.       Часы показывали пол восьмого вечера, ливанул дождь, и буквально через пять минут в дом ввалился злющий Киняев, который успел промокнуть пока бежал от машины. От его появления мигнула лампочка, ведь это просто ужасный день! На работе обвал в прямом смысле! Благо что без жертв, но из-за криворуких строителей хотелось кого-нибудь убить. Какой-то бухой водитель врезался в здание GlobalKintek на легковушке и... рухнула стена! От всего-то легковой машины! При строительстве он не скупился на материалы и профессиональных работников, но они схалтурили! И хрен бы с ними — накатать заявку и всё! Но работать невозможно! Придётся все бумаги тащить в дом, а этого делать не хотелось.       Костенко смотрел на нервно сдёргивающего с себя пальто Диму. Хотел было помочь, но тот сам прекрасно справился попутно сорвав пару пуговиц... Эх, придётся снова пришивать. Сергей более-менее угомонил свои организм и уже спокойно встав с дивана поинтересовался как дела. -Плохо!- Дима плюхнулся на диван, с которого секундой ранее встал Костенко,- меня самым наглым образом наебали несколько лет назад, а узнаю я об этом только сегодня!       Киняев начал массировать ноющие виски, в надежде успокоить разбушевавшуюся боль, но та становилась лишь сильнее. В полиции его хоть и послать не посмели, но по лицам сотрудников, привыкших гонять чаи весь день, можно было утверждать, что заниматься они этим делом хотели меньше всего. И откуда только такие разгильдяи берутся! Тут Дима почувствовал одну простую, приправленную усталостью и раздражением, вещь — он выгорел, ненадолго, конечно, но всё же... Зона быстро его восстановит, а пока что было лишь желание плеваться ядом и трахать мозги всем окружающим, а из окружающих тут только Сергей. План был тут же реализован. -Кстати... ты ведь пришёл раньше меня! Мог бы и приготовить ужин! Я знаешь-ли устаю!- Киняев в интонациях себя не ограничивал, доёбывался, как говориться, "с чувством".       Костенко нахмурился, ведь думал, что раз день плохой, то вечер хуже не станет, но он ошибся. Вот именно в такие моменты хотелось просто придушить, ведь он то же устаёт! У него то же бывает момент когда всё валиться из рук, и этот момент наступил для обоих одновременно, вызвав локальный эмоциональный ураган. -Может и мог бы! Но у меня то же есть свои дела, для которых нужно время!- Сергей с грохотом отставил чашку и принялся сопровождать свой крик жестикуляциями, -не только у тебя всё плохо!       Во всём доме замигали лампы. Конфликт был неизбежен. -ах вот значит как! ну так вот, любимый мой, раз я тебя раздражаю, то уходи!- Дмитрий подскочил с многострадального дивана и махнул рукой в сторону двери, за которой раздавались раскаты грома,-хотя нет... я пойду! Мне всё равно один из знакомых предлагал провести сегодняшний вечер гораздо веселее, чем слушать твой занудный голос! Да лучше потрахаться с первым попавшимся по дороге, чем сидеть с тобой!       Лопнула одна из потолочных ламп, ровно так же как и терпение Костенко — стараешься, аккуратничаешь с этим козлом, да, серенады не поёшь, но всё же! Хватит с него терпеть. А с Киняева хватит выёбываться, ведь у всего есть последствия...       Сергей схватил своего нерасторопного партнёра за ворот чёрной рубашки и кинул на диван, прямо как в приходивших сегодня мыслях. Дима не успел ничего понять, а лишь смотрел снизу в верх на Костенко, такого прекрасного в своём гневе — лицо источает холод, но в глазах горит лютый огонь. Киняев улыбнулся, сколько же сил и времени он угрохал на то, что бы добиться от возлюбленного каких-то активных действий, но жаль будет если Серёжа сейчас просто успокоиться, значит надо подлить масла в и без того полыхающий огонь! -Оу... неужели всё же выебешь? А я то думал, что ты импотент!- Дима облизал губы, а зона, почуяв выброс адреналина, принялась восполнять силы, разжигая страсть.       А вот Сергею силы восполняла ярость, он знал, что следуёт остановиться, но не хотел. Реально, нахер! Не он это начал! И сдерживать себя нет смысла. -Захлопни пасть, сука!-Костенко никогда не позволял себе таких высказываний в его адрес. Материть своих сотрудников это одно, но сейчас это слово лишь сильней подогревало. Заставляло заходить дальше, получать ответы... -Браво! Так генерал-святоша у нас умеет материться!-Киняев откинулся на подлокотник, обнажая белую шею,-хочешь казаться мачо? Ну-ну, у меня уборщик — и то красивее тебя! А уж как он тра...       Договорить не дала пощёчина, сильная, но безвредная. Следом последовал треск разрываемой одежды — Костенко понесло конкретно. Киняев остался в одних боксерах, раскинувшись в бесстыдной позе, открывающей вид на его возбуждённый член, натягивающий оставшийся элемент одежды так, что тот рисковал не выдержать нагрузки и разойтись по швам. Сергей от такой картины, облизнувшись, начал неспешно снимать с себя одежду зная, что его "жертва" никуда не денется.       А вот на Диму начала накатывать паника — он ещё ни с кем никогда не занимался сексом. Зона не давала особо много времени на отдых, а мимолётные интрижки никогда не интересовали — хотелось чего-то настоящего, идущего из души, а не из инстинктов, и такой человек нашёлся — Костенко, надёжный, любящий, верный, но уж очень аккуратный в личностном плане, вот Киняев и хотел его немного подтолкнуть... только вот что делать сейчас — загадка без ответа.       Сергей тем временем снял с себя всё и суетливо рылся в тумбочке — искал мятное масло. Смазки в этом доме отродясь не было, но вот любовь Дмитрия к аромамаслам была и такие флакончики валялись везде, а Костенко всё же не садист — "пусть будет как в сказке — масло вместо смазки". Генерал улыбнулся уголками губ неожиданно пришедшей в голову шутке, а лежащий на диване решил продолжить накал страстей, уловив изменения в спокойную сторону. -ну что ж вы, мой генерал, так не расторопны? Или не нравиться?-Киняев, с всё так же разведёнными в позе"бабочки" ногами, одной рукой приспустил резинку трусов в провокационном жесте, и посмотрев себе меж ног, добавил наигранно капризным тоном,- я ведь и передумать могу...       Они оба знали, что Дмитрий может остановить эту вакханалию силой мысли, но не будет, а просто продолжает провокации. Но пора бы уже реально переходить к действиям.       Костенко, наконец отыскав и откупорив маленький флакон, подошёл к Киняеву, сорвав с того оставшуюся одежду и вылив часть аромамасла себе на руку ввёл один палец — калечить никого не хотел, решил растянуть. Гнев давно улёгся, уступая место умелой игре. А вот надменная ухмылка Димы начала понемногу таять, уступая место неопытной тревожности. Он ухватил Сергея одной рукой за плечо. Как раз в этот момент палец надавил на простату, и Киняев, не ожидав такого, со стоном выгнулся под нависшим над ним Котсенко. Тот в свою очередь, похабно улыбнувшись, добавил второй палец, сделав "ножницы", не забывая стимулировать беловолосого изнутри. Но в какой-то момент Дима решил, что ему мало! Больше огня! -и это всё?-выговорил Киняев сквозь ритмично накатывающую эйфорию от действий Костенко, который удивлённо вскинул брови, после чего подъёб продолжился,- я должен быть доволен? ~Ах, ну извините! Знаешь, с одним парнем мы сломали мой офисный стол, а ты вс... ~Ааах...       Провоцировать Костенко было лишним — вынул пальцы и сразу вошёл на половину, от чего у Киняева с непривычки перед глазами заплясали маленькие звёздочки, а сам он прогнулся так, что увидел стену позади себя. Сергей же начал медленно двигаться, постепенно понимая, что у его парня слова с реакцией расходятся — говорит, что спал чуть ли не со всеми подряд, а на деле? Стонет от каждого движения! И это притом, что у Костенко пенис средних размеров... -а сильнее никак?-что бы Киняев унялся? Да никогда! А потому он продолжил, срываясь на хрип всё нарастающего возбуждения,- или что? старость — не радость?       Как же хочется придушить этого язвительно гада, но лучше начать двигаться быстрее, входить на всю длину, заставлять срываться стонам от наслаждения, попутно выцеловывая каждый миллиметр тела, прикусить бледную шею, опуститься немного вниз, и, обхватив языком затвердевший сосок, прикусить, не до крови, а играюче... здразняще... заставить впиться обеими руками в спину, пусть хоть поцарапает её — не проблема, ведь сейчас кроме сливающихся воедино ощущений ничего не было.       Сергею в голову приходит неожиданная мысль. Он опускает руку на член стонущего под ним парня и начинает ей двигать, попутно массируя чувствительною головку. Мебель в комнате начала сама по себе сдвигаться — Дима от таких действий своего партнёра совсем перестал соображать, бесконтрольно выпуская излишки энергии. Лампочки замигали, сигнализируя, что скоро лопнут. Костенко то же был почти на пределе, но хотел оттянуть этот момент на "подольше". Хотелось насладиться тем, чего они так долго друг от друга добивались.       Первым не выдержал Киняев — кончил, перепачкав спермой свой живот и чужую руку, довёдшую до этого. Но через несколько секунд сдался и Костенко, заполнив Диму изнутри. Всё это произошло одновременно с отключением света в доме. В полной темноте Сергей лёг на грудь возлюбленному, тяжело дыша. -А ведь теперь не только лампочки менять, но и диван в химчистку...- Костенко немного улыбнулся, чувствуя, как усталость накрывает с головой.       На его замечания Киняев лишь слабо фыркнул, ощущая, как всё внутри пустеет, перетекая из него на кожаную поверхность видавшего виды дивана. Внизу с непривычки всё болело, но было приятно — он добился чего хотел и не прочь повторить. Разбитые лампочки, чашки, сдвинутая мебель... ну, всё бывает в первый раз!