«Должно помочь», – думала я, щурясь от боли.
Медленно втирая густой крем, я почти закончила болезненную процедуру, как дверь в ванную распахнулась, а на пороге стоял полуобнажённый чернокнижник. Он выглядел обеспокоено, словно что-то могло напугать его с утра пораньше. Кинув взгляд на меня, он прошёлся вверх и вниз по всему телу. Изучая. Сканируя. Подмечая все изменения, которые он внёс этой ночью. А их… было достаточно. Молча подойдя ко мне впритык, Дима забрал банку из рук и обошёл меня. Я замерла в ожидании и опустила глаза в пол. Почему-то мне стало стыдно. Будто меня застукали за чем-то неприличным. Ведь я словно зализывала раны, которые он нанёс мне. Скрывала это. Ледяные пальцы коснулись меня, растирая крем. Я мигом покрылась мурашками и сжала кулаки. Румянец, кажется, залил всё лицо, не оставляя мне шанса на ровное дыхание. Всё внутри отзывалось на него. Всё внутри тянуло к нему. Вся я… отчаянно желала Диму. И мечтала лишь о нём. – Прости… – раздался хриплый голос. Он обжёг меня сзади, заставляя вжаться. Я лишь опустила голову вниз, бросая взгляд на свои руки. Они говорили о последствиях вчерашнего безумия громче любых слов. Они… могли раскрыть всю правду о желаниях Димы и их воплощении. – Не извиняйся… – робко начала я, – не извиняйся за свои… желания. Парень опустил руку на мою шею, втирая крем в кожу. Он молчал, сверля меня глазами. Я чувствовала этот тёмный взгляд даже затылком, ведь моё сердце не успокаивалось. Оно вновь провалилось в пятки и тихонечко отбивало ритм. Давало мне знать, что я вновь попала в ловушку, из которой не захочу выбраться. – Я бы хотел, – тихо начал он, – быть с тобой нежным… ласковым… даже… – он задумался, – послушным. Но ты, Лилит… – его рука чуть сжала мою шею, – бываешь слишком несносной иногда. Не оставляешь мне выбора. И я… я не могу сдерживаться. – процедил он. – Ты понимаешь меня? Я молча махнула головой, решая не прерывать монолог чернокнижника, ведь он решался на такие откровения редко. А я… отчаянно хотела понять его чуть больше. Заглянуть в его мир ещё глубже, чтобы уже наверняка не найти оттуда выход. – Порой мне кажется, что я готов разорвать тебя на части, – шепнул он мне на ухо, – так сильно… я хочу тебя. Так много… ты забираешь у меня контроля. Но потом… сейчас… мне тяжело смотреть на последствия. Тяжело видеть, что я сделал с тобой. Я глубоко дышала, пытаясь переварить услышанное. Пытаясь подобрать нужные слова, которых не было. – Но... с другой стороны, – его рука спускалась вниз, обводя контур моей груди, – мне приносит огромное удовольствие, когда ты так смотришь на меня… Когда не знаешь, чего ожидать дальше. Когда ты... вот так вот дрожишь. Дима резко сжал мой сосок, а я вскрикнула, закрывая рот ладошкой. Колкая дрожь пробежалась в районе груди, переходя по всему телу. Парень упирался в меня так, что я чувствовала его возбуждение каждой своей клеточкой. Могла представить наверняка, что произойдёт в следующий момент. И от этого... мои коленки начинали подрагивать, а вся я горела огнём. – Да… – хрипло сказал он на ухо, – про это... я и говорю. Разве тебе самой… не нравится это, малышка? Как я могла подобрать слова, чтобы сполна описать то, что чувствую? Ведь я пребывала на какой-то слишком тонкой грани от ужаса и удовольствия. Ходила будто по лезвию ножа, когда была с ним. И от этого… кровь в моих жилах стыла. И мне… невозможно было представить, чтобы было иначе. – Мне страшно… – прошептала я, а рука Димы уже опустилась ниже, спуская трусики вниз. – Это хорошо… – раздался его голос, – продолжай. – И… – я сгорала от смущения, – мне… нравится. – Я знаю, принцесса. Мне тоже, – парень укусил меня за ухо, а мои коленки согнулись. В следующий миг я не помнила и не знала ничего. Секунда… и вся наша одежда на полу. Другая… и Дима подхватывает меня на руки, заставляя обхватить его тело ногами. Третья… и я впечатана в стенку ванной. Задыхающаяся от поцелуев, которыми он усыпал моё тело. Проводя дорожку от уха к груди. Я громко вскрикнула, когда он вошёл в меня. Когда в очередной раз разорвал все наши границы. Губы Димы перехватили мой вскрик, заставляя успокоиться. Но это было практически невозможно, ведь я была в новом для себя положении. Зажатая между холодной плитой на стене и горячим, пылающим телом чернокнижника. Дрожащая от таких параллельных ощущений. Впившись ногтями в спину парня, я находила это своей сильнейшей опорой. И не думала, насколько ему могло быть больно. Ведь мне… было так же. Дима двигался в таком быстром темпе, что я не успевала соображать. Я вообще, кажется, разучилась думать с тех пор, как встретила его чёрный взгляд. Как почувствовала его ледяные губы. Ощутила его энергию, сливающуюся с моей. С тех пор… я стала безмозглой. Безумной. Безотказной. Ему. Мои ощущения сейчас, кажется, утроились. Ведь в этой позиции я ощущала Матвеева намного ярче. Будто он сливался со мной воедино. Растворялся во мне. Мои глаза стали закатываться, когда я стала чувствовать знакомые приливы энергии. Когда понимала, что вот-вот… и я вновь разлечусь на мелкие осколки. Но Дима, почувствовав, что я близка к завершению, сбавил темп, прижимая мою шею к кафелю. – Когда я скажу, – приказал он, останавливаясь. Внутри всё заныло от такого отдаления. Я растеряно посмотрела на него, тяжело и часто вздыхая. Но в глазах чернокнижника увидела лишь непоколебимость. И, робко кивнув, я собрала все свои остатки воли, чтобы не достичь предела раньше, чем он приказал. Набирая темп, Дима не сводил своих глаз с меня. Цепко контролируя, чтобы я не посмела ослушаться. Могла ли я вообще позволить себе такое? Наверное, да. Ведь мне так сильно этого хотелось. Но, услышав его стальной голос вновь, я обомлела. – Десять… – начал свой отсчёт парень. Его рука ловко переместилась от шеи к моему рту, и он оттянул мою нижнюю губу. – Девять… – чернокнижник набирал темп, а я обрывочно дышала, стараясь заглушить крики. – Восемь… – его палец проник мне в рот, принуждая посасывать его. Я раскраснелась ещё больше, пытаясь не отводить взгляд. Пытаясь быть с ним на равных. И... когда я по какой-то инерции стала облизывать его палец, счёт стал быстрее. – Семь… шесть… пять… – рыкнул Дима, сжимая моё бедро до красноты. Вокруг меня сгущались краски. В глазах практически темнело, а я готова была задохнуться от нахлынувших ощущений. От всего, что сдерживала в себе до этого момента. – Четыре… – голос парня сейчас был совсем неузнаваем. В нём словно говорил сам Дьявол. Настоящий Сатана, вырывающийся в моменты наибольшей слабости. – Три… – он убрал палец, приставляя руку в шее. Сдавливая её так, что я громко простонала от вновь знакомых ощущений боли и наслаждения. От микса всевозможных чувств, которыми была полна вся я. – Два… – он приблизился ко мне, дыша в губы. Наш темп было уже невозможно описать. Это было что-то на грани человеческого и животного. Что-то совершенно необъяснимое всем законам физики. К моим пальцам стало приливать электричество. В глазах мутнело. Я видела перед собой лишь лицо Димы. Его глаза, которые сейчас были бездонными. Я не могла больше терпеть, сдерживая судороги, которые вот-вот накроют меня. Не могла сглатывать стоны, которыми хотелось заполнить всё пространство вокруг. Я не могла и не хотела больше контролировать себя. Ведь это… было невозможно. – А-а-ах! – громко простонала я, из последних сил взывая парня к последней цифре в его бесчеловечном отсчёте. Он скрипнул зубами, обхватывая меня руками за талию. Прижимая меня к стене настолько сильно, что она, казалось, вот-вот рухнет. – Один… – рыкнул Дима. Я содрогнулась, пронизываемая током до кончиков пальцев. Прошибаемая энергией в каждой части своего тела. Громкий стон наслаждения вырвался из моих уст, но я его не подавила. Не смогла. Повиснув на теле чернокнижника, я тяжело вздыхала, а он в последний момент вышел из меня, издавая грубый стон. Обнимая меня. Что-то тёплое оказалось на моём животе, но у меня не было сил думать об этом. Всё, что я ощущала, – крепкие руки Димы, прижимающие меня к себе. Его тяжёлые вздохи. Его запах. Всё, что было связано только с ним. Вся моя жизнь, казалось, связана лишь с ним. Я обессилено висела на нём, не находя возможности оторваться и встать на ноги, а он мягко поглаживал меня по голове. – Умница, – тихо сказал он, – разве… может быть что-то лучше, чем сейчас? – Нет, – прошептала я, – не может. Ведь вчера, сегодня и завтра... всё самое лучшее было и будет связано лишь с ним.***
– Неужели ты вспомнила, что у тебя есть подруга? – донёсся голос Агаты в телефоне. Я глубоко вздохнула, откинувшись на подушки. Мы с подругой действительно стали очень редко созваниваться в последнее время, но чатились постоянно. Это была наша первая такая разлука на долгое время, ведь всю жизнь мы росли вместе. Мне было тяжело вспомнить хотя бы один день до Битвы, когда мы были порознь. – И тебе привет, зай, – улыбнулась я, – не бухти. – У тебя новые друзья, я понимаю, – с наигранной обидой сказала подруга. Я знала, что она никогда не обидится по-настоящему, тем более – не приревнует. Она, как и я, прекрасно знала, что замены друг другу не найти. Это просто невозможно. – Да, мы с ними отрываемся каждый день, устраиваем пенные вечеринки, ходим в боулинг, – поддразнила её я. – Не могу представить тебя в пене, – звонко рассмеялась Агата. Я прыснула, заливаясь смехом. Я могла так чётко увидеть лицо подруги сейчас, что почувствовала, будто бы она сидит рядом со мной. Все её эмоции и каждая её улыбка были мне хорошо знакомы. Со временем мы стали даже вести себя похоже, перенимая черты друг друга. – Хотела позвать тебя на новогоднюю вечеринку, – успокоившись, сказала я. – Неужели сама Лилит Хесед приглашает меня куда-то? – удивилась подруга. – Наверное, снег пойдёт. – Он и так идёт, Агата, – хихикнула я, – будет ещё Тайный Санта, но мы уже разделились по парам… – Не переживай, мне же не пять лет, – рассмеялась она, – во сколько и когда? Мы поболтали ещё немного, и я, одевшись в чёрный топ и домашние штаны такого же цвета, спустилась вниз. Сверху я накинула худи, чтобы скрыть то, на что все непременно обратили бы внимание. Наученная опытом, я не совершала больше таких ошибок. Внизу практически никого не было, ведь тройка экстрасенсов ещё не вернулась с испытания. Дима с Олегом ушли в лес практиковаться, а остальные, видимо, были заняты приготовлением к вечеринке. Я окинула взглядом дом, а внутри защемило от мысли о скором отъезде. Пытаясь отогнать грусть, я стала бродить по дому в ожидании курьера с подарком для Димы. Будто бы это могло ускорить процесс. Проходя мимо библиотеки, я заметила, что там горел свет. Тихо заглянув, я увидела спину Кости, сидевшего в кресле у камина. Он читал книгу, откинувшись назад, а, может, и вовсе спал. Мне было трудно разглядеть и я сделала шаг назад, пытаясь остаться незамеченной. Напрасно. – Подглядываешь, Лилит, – раздался голос мужчины. Я замерла, будто бы меня застукали за чем-то очень постыдным. Оттянув рукава худи, я переминалась с ноги на ногу на месте. – Прости, не хотела помешать, – ответила я, разворачиваясь к выходу. – Ты не помешала, – Константин встал, разворачиваясь ко мне. Взгляд мужчины как-то странно прошёлся по мне, будто пытаясь зацепиться за что-то. Я смутилась и захотела скорее покинуть комнату, ведь Диме… наверняка не понравилась бы такая картина. А скандал – последнее, чего бы мне хотелось. – Ну… – задумалась я, – я тогда… пойду. Мужчина усмехнулся, дотрагиваясь рукой к подбородку. Это было его привычное движение, когда он задумывался. Я уже успела выучить его повадки за время проживания вместе. – Ты что… теперь будешь избегать меня? – он вскинул брови, удивляясь. Такого вопроса в лоб я не ожидала, потому что действительно старалась избегать любого контакта с мужчиной. После драки… я знала, что любое лишнее слово могло спровоцировать чернокнижника. Вновь довести его до предела, а меня – до истерики. – Нет… – соврала я, – с чего ты взял? Пытаясь придать себе будничный вид, я приняла расслабленную позу. Но, кажется, вышло это нелепо. Как и всегда, когда ты пытаешься казаться естественным в неестественной обстановке. Когда не знаешь, куда деть руки. Забываешь, как нужно стоять и... что говорить. Костя сделал шаг вперёд, а я назад. Словно отшатнулась от него, и он.. это заметил. – Ну вот, – низким голосом произнёс он, – как от прокажённого шарахаешься. – Ты накручиваешь, Кость, – нервно улыбнулась я. Ещё один шаг на меня... и ещё один шаг назад. Ещё… и ещё… Я упёрлась в стену и уже не пыталась скрыть испуг. Казалось, что вот-вот… и Матвеев войдёт в комнату, а дальше… будет что-то непременно страшное и ужасное. – Ты не того боишься, Лилит, – практически прошептал Гецати, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки от меня. Его взгляд упал мне на шею, которая была не до конца прикрыта худи. Зрачки мужчины почернели, а кулаки сжались. – Не начинай, – тихо сказала я. Практически взмолилась к нему, проклиная ту минуту, когда я решила сюда зайти. – Скоро… ты и сама поймёшь это, – сказал Костя. Он цепко держал меня взглядом ещё пару мгновений, а потом развернулся и сел обратно в кресло. На ватных ногах я вылетела из библиотеки, захлопывая за собой тяжёлую дверь. Прислонившись к стене, я не знала, что со мной происходит. Я задыхалась. Кислорода катастрофически не хватало, а глаза слезились. Костя разворошил во мне самые глубокие и тайные мысли. Мои страхи. То, что я ощущала на интуитивном уровне. То, чего я боялась больше всего на свете. Что закрывала на все замки внутри себя и игнорировала. Он чувствовал это, как чувствовала и я. Осев на пол, я ещё долго не могла отдышаться и успокоиться. Вернул в реальность меня звонок от курьера: – Я на месте, встречайте, – раздался голос в трубке.***
Спрятав подарок для Димы, я сказала всем, и чернокнижнику в том числе, что у меня раскалывается голова. Плохое самочувствие… с кем не бывает? Ведь так оно и было. Разговор с Костей совершенно вывел меня из равновесия, которого у меня и так не было. Душевный баланс, к которому стремятся практически все, был недоступен мне. Забравшись под одеяло, я очень долго боролась с дурацкими мыслями. Они омутом настигали меня, а я уже была не в силах бороться. Я даже подумала, что сошла с ума, ведь абсолютно не могла контролировать всё то, что так настырно лезло в голову. Мрачные мысли о Диме сменились навязчивым желанием принять успокоительное. Оно, я знала, ещё оставалось у меня в комнате. На экстренный случай. Который, кажется, вот-вот… и наступит. Перебарывая себя, я не заметила, как провалилась в сон и проспала до самого утра. Я даже не почувствовала, как Дима вошёл в комнату, но, проснувшись, обнаружила его рядом. Прижимающего к себе и мирно спящего. Голова была тяжёлая, будто я и не спала сегодня вовсе. Как тут выспаться, когда всю ночь тебя одолевают кошмары? Я не помнила, что конкретно видела во сне, но ощущала чётко: что-то отвратительное и пугающее. То, что я уже не один раз видела. Только почему-то сейчас… не могла вспомнить. Впервые. Горячее дыхание Димы обдавало мои щеки, и я немного пришла в себя. Уткнувшись лицом в грудь чернокнижника, я, кажется, потревожила его глубокий сон. Лишь на мгновение. Он приоткрыл глаза и обнял меня ещё крепче. Укутав в кокон своих стальных рук. Так я вновь уснула. Вдыхая свой любимый аромат. Прикованная к своему любимому телу. Утром все были нервные, ведь нас ждала последняя церемония в Назначенном месте перед финалом. С самого утра экстрасенсы собирались, а дома творилось сумасшествие. Декораторы устанавливали ёлку и украшали дом. Череватый носился с бинтами по заднему двору, проводя какие-то ритуалы, а Марьяна делала практики в подвале, от чего весь дом гудел. – Зачем украшать дом? – спросила я. – Мы ведь всё равно уедем на днях. – Не знаю, – ответила девушка декоратор, – нам просто дали задание. – Хм… – задумалась я, поправляя укладку.«Такие затраты ради одной вечеринки?» – пронеслось в голове.
Оглянувшись, я посмотрела в зеркало перед выходом. На мне было чёрное платье в пол, туфли на высоком каблуке с красной подошвой, гипюровые перчатки и винтажная шуба бежевого оттенка. Чокер и серьги из жемчуга дополняли образ, а уже привычные подтёки на теле я замаскировала самостоятельно. Не хотела выносить очередные жалостливые взгляды от визажистов. Будто я жертва изнасилования или, что ещё хуже, просто кукла для битья. Таковой я себя не считала и не ощущала. Я знала точно, что эти синяки – лишь последствие определённых желаний Димы, которые я со временем стала разделять. Принимать. И мне, ко всему прочему ужасу, начинало нравиться это. Будто бы по-другому и не было вовсе. Я стала такой же безумной, как и он. Настоящей наркоманкой, которая не знает меры. Подкрасив губы красной помадой, я вышла на улицу, и мы поехали в готический зал. В последний раз перед финалом.***
– Уважаемые экстрасенсы, – обратился к нам Марат, – я рад приветствовать вас на церемонии. Остался шаг до финала, и нам не терпится узнать: кто же окажется в тройке лидеров? Кто будет бороться за столь желанную руку?«Точно не я», – пронеслось в голове, когда я вспомнила своё нахождение в таблице.
Быть может, если бы не проваленное мной испытание, я бы и смогла побороться с остальными, но после того провала… никакой финал мне не светил. Я уже смирилась с этим поражением, приняв его достойно. Значит… не судьба. – Да шо там считать, – начал Влад, – и так всё понятно. – Да ну? – удивился ведущий. – И кто же, по-вашему, проходит в финал, Влад? Мы ведь не знаем, как проголосовали телезрители за последних экстрасенсов из тройки. – Тут и знать не надо, – отмахнулся рукой Череватый, – в финале будут Метвеев и Шепсы. Зрители пусть хоть по пятнадцать баллов ставят, их хер догонишь. Извините за мат. Влад блеснул дьявольской улыбкой, а все вокруг притихли. Я уже перестала обращать внимание на таблицу и распределение мест, ведь давно выбыла из этой гонки. Но тут я задумалась… действительно: кто пройдёт в финал? – Давайте же узнаем: правы вы были или нет? – хлопнул в ладоши Марат. – Чёрт с ним, – хмыкнул чернокнижник. На экране появились баллы, а места стали перемешиваться. Я увидела себя на шестой строке и глубоко вздохнула.«Хоть не последняя», – утешала я сама себя.
– Итак, дорогие друзья, – ведущий хитро посмотрел на нас, – в финал прошли Олег Шепс, Дмитрий Матвеев и Александр Шепс! Все стали аплодировать, а я повернулась к Диме, ловя его серьёзный взгляд. Кажется, ему было абсолютно плевать на всё происходящее. Он, наоборот, был будто озадачен. – Поздравляю… – шепнула я, улыбнувшись парню. Хотелось поцеловать его или хотя бы обнять, но всё, что я могла позволить себе на камерах, – лёгкое касание руки. Чернокнижник чуть расслабился, ловя мои пальцы своими. – Ты молодец, – я сжала его руку в подтверждение своих слов, – я тобой горжусь. Я действительно гордилась им, ведь путь был тяжёлый. И выйти на второе место в тройке финалистов – непростое дело. Дима, услышав мои слова, кажется, замер, а потом медленно приподнял мою руку и поцеловал её. Как настоящий джентельмен из того времени. Вокруг будто бы и не было никого больше. Только он и его чёрные бездонные глаза. – Лилит, – позвал меня Марат, – вы рады за Дмитрия? – Конечно, – сказала я, не открывая взгляда от парня, – он этого заслуживает. – А вы бы хотели сражаться с ним в финале, если бы была такая возможность? – ведущий выгнул бровь в вопросе. – Не знаю, – честно призналась я. В зале повисло молчание, и все прислушались. Притаились. Почему-то стали переглядываться, словно ожидая чего-то, а ведущий молчал и очень хитро улыбался. – Рад сообщить, что у вас будет возможность наверстать упущенное и вновь побороться за место в финале, – громко сказал Марат, прерывая тишину, – ведь мы продлеваем съёмки нового сезона Битвы Сильнейших! – Ебать… – выругался Влад, а в зале поднялся шум. – Я так и знала! – вскрикнула Марьяна, хлопнув в ладоши. – О да-а, будет жарко, – протянул Шепс старший. Я растерянно взглянула на Диму, который одарил меня белоснежной улыбкой. Он был рад, я видела это. А я... я не знала, какие эмоции испытывала сейчас. Наверное, это было что-то среднее. На грани радости и тревоги. Ведь я уже подготовилась к финалу. Настроилась на жизнь, которая ожидала меня за пределами этого дома. С другой стороны... прощаться сейчас было будто бы рано. Тем более... с таким результатом, как у меня. Внутри всё сжалось о предчувствия. От ощущения нового сезона в моей жизни. Порой... конец – это всего лишь начало чего-то нового. – Боже, спаси и сохрани, – не унимался Череватый. – Но всем нам, я предполагаю, нужен перерыв, – сказал ведущий. – Да уж, было бы славно, – согласилась Лина. – В таком случае мы прощаемся, но ненадолго, – подытожил Марат, – встречаемся в Назначенном месте ровно через полтора месяца. Как раз к окончанию новогодних праздников. До встречи!