В последний раз

2018 год, январь Женя наконец решилась сказать сыну правду. Он отреагировал так, как, наверное, все дети в его возрасте: обеспокоенно спросил, ставят ли папе уколы и где у него болит? Узнав, что пока не может с ним поговорить, расстроился, но каждый день теперь рисовал отцу открытки, которые Тамара собирала в специальную папку. Лариса наняла массажиста и договорилась о консультации с известным российским нейрофизиологом, работающим в Германии. В середине февраля тот как раз должен был приехать в Москву для участия в международной конференции. Женя ждала его одновременно с нетерпением и страхом — боялась: вдруг этот именитый профессор скажет, что Мише ничем нельзя помочь? Слова «никогда» и «навсегда», как пиратские флаги устрашающе чернели на горизонте. За две недели Женя почти привыкла к новой рутине: приезжала в больницу сразу после утреннего обхода, покупала кофе в автомате и шла в палату, на ходу отпивая обжигающий напиток из бумажного стаканчика. Втайне надеялась, что войдет и увидит в его глазах проблеск сознания. В понедельник Женя приехала в больницу позже обычного — застряла в пробке. Кофе допила еще в коридоре, а войдя в палату, выкинула бумажный стаканчик, нарочно громко стукнув крышкой урны. Миша не отреагировал, продолжая безучастно глядеть в пространство. Испытав легкий укол разочарования, Женя произнесла: «Привет» и, усевшись в кресло, взяла с журнального столика книгу. Открыв ее на закладке, начала читать вслух: «Поражение неминуемо ждет лишь того, кто отчаялся заранее, — возразил Гэндальф. — Признать неизбежность опасного пути, когда все другие дороги отрезаны, — это и есть истинная мудрость». Женя читала и читала про отважного Бильбо Бэггинса, а потом выдохлась, отложила книгу и, взяв пульт от телевизора, спросила: — Футбол или хоккей?.. Ладно… Давай футбол, — привычно сымитировав диалог, выбрала канал, по которому показывали прошлогоднюю запись игры Лиги чемпионов: мадридский «Реал» против «Ювентуса». Миша всегда болел за испанцев. Женя нажала на рычаг, приподнимая изголовье кровати. Теперь они будто вместе смотрели на экран, где игроки, пасуя, пробивались к воротам. Комментатор ускорил темп речи. Мяч влетел в сетку и его голос взмыл в восторженном: «Го-ол!». Миша моргнул. «Совпадение», — сказала она себе и все же, приглушив звук, дотронулась до его полураскрытой ладони. — Попробуй сжать, — она начала кружить пальцем, словно играя в «Сороку- воровку». — Ну, пожалуйста. Ты же можешь. Давай, Мишенька. Но ничего не происходило. И все же ее не покидало ощущение, что он слышит ее. Слышит, но не реагирует, потому что не хочет с ней разговаривать. — Ты сердишься на меня? — спросила она. — Правильно. Хочешь сделать мне больно? Давай, покажи как, как ты меня ненавидишь. Сожми так сильно, чтобы я орала. В какой-то момент ей показалось, что его ладонь слегка дрогнула. Ощущение было совсем мимолетным, но тем не менее, Женя была почти уверена, что не ошиблась, и он действительно попытался сжать ее палец. Дверь открылась и медсестра по имени Ира вкатила в палату тележку с лекарствами. Ира всегда вела себя очень сдержанно, разговоров на посторонние темы не заводила, слегка напоминала симпатичного киборга, и нравилась Жене куда меньше улыбчивой болтушки Мадины. — Мне кажется, он сейчас отреагировал на мою просьбу! — Да? — Ира подошла к кровати. — Все может быть. Я передам врачу во время обхода. — Я просила его сжать мой палец. И он пошевелил рукой. Как будто услышал и попытался это сделать. Это не просто рефлекс. Понимаете? — от волнения Женя слегка повысила голос. — Он осознает! И еще мы футбол смотрели и… когда забили гол, он моргнул. Может, это не случайно? — Все может быть, — вежливо повторила медсестра и начала набирать в шприц лекарство. Когда она ушла, Женя достала из сумки ноутбук. Лариса оплатила двухмесячный онлайн-курс для специалистов по закупкам. — Поучимся? — спросила она у Миши. — Сегодня лекция про переговорную стратегию. Это интересно. 2017 год, апрель В детстве Женя обожала свой день рождения. Праздничное настроение появлялось у нее еще за неделю до самого события, когда мама с бабушкой садились обсуждать «стол» с таким серьезным видом, словно проводили военный совет в Филях. Забавно, что при этом меню из года в год оставалось одним и тем же: салат из помидоров и огурцов, оливье, биточки, фаршированные перцы. На десерт всегда подавался торт со смешным названием «Тузик», который бабушка готовила по рецепту своей лучшей подруги Миры Моисеевны. Больше всего Жене нравилось чувство нетерпеливого предвкушения перед приходом гостей. Оно переполняло ее до такой степени, что казалось — еще немного и она взмоет в воздух, как гелиевый шарик. Увы. С возрастом она разучилась испытывать экзистенциальную радость, да и «Тузик» у нее никогда не получался таким вкусным, как у бабушки. Взрослея, Женя с каждой очередной датой чувствовала, что время ускоряет бег, и жизнь проходит мимо, пока она потихоньку увязает в болоте повседневной рутины. Может, поэтому год назад именно пятого апреля она приняла решение уехать в Москву. Когда Миша позвонил, она, выслушав его поздравления, сказала: «Все! Надоело тут вкалывать за копейки, мы с Даней приедем, и я буду искать работу». Видимо, он понял, что Женя не шутит, потому что сразу подсуетился — поговорил с Ворониной. Наверное, в этом была какая-то особая ирония. Жене исполнялось тридцать два, а она страдала, как шестнадцатилетняя. Миша зарезервировал на вечер столик в модном японском ресторане. " Пятого не получится встретиться. Я приеду к тебе шестого, — сказала она Ларисе накануне. — Ладно?» Лариса ответила, что это неважно, оборвала разговор: «У меня вторая линия», и больше так и не перезвонила. С утра Жене пришлось выйти на работу, договорившись с Ольгой, что та вечером ее подменит. По традиции именинники устраивали на кухне небольшой фуршет. Женя особо не парилась, купила торт и шампанское. Около трех поток посетителей схлынул, и она пригласила к столу всех, кто в это время был свободен. Додонова вручила ей букет тюльпанов, конверт, пожелала «счастья и здоровья» и даже неловко приобняла. Выпив шампанского, все сразу расслабились: Тимур включил на телефоне музыку и потянул захмелевшую от одного бокала Женю на середину кухни. Остальные тоже присоединились к веселью. Оказавшись в центре круга, Женя танцевала под ритмичную кавказскую музыку, самозабвенно отбивая каблуками то ли лезгинку, то ли чечетку. Хабиб, зажав нож в зубах вышел к ней, картинно выпятив грудь. Раздались аплодисменты и ободряющий свист. И в этот момент на пороге появилась Воронина. Тимур вырубил музыку и все сразу притихли, напоминая школьников, которые перестали шалить, когда в класс вошел директор. — Тут, говорят, наливают, — с улыбкой произнесла Лариса после короткой паузы. — Конечно, Лариса Максимовна, сейчас, — Додонова первой отмерла и схватилась за полупустую бутылку шампанского. — Да, ну, Ирина, ты чего? Ты же знаешь, что я эту газировку не пью. Из бара мне вискаря принеси, милый, — обратилась Лариса к Тимуру и тут же повернулась к Жене: — Так, а вот и виновница торжества. Что ж… поздравляю тебя, Евгения. Подойдя, обняла и, легко коснувшись губами щеки, вытащила из кармана длинного кардигана конверт. Женя уловила сильный запах алкоголя и поморщилась. — Премиальные, — не дожидаясь, когда она протянет руку, Лариса сунула конверт в карман ее пиджака. — За отличную работу! Женя заметила, как напряглось лицо Додоновой. Остальные взирали на эту сцену с легким удивлением. Это было понятно. До сих пор хозяйка никому бонусы в честь дня рождения не вручала. Тем более лично. Тимур вернулся с бутылкой Black Label. Воронина отдала ему пустой стакан и повернулась к остальным: «А чего спим? Наливайте!» — с недовольством произнесла Воронина, будто косплея сумасбродных помещиц Островского. Дима, тут же засуетившись, наполнил всем бокалы. — Ну что ж, — сказала Лариса, не сводя с Жени взгляда. — Давайте выпьем за эту прекрасную женщину и пожелаем ей всех благ… — она кивнула головой и негромко произнесла. — Будь счастлива, — и чокнулась своей рюмкой с Жениным бокалом. Женя чувствовала себя так, будто они только что прилюдно поцеловались. За звоном бокалов последовала неловкая тишина, а затем народ начал потихоньку расходиться. Лариса вполголоса о чем-то рассказывала Додоновой, которая кивала и подобострастно хихикала. Лиза, стоя у окна, кокетничала с Тимуром. Повара деловито загремели кастрюлями, начиная подготовку к вечернему банкету. На кухню проскользнула Ольга, чмокнула Женю в щеку, пробормотала пожелания и, взяв себе блюдце с куском торта, ушла в зал. Женя посмотрела на часы: Миша должен был подъехать с минуты на минуту. И в этот момент Лариса окликнула ее и, призывно махнув рукой, нетвердой походкой вышла из кухни. Женя пошла за ней следом, слыша как за ее спиной Додонова что-то нервно выговаривает Лизе. Лариса ждала ее у барной стойки со стаканом в руке. В глазах ее плясали веселые злые искры. — Сходи, покури, Паша, — сказала она бармену, как только Женя подошла. — Вы что-то еще хотели, Лариса Максимовна? — Женя сделала акцент на слове «еще» и оглянулась, проверяя, не крутится ли кто-нибудь из официантов поблизости. — Не рада мне, что ли? — насмешливо спросила Воронина. — Мы же договаривались, что отпразднуем завтра, — процедила Женя, закипая от тихого бешенства. — Да ты что? — Лариса пренебрежительно ухмыльнулась. — Договаривались прямо. Может, запретишь мне в свой кабак приезжать теперь? Откровенно издевательский тон заставил Женю сжать кулаки. Еле сдерживая себя, чтобы не заорать, она, оглянувшись по сторонам, свирепо прошипела: — Специально, что ли, палишь меня перед людьми? Я же просила… — Ну мало ли что ты просила. Я тебе не обещала ничего. И делать буду то, что мне заблагорассудится, — Лариса внезапно приблизилась к ней вплотную. — Вот сейчас знаешь, чего я хочу? Женя судорожно вздохнула, буквально силой заставляя себя не думать и не представлять. — Мне похуй, — сказала она. И в этот момент входные двери распахнулись, и в зал вошел Миша с огромным букетом роз. Подойдя к ним, он негромко поздоровался с Ворониной и, пристально глядя Жене в глаза, произнес с улыбкой: — С днем рождения, дорогая! Поцелуй в губы длился всего несколько мгновений, Жене они показались вечностью. Она уже не знала, кого именно предавала и перед кем была виновата, ей просто хотелось исчезнуть, испариться, начать жизнь заново в каком-то другом месте, среди абсолютно незнакомых людей. Подошедшая как раз в эту минуту Додонова слащаво пропела: — Ой, какие розы! — Ну что? Пойдем? — спросил Миша, не отпуская Жениной руки. — Чуть не забыла, — Лариса отпила виски и ухмыльнулась. — Я тут счета глянула и подумала, с хера ли ты на такси катаешься за продуктами для кабака. Мне дешевле выйдет, если ты на моем старом «Ниссане» будешь ездить. Все равно зря в гараже простаивает. Так что вот, держи, — она достала из сумки брелок. — Тачку завтра Роман подгонит, он ее в сервис загнал подшаманить. «Ниссан Мурано» был тринадцатого года и Лариса на нем действительно давно уже не ездила. Помимо него и «Лексуса», у нее еще был практически новый «БМВ», припаркованный на подземной стоянке возле офиса, им Воронина пользовалась от случая к случаю. — Спасибо, — сказала Женя, забирая брелок, и почувствовала, как кровь приливает к щекам. «Ну ты и сука», — хотелось сказать ей. — Пожалуйста, — Воронина сунула брелок ей в руку. Миша оторопело смотрел на них. Сияющую самодовольную улыбку будто смыло с его лица. — Ой, как прекрасно-о, — с едва заметной иронией протянула Додонова. — Нам теперь, конечно, удобнее будет. — За бензин чеки бухгалтеру сдавай, — сухо сказала Лариса Жене и, тут же обняв управляющую за плечи, ласково ей улыбнулась: — Ну что, Ирка? Пошли накатим, что ли? И закусим. Мне чего-то шашлыков захотелось. На Женю она больше не смотрела. Словно та была прислугой, которую в один момент по барской прихоти вознаграждают, а в другой забывают о ее существовании. Почти ненавидя ее в эту секунду, Женя сжала Мишин локоть: «Пошли быстрее, опоздаем».

***

Всю дорогу до ресторана Миша травил таксисту анекдоты. Таксист смеялся, одобрительно кивал и с любопытством посматривал на хмурое Женино лицо в зеркало заднего вида. Японский ресторан патриотично назывался «Сахалин». Видимо, это должно было примирить клиентов с ценником, скорее подходящим для жителей богатого района Токио. На сайте ресторана хвастливо писали про японских устриц «прямо из аквариума», рекомендовали фирменный коктейль «Медуза» и настойчиво советовали попробовать палтус с черешней. После недолгих размышлений они с Мишей решили не выпендриваться и заказали роллы. Миша продолжал делать вид, что ничего не произошло. Вспоминал о том, как пять лет назад они с друзьями ездили праздновать Женин день рождения в Одессу. Но как только он выпил, его прорвало. — Как ты будешь водить? У тебя практики нет. Разумеется, ее натренированный слух сразу уловил в его искренней обеспокоенности раздраженные нотки. — Ну вот и научусь, — вытаскивая палочки из упаковки, Женя услышала, как в кармане ее пиджака вибрирует телефон. — И я не по МКАДу ездить буду. «До Малаховки и назад», — подумала она про себя. — Аттракцион невиданной щедрости, прямо-таки, — он отпил сакэ из маленькой белой чашечки, украшенной красными иероглифами. — Твоя Воронина ничего просто так не делает. Теперь вообще с тебя не слезет, вот увидишь. Женя взяла с блюда ролл и обмакнула его в соус, ее телефон снова завибрировал. — Нормальные люди спрашивают вначале, готова ли ты сесть за руль. Но нет, блять, мы же крутые, у нас бабло, мы сами за всех решаем, — он закатил глаза. — Как эти ма-а-а-сквичи достали со своими понтами. Ловко подцепив ролл палочками, Миша отправил его в рот, начал жевать и наконец замолчал. Женя пригубила из бокала. — Классное вино ты выбрал. Он выпил и ухмыльнулся. Комплимент в сочетании с сакэ — идеальная терапия для уязвленного мужского самолюбия. Она достала из кармана телефон. Это были всего лишь очередные поздравления. Да еще и Инка потребовала фото. Повинуясь внезапному, совершенно иррациональному порыву, открыла другой чат. «Хочу к тебе», — напечатала она и занесла палец над кнопкой «Отправить». Представила себе, как Лариса ответит ей «Приезжай» и как она напишет «Не могу» и добавит грустный смайл. Или сможет? Бросит все, встанет из-за стола и скажет «Миша, прости, но я от тебя ухожу к Ларисе». Миша потянулся за следующим роллом. — С кем ты там переписываешься? — Да Инка спрашивает, как отмечаем. Улыбнись, — Женя навела на него камеру и сфотографировала. — Теперь вдвоем, — скомандовала она и стерла неотправленное сообщение. Сев рядом, Женя прижалась к его плечу и, вытянув руку, чтобы сделать селфи, расплылась в счастливой улыбке. Отправила снимки Соломиной, а затем выключила телефон. — За тебя, — Миша поднял чашечку с сакэ. — И за то, чтобы мы всегда были вместе, несмотря ни на что. Я тебя люблю. — Я тебя тоже… Ложь растворилась в горьковатом вине. Они заказали еще роллов. Еще вина и сакэ. Все было почти как в старые добрые времена — они шутили, смеялись, по сотому кругу прокручивая общие воспоминания, как никогда не надоедающий старый фильм. Они вели себя так, будто были близки. И весь вечер Женю не оставляло ощущение, что это «будто» присутствовало в их отношениях с самого начала.