A Year and a Day/Год и Один День

       3 марта       Драко прошел через камин на первом этаже своего офиса как раз в тот момент, когда Кара вышла его встретить.       — У нас есть план урегулирования с этими ублюдками. Они готовы согласиться на пятнадцать миллионов, — она зашагала рядом с ним, протягивая письмо.       Драко отмахнулся от него.       — Каковы были наши общие потери? — ему не нужно было смотреть на пергамент, он и так знал, в чем заключалось предложение, которое он отвергнет.       — Чуть меньше пятнадцати, — Кара нажала кнопку лифта, прозвучал негромкий гудок.       — Передай им: двадцать пять и не меньше. Я хочу, чтобы им было больно, — он хотел, чтобы компенсация соответствовала тому, что он считал подходящим наказанием. Взрывы значительно замедлили производство зелий, а он всегда возмещал свои потери и выходил из ситуации в лучшем положении, чем пребывал изначально. — Если они согласятся, мы можем поместить эту разницу в дискреционный фонд для сотрудников и выплатить зарплату… как его звали? Йоханнес? Тот, у которого все еще проблемы со спиной из-за травм, полученных при взрыве. Я знаю, что он не смог вернуться на работу, поэтому прикинь, сколько бы мы платили ему до выхода на пенсию, и выдай ему всю эту сумму. Если же они не согласятся на наши условия, мы протащим их задницы через суд с такой силой, что они не смогут остановить поток своих денег в наши хранилища.       — О-о-о-о, мне нравится, когда ты становишься таким дерзким! Это значит, что я тоже могу быть злой, — голос Кары прозвучал взволнованно, когда звякнул лифт, Драко выдавил из себя легкую улыбку, когда они вошли внутрь и начали подниматься. Он должен был признать, что он и его слизеринские замашки в некотором роде развратили бывшую хаффлпаффку, совсем чуть-чуть. Мужчина не мог поверить, что всего шесть коротких лет назад Кара была застенчивой, похожей на мышку ведьмой, готовая заплакать, если совершала ошибку, а теперь ей не терпелось выпотрошить любого, на кого он покажет пальцем. Безжалостная ведьма. Вот почему она ему так сильно нравилась. — Если они все-таки согласятся на двадцать пять, хочешь, чтобы я составила заявление для прессы о том, что мы помогаем сотрудникам и что заботимся о своих, даже если они больше не смогут работать в компании? — лукавство ее вопроса разожгло в нем еще больше веселья.       — Да. Это укрепит нашу репутацию и, возможно, приведет к утечке мозгов у наших конкурентов, поскольку их сотрудники, скорее всего захотят работать после этого с нами, — если Драко подворачивался случай переманить талантливых работников у своих конкурентов, он это делал. Наблюдать за утечкой мозгов было безумно забавно, и он всегда мог реструктурировать должности в своем штабе, чтобы гарантировать сохранение выдающихся талантов в «Малфой Индастриз» или дочерних компаниях.       — Я согласна, именно это случилось в прошлый раз, ты знаешь, — голос Кары звучал самодовольно, когда лифт звякнул и дверь открылась.       — Я знаю, — Драко вышел, и они подошли к ее столу. — Обновления для «Гермес»? — он подождал, пока Кара обошла свой стол и кивнула.       — Они у меня, просто дай мне секунду, — она перебрала папки на своем столе, пока не нашла три нужные, после чего сморщила нос. — У меня не было времени разложить их для тебя по стопкам, так что все перемешалось. Если ты дашь мне несколько минут, я смогу во всем разобраться, — она взглянула на него, и Драко остановился.       — Ты будешь нервничать, если я заберу их до того, как ты их рассортируешь, не так ли? — он приподнял бровь, и она быстро кивнула. — Ладно. Тогда давай, сортируй, — она улыбнулась и села в свое кресло, положив папки перед собой. Драко тяжело вздохнул и потер лоб. — Мне нужно, чтобы ты связалась с адвокатом Астории и попыталась договориться о дате суда, чтобы мы могли обсудить посещения Скорпиуса, — это заставило Кару застыть. Наступила тяжелая тишина, она смотрела на него снизу вверх, и ее глаза задавали каждый из вопросов, которые висели в воздухе. — Скорпиус выразил желание увидеть свою мать, и я не буду вставать между ними в этом деле.       Услышав объяснение, Кара коротко кивнула.       — Будет сделано, босс. Я разберусь с документами и тут же передам тебе, — он медленно кивнул в ответ и направился в свой кабинет. Драко знал, что Кара уладит все надлежащим образом за довольно короткий промежуток времени, просто ему было не по себе от того, что Астория так быстро сменила тактику со Скорпиусом. Ему не понравилось, что она связалась с ребенком, чтобы поговорить о посещениях, а не с ним или его адвокатом. Ему не понравилось, что она объявилась именно сейчас. Он ей не доверял, вот почему считал, что им нужно обратиться в суд. Если у него на руках будет судебное предписание, будет меньше шансов на то, что она выкинет какой-то фортель.       Сев за свой стол, он сунул руку в карман и, вытащив сложенного маленького дракончика, положил его на столешницу.       — Моя чернильница выглядела одиноко без тебя, — он улыбнулся, когда дракончик развернулся и зевнул, прежде чем подбежать к чернильнице и обвиться вокруг нее. Он скучал по этому маленькому зверьку, и не только из-за того, насколько удобно было отправлять сообщения с его помощью. Индивидуальность этого существа делала его довольно приятным компаньоном. В конце концов, их назвали вестниками-компаньонами не просто так.       Драко притянул к себе несколько папок и начал просматривать документы. В основном это были отчеты о ежедневных расходах. С тех пор, как выяснилось, что Бут разорял компанию, Драко решил лично просмотреть все расходы и фактически нанял команду бухгалтеров, чтобы они скрупулезно сверяли все цифры и выявляли расхождения, чтобы ситуация, подобная той, которую вызвал Бут, никогда больше не повторилась. Это была нескончаемая головная боль, Драко несколько раз мысленно обматерил этого засранца, и его гнев снова вспыхнул, когда он вспомнил, как выглядело лицо Гермионы от побоев. Он изо всех сил старался не думать о волшебнике слишком много. Ему повезло избежать обвинений в свой адрес, и ворвись он теперь в камеры предварительного заключения, чтобы нанести ублюдку очередной удар, это выглядело бы не слишком хорошо в суде.       Несколько минут спустя его дверь открылась, он поднял глаза, ожидая увидеть Кару, но перед ним предстал Поттер в мантии аврора. Драко это появление не впечатлило, но Спаситель Волшебного мира поднял папку.       — Кара просила меня передать это тебе, — мужчина подошел к столу, протягивая бумаги.       — Если ты пришел для того, чтобы сказать мне, что тебе нужно еще больше записей из архивов, я вышвырну тебя в это окно, — Драко указал на большое зеркальное окно у себя за спиной, но Гарри просто рассмеялся, усаживаясь в кресло.       — К счастью, нет. Только что пришли кое-какие обновления по делу, — он со вздохом откинулся на спинку, и Драко с удивлением отметил, насколько усталым выглядел волшебник. Поттер выглядел так, словно какое-то время питался лишь Бодроперцовым Зельем. Насколько Драко мог предположить, вероятно, так оно и было. — Бут решил признать себя виновным.       Драко, уже начавший открывать папку, замер и дважды моргнул, задаваясь вопросом, правильно ли он расслышал его.       — В самом деле?       Казалось, Бут был непреклонен в том, чтобы попытаться побороться за себя. Бороться и с треском проиграть, конечно, потому что количества доказательств, которыми они располагали, было достаточно, чтобы задушить придурка до смерти.       — Его защита посоветовала ему пойти на сделку, — Поттер взглянул на него, поправляя очки. Драко показалось, что он почувствовал горечь на языке от этой новости.       — Сделку? — он бы предпочел, чтобы авроры не угощали этого ублюдка вином и ужином.       — Да, мы заключаем с ним сделку. Сорок пять лет в Азкабане и разрешение ликвидировать все его активы и счета, чтобы вернуть вам долг, любая оставшаяся задолженность будет числиться за ним до конца его жизни. Если он решит работать в Азкабане, семьдесят процентов всех заработанных средств достанется вам, — Поттер слегка пожал плечами. — Либо так, либо он пойдет в суд и проведет остаток своей жизни в тюрьме. Оказывается, Визенгамот не любит хищения. Но я подумал, что должен сказать тебе, прежде чем ты узнаешь об этом из газет или начнешь удивляться выплатам в несколько миллионов галлеонов, которые Визенгамот начнет перечислять тебе в ближайшие недели.       — Спасибо, — Драко не знал, что чувствовать по этому поводу. Он понимал, что дело против Бута было крепким, и что он будет признан виновным. Но тот факт, что волшебник признал свою вину и скостил тем самым себе срок, огорчал.       Гарри фыркнул.       — Я знаю этот взгляд. Тебе будет лет восемьдесят, когда он выйдет.       Драко закатил глаза.       — Это не помешает мне все равно надрать ему задницу, — ему могло бы быть девяносто, и он все равно постучал бы в дверь этого ничтожества со словами: «Помнишь, как ты ударил мою жену? Потому что я — да!». А потом врезал бы подонку.       Поттер усмехнулся:       — Я смогу присоединиться к тебе.       Драко насмешливо фыркнул.       — Смелые слова от главного аврора.       — К восьмидесяти годам я выйду на пенсию и буду играть в квиддич со своими внуками, избавив себя от этих гребаных страданий, — Поттер ухмыльнулся, и Драко вынужден был признать его правоту. К этому возрасту он тоже уже хотел бы играть со своими внуками. Образ кудрявых белокурых младенцев с насыщенными карими глазами проник в голову, и его охватило странное желание… Но он стряхнул эти картинки. В данный момент не стоило думать об этом.       Не стоило и начинать думать о возможных шансах или о том, как сильно он этого хотел. Не стоило думать о том, как прекрасно бы выглядела Гермиона беременной, какими счастливыми они могли бы быть, и как сильно он желал того, чтобы это продолжалось вечно. Не нужно было думать о том, как он сможет состарится вместе с ней, как будет танцевать с ней при любой возможности, ходить на тот оркестровый хор каждый Йоль и целовать ее миллионы раз, пока она стареет.       Не было никакой необходимости думать обо всем этом, потому что шансы на то, что это произойдет, были невелики. У них был установлен срок. Их брак подходил к концу, и ему больше нечего было ей дать. В этом была вся ирония, он мог дать ей так много, но знал, что у него нет ничего, что могла бы захотеть Гермиона. У них было соглашение, на этом все. Конечно, теперь у них была интимная близость, но это лишь снимало сексуальное напряжение. Притяжение между ними было несомненным, но это не означало, что Гермиона хотела бы остаться его женой, еще и после Астории. Так что не было никакой необходимости открывать себя этой боли, потому что посмотрите, что произошло в прошлый раз.       — Это не единственное, за чем я сюда пришел, — голос Поттера вывел его из этих довольно гнетущих мыслей, и Драко вернул свое внимание ему. — Я хотел узнать об этих защитных мантиях, — он сложил руки домиком и уставился на Драко. — Я бы спросил саму Гермиону, но она сейчас так погружена в свои мысли из-за этого нового прототипа планшета.       — На самом деле она закончила его вчера, — Драко вздохнул, открывая файл в поисках отчета о том, как продвигалось обучение сквибов.       — О? Отлично! — Поттер казался взволнованным этой новостью, но мужчина был лучшим другом Гермионы, так что, вероятно, он был в восторге от всего, что она делала, если верить всем бредням, которые тот произносил, когда был слегка пьян. Поттеру нравилось постоянно благодарить его за то, что он дал Гермионе шанс заняться своим увлечением, позволил ей идти туда, куда вел ее исследовательский ум, поддерживая ее в этом.       Драко просмотрел цифры и остался впечатленным. Они выполнили почти все предварительные заказы, и с учетом дополнительного отзыва, который оставила больница Святой Мунго, им начали поступать заказы из других больниц со всего волшебного мира. Не говоря уже о том, что Джордж Уизли заказал для «Вредилок» более вместительные шкафы, что побудило множество других компаний заказывать их партиями. Драко это нравилось еще и потому, что складские помещения теперь пустовали, а это означало, что он мог купить еще больше земли. Гостиницам и тавернам нравились холодильные шкафы Гермионы и самоочищающиеся салфетки, поэтому заказов на них также было огромное количество. «Гермес» рос быстрее, чем он мог ожидать, и это было здорово.       — Увидел что-то хорошее?       — Моя жена становится все богаче, а репутация ее компании практически безупречна, — он произнес это ровным голосом, просматривая некоторые рецензии.       Компания была оценена очень высоко, и в результате заказы увеличились, а цена акций выросла, за чем ему очень нравилось наблюдать. Такая высокая цена вкупе с количеством акций, которыми он в настоящее время владел, позволила ему увеличить свой портфель более чем на двадцать миллионов, и это число продолжало расти.       — Как и следовало ожидать. Гермиона этого заслуживает. Сколько она примерно зарабатывает? — услышав вопрос, Драко поднял на Поттера недовольный взгляд. Но мужчина с улыбкой поднял руки. — Эй, это моя лучшая подруга. Я хочу убедиться, что она получает по заслугам. К тому же она мне ничего не скажет, просто взбесится или ответит что-нибудь вроде: «Я делала это не ради денег, Гарри!» — он перешел на фальцет, изображая Гермиону, и Драко с трудом сдержал улыбку.       — Моя жена говорит иначе, но само утверждение точное, — это действительно было так. Ее не заботило, сколько денег она зарабатывала, Гермиона заботилась о своих исследованиях, и цифры были для нее абсолютно второстепенными. — Ты бы видел, как обиделся Крам, когда она сбавила ему цену на Скорпус, — Драко поднял взгляд, слегка ухмыляясь, и Гарри послал ему ответную усмешку.       — Насколько сильно она пыталась скинуть стоимость? — его ухмылка стала шире, и веселье отразилось на его лице.       Драко попытался подавить собственную улыбку.       — Пятьдесят галлеонов за штуку, — это было неоправданно дешево, из-за чего Драко чуть не скривил лицо, когда она впервые предложила эту сумму.       Рот Поттера открылся в ужасе.       — Серьезно?       — Да, Крам был оскорблен этим. Гермиона сказала, что, поскольку производство и материалы обходятся в общей сложности всего в двадцать галлеонов за устройство, она считает, что пятидесяти было бы более чем достаточно.       Драко понимал ее доводы, но он также был безжалостным бизнесменом, и видеть, как она недооценивает свой собственный вклад в создание устройства, было больно.       Гарри покачал головой:        — Я люблю эту женщину, но, Мерлин, неужели она так сильно недооценивает свою собственную работу.       — Мы с Крамом согласились в этом пункте, — он с трудом сдержал улыбку. — Он ответил пятьюстами галлеонами.       — Дай угадаю, она была потрясена, — Гарри уже по-настоящему веселился, и Драко присоединился к нему, наконец, позволив себе рассмеяться.       — Совершенно верно, поэтому Крам в ответ увеличил сумму до более чем семисот галлеонов, — эти слова заставили Гарри громко рассмеяться, Драко тоже усмехнулся, покачав головой, и его улыбка превратилась в оскал. — Они остановились на пятистах пятидесяти за устройство, потому что Крам пригрозил выплатить тысячу галлеонов, если она не пойдет ему навстречу, — Драко также со своей стороны добавил весомый аргумент, что, если она согласится на эту сумму, то Мэри получит существенную финансовую поддержку. Больше ничего другого и не потребовалось, чтобы решимость Гермионы тут же пошатнулась.       Гарри продолжал смеяться:       — Боги, это уморительно.       — Согласен, — вся эта ситуация все еще заставляла Драко хихикать, когда он вспоминал об этом. — Что касается твоего вопроса, то моя жена, вероятно, богаче тебя, если учесть ее инвестиции и цены на акции.       Гермиона стала очень богатой ведьмой за очень короткий промежуток времени. На самом деле он не знал о состоянии финансовых дел Поттера, но сумма галлеонов на счету Гермионы в Гринготтсе была более чем существенной, и он знал, что через несколько лет лишь у горстки людей на счету будет больше денег, чем у нее.       Гарри выпрямился.       — О! Кстати говоря, не мог бы ты вовлечь меня в это дерьмо с инвестициями в акции? Я ничего не знаю об этом, но верю, что ты не потеряешь мои деньги и распорядишься ими с умом.       Драко пожал плечами.       — Приди с этим к Каре, и она разработает для тебя инвестиционный план, похожий на мой, — Драко был не против помочь. Если Чудо-мальчик нуждался в его помощи, он бы ее оказал. К тому же он знал, как это будет воспринято, если великий Гарри Поттер придет в его компанию для удовлетворения всех своих инвестиционных потребностей.       — Потрясающе! Так что насчет этих мантий? — Поттер снова откинулся на спинку кресла. Драко закатил глаза, просматривая папки, пытаясь найти для него подходящие.       — Только что завершилось обучение сквибов по созданию обнуляющего магию зелья, так что вскоре «Гермес» начнет массовое производство, обучение ремонтных бригад закончилось на прошлой неделе, вскоре будет завершено и обучение швейных бригад.       Все происходило довольно быстро. Не то чтобы Драко возражал, это было хорошо. Они собирались провести этап бета-тестирования с аврорами Поттера, а затем заняться таргетированной рекламой. Он надеялся, что после этого они соберут контракты со всеми соответствующими департаментами Министерства. — У нас есть две недели до того, как будут готовы первые комплекты мантий, — он снова перевел взгляд на Поттера.       — Идеально! — Гарри ухмыльнулся. — Я передам это своему боссу и добьюсь, чтобы все подписи на бета-тестирование были готовы, а окончательный контракт был отправлен вам, — он встал, и Драко кивнул, возвращаясь к файлу, изо всех сил стараясь запечатлеть детали в своей памяти, чтобы позже он мог рассказать о них Гермионе.       — Я чувствую, как ты смотришь, Поттер, — Драко поднял на него глаза. Гарри скрестил руки на груди, низко сдвинув брови. — Выкладывай, — ему не хотелось спорить с ним, он мог представить мириады мыслей, которые уже вертелись на языке волшебника. «Если ты причинишь боль моей подруге, я причиню боль тебе» или «если ты отправишься в камеру предварительного заключения и убьешь Бута, я не смогу тебя прикрыть», или «ты не такой плохой парень, каким я тебя считал.» На самом деле Драко не был до конца уверен, что собирается сказать эта огромная заноза в его заднице, но чего он никак не ожидал, так это того, что в итоге слетело с его губ:       — Ты делаешь Гермиону счастливой. Я хочу, чтобы ты это знал. Ты и весь этот брак сделали ее счастливее, и я ценю это.       Драко слегка отшатнулся, уставившись на Гарри. Этого он ожидал меньше всего. Ему потребовалась секунда, чтобы прийти в себя.       — Что ж, это чудесно, когда у тебя есть финансовая безопасность и тебе не нужно беспокоиться о том, останешься ли ты бездомным и без работы или нет, — он отмахнулся от Поттера, пытаясь закончить разговор, потому что подобные заявления заставляли надежду расцветать там, где она не имела право расцветать. Это подпитывало мысли о том, как округлится живот Гермионы с его ребенком внутри, как на ее лице появятся морщинки, а кудри посеребрятся, пока она будет стареть рядом с ним. Ему и так было нелегко с этими мыслями, не стоило подливать масла в огонь.       — Я просто хочу, чтобы ты знал, что она счастлива. Возможно, ты не видел ее до всего этого, но она не была счастливой, Драко. Не так, как сейчас. Да, она улыбалась и смеялась, но какая-то часть ее словно кричала о том, что она чувствует себя опустошенной, нереализованной и даже одинокой. Но ты и вся эта ситуация изменили это, — Поттер был серьезен. Сердцебиение Драко участилось. Поттер был чертовски серьезен. — Она улыбается так, как улыбалась в школе до того, как случилось все это военное дерьмо, — он пожал плечами. — Я просто хотел, чтобы ты знал, — с этими словами Поттер повернулся и вышел из кабинета, оставив Драко наедине со своими мыслями.       

***

             Он вернулся домой немного позже обычного и, выйдя из камина, сразу почувствовал себя измотанным. Ужин со стола уже был убран, а его мать сидела с бокалом вина.       — Драко, — она улыбнулась ему. — Мы с Гермионой поели рано, так что я попрошу Дипси принести тебе что-нибудь. Я тут просто наслаждаюсь вином, хочешь немного? — она подняла свой бокал, но Драко, покачав головой, подошел и поцеловал ее в щеку.       — Я в порядке, мама, — он снял мантию и повесил ее на спинку стула. — Где Гермиона?       — О, она удалилась в библиотеку, — Нарцисса сделала глоток вина и одарила его еще одной мягкой улыбкой. Драко же устало провел рукой по волосам. — У тебя снова неприятности из-за Астории? — ее глаза видели его насквозь, поэтому он просто кивнул. — Не волнуйся, все образуется. Я сомневаюсь, что Астория вообще доведет до конца любой запланированный ею визит. Она не… ненадежный человек, — Нарцисса печально покачала головой, и Драко тяжело вздохнул.       — Я знаю, но мне потом придется иметь дело с последствиями, Скорпиус будет опустошен, — несмотря на то, какой Астория была матерью, Драко знал, что Скорпиусу будет больно, и это причиняло боль ему самому, это вызвало ноющую боль прямо у него в груди. Он не хотел видеть страдания сына, он хотел защитить его от этого, но знал, что не сможет. Он не мог заставить Асторию перестать быть его мамой и не мог заставить ее стараться быть лучшей матерью. Все, что он мог сделать, это сидеть в стороне и оказывать Скорпиусу всю возможную поддержку, зная, что по итогу это закончится тем, что ребенок пострадает.       — Нам просто нужно быть рядом с ним, когда это произойдет, — Нарцисса сделала еще один глоток, прежде чем махнуть рукой. — Иди, почитайте с Гермионой свои документы, а я попрошу Дипси принести тебе тарелку с ужином, — эти слова заставили его немного расслабиться, он хотел увидеть Гермиону, и у него было чувство, что она сможет сделать этот день лучше или, по крайней мере, начнет менять его к лучшему. Черт возьми, если бы она захотела, он мог бы заниматься с ней любовью до тех пор, пока не измотал бы их обоих, и они не проспали бы вместе остаток ночи.       От этой мысли его рот слегка дернулся вверх.       — Спасибо тебе, мама, — Драко наклонился и поцеловал ее в щеку. Нарцисса одарила его слегка лукавой улыбкой в ответ. Это заставило его остановиться. — Что ты замышляешь? — тихо спросил он, с подозрением глядя на нее.       Она поставила свой бокал с вином и хлопнула в ладоши, выглядя при этом слишком воодушевленной.       — Как сделать так, чтобы Гермиона забеременела, чтобы мы могли оставить ее себе!       Эти слова вынудили Драко зажмуриться и ущипнуть себя за переносицу.       — Я сам навлек это на себя, — произнес он немного отрывисто. Его мать не воспринимала его всерьез, и это слегка беспокоило его, но ее сарказм был ему более чем понятен. — Забудь, что я вообще спрашивал, — он опустил руку и натянуто улыбнулся ей. Нарцисса откинула голову назад и практически захихикала, когда он повернулся и вышел из комнаты.       — Я люблю тебя, дорогой! — в ее голосе слышалось веселье, когда она провожала его взглядом, и Драко только покачал головой, расстегивая запонки и засовывая их в нагрудный карман, чтобы закатать рукава, и дернул за галстук, ослабляя его по пути в библиотеку. Когда он толкнул дверь, Гермиона оторвала взгляд от большого фолианта и улыбнулась ему, осматривая с головы до ног. Ее улыбка была теплой и искренней, в уголках глаз появились морщинки, и Драко всего на мгновение окунулся в это тепло.              Она улыбается так, как улыбалась в школе до того, как случилось все это военное дерьмо.              Слова Поттера всплыли у него в голове, и Драко попытался вспомнить, как она улыбалась в школе, но смог представить ее только такой, какой она была прямо сейчас. У него не было времени так глубоко погружаться в прошлое, но было отчетливое ощущение на основе того, что чувствовал к ней сейчас, что, скорее всего, он был влюблен в нее еще в школе. На самом деле он поставил бы на это все деньги, которые у него были.       — Ты дома, — она закрыла книгу.       Драко оторвался от своих размышлений и покачал головой.       — Не прекращай читать из-за меня. Я не возражаю, — он со вздохом пересек комнату, чтобы сесть рядом с ней.       — Я не смогу сосредоточиться теперь, и я знаю, что у тебя есть для меня отчет, — она закрыла книгу, оставив закладку.       — Правда? — он взглянул на нее с еле заметной улыбкой.       Гермиона кивнула.       — Ты всегда рассказываешь мне, как идут дела, когда приходишь такой взъерошенный, — она указала на него, и его полуулыбка превратилась в ухмылку.       — Тебе нравится, когда я взъерошенный, — он подмигнул ей и насладился тем, как прелестный румянец заиграл на ее скулах.       Гермиона ударила его тыльной стороной ладони.       — Прекрати это, придурок! — она еле сдерживала веселье.       Он не смог бы сдержать ухмылку, появившуюся на своем лице, даже если бы попытался.       — Это определенно не то, что ты говорила мне прошлой ночью, — этот комментарий привел к еще одному шлепку, и Драко усмехнулся, поймав ее руку и со вздохом проведя губами по ее ладони. — Ты хочешь услышать о том, что происходит с «Гермес», Бутом или судебным процессом о взрыве? — он посмотрел на нее, отпуская ее руку. Гермиона изобразила преувеличенную задумчивость, постукивая указательным пальцем по своим губам.       — Хм-м-м, давай перейдем к иску о взрыве ингредиентов. Я уже давно ничего об этом не слышала, — она слегка поерзала на своем месте, устраиваясь поудобнее. Драко наблюдал за ней, чувствуя, как с него спадает напряжение и расслабляются мышцы. Она была такой чертовски красивой, и у него защемило в груди от осознания того, как сильно он ее любил.       Дипси появилась с хлопком, держа перед ним тарелку с ужином. Он принял ее с благодарностью, прежде чем приступить к еде.       — Хорошо, они предложили нам пятнадцать миллионов, — он взглянул на нее, Гермиона словно изучала его.       — Я полагаю, ты сказал им «нет», — она выжидающе посмотрела на него, и Драко кивнул. Это заставило ее восторженно захихикать. — Этого было недостаточно? — он откусил еще кусочек и кивнул. Она даже вскинула кулаки в воздух от волнения. — Я быстро во всем разбираюсь. Ты же знаешь, я умная ведьма, — она указала на него, и Драко прикрыл рот рукой, разжевывая еду и улыбаясь при этом.       Сглотнув, он продолжил:       — Я ответил двадцатью пятью, или же мы отправимся в суд, — он откусил еще кусочек и наблюдал за ней, ожидая, как она отреагирует.       — Хорошее круглое число, — она кивнула, тихонько хмыкнув. — Я помню, как ты говорил, что хочешь помочь тому сотруднику, который, возможно, навсегда останется инвалидом из-за взрыва. Предполагаю, что отчасти это было из-за него, но также и потому, что ты хочешь причинить им боль, потому что то, что они сделали, было непростительно, — тот факт, что она была настолько точна в своих предположениях, заставил Драко улыбнуться, и он еще раз кивнул.       — Они заслуживают того, чтобы почувствовать это на себе.       Намеренное изменение ингредиентов для зелий в качестве меры экономии было неслыханной наглостью, и он хотел выжать теперь из них как можно больше.       — Видишь, я хорошо справляюсь! — она выглядела такой взволнованной, что он не смог удержаться от улыбки, глядя на нее. — А теперь расскажи мне остальное! — Гермиона забралась с ногами на диван и скрестила их, пристально наблюдая за ним.       И так он рассказал ей новости о Буте, которые ее не особо заинтересовали, пока Драко не упомянул, что Гарри предложил ему вместе избить Терри, как только тот выйдет из тюрьмы, когда им будет за восемьдесят. Гермиона рассмеялась, сказав ему, что в восемьдесят он не продержится в Азкабане. Он игриво поворчал, что она портит ему веселье, прежде чем подробно пересказать все о том, как шли дела в «Гермес» и как продвигается часть со сквибами.       Он покончил со своим ужином и к тому времени, когда отставил пустую тарелку в сторону, закончил свой рассказ и просто слушал ее историю о найденном ею тексте, в котором говорилось о возникновении природной магии и о том, как по ее мнению, это может повлиять на создание заклинания. Затем Гермиона сказала, что ей нужно будет проверить теорию, составив карту естественных магических горячих точек и попытаться скорректировать заклинания вблизи них, на этой территории и вдали от них, чтобы получить полноценный набор данных.       Драко наблюдал, какой оживленной она стала, как была взволнована потенциальным новым направлением, которое нашла для своих исследований. Она буквально светилась и даже слегка раскачивалась, жестикулируя, когда касалась той части темы, которая казалась ей особенно захватывающей. Он понимал, почему у нее, как у преподавателя, никогда не было ни одной жалобы. Она просто завораживала.       Было много причин, по которым он любил Гермиону Грейнджер, но одной из самых главных было то, насколько чертовски страстной она была во всем, что ее волновало. Это могло быть исследование, поиск ошибок в заклинаниях или защита кого-то, кто ей дорог. Она вкладывала в это все свои силы, и это была самая прекрасная черта, которой она обладала. Она буквально излучала свет, это заставляло ее сиять, превращая в неземное существо, с которым, как он знал, у него не было ни единого шанса в конечном итоге остаться вместе. Но он так чертовски этого хотел.       Драко с трудом сглотнул, протягивая руку, и провел большим пальцем по внутренней стороне ее локтя. Гермиона немедленно замолчала, ее слова оборвались.       — Хочешь пойти со мной в постель? — он оторвал взгляд от того места, где его большой палец касается ее кожи, отчего по ней побежали мурашки, встретился с ней взглядом и увидел, как ее зрачки расширились, а рот приоткрылся от этого легкого прикосновения. — А, дорогая? — он понизил голос. Гермиона резко кивнула, ее книга с хлопком закрылась, а затем ее руки обвились вокруг его шеи, чтобы притянуть его к себе в поцелуе.       Возможно, он не заслуживал ее, и у него не было шансов стать ее конечной целью, но у него было это, прямо здесь.       И он знал, что должен был довольствоваться тем, что имел.