Знали

      – Вы подкрепление? Скорее сюда, капитан пока справляется, помогите сдержать других монстров. – командовал рыцарь средних лет, боязно посматривая за спину, потому что там шёл страшный бой не на жизнь, а на смерть.       Сверкая острым мечом капитан кавалерии наносил точные удары между сочленениями доспехов Чтеца Бездны, и хоть это не могло убить его, но удерживало и не пускало прорваться к патрульным солдатам и прибывшему подкреплению. Чтец же в свою очередь атаковал капитана не только элементальными атаками, которые мужчина успевал отбивать в большинстве, несмотря на измотанность, но и пытался побороть его самообладание, нападал на его разум, на его сознание. Речи, лившиеся изо рта, скрытого бездненскими латами, были на родном языке капитана, на языке погибшего Каэнри`аха.       – Присоединяйся к нам. Этот город тебя душит. Идём со мной. – шипел Чтец, атакуя сразу с несколько сторон.       – Как жаль, но этот город вырастил меня. Я насквозь пропитан его свободой и вином. – ухмылялся в ответ мужчина, отбивая и уклоняясь от атак монстра.       – Мы откроем тебе твою истинную силу. Хочешь, мы назовём тебя нашим королём? Идём же, потомок Альберихов, ты нужен своей воскресающей Родине. Идём же, потомок ордена Бездны. – последние слова пробежали от шрама под повязкой до затылка, и в ту же минуту лицо капитана ожесточилось, без лишних слов он собрал весь остаток сил и на глазах десятка солдат ринулся в лобовую атаку. Чтец явно не ожидал такой резкой смены стратегии битвы и даже не успел увернуться, меч прошёл грудь монстра насквозь и из раны брызнула тёмная жидкость.       – Моя Родина мертва, теперь здесь мой дом. – кавалерист оттолкнулся и отпрыгнул назад, продолжая следить за действиями, происходящими на поле битвы.       Подкрепление уже помогло раненым и теперь загоняло к порталу Бездны остатки сил монстров, Чтеца подхватили под массивные руки несколько мелких магов и поволокли туда же, но даже потерпев поражение он всё равно исторгал проклятия.       – Мы ещё вернёмся за тобой. Мы следим за тобой, Кэйа Альберих, потомок ордена Бездны. – маги унесли своего предводителя в чёрную расщелину в руинах и тут же из-за спины послышались обрывки слов на древнем языке. Проклятая щель сжалась, попульсировала как сердце умирающего и свернулась с гулким противным звуком.       – Доброе утро, господин Кэйа!       – Доброе утро. Вы как всегда вовремя, госпожа Минчи.       – Ах, что Вы! – женщина, хитро улыбаясь, подошла вплотную к капитану и выражение её лица поменялась на озабоченно-волнующиеся. – Как ты себя чувствуешь?       – Всё в порядке. – улыбнулся капитан. – Я сэкономил на том броске, потому что он был достаточно близко, поэтому сейчас...       – Что он наговорил тебе? Мне стоит сообщать Джинн, чтобы она поставила надзор за тобой?       – Чт... Ничего особенного, просто снова звал присоединиться к ним. Не стоит беспокоить госпожу магистра по столь пустячным вопросам.       – Ну, смотри сам. Мне не хотелось бы применять на тебе эти запечатывающие заклинания. – библиотекарь лукаво подмигнула, а капитан рассмеялся и направился в сторону своих рыцарей. Женщина смотрела ему вслед, после битвы он слегка прихрамывал, но всё также сиял храбростью и волей, которые и приободрили солдат, помогающим раненым и самих раненых. Кэйа о чём-то пощебетал с ними и указав на двоих позвал их к себе, потом ещё что-то шепнул им и отвернувшись поковылял по дороге в сторону винокурни.       – Госпожа Лиза, командир приказал нам сопроводить Вас до города. – бойко отчеканил рыцарь.       – Да что вы, ребятки, я и сама дойду. – игриво отмахнулась библиотекарь.       – Нет, извините. Мы понимаем, что Вы умеете сражаться, и даже получше нас, но мы не можем оспаривать приказ командира и тем более отказываться от него. – объяснил другой парень.       – Ах, ну, если командир... – Лиза проводила прихрамывающую фигуру взглядом. – Куда же тогда он сам направился раненный?       – Не могу знать, госпожа. – ответил на вопрос первый рыцарь. Но Лизе не нужны были эти слова, она прекрасно знала, куда идёт капитан кавалерии и догадывалась о том, что твориться сейчас у него на душе, хотя только примерно представляя, что ему мог наговорить этот посланник Бездны.       Аделинда прибиралась вокруг винокурни, подметала между столиками и бочками, на лестницах, поливала лозы вьюнка, опутавшие здание. Это было безмятежное и тихое утро, женщина ещё не знала, что произошло сегодня недалеко от Логова Ужаса Бури, но завидев высокий прихрамывающий силуэт она сложила свой инвентарь и направилась ему навстречу.       – Доброе утро, господин Кэйа! Что случилось, почему вы хромаете? –взволнованно спросила главная горничная.       – Да ничего особенного, упал с лошади. – отмахнулся мужчина как всегда улыбаясь. –Ты лучше скажи, господин у себя?       – Да, ещё даже на завтрак не спускался. – ответила Алелинда, осматривая общее состояние Альбериха.       – Вот оно как...       – Вам бы отдохнуть и обработать раны.       – Не стоит. – быстро среагировал Кэйа и слукавил следующей фразой, но при этом не теряя серьёзности. – Мне нужно в город, проверить как добрались мой отряд. Было много раненных среди патрульных, я должен определить их в лазарет и сообщить родственникам.       – Ох, ну, отлично. Что-нибудь передать господину Дилюку?.. – слова горничной были проигнорированы, но кавалерист их услышал, как и кое-кто другой, подслушивающий весь этот разговор со второго этажа через открытое окно и ему совершенно не понравилась концовка этой беседы.       – Аделинда! – позвал мужчина.       – Да, господин Дилюк!? – женщина вздрогнула от неожиданности.       – О чём вы говорили? – серьёзно спросил хозяин винокурни.       – Господин Кэйа интересовался на месте ли Вы. А когда узнал, что Вы ещё не завтракали, сказал, что ему надо проверить солдат в городе и ушёл. – отрапортовала женщина. – Он слегка хромал, сказал, что упал с лошади...       – Аделинда! Варка увёл всю конницу с собой в экспедицию. Да и ты же видела, как виртуозно он ездит верхом, иначе не стать ему капитаном кавалерии. – Дилюк рассердился, но больше на себя, чем на горничную или брата.       – Ах! – женщина выронила из рук метлу и прикрыла ими рот. – Значит, те вспышки...       – Вы слышали, вы слышали?! – в их диалог непрошено ворвался третий, это был Арчибальд, один из работников винокурни. – Сегодня патрульные во главе с капитаном Кэйей загнали и запечатали с помощью госпожи Лизы Чтеца Бездны!       Аделинда разохалась ещё больше, а Дилюк ещё больше нахмурил брови и закрыл окно в свой кабинет. Через пару минут он вышел через двери с левого бока винокурни, где стояли Арчибальд и Аделинда. Не слушая их разговора, он бросил через плечо, чтобы завтрак отдали кому-нибудь из рабочих и устремился в сторону города свободы, где вместе с утренним ветерком слегка покачивались лопасти ветряных мельниц.       Рагнвиндр направился прямиком к своей таверне, сразу как пересёк черту городских ворот. Он чувствовал, что Кэйа после своего обхода обязательно зайдёт в Долю ангелов пропустить пару, а может и не пару, бокалов «Полуденной смерти». Также мужчина хорошо понимал, что случилось ужасное, связанное с утренним инцидентом близь Логова Ужаса Бури. Что могло наговорить ему то существо? А самое главное, что он будет делать с этой информацией? Он нисколько не сомневался в умственных способностях капитана кавалерии, но он не мог ручаться за непоколебимость его разума. Кэйа был очень сдержанным и сосредоточенным практически во всех случаях, он твёрдо знал, что сказать или какой жест оказать, но Орден Бездны был очень опасен, они практиковали и методы захвата разума.       Дилюку периодически снились кошмары на эту тему и всегда похожие один на другой: Бездна захватывает разум его сводного брата, а после Кэйа калечит или убивает себя, чтобы Орден не смог добраться до людей в его обличии. Реже были сны, где Альберих сам открыто заявлял, что в Ордене ему будет лучше, после таких слов мужчина как будто терял часть себя. Их давняя ссора была исчерпана, теперь они лишь по-дружески подкалывали друг друга, а когда оставались вдвоём изливали друг другу свои переживания, может быть не так искренне, как тогда, когда они были детьми, но всё с таким же доверием.       Занятый своими мыслями, бывший рыцарь не заметил, как достиг дверей таверны, как с ним поздоровался Паттон, как он вошёл и как его захватил полумрак помещения, очнулся он только под звуки лиры очередного барда. Сразу заметив Кэйю за стойкой, он моментально выскочил обратно, и помотав головой направился к заднему ходу.       – Доброе утро, господин Дилюк. – удивлённо сказал бессменный Чарльз.       – Доброе, не хочешь прогуляться? – не смотря на своего работника, бросил Рагнвиндр.       – Что, простите?.. – переспросил ошеломлённый бармен.       – Я постою за тебя. – Дилюк уже сбросил пальто и взял в руки стакан, который только что старательно натирал Чарльз.       Мужчина пожал плечами в ответ на растерянные взгляды посетителей, сидящих за барной стойкой и вышел через чёрный ход на залитую солнцем улицу. Посетители вернулись к своим разговорам, бокалам и кружкам, а Дилюк оперившись на стойку приблизился к капитану, который сидел, опустив голову и молча болтал «смерть» в стакане.       – Что там случилось? Что он тебе сказал? – тихо и серьёзно спросил хозяин таверны.       – Он... – Кэйа поднял голову, на лице его сияла фирменная ухмылка и ничего в его виде не выдавало того, что могло случится при патрулировании окрестностей. – Он наговорил всякой чепухи: про наследника Бездны, про возрождение...       – Нет. – оборвал его красноволосый, а губы капитан расплылись в улыбке. – Я...я не верю ни единому твоему слову... Просто скажи мне, он звал тебя с собой? В Бездну.       Альберих перестал улыбаться, его лицо приобрело серьёзное выражение, он посмотрел прямо в карие глаза напротив, которые не переставая сверлили его и жаждали ответа. Но рыцарь молчал, а вскоре вновь ухмыльнулся, взял руку рассерженного хозяина таверны и вложил туда плату за коктейль и направился к выходу из заведения. Рагнвиндра это не на шутку взбесило, с грохотом он бросил деньги на стойку и не помня себя закричал вслед удаляющемуся мужчине.       – А ну вернись, я с тобой ещё не закончил! Вернись, сейчас же... – все взгляды были обращены на него, а только что вошедший Чарльз вовсе опешил. Последний раз он видел хозяина таким, когда кто-то из приезжих во время праздника повздорил с местными до драки и отказывался платить. Дилюк откашлялся опомнившись, надел своё пальто и буркнув что-то под нос вышел прочь из таверны, так быстро, как мог.       И вот он снова на улице, в голове только одно: «Надо догнать Кэйю». Дилюк обогнул «Долю ангелов» и осмотрелся, наверное, он пошёл в штаб, после патрулей всегда сразу просят давать отчёты, а он вряд ли успел его составить. Без лишних раздумий мужчина направился к туда. Он твёрдым шагом пересёк площадь и уже хотел направится к лестнице, ведущей наверх, но заприметил рядом с одной из лавочек знакомую фигуру. «Лиза! Она должна знать!» - подумал Дилюк, вспомнив слова работника винокурни и решил осведомиться, может и не стоит искать капитана на рабочем месте.       – Добрый день, госпожа Минчи. – произнёс мужчина, поравнявшись с Пурпурной ведьмой.       – Ах, приветствую, господин Рагнвиндр. – любезно ответила женщина. – Вы что-то хотели узнать? Про утреннее происшествие, может быть?       – Нет, я бы хотел спросить о... – он еле сдержал рвавшиеся из глубины откровенное "Да!" – Не видели ли Вы капитана кавалерии?       – Ах, вот оно что! Он только что был здесь и кажется собирался в штаб. Госпожа Джинн просит немедленный отчёт...об утреннем инциденте во время патруля. – лукавые зелёные глаза внимательно следили за изменением эмоций на лице мужчины, но и он не терял самообладания. Он как никто другой знал, к чему может привести чрезмерная эмоциональность, особенно такого вспыльчивого человека как он сам.       – Благодарю Вас. – коротко ответил Дилюк и вернулся на прежний маршрут следования в направлении штаба Ордо Фавониус.       Внутри у него всё бурлило как в походном котелке той известной шеф-повара из Ли Юэ, но этот бульон был далеко не приятным и согревающим изнутри, это была солянка из гнева, переживаний, желания дать хорошую оплеуху этому «одноглазому» идиоту. Поднявшись по лестнице, мужчина повернул в сторону штаба, но немного замешкался перед дверью, когда караульные отдали ему честь. Он так давно оставил рыцарство, оставил после того страшного дня, когда погиб его отец, когда он обжёгся об собственное пламя, которое невозможно было сдерживать. Разогнав, как назойливых мошек, тяжёлые мысли Дилюк распахнул не менее тяжёлые двери и ступил в главный зал штаба, ярко освещённый большими люстрами, раскинувшимися под потолком подобно шляпкам исполинских грибов. Помимо охранников в зале хлопотала горничная; девушка порхала от одной стены к другой и ловко собирала сор, который нанесли на своих сапогах рыцари и прочие посетители.       Дилюк обтряхнул обувь и, поздоровавшись с Ноэлль, решил сначала осведомиться у временно исполняющей обязанности магистра видела ли она капитана. Аккуратно постучав и получив положительный ответ, мужчина вошёл и сразу перешёл к делу, он знал не понаслышке – у Джинн всегда много работы, а особенно бумажной.       – Здравствуйте, госпожа магистр. – он попытался показаться максимально спокойным.       – Доброе утро. Положите на край стола, надеюсь у Вас дело не первостепенной... Ой, здравствуй, Дилюк. – женщина подняла голову и посмотрела на незваного гостя. – Прости, просто слишком много случаев нападения на патрули, нужно всё разобрать и задокументировать. У тебя какой-то вопрос? – она была уверена, что Рагнвиндр никогда не побеспокоил бы её по пустяку в разгар рабочего дня.       – Ты не видела Кэйю? После утреннего происшествия. – спросил мужчина стараясь не показывать волнения.       – Кэйю?.. Нет, но он обещал занести отчёт, он передал это через Ноэлль. – задумчиво рассматривая писчее перо ответила Джинн и перевела взгляд на Дилюка, что-то в нём было необычным, вроде всё как всегда, но какая-то рассеянность присутствовала в нём сегодня, какое-то плохо скрываемое волнение, даже тревожность. Лицо немного подёргивалось, а руки... У него дрожали руки! Но Гунхильдр не стала заострять на этом внимание, они уже взрослые мальчики, как говорила Лиза, и сами решат свои проблемы. – Посмотри в кабинете, скорее всего он там. И не переживай...так сильно. Это всего лишь Чтец, он не сможет сломить его волю.       Мужчина поблагодарил магистра и даже слегка улыбнулся на прощание, а после как ошпаренный взбежал по лестнице на второй этаж. В отличии от первого здесь царил лёгкий полумрак, тёмные провалы в стенах – двери кабинетов – освещал лишь дневной свет из большого окна. Прошло много времени, но он до сих пор помнил, какой из этих кабинетов принадлежал капитану кавалерии и если, быть честным, то ни один раз после того дня он бывал здесь, а если ещё честнее, то и не всегда по рабочим делам. Но сейчас в теле был какой-то мандраж. А что если он что-то с собой сделал? Что он скажет остальным? А если найдёт там что-то похуже бездыханного тела? Записку о том, что теперь он приверженец другого Ордена?       – Вот опять... – сквозь зубы тихо процедил мужчина. Откашлявшись, он постучал, никто не ответил и не вышел. Дилюк постучал ещё раз, а потом ему надоело это, потому что у Кэйи никогда не было привычки игнорировать стук в дверь, и он решил дёрнуть ручку. К удивлению мужчины, дверь легко поддалась и открылась, кабинет был пуст...       – Ты можешь приходить в любое время и совершенно не помешаешь мне. – спокойно сказал светловолосый молодой человек невысокого роста, не отрываясь от своего очередного эксперимента.       – Ох, спасибо, Альбедо. – отозвался голос капитана кавалерии откуда-то с другого конца лаборатории.       – Ты хотел поговорить об утреннем происшествии?       – Да нет... – мужчина уже стоял за спиной у учёного, а руки его уже тянулись к его талии, чтобы приобнять за бёдра.       – Я не против выслушать тебя. – в голосе алхимика не было ни капли смущения, ему даже нравилось. Это ведь тоже можно назвать экспериментом. – Наверное, ты хотел бы видеть в качестве собеседника кое-кого другого, верно?       Кэйа не отвечал, он уткнулся носом в светлую макушку и размеренно дышал, наслаждаясь тёплым запахом и умиротворяющей тишиной лаборатории. Сахароза взяла разрешение, чтобы испытать что-то за городом, поэтому им никто не мешал наслаждаться немым обществом друг друга. Конечно, Альбедо был озабочен утренним инцидентом, но исследователи были освобождены от патрулей, и он ничего не хотел советовать на будущее. В конце концов, Кэйа сам капитан и лучше знает, как ему поступить. Единственное, что хотелось алхимику, это чтобы кавалерист всё же рассказал что-нибудь о произошедшем, чтоб не молчал, чтоб он выслушал его. Джинн собирала экстренное совещание по поводу данного случая, но сухих цифр раненых и подсчёта убытков для города было мало учёному, он хотел услышать показания очевидцев...       Лиза, отправленная запечатывать портал, до сих пор не вернулась, поэтому надежда осталась только на командира кавалеристов. А он как назло, стоял и молчал, уткнувшись в макушку Альбедо и щекотал её своим дыханием. Начинать разговор алхимик не хотел, если Кэйа не хочет ему первому говорить о случившемся, то пусть так и будет, у него есть более важный человек, который должен первым узнать все подробности. Насладившись моментом, Альберих прошептал на ухо учёному, что возможно ещё зайдёт, а пока ему надо уладить пару дел и покинул лабораторию, оставив в воспоминание о себе тонкий прохладный аромат.       Время уже клонилось к вечеру, но все попытки найти капитана кавалерии не увенчивались успехом, он как будто испарился, как будто его и не было никогда, никто не видел его в течение дня. Даже Альбедо, у которого тот любит посидеть в лаборатории, прячась от надоедливой бумажной волокиты отвечал, что не представляет, куда мог деться мужчина. Дилюк вернулся на винокурню, решив, что можно рискнуть и довериться Кэйе, всё-таки, они уже взрослые люди, чтобы совершать глупости присущие подросткам. На винокурне он тоже, к слову, не появлялся. Об этом хозяина уведомила главная горничная, хоть он даже и не спрашивал. Рагнвиндр поблагодарил её, сказал, чтобы ужин подавали через час и удалился в свой кабинет – надо было поработать, отвлечься от мыслей, подобно червям-паразитам, засевшим в мозгу и сосущим все силы из уставшего организма. Но как бы он не брался за очередной договор или учётную книгу процесс не двигался с мёртвой точки, все его мысли были заняты им. Вот кто главный паразит в его организме, с которым не справиться и никак не вытравить.       Подперев голову ладонями, мужчина прикрыл глаза и попытался подумать о чём-то кроме Мондштата и Кэйи, но ни прохладные песчаные отмели Ли Юэ, ни яркие душные леса Сумеру, ни жаркие вулканические плато исторической Родины, ни морозные заснеженные просторы северной страны не могли увести его мысли из этого бесконечного круговорота. И только призыв к ужину и сама трапеза на пару мгновений вытянули его из этого состояния, но как только горничные, весь ужин строившие глазки своему хозяину, унесли на мойку последнюю чайную чашку, Рагнвиндр снова поднялся к себе и снова утонул в неприятных думах.       Ночь была летняя звёздная, но на удивление холодная, да такая, что подвыпивший капитан, вывалившийся из дверей своего дома, практически полностью протрезвел, пока шёл до заветной позолоченной ручки, ярко блестевшей в свете тусклых, ещё не погашенных, фонарей. Постучав дверным молотком в виде причудливого цветка по изящным узорчатым доскам, он заулыбался в ожидании увидеть приятное лицо с огромными глазами. Так и вышло. Алхимик открыл дверь, оглядел ночного незваного гостя, пьяного и улыбающегося, и спокойно сказал:       – Я ждал тебя днём, но никак не сейчас... Проходи. – лёгким жестом он пригласил кавалериста в дом. Тот вошёл, кое-как стащив сапоги, и сразу же выудил из-за пазухи на треть пустую бутылку красного вина, судя по всему далеко не первую, развалился на диване в гостиной и принялся наблюдать за хлопочущем по дому мужчиной.       Альбедо убирал книги и пробирки – недавно закончил какой-то опыт, протирал стол, такой же резной как входная дверь. Альберих огляделся по сторонам, потолочные бордюры были увиты лозами и украшены чудесными невиданными, цветами, которые, по неизвестной причине вызывали чувство тоски по чему-то родному, но одновременно с этим такому далёкому и недостижимому. Все стеллажи с книгами и рукописями были аккуратно закрыты стеклянными дверцами. Кэйа не был перфекционистом, хоть и беспорядка в его доме не было, но одна комната стоила пяти таких его комнат. Большой крепкий стол завершал картину жилья учёного человека, он призывно зазывал провести за ним какое-нибудь научное заседание или встречу. Сверху убранство гостиной озаряла изящная люстра, выполненная в виде всё того же тоскливого, как в шутку уже обозвал его Кэйа, цветка. Ночной свет с улицы рассеивался на тёмных занавесках с вышитыми золотой нитью пейзажами Мондштата.       В пересечении фотонов этих двух освещений алхимик выглядел волшебно, по неземному – его большие глаза отражали комнату и от этого казались двумя стекляшками, бледная кожа мерцала, волосы серебрились, а метка на шее и вовсе фосфоресцировала. Кэйа так залюбовался учёным, что даже забыл зачем изначально он пришёл сюда. Только когда алхимик подошёл и присел рядом, он опомнился и лукаво ухмыляясь похлопал по своему колену, призывая Альбедо пересесть. Мужчина повиновался и немного поёрзав, подвигаясь ближе, чтобы облокотиться на сильное плечо кавалериста, уставился на него своими светящимися глазищами ожидая историй или жалоб.       – Вот скажи мне, что мне сделать, Альбедо? – капитан кавалерии прижал вторую ногу к коленям алхимика, потому что не смог обнять его свободной рукой, она нужна была для жестикуляции. – Я знаю, что он один всё это сможет принять... Нет, он один кто должен знать мои истинные чувства в этом вопросе... Но как сказать ему, если всё, что я говорю при нём я сам под его уставшим серьёзным взглядом обращаю в сарказм? – мужчина сделал пару внушительных глотков из бутылки и уткнулся носом в плечо собеседника.       – Всё, что я могу порекомендовать это поговорить. Может быть не в помещении, свежий воздух помогает справиться со стрессом. – Альбедо внимательно рассматривал макушку Кэйи. – Всё-таки он твой брат...       – Ладно, а ты определённо что-то знаешь, Альбедо. – отозвался мужчина и поднял голову смотря влюблённым хмельным взглядом своего лукавого серого глаза.       – Мне кажется, этот взгляд должен принадлежать кое-кому другому. – алхимик лёгким прикосновением остановил губы, тянущиеся к его шее. – Оставайся у меня. Уже поздно, а ты плохо выглядишь.       – Ооо, это я с радостью, дорогой! – воскликнул Кэйа и хотел было добавить, что спит с левой стороны кровати, но учёный затормозил его порыв одной фразой.       – Я сейчас принесу тебе бельё и простыни. Сходи в душ пока что. – у Альбериха не возникло ни единого вопроса откуда у алхимика исподнее по его размерам, а послушно отдав честь он направился в ванную.       Ночь прошла, а утром, как в тумане, добравшись до постели алхимика, Кэйа чмокнул его и направился к себе. Он уже всё решил, а если он решил, значит так тому и быть, в этом они с Дилюком были похожи. Оба отца учили никогда не отступать, а сегодня особенно. Всё было спланировано как нельзя лучше, всё, кроме концовки их диалога, даже Альберих не мог предсказать реакции брата. Хоть все ссоры и распри были позади, мало ли что он успел себе напридумывать за прошедший день после их неудачной встречи в таверне.       Днём на винокурню пришла анонимная записка, обнаружил её Коннор, прикреплённой к оградке. Адресована она была хозяину винокурни, поэтому как надёжный сотрудник он сразу же отнёс её Аделинде, а она уже передала господину Рагнвиндру. Написанная на обрывке черновика какого-то приказа или рапорта, военного, точно определил Дилюк, что значило, что она от кого-то из Ордо Фавониус. Когда он развернул её, всё сразу прояснилось без лишних вопросов – внутри записки содержался шифр, который мальчики использовали ещё в детстве. Пробежав по тексту глазами Дилюк сказал Аделинде, что к ужину он будет либо с кое-кем ещё, либо вообще будет отсутствовать. Женщина кивнула и попрощалась с господином до вечера, а Рагнвиндр направился в город, надо было купить закусок к вину, которое он уже наметил взять с собой.       Когда на свободолюбивые земли Мондштата опускались сумерки Дилюк постоянно оглядываясь шёл в сторону реки, место было выбрано тоже весьма символичное - старая рассхошая телега без колёс и накрытая серым побитыми дождями и градами материалом, который трудно было отнести к какому-то конкретному виду ткани. Мужчина поставил на землю корзину с двумя бутылками вина, виноградом и нарезкой, купленной в городе сегодня днём, а сам он присел на краешек гнилых досок. Впрочем, место было хорошее, неприметное со стороны винокурни, с открытой стороны вода и горы, мало кто будет там расхаживать по ночам, кроме недругов, но с ними разговоров и быть не могло. Над тёмными кронами деревьев висели яркие блестящие звёзды, а где-то в бесконечной высоте плыл остров, который вероломно уничтожал целые цивилизации. Дилюк так засмотрелся на звёзды, что и не заметил, наблюдающего за ним из-за высокого кустарника Кэйю, пока тот не подал голос.       – Сегодня необычно приятная ночь! Не находите, господин Рагнвиндр? – окликнул он. Дилюк вздрогнул и обернулся.       – Вы опаздываете, господин...Альберих. – упрекнул он мужчину, сделав паузу перед его фамилией сам того не заметив. – А ночь и правда красивая.       Кэйа подошёл и встал рядом, облокотившись на гнилые дуги того, что раньше было крышей повозки. Своим серым глазом он смотрел куда-то вдаль, сквозь горы, сквозь простор открывающегося за ними океана.       – Знаешь, Дилюк, я не знаю, что тебе сказать. – заулыбался он и посмотрел на хозяина винокурни, нахмурившегося после этих слов.       – А я знаю, что хочу услышать. – жёстко ответил он, на что Альберих рассмеялся.       – Ну, положим... – сказал мужчина, лицо его стало серьёзным, и он продолжил, делая долгие паузы между фразами. – Он звал меня с собой, в Бездну. Называл королём, потомком Бездны и всячески ублажал, чтобы я покинул Мондштат. Звал меня на Родину.       В ночном воздухе повисла тишина, и только тогда оба заметили, как же холодно стало по сравнению с дневным временем. Дилюка трясло, почему он всё ещё здесь? Ему так хотелось задать этот вопрос Кэйе, но горло сжала рука чего-то неотвратимо пугающего.       – Но я вырос здесь, та Родина, которую мне хотел показать отец давно мертва и в моих планах нет пункта по её возрождению. Я хочу защищать Мондштат. – скупая слеза скатилась по щеке кавалериста. – Потому что здесь всё, что мне дорого, и те, кого я люблю. – мужчина неоднозначно перевёл взгляд на Дилюка. И его реакция не заставила ждать, он подскочил и, ухватив мужчину за воротник рубахи, соединил губы в горьком и горячем поцелуе.       – Спасибо, Кэйа... Я никогда не сомневался в тебе. Никогда не сомневался в правильности твоих решений и выводов. – Рагнвиндр уткнулся носом в меховой воротник, источающий тонкий прохладный аромат. Он прижимал кавалериста к себе и шумно дышал, крепко зажмурив глаза; он благодарил всех и всё, что Кэйа остался с ним, с Мондштатом, со всем остальными.       – Ну что ты, что ты... – шутливо похлопал его по спине Альберих. – Давай поваляемся и поглядим на небо, как часто делали в детстве, м?       Рагнвиндр согласно кивнул и потянул мужчину за собой на прогнившие доски телеги. Расположившись на накидке Кэйи и укрывшись пальто Дилюка, они могли бы пролежать так вечность, угадывая созвездия и мечтая каждый о своём, но об общем благе. Они вспоминали детство, как впервые остались наедине, как прятались в виноградниках, чтобы посекретничать, как вместе поступили на службу, как были неразлучны в боях и как слажены были их действия, словно один человек о двух лицах.       Мужчины выпили немного вина, чтобы согреться, и тут Дилюк спросил совершенно неожиданную вещь даже для него самого, не говоря уже про его собеседника.       – Как ты любишь меня, Кэйа? – он провёл по смуглой щеке тыльной стороной ладони.       – В смысле, как? Очень сильно, полагаю. – улыбнулся в ответ Альберих.       – Нет... Не в этом смысле... Я имел ввиду... – Рагнвиндр решил начать из далека. – Нас считают братьями, но любишь ли ты меня только как брата? Или может быть, что–то нечто большее? – на Кэйю смотрели карие глаза полные надежды над розовыми от волнения щеками.       – Аха-ха-ха-ха! Архонта ради, Дилюк... – кавалерист засмеялся, но сразу же посерьёзнел, нахмурив видимую бровь. – Я всегда любил тебя больше, чем просто брата.       – Интересно, скольким ты так сказал? – мужчина отстранился от него.       – А у меня что так много братьев? – Кэйа лукаво взглянул и развернулся к Дилюку, подперев голову рукой.       – Кто знает, с кем ты успел побрататься за бутылкой. – без осуждения в голосе ответил Рагнвиндр. Он запустил руку под Кэйю, а второй обнял его сверху и прижался к нему, а тот обнял его за талию в ответ, уткнувшись носом в рыжую копну волос. В этот миг они были совершенно счастливыми, просто жили моментом, не думая ни о мирских проблемах, ни о божественных; чувствуя сердцебиение друг друга они понимали, что всё ещё остались тем единым, чем были до того рокового дня.