***
Солнце затмило голову Цугикуни, а влажность воздуха значительно уменьшалась. Знойный час настал быстро. Было сухо, но ноги машинально двигались в том же ускоренном темпе. Всю пройденную дорогу двое спутников лишь раз обменивались словами, а в оставшееся время молчали. Вдалеке послышались звонкие отголоски буйного народа, заставляющие биться сердце Ёриичи чаще. Наконец приблизившись к подножию горы, охотника на демонов охватила ностальгия. Перед мужчиной показались свежие крыши сотни небольших традиционных домов, неровные загородки, горные степи и… собака? Ёриичи опустил голову ниже и застал причудливую дворнягу палевого окраса. Он любознательно вилял хвостом и забавно высунул алый язычок. Чёрные глазки с любопытством осматривали лицо чужеземца, а после маленький носик начал подозрительно дёргаться. Веселое личико сменилось на грозное, а после собака начала агрессивно лаять и подпрыгивать на месте. Корзина на спине пошатнулась, а оттуда вырвалось испуганное «Ик». Цугикуни утомлённо вздохнул, понимая, что несёт в мирную деревню хоть и безобидного, но настоящего демона. — Ну-ка, Акихиро, успокойся, — откуда ни возьмись пробурчал хилый голос седовласой женщины, появившейся на горизонте. Пёс запнулся и вяло заскулил под бранью старушки. Она занесла хилые руки за спину и своими опухшими и узкими глазами доброжелательно взглянула на незнакомца. — Извините, обычно он не так враждебно настроен, когда видит людей. Здравствуй, юноша, долгий же тебе предстоял путь до нашей деревни Ине… Услышав название деревни, Ёриичи на мгновение впал в прострацию. Как давно он не слышал упоминания о Ине? — Здравствуйте, я пришёл сюда за кланом Цугикуни, — со скромностью в ответ вежливо поклонился Ёриичи, вызвав тающую улыбку на морщинистом лике. — Клан Цугикуни говоришь… Сегодня у старшей Госпожи намечаются роды, Господин Цугикуни наставляет огромную поддержку для своей спутницы и сейчас занят, — другими словами: «Вы не вовремя». Цугикуни глубоко задумался о том, что скоро появится ребенок, кого он будет называть племянником. От чего-то это вызывало волны умеренной радости, а с другой стороны — печаль. Женщина увидела неожиданную смену настроения у блуждающего самурая. — На тебе лица нет, эта встреча так важна? В таком случае иди прямо, а там уже встретишь ворота Господина. Поблагодарив местную старуху, Цугикуни милостиво попрощался. Вслед за мужчиной снова прогремел настырный лай Акихиро, а самурай поспешил скрыться от дворняги. Ёриичи при входе в деревню с осторожностью поправил ремешок на плече, на котором держалась бамбуковая корзина. — Потерпи ещё немного… — с непривычной заботой прошептал Цугикуни, а в ответ рюкзачок тоскливо замешкался, но не выдал ни звука. Проходя через мирные улицы деревни Ине, Ёриичи все больше впитывался в воспоминания. Мягкая трава, которая свежо зеленела под лучами озорного солнца и жители, которых Цугикуни с трудом припоминал. Каждая деталь своего недолгого детства, проведённого на этой земле, зависла в голове как что-то давнее и отдалённое. В конце концов он беспокоился о вынужденной встрече с братом. Узнает ли он вообще его? Вспомнит? Прогонит? Убьёт? Ëриичи сам не заметил, как его односторонний путь загородили каменные стены. Тень перекрыла высокое тело самурая, заставляя того наконец-то познать своё существование. Перед ним предстали широкие врата из крепкой сосны и кованые тяжёлые ручки, что красовались своими узорами в образе скрученных клинков. На верхушке проветривалась фирменная эмблема клана Цугикуни, выбранная его отцом. Подняв кованую ручку, мужчина соответствующе постучал два раза. За вратами таилась тишина, как и во всём окружении. Странно, а ведь сейчас час пик… Постояв ещё минуты две, Ёриичи собирался снова повторить предыдущие действия, как на его зов открылись двери. Дышать стало напряжённо. За воротами показался низкий мужчина с хорошим телосложением. Ему было лет тридцать, а на нездоровом лице виднелась тонкая щетина. Он презрительно осмотрел растрёпанного самурая, а после обратил особое внимание на груз. — Я должен встретиться с вашим господином, — бесстрастно проговорил мужчина, с тягой прикрывая глаза при виде этого бестактного тела. Вот до какого уровня опустилась стража, лицо клана. — Вали отсюда. И чтоб на глаза не попадался, чудик, — плюнул словами страж, с усмешкой удивляясь нахальству незнакомца. Брови Ёриичи сдержанно нахмурились, когда сосновая дверь начала уверенно закрываться. Он без труда остановил закрывающуюся дверь подошвой обуви и через оставшуюся щель с угрозой процедил тому в лицо: — Я — младший сын Цугикуни, Ёриичи.***
— …Неожиданно снова увидеть тебя здесь, — прошёлся далёкий басистый тон, и он близко напоминал Ёриичи. Прямо над напористыми лучами эта встреча разогревалась сильнее. Словно перед ним стояла настоящая копия, отличающаяся лишь взглядами на жизнь. Младший Цугикуни никак не ожидал теплых приветствий, поэтому продолжал находиться под знойным солнцем, пока старший находился в тени своего дворца. На спине блуждающего самурая захныкали от навязчивого жжения, пока Глава клана формально продолжал нагнетать ситуацию. — Прошу простить за инцидент у главных ворот, этот хам вдвойне получит по заслугам. Подле него находились ещё двое. Первый слуга с забавными бордовыми очками был в безумном предвкушении, другая была совсем молода для хозяйки дома. Глава Цугикуни зыркнул на девушку с глазами цвета берега у моря, а та подобающе наклонила голову и удалилась в поместье. Вероятно, наказывать нахала. — Мичикацу… — более выразительно отозвался младший Цугикуни, стараясь вложить в слово все свои вызванные в тот момент чувства. Всё ему казалось сном, который вот-вот закончится. От неформального обращения у старшего образовалась тонкая линия губ, у которого уголки рта были согнуты вниз. — Зачем ты явился сюда? — было бы обиднее, будь вместо «явился» «заявился». Мужчина с пятном пламени на лбу чувствовал себя непривычно и замкнуто. Сжав кулак, он сохранил своё безмятежное лицо. — …Деревня Синдзё полностью сгорела. Мы подозреваем, что пожар устроил демон, — разъяснил ситуацию алый самурай, глядя на двух приспешников Мичикацу, которые перебрасывались подозрительными шепотками. Старший Цугикуни понимающе сложил руку к подбородку, раздумывая случившееся. — Разведка истребителей уже отправила прошлой ночью Хаширу, как представителя клана Ренгоку, — непринуждённо дал объяснения Мичикацу, внимательно заглядываясь на груз исчезнувшего брата. Ёриичи предварительно сглотнул, мрачно отводя взгляд. Стало затруднительно вымолвить два слова о том, что произошло в самом деле с Ренгоку. Мичикацу засёк состояние брата, поэтому предположил, разгадывая ценную смерть в отрядах Столпов: — Вы встретились с демоном? — …Зачем ты задаёшь вопросы, если сам знаешь ответ? — холодно, нежели трепетно, изменил мимику младший Цугикуни. Руки Мичикацу, которые ранее были занесены за спину, расслабленно опустились. Сочувствующий вид старшего изменился на такой же хладнокровный взгляд. Пялились они друг на друга ещё с минуту, а после, убедившись в правдивости младшего брата, Цугикуни старший издал лёгкий вздох. — …Ха, ты быстро догадался, Ёриичи, что и ожидалось от моего младшего брата, — с ноткой иронии проговорил Мичикацу, двинув два пальца, которые послужили сигналом для стражников стоявшие позади Ёриичи. Стража демонстративно окружила мужчину, стараясь сохранять дистанцию. — Было бы странно не услышать в ответ как только я уточнил на «мы», — самурай догадывался, что у брата появились уникальные способности помимо владения мечом. Возможно, Мичикацу учуял нечисть ещё тогда, когда нога Ёриичи достигла Ине. — Было оскорбительно переступить порог поместья с демоном, — всё же догадался аристократ. Ситуация накалялась быстрее чем солнце, которое грело камни под ногами. Только попутный ветер охлаждал лица братьев стоящие супротивно друг к другу. — Выслушай меня, Мичикацу, — хоть это было неосязаемо на лице исчезнувшего наследника, но он отчаянно пытался добиться понимания со стороны своего брата. На прямое оправдание, глава Цугикуни лишь увел глаза за веки. — Ёриичи, сейчас в этой усадьбе рожает моя жена, — пронёсся одинокий ветер по песчаной арене, заполненной мимолётной паузой. Стражи не отводили глаз от чужеземцев, а зрачки их сузились как кошачьи. В руках держали заострённые копья, что подсвечивались под взором солнца. — Жизнь этого демона не сравнится с человеческими. — Я… — зацикливается Ёриичи, внимательно подбирая слова. Его голос, пропитанный мелкой дрожью, сумел найти в себе силы. — Я потерял жену и ребенка, а затем и дом, — едва слышно проговорил мужчина с огненным пятном, неохотно затрагивая тему, оставившую глубокий шрам в памяти. Лис притих, ощущая смятение и растерянность. Что-то кольнуло в его сердце, и медленно заполняющий душу гнев на самого себя не давал возможности обдумать. Аоичи подозревал, что в жизни самурая было много трудностей, но не мог предположить, что причиной этого была неуцелевшая жена с ребёнком. На вид такой молодой, но пережил больше, чем можно было представить. Ком в горле давил, но поспешил сойти со следующих слов младшего Цугикуни. — Демон за моей спиной — единственный… кто остался со мной. Эти слова проникли в сердце Аои так глубоко, смущённо заставляя прятать лицо за своими руками и полностью проигнорировать лучи, проникающие сквозь неплотный бамбук. Казалось бы, обычные слова… А они уже заставили голубоглазого сбить контроль над дыханием. Самурай выпрямился, как только почувствовал слабый толчок в спину, осознавая, что выговорил лишнее. Младший Цугикуни спустил ремешок с плеча и с внимательностью опустил корзину на сухую землю. Протяжный вздох умерил лицо старшего, но он без колебания дёрнул рукой. Стражи по приказу ринулись вперёд, образовывая мёртвую петлю вокруг Ёриичи. Самурай вздёрнул голову, принимая боевую стойку. Смертельный круг сжимался, а в руках младшего сына поместья не имелось даже меча. — Остановитесь! — воскликнул звонкий встревоженный голос и даже с дрожью в приказе усмирил стражей своим властным статусом. Повисло долгожданное умиротворение на территории усадьбы. Стражи готовы сделать все, чтобы не расстроить её. Превратить ночь в день, а чёрную розу в красную. Молодая госпожа почтила гостей своим присутствием, однако с несовсем здоровым видом. Она была одета в свободную ткань, а дыхание не могло достичь ритма. Бледное лицо с фарфоровой кожей, унаследованной от матери, и бордовые глаза от отца. Её шелковистые, тёмно-синие локоны опускались до самых хрупких колен, которые угрожали хозяйке подпортить её стойкую осанку. — Отец, прошу, не убивай его! — жалостно вскрикнула девочка, схватившись обеими руками за колонну. — Киоко, — строго, но в тоже время обеспокоено проговорил Мичикацу, даже не взглянув на дочь. Она стояла позади отца, жалобно харкая в рукав. За ней подбежали двое прислуг с опухшими глазами и морщинами по лицу. — …Извините, Господин, молодая Госпожа выбежала из покоев как только услышала… гостей, — под конец старушка выглянула на чужеземцев и навлекла на себя взгляд алого самурая. Она вздрогнула, стоило ей ощутить пятно, что сравнится с огнём. — Киоко, вернись обратно, — старший Цугикуни прикрыл глаза, не в силах рассмотреть своё дитя. — Т-ты ведь обещал! Собираешься проливать кровь на этой площади… снова.?! — с последних сил поднимаясь по деревянной колонне, Киоко с обессиленными глазами впивалась взглядом в спину отца, слабо проговорив. — Папа… — чуть ли не шепча, повторяла та. Плечи Мичикацу дрогнули, а губы плотнее сжались. Все внимательно ждали приказа и решения. В двух случаях будут люди, чьи представления о нём изменятся. Но больше всего он боялся, последствий, которые ему придётся снова пережить перед своей дочерью. Ёриичи оставался в том же положении, пока охрана в округе не опустили копья по команде «отставить». Раздался тяжкий вздох девочки, после чего она позволила себе непринуждённо опуститься вниз. Прислуги встревоженно сопроводили госпожу в покои, а она от страха даже спотыкалась по дороге. — Заприте демона в темнице, а Ёриичи последует за мной, — твёрдо выпалил Мичикацу, заглядывая в спину своей вымотанной дочери.***
Калитка с мерзким скрипом закрылась, а бамбуковая корзина отправилась во тьму. Крышка с нетерпением распахнулась, и оттуда выскочил ошпаренный лис. Конечности ныли, а глаза неспеша сосредоточивались на окружении. Убедившись, что в помещении не присутствовала ни одна душа, лис дал себе волю лечь прямо на плитки. «Семья… У Ёриичи-сама была семья». В голове всплывали произнесённые слова ранее. Грустно осознавать, что всевозможные выводы о его большой потери оправдались. Аоичи пытался взбодрить этого человека своим присутствием, но стал обузой в жизни мечника. «Если подумать, то Ёриичи-сама ещё никогда не улыбался с нашей встречи…» Всё воротилось, словно бешеный круговорот среди океана. Лиса терзала собственная беспомощность, а идеи как выйти из этого круговорота заканчивались провалом. Однако среди этого бурного океана раздался свой скрежет. Совсем недалеко от лиса своим кислым хихиканьем привлекло желанное внимание Аои. Ёкай в страхе поджал хвост, и отошёл от темного угла в темнице. — Не стоит накручивать себя, сладкий… — как песней произнесла девушка. Свет, исходящий от слабых свечей, не доходил до той зоны, откуда исходил луковый голос. Однако по манере речи Аоичи догадывался, кто может быть обладателем. — Ты.? — лис всеми силами пытался примкнуть к тьме, чтобы лучше рассмотреть черты девушки. На свет вышел пушистый, кроваво-оранжевый хвост. Она виляла им, словно пыталась соблазнить самца в противоположном углу. Но свою личность раскрывать она не собирается. — Сейчас наверху решают твою горькую судьбу, — тоскливым, сравнимый с игрой на лире тоном произнесла загадочная лисица. Вдруг её хвост притих в темпе. — Мы не позволим тебя обидеть… — М-мы? — сильнее вжался в упругую стену Аои, не отводя взгляда от посторонней лисицы. — Ты ведь одна из… Запнулся ёкай, стоило женщине приблизиться к юноше. Её открытый настежь вид, уже не был для лиса чем-то новым. Некоторые стороны этой особы отличались от её сестры. Её алые заострённые глаза, темные, прямые, как водная гладь в тихом океане волосы… А описывать ниже не хватало смелости. — Мгла засверкала средь синего леса. Возродилась легенда, чья желанная сила исполнять чудеса. Обречённый на скверну, бесконечных мучений… Найдет лишь спасение под благословенным светом, — запела колыбелью лиса, постепенно понижая тембр блезиром. Хвост волнисто скрылся за тьмой, а за ним и вся сущность. В голове всё снова и снова появлялся этот сладкий напев, будто засасывая всю оставшуюся силу с Аои. — Приятно познакомиться, муженёк… — песня закончилась под сопением ёкая.***
— Аои… — все не умолкал голос снаружи. Под недовольным ворчанием названный Аои отлепил глаза от сна. — Аои! Подловив своё имя в неполноценном состоянии, лис сфокусировался на реальности. Перед ним возник облик Ёриичи. Это лицо он не сможет спутать ни с кем, исключая его близнеца. Однако в нём отличалось что-то от повседневного Ёриичи. Представил на сей раз довольно в вульгарном виде… Смутило лишь то, в какой свободной одежде он находился и то в каком состоянии находились его озабоченные волнистые волосы, некоторые из которых щекотали лицо ёкая. Внимательно все рассмотрев, вначале он молча предвкушал свои следующие действия, пока не появился инстинкт самообладания. Аои вскочил с температурой под сорок, с пунцовой краской до ушей. — …Ёриичи-сама?! — возмутился ёкай, как только обнаружил себя на невысоком футоне при низком освещении свечей. Но тот факт, что Цугикуни оказался рядом… Навлекли лиса на совсем другие мысли.