Tiveden, sommarstuga  och vanilj.

Часы показывали почти шесть, когда в дверь тихо постучали. Малин оторвалась от готовки. Кто это мог быть? Опять, наверное, друзья дочери. Пришли навестить. Она открывает дверь и… на пороге стоит Билл Скарсгард — собственной персоной, с гладко уложенными волосами и шикарным букетом в руках. — Здравствуйте… ээээ… Малин! — Здравствуйте, герр Скарсгард, — Малин ошарашена так, что почти потеряла дар речи. — Пффф! Давайте на ты, если вас не затруднит. Малин, наконец, отмерла и вежливо улыбается. — Конечно. Надеюсь на взаимность. — Мне очень неудобно, что я без приглашения, но я сегодня был в Карлсборге и вот, по пути домой, решил заехать и навестить Рид. Карл сказал, что она болеет после… ээээ… той ужасной ночи в лесу. — О, конечно. Проходите герр… — Билл. — Хорошо… Билл. Скарсгард опомнился и вручает Малин букет. — Вам. — Тебе, — поправляет Малин. — Взаимность… Билл. В полседьмого Малин зовёт дочь ужинать. Рид спускается в гостиную и охреневает. Стол накрыт, а во главе стола сидит Скарсгард — собственной персоной и выглядит он просто… охренеть как. В отличие от неё. Малин, как ни в чём не бывало, улыбается, как-будто к ней каждый день на ужин приходит Билл Скарсгард. — Я предложила Биллу остаться на ужин и он любезно согласился. Биллу? Да, ладно. Рид в шоке. Малин могла хотя бы предупредить и она переоделась бы. А то растрёпанные волосы и домашняя пижама — это как бы… Даааа! — Привет! Скарсгард поднимается и протягивает ей руку, она протягивает свою и он сжимает её ладонь своей огромной лапой. — Я ехал домой и решил навестить тебя. Вчера приезжал Калле и сказал, что ты болеешь. — Да, так и есть. Приключения в лесу не прошли даром. — Так, всё готово. Идите мойте руки и за стол. Детка, проводи гостя. Рид чувствует себя ужасно, у неё болит горло и температура поднимается к вечеру, а тут наглый Скарсгард, со своей заботливостью. Они моют руки и Рид украдкой посматривает в зеркало. На самом ли деле всё так плохо? Хуже не бывает. Скарсгард тоже смотрится в зеркало, он кривляется и делает вид, что поправляет волосы, выглядит он бесподобно. Они вытирают руки одним полотенцем и смотрят друг на друга в зеркало. Красавец и чудовище. Под его взглядом Рид опускает глаза. — Пойдём, — она хочет уйти, но почему-то оказывается зажатой между Скарсгардом и раковиной. Она прижата спиной к его груди и, кажется, он не торопится отпускать её, не отрываясь смотрит в зеркало и нагло рассматривает. Их взгляды встречаются и она держит «удар», хотя это ох как нелегко, его взгляд словно магнит. Наконец, он отодвигается и она облегчённо выдыхает. А зря. Скарсгард касается её волос и заправляет ей за ухо растрёпанную прядь и Рид тут же вскидывает голову от неожиданности, ловит его взгляд в зеркале. Глаза в глаза. Кажется, коленки начали трястись, когда она видит в отражении, как Скарсгард медленно склоняется к её уху. — Ты сегодня чудесно выглядишь. Её губы слегка приоткрылись от его беззастенчивой лжи или тёплого дыхания возле её уха и Скарсгард остался этим очень доволен, потому что в его глазах промелькнула смешинка. Ужин прошёл тихо, по -домашнему. Еда была вкусной, домашней, без изысков. Разговор протекал медленно и плавно и не затрагивал темы, вызывающие неудобство собеседников. Если собеседники мало знакомы, но говорить о чём-то надо, на помощь приходят излюбленные, шведские темы для разговора не о чём Например: погода. Тема «погода» очень хорошая, потому что абсолютно всем есть что сказать и обсудить. Тепло, холодно, жарко, дождь, снег, туман, слякоть, шведская погода — такая разнообразная, что может задать тон разговору на весь вечер. Теперь, когда с погодой разобрались, можно переходить к следующему нейтральному вопросу: дороговизна. Ну какой швед не любит поговорить о ценах?! Эта тема неисчерпаема, совершенно нейтральна, безопасна и плодотворна. На тему цен шведы могут говорить очень долго и ни разу не повториться. Если и после этого разговор нужно продолжать, то можно пожаловаться еще и на то, что ваш район или улицу опять перекопали. Это довольно-таки нейтральная для обсуждения тема, и почти всегда можно найти в душе собеседника горячий отзыв. Потому что это правда — опять все перекопали! Шведы — просто лютые копальщики. А если и после этого гость не уходит, то можно… — Чай, кофе, — не выдерживает Рид. Голова раскалывается так, что того и гляди лопнет, а эти двое так мило беседуют, что и не думают закругляться. — О Господи! Который час? — Полвосьмого, мам. Ты не опоздаешь? — Ну, быстренько чашечку кофе выпить успею. Прости, Билл, у меня сегодня ночное дежурство в больнице, поэтому нужно успеть в Карлсборг к девяти. Кофе?.. кофе? — обращается она к обоим. — Да, чёрный, если можно, — улыбается Билл. — Конечно, — Малин сама доброжелательность. — А к кофе у нас сегодня чизкейк, — и на стол ставится шикарный чизкейк, как из самой дорогой кондитерской. — Ты знал, что она, — и Малин указывает пальцем на Рид, — Шикарно готовит десерты. Рид закатывает глаза и хочет, чтобы эти двое провалились сквозь землю. — Нет. Серьёзно? Это ты готовила? — Она, она. Нечего стесняться. Стесняться? А никто и не стесняется. Просто Рид уже так плохо, что она готова наорать на всех и остаться одной, наконец. Вот тогда, впервые Скарсгард и попробовал тот самый, её фирменный чизкейк с лесными ягодами. — Уууу, очень вкусно, — Рид закатывает глаза. — Нет, правда, очень вкусно. Но… если чуть-чуть поменьше сахара, то будет вообще идеально. — Да? Ты тоже так считаешь? Вот и я ей об этом всё время говорю, меньше сахара. Наконец-то кофепитие закончилось и Малин собирается уезжать, Скарсгард тоже засобирался. — Так. Остатки еды убери в холодильник, помой посуду и по-моему, у тебя температура, — Малин прижимается губами ко лбу дочери. — Так и есть. Мой термометр меня не подводит. Малин скрывается в ванной комнате и возвращается с баночками с лекарствами в руках. — Это от кашля, — ставит один пузырёк на стол. — Это от температуры, но выпей только если… — Я помню. 39 и выше. — Правильно. А это спрей для горла. И пей больше жидкости, как всё уберёшь, сразу в постель. — Мам, иди уже, я справлюсь. Наконец, Малин и Скарсгард откланялись. Малин чмокнула Рид в щёку на прощание, Скарсгард сделал вид, что тоже хочет чмокнуть её в щёку, но потом просто пожал руку. Ага, очень смешно! Рид закрыла дверь и привалилась к ней спиной, сил не осталось совсем. Не прошло и нескольких минут, как раздался резкий стук и Рид отпрянула от страха. Кого это принесло так поздно? Выждав несколько секунд и сделав вид, что только подошла, она распахнула дверь. — Оу, какая неожиданность! Герр Скарсгард, вы вернулись? Что-то забыли? Скарсгард был явно чем-то озабочен и не обратил внимание на её ехидство. — Очень смешно, конечно, но у меня проблема, — он, не церемонясь, отодвинул её в сторону и зашёл в дом. — Есть телефон какой-нибудь экстренной службы, эвакуатор или что-то в этом роде? Это просто… фаааааак! Рид выглянула на улицу и увидела, что машины Малин уже нет, она уехала, так что разбираться с проблемой Скарсгарда придётся ей самой. — Что случилось? — Заднее колесо спустило. Совсем. В ноль. Не знаю… может проколол где-нибудь. Так есть номер какой-нибудь станции технического обслуживания? — Да, есть, но уже поздно и он… короче… он не поедет. Только утром, — в голове рой мыслей, но не одной годной. Скарсгард протягивает руку. — Номер. Я разберусь. Через пять минут уговоров и увещеваний Скарсгард сдался. — Он сказал завтра утром всё сделает, а сейчас пожелал мне спокойной ночи. Отлично! Скарсгард стоит и пятернёй лохматит прекрасно уложенные волосы. Рид очень плохо из-за температуры, но одно она поняла, Скарсгарду негде ночевать. Рид тряхнула волосами. Охренеть перспективка! Но может всё-таки есть шанс избавиться от него? — Может всё не так и плохо? Скарсгард стоит сжав переносицу двумя пальцами. — Что? А не… всё скверно. Хочешь посмотреть? Рид распахивает дверь и шагает на крыльцо. — Куда? — Скарсгард затаскивает её обратно. — Оденься, болеешь же. Рид напяливает куртку и как есть, в пижамных штанах и шлёпках на босу ногу уверенно шагает по дорожке. Это не может быть правдой! Он врёт. Придумал какую-нибудь глупую шутку, чтобы поиздеваться. Она выведет его на чистую воду и ночлег не предложит. Пусть катится ко всем чертям. На подъездной дорожке стояла машина Скарсгарда со спущенным колесом. Он подошёл и посветил телефоном, чтобы она лучше рассмотрела. Колесо спустило совсем, до обода. Но ей и так понятно, что он не соврал. Они возвращаются в дом. — И что теперь делать? — Рид просто в отчаянии, может позвонить Малин, она что-нибудь придумает. Она очень надеется, что Скарсгард скажет: «Ничего страшного, доеду и так». Но это слишком нереально, чтобы быть правдой. — Ничего, — Скарсгард пожимает плечами. — Ждать утра. Утром я всё сделаю и уеду. Ты же… предложишь мне гостевую комнату? В доме ведь есть… Теперь Рид стоит сдавив переносицу пальцами. Это не может быть правдой. Она не будет ночевать с ним в одном доме. — Рид, — Скарсгард коснулся её плеча. Ты в порядке? Наконец, она пришла в себя. Это просто нереально. Остаётся только смириться. И Рид приняла решение, в конце концов, не попрётся же он пешком, в ночь на Лесное озеро. — Нет. Я не в порядке. Она ушла на кухню и вернулась с ключами. — Гараж видел? Скарсгард кивает головой. — Загони машину и возвращайся, комната для гостей тоже найдётся. Рид сидит на диване и пьёт имбирный чай с лимоном от простуды, а Скарсгард загружает посудомойку. Всё честно, пусть отрабатывает ночлег. Температура почти 39 и она приняла все лекарства, которые оставила Малин. Вид у неё измученный и даже Скарсгард перестал язвить, когда понял, что она почти без сил и стал убирать посуду после ужина. Хоть какая-то от него польза. — Пойдём, я покажу тебе твою комнату, — сказала, когда Скарсгард закончил убирать, а она допила чай. На втором этаже, в конце коридора находилась гостевая спальня с большой кроватью, гардеробом и телевизором. — Очень… хорошо, — одобрил Скарсгард. Рид достала чистое белье, полотенце и вручила Скарсгарду. — Справишься сам, — здесь она ему не прислуга, пусть справляется как хочет. — Гостевая ванная там, — указала направление. — Спокойной ночи! Рид, не оборачиваясь, вышла из комнаты. — А где твоя комната? — услышала вслед. Вот охреневшая рожа. После принятия лекарств температура снизилась и Рид уже лучше, она повалялась в ванной и теперь даже может почитать что-нибудь перед сном или посмотреть, а затем баиньки. Войдя в комнату, она охренела. Её злости нет предела. Скарсгард, с зачёсанными и влажными после душа волосами, стоит возле стола и роется в её вещах. — Что ты здесь делаешь? Твоя комната там, — она указала на выход. — Я в курсе, но мне интересна эта. У тебя здесь уютненько. Настоящий девчачий уголок. И какие секреты ты здесь прячешь? — Скарсгард берёт одну из её детских фотографий в рамочке и читает. — Ингрид Эйна Стина Берглунд, 9 лет. А ты здесь милашка, Ингрид Берглунд. Маленькая Ингрид совсем не похожа на взрослую Рид. Улыбчивая, светленькая девочка, с аккуратным, вздёрнутым носиком и большими, голубыми глазами. Хотя сейчас, без своего боевого макияжа, сходство определённо имеется. Рид бросается на Скарсгарда, словно львица. — А ну вали отсюда, — отбирает фото. — Кто тебе дал право копаться в моих вещах? — Ты же имеешь допуск к моим вещам, почему я не могу посмотреть, как ты живёшь? — Да, но только ты сам впустил меня в свой дом, я на тебя работаю, не забыл? А вот шарить у меня в комнате, я тебе не разрешала. Это слишком… личное. Комната и вещи могут очень многое рассказать о его хозяине. — Вот именно. Эй, эй, успокойся! Я просто зашёл пожелать тебе спокойной ночи и узнать как ты, — Скарсгард отбивается от Рид. — И я стучал, между прочим. — Охотно верю! А теперь выйди. Скарсгард даже и ухом не повёл, внимательно рассматривает её детские фотографии и перебирает девчачьи безделушки, которые есть в каждой девичьей комнате и которые представляют ценность только для её хозяйки. Дорогие сердцу мелочи. Скарсгард берёт со стола книгу, одну из того списка, которую ей порекомендовал и довольно улыбается. Показывает поднятый кверху большой палец. Затем открывает толстый альбом для рисования. — А это что? Ооооо! Интересненько. Он быстро выходит из её комнаты и идёт к себе, плюхается на кровать. Рид, словно фурия, врывается следом. — Отдай! Это не твоё. — Посмотрю и отдам, — он отворачивает край одеяла и похлопывает ладонью по кровати, приглашая присесть. — Садись, сейчас посмотрю и отдам. Рид бросается в атаку, но Скарсгард поднимает руку с альбомом так высоко, что она промахивается и плюхается на постель рядом с ним. — Вот и отлично, — констатирует довольный Скарсгард, он удобнее усаживается и хватает Рид за руку, когда она хотела снова выхватить альбом у него из рук. — Сядь. В его голосе появились металлические нотки и взгляд словно пригвоздил Рид к кровати. Она уселась рядом с ним поджав под себя ноги. — Посиди спокойно, не съем я твои шедевры. Он молча листает альбом и разнообразные цветы и букетные композиции разрастаются пышным цветом на альбомных страницах. — Охренеть, — удивлённо. — Это ты рисовала? Рид отворачивается от него, давая своим видом понять, что не будет отвечать на вопрос. — Обиделась? Ну ладно тебе. Это, правда, здорово. А почему ты рисуешь только цветы? Она повернулась и смотрит ему прямо в глаза, потом пожимает плечами. — Только цветы. Всегда. Больше ничего не умею. Он с неподдельным интересом смотрит ей в глаза. Ему что и правда интересно? — Слушай, Ингрид… — Не называй меня так, — быстро перебила и отвернулась. Скарсгард озадачен. — Почему? — Не люблю… не нравится. — Хорошее же имя, что за… кстати, ты знаешь, что оно означает? — Вроде красивая, щедрая или что-то вроде того. Но мне всё равно не нравится. Скарсгард улыбается. — А по-моему красивое имя… Инннгрррииид, — тянет он буквы, как бы пробуя на вкус. Рид морщится. — Бабушкино имя какое-то. Сейчас так детей не называют. — Зато ты единственная в своём роде. Вот сколько ещё девочек с таким именем ты помнишь в садике и в школе? Рид задумалась. — Вот именно, — констатирует Скарсгард. — И так как мне нравится твоё имя, то я буду звать тебя Ингрид или Инга, а не этой собачьей кличкой. Понятно? Рид пожимает плечами. — Всё равно ты скоро свалишь, поэтому мне пофиг. Скарсгард ржёт. — Вот и договорились. Хотел у тебя спросить, если я слишком наглею, можешь не отвечать. Он почесал нос и Рид догадалась, что за этим жестом он скрывает… неуверенность? Нерешительность? А может и то и другое. — У тебя фотографии в комнате… их много… на них только ты и Малин, а отец. Она уже открыла рот, чтобы послать его на хер, но передумала. Он пристально смотрел с интересом и без иронии. Обычное любопытство. В конце концов, она всё про него прогуглила и не только про него, но и про его известную семью, поэтому можно и ему дать чуть-чуть информаци о себе. — Родители не были женаты и даже никогда не жили вместе. Это был обычный роман длинной в несколько лет, вот и всё. — Понятно. А ещё у тебя двойная фамилия… если я правильно понял. — Нет, нет… Так как родители не состояли в браке мама записала меня на свою фамилию: Сварнд, но через несколько лет отец официально удочерил меня и теперь у меня его фамилия: Берглунд. Скарсгард понимающе кивнул головой. — Ты общаешься с отцом? — Часто. Звоню постоянно. — А встречаетесь? Она машет головой. — Очень редко. Он живёт на севере, рядом с Кируной. Да у него и семья, как-то не очень удобно, знаешь. — Он женат? — Билл помолчал прежде, чем задать вопрос. Не слишком ли глубоко он копает? — Он всегда был женат. — Аа, — Билл открыл рот и сразу закрыл. Он осторожно, кончиками пальцев погладил её по руке, медленно пробираясь под краешек рукава пижамы. Рид хотела отдёрнуть руку, но передумала, поняла, что это знак поддержки, а ничего-то там другого. Хотя… кажется это просто приятно. — Да всё нормально. Это и не секрет. Отец был давно и счастливо женат, когда встретил Малин. Влюбился. Роман продлился несколько лет, но закончился ничем. — Как ничем? А ты? Рид расслабленно полулежит на кровати, она успокоилась и доверчиво смотрит Биллу в глаза. — Родители, как жили каждый своей жизнью, так и продолжали жить дальше. Для них ничего не изменилось. Я так понимаю, моё появление никого особо не обрадовало, кроме бабушки и дедушки. Это, кстати, их дом. Они сейчас живут в Испании. Бабушке тамошний климат подходит, она болеет часто. Скарсгард осторожно сжал её руку в качестве поддержки. Рид посмотрела, как он перебирает её пальцы, но руку не выдернула, подняла на него глаза. Она всё поняла правильно. Скарсгард выпустил её руку и удобнее устроился на кровати. — Слушай, я тут… в общем… я дописал новую главу, хочешь почитать? Голубые глаза распахнулись от удивления. — А можно? Скарсгард достал телефон, покопался в нём и протянул Рид. — Можно. Рид сосредоточенно читает, ей, правда, очень интересно. Иногда она отрывается от текста, смотрит на Скарсгарда и хочет что-то сказать, но потом, передумав, снова читает. Наконец, она закрывает глаза и трёт их рукой. — Голова опять болит? — Скарсгард забирает у неё телефон. — Ага. — Давай, я сам. Рид укладывается удобнее и слушает. Ей очень нравится. Не новая глава, она какая-то тупая, а его голос. И когда всё заканчивается, она тихо вздыхает. — Ну, что думаешь? — Честно? — Конечно. И она разносит главу по полной программе. Герои ведут себя, как идиоты, диалоги тупые и вообще, девочки так не разговаривают, а родители ведут себя, как ебантеи. Короче, полный шлак. Скарсгард улыбается. — А ты за словом в карман не лезешь. — Ты же сам хотел честно. — Даааа, честнее не бывает. — Ну, извини, я не знала, что ты не любишь критику. Несмотря на жёсткость её слов, кажется, Скарсгард не обиделся. — Придётся переделать. Рид полежала ещё чуть-чуть, она пригрелась и было просто классно нормально общаться со Скарсгардом, но пора уходить, а то он подумает ещё что-нибудь. Она забирает свой альбом и встаёт — Может… останешься… ненадолго. Просто… поболтаем. Он смотрит прямо в глаза без иронии, ехидства и подвоха. Вот нахрена, скажи пожалуйста, всё портить, ещё несколько минут назад всё было так хорошо, зачем всё изгадить. Сейчас мы просто полежим и поболтаем, потом ты руки пораспускаешь. Ага! Размечтался! И несмотря на все свои подозрения, она послушно укладывается рядом и накрывается одеялом. — Давай поболтаем. — Я хотел спросить… тогда… в День всех Святых… зачем ты поехала в лес? Могла бы просто ждать помощь в доме. — Я не знаю… просто поехала, представила, как ты торчишь в болоте и не можешь выбраться. А вообще, долго рассказывать. — А мы куда-нибудь спешим? Рид подняла голову, чтобы посмотреть на Скарсгарда, так как она лежала, а он сидел и словила его изучающий взгляд. Он пристально рассматривал её и не отвёл взгляд, даже когда она встретилась с ним глазами. — Мне просто интересно. Ты разбила стекло на двери, проникла в дом. Ты в курсе, что это частная собственность? Я мог бы заявить на тебя в полицию. Проникновение со взломом — это не шутка. Рид почему-то стало смешно. Может потому, что чувствует, как Скарсгард смеётся. — Что же не заявил? — Сначала хотел всё выяснить, а уже потом сдать тебя копам. Так что? Расскажешь? Только чур, как под присягой. — Всё расскажу, герр Скарсгард, только не сдавайте меня копам, — пищит таким противным голосом, что Скарсгард не выдерживает и ржёт в голос. — Бляяя, что это за пищащее насекомое. Оба посмеялись, успокоились и возникла неловкая пауза, когда нужно продолжать разговор, но никто не знает с чего начать. — Так что, расскажешь? — первым заговорил Скарсгард. И Рид вздохнула. — Хорошо.

***

Рид проснулась слишком рано, ещё очень темно. Она заворочалась и сразу Скарсгард прижал её к себе и думая, что она замёрзла, укрыл одеялом по самый нос. Кажется, что Скарсгард просто огромный, потому что он везде. Она плотно прижата спиной к его груди, их ноги переплетены, его рука сжимает её руку, он дышит ей в волосы и это так волнительно. Когда она последний раз спала с парнем в одной постели? Даже вспомнить трудно. Нет, конечно, он — наглая рожа, воспользовался её слабостью. Мог бы помочь ей дойти до своей спальни. Но, нет. После долгого разговора, она, похоже, вырубилась первой и он оставил её спать в своей постели. А ещё, делая вид, что спишь, можно полапать её. И никаких претензий, это же, типа, во сне. — Ингрид, тебе плохо? Ты ёрзаешь, — шепчет на ухо Скарсгард и Рид покрывается мурашками. — Почему ты не отправил меня к себе? — также шепчет Рид. — Потому что хотел, чтобы ты осталась, — совсем еле слышно. — Я боюсь темноты. Ингрид хихикнула, а затем оба, не сдержавшись, засмеялись в голос. — Ты болван, вот ты кто. — Пусть так. Зато ты осталась. Надоело, — он хотел сказать слово спать, но передумал. Рид может понять буквально. — Быть одному. Одиночество убивает. Рид офигела. Именно это она и чувствует. Постоянно. После расставания со своим парнем, она была одна на протяжении нескольких лет. Тот единственный раз, когда она себе позволила слабость, даже вспоминать не стоит. Да и не зачем. Она попробовала заполнить пустоту рядом с собой и попытка оказалась неудачной. А если, всё что написано в интернете про Скарсгарда правда, то она прекрасно понимает его чувства. Одиночество убивает. Рид не стала строить из себя недотрогу, вскакивать и с обиженным лицом, типа: ты воспользовался моей слабостью, гордо удалиться к себе в комнату. Она просто хочет, как и Скарсгард, заполнить душевный вакуум рядом с собой обычным человеческим теплом, объятиями и тихим шёпотом на ухо. Утро было тихим, потому что оба понимали, что открыли друг другу чуть больше, чем нужно для их отношений. Их форма общения: работадатель — работник изменилась, а как выстроить новую форму общения оба пока не решили. Рид всё-таки пересилила себя и решила высвободиться из его объятий. — Отпусти меня. Скарсгард послушно разжал руки. Вроде всё происходит буднично, но в тоже время и напряжённо. Быстро встали, быстро привели себя в порядок, тихо завтракают. — Ты как? — Скарсгард сканирует Рид взглядом. — Кажется… лучше, — Рид пожимает плечами. — Хорошо, — Скарсгард довольно улыбается. — Потому что ещё одного приезда Калле, я не вынесу. Рид улыбается. Да, она знает какой Карл бывает говнюк. — Ингрид, могу я тебя попросить кое о чём? Рид допила утренний кофе и ставит чашку в мойку. — Попробуй, если ты не будешь наглеть, возможно, я не пошлю тебя на хер. — Можешь ты… не краситься так, — Скарсгард подбирает нужное слово, чтобы не обидеть её. — Так ярко, просто… — Пффф! Ещё слово и… Скарсгард поднял кверху обе руки, давая понять, что сдаётся. — Кто бы сомневался, но я должен был попробовать. Рид быстро моет посуду после завтрака, принимает лекарства, а Скарсгард договаривается с мастером со станции технического обслуживания. Наконец, договорённости достигнуты и Рид с облегчением выдыхает. — Извинись за меня перед Малин. Я внаглую припёрся вчера, остался на ужин, так ещё и переночевать попросился. Ну, и тебе спасибо за гостеприимство. Если бы ты меня выставила вчера, пришлось бы мне ночевать в машине возле твоего дома и возможно сегодня утром ты обнаружила бы мой хладный труп. Рид улыбается. — Малин не обязательно знать, что ты оставался ночевать. Меньше знает, меньше вопросов. Скарсгард понимающе улыбнулся. Он собрался и стоит у порога. Ну, что ещё, Скарсгард? Иди уже. — И часто у твоей матери ночные дежурства? — спрашивает как бы между прочим. Рид даже не задумалась над его вопросом и сразу выпаливает правду. — Пару раз в неделю, а что? — его взгляд всё сказал о цели его вопроса. — Пошёл на хрен, Скарсгард! Понятно? Скарсгард смеётся, затем сгребает в охапку и целует её в лоб. Она отпрянула, просто не ожидала, что он способен на… нежности. — Просто хотел проверить. Всё нормально. Температуры нет.