К чему приводят фантазии?

      Рене тяжело вздохнул. Прошло минут двадцать, и его спутница перестала подавать признаки жизни, неотрывно уставившись наверх. — Вы слишком громко дышите, — раздался недовольный голос Элизабет. — Меня это раздражает и отвлекает. — Вы не вспомнили? — Если бы вспомнила, то нас бы здесь уже не было!       Рене вздохнул. — Вы что, нарочно?! — Извините! — Аббат осторожно прилег рядом и тоже стал смотреть наверх. — Элизабет, — через минуту прошептал он. — Что? — Может, я могу как-то помочь? — Например? — Ну, не знаю… У вас часто случаются провалы в памяти? — Иногда, — вздохнула мисс Рикман. — Бывает, сижу, пишу рассказ, потом понимаю, что мне нужно сходить на кухню, но думаю: сначала закончу предложение, а то пока буду ходить — забуду, что хотела написать. Дописываю. Иду на кухню. Прихожу и понимаю, что забыла, зачем я пришла на кухню. — Тяжелый случай, — цокнул Рене. — И не говорите.       Элизабет поежилась и подышала на свои руки. — Вы что, замерзли? — спросил Рене. — Есть немного. — Странно, здесь довольно тепло. — Аббат приподнялся и снял с себя камзол. — Вот. Надевайте, а то заболеете. И что за мода такая — ходить с голыми ногами. — Спасибо. — Элизабет поплотнее закуталась в темную ткань и легла обратно. — Пожалуйста. Не хочу, чтобы вы заболели, иначе мне придется отложить ваше наказание, а второй раз сюда возвращаться у меня желания нет. — Так и знала, что в вашей заботе есть подвох. — Элизабет отодвинулась подальше, но Рене сгреб ее обратно. — Я пошутил. Лежите и грейтесь, что вы как дите малое.       Они помолчали. Рене продолжал смотреть наверх и вдруг услышал тихое сопение. — Элизабет. — Он похлопал автора по плечу. — Мисс Рикман, вы совсем обнаглели?! Даже не думайте спать! Вспоминайте сейчас же свой провал! — Не орите. Я вспомнила. — Так? И что же вы вспомнили? — Я забыла пропылесосить с утра. — Чего? — Ничего. Это из другой оперы, но тоже важно.       Элизабет села и огляделась по сторонам. — Вы еще что-то вспомнили? — Рене тоже сел. — Почти. — Как это? — Ну вот прям вертится уже и вертится, почти созрело. Обратите внимание, что стало чуть светлее. — Возможно… О, смотрите, — Рене указал на стену. — Здесь появилась дыра. Похожа на окно… — Вы можете сползать и посмотреть, что в ней? — спросила мисс Рикман. — Ладно. — Рене подполз к стене и заглянуть в окно. — Боже правый. — Что там? — Здесь широкая дорога и стоит столб с четырьмя указателями. — Какими? — «Направо пойдешь — в омут памяти нырнешь, налево пойдешь — в мир фантазий попадешь, прямо пойдешь — в жизнь сновидений упадешь, а назад пойдешь — сгинешь и умрешь». — Рене прочитал таблички и посмотрел на Элизабет. — Я не хочу никуда идти, кроме вашей главной комнаты! Где я всыплю вам наконец и вернусь к своим деткам! — Точно! — воскликнула Элизабет. — Детки! — Что? — Рене подполз обратно к автору. — Вы вспомнили? — Да!       В комнате стало совсем светло, и Рене увидел перед собой бледное лицо мисс Рикман, которая смотрела на него с нескрываемым ужасом. — Что вы еще натворили? — Я забыла закрыть окно! — Элизабет схватилась за голову. — Рене, это очень и очень плохо. Вы даже не представляете, насколько это плохо… — Вы можете нормально объяснить, что случилось? — Рене схватил мисс Рикман за плечи. — Успокойтесь! Так какое окно вы забыли закрыть? — В вашей келье. — И что это значит? — То! Что ваши дети намылились взглянуть, как вы меня наказывать собираетесь, и я решила закрыть их в келье и заперла дверь, а про окно совсем забыла! — Я не совсем понимаю… — Скорее всего, они выбрались через окно и уже проникли в мою комнату! А если они пошли дальше и заглянули в другие комнаты, открыли двери… Боже! — Мисс Рикман закрыла лицо руками. — Они же могут всех выпустить, всех смешать друг с другом. И это лучший вариант… — Лучший?! — рявкнул Рене. Он успел представить, как его детки оказываются в зубах вампира или того рыжего волкодава, и почувствовал дурноту… — Лучший! — Элизабет убрала от лица руки и жалобно посмотрела на аббата. — Ваши детки умные, может, у них хватит смекалки закрыть двери и никого не выпустить, но тогда они сами могут отправиться в очень долгое путешествие, и нам понадобится очень много времени, чтобы их найти и вернуть на место. И… Конечно, это очень опасно для них… Простите меня, Рене, мне очень жаль…       Рене одарил непутевого автора своим лучшим строгим взглядом. — Вы же понимаете, что я теперь просто обязан вас наказать?       Элизабет кивнула. — Конечно. Я больше не стану от вас бегать. Заслужила… Даже это. — Она кивнула на пучок розог, что лежал на мягком батуте. — Вы что, плачете? — А вы как думаете? — Элизабет приподнялась. — Я люблю наших деток и не хочу, чтобы с ними что-то случилось. Вам ли не знать, в какие неприятности они могут попадать. Если Мэрион уплывет по шоколадной реке, Жюль станет оборотнем, а Адиль отправится покорять Хогвартс… — Прекратите фантазировать, Элизабет, — вздохнул Рене и вытащил из кармана белый платок. — Возьмите и утрите слезы. Все будет хорошо. Мы спасем наших детей. В первый раз, что ли… Куда нам идти? — Через окно и налево, — ответила Элизабет. — Мои розги. — Держите.       Рене помог мисс Рикман вылезти из окна, и они побежали искать и спасать деток…