если Вселенная бесконечна

Хогвартс-экспресс - это первое, что юные волшебники видят перед школой и последнее после нее. У каждого студента с поездом будет связано хоть одно теплое воспоминание. Первые друзья в Хогвартсе, купе, ставшее родным. Сириус и Кассиопея, брошенные матерью на перроне, глазами выискивали своих друзей. Джеймс и Римус уезжали на каникулы домой, так что до школы они добираться будут вместе. — Вон они, — Сириус радостно дернул сестру за руку и сразу потащил в сторону взъерошенного Джеймса, поправляющего вечно падающие на нос круглые очки. Тот же, заметив их, начал прыгать и махать руками от радости. Римус, стоящий рядом с ним, лишь сдержанно улыбнулся, тут же шипя из-за раны на губе. Он как будто оборотня встретил, что это с ним? — Привет? — Кэсс помахала им рукой, пытаясь привлечь внимание. Джеймс возбужденно обернулся на них, сразу прижав к себе так, словно они не виделись год, — Эй-эй-эй, задушишь ведь! — она отодвинулась от Поттера и перевела взгляд на Римуса. Его усталый - даже слишком для первокурсника - взгляд смотрел в одну точку, а шрамы на лице поблескивали в свете утреннего солнца. Что с его лицом никто никогда не спрашивал, боялись обидеть. Сам Люпин, вдруг вернувшись в реальность, проморгался и широко улыбнулся друзьям, — Римус, ты в порядке? — Да, а что? — тот как-то странно похлопал глазами. Что-то он скрывает, — как рождество? — Не так плохо, — бодро отозвался радостный Сириус. Больше, чем Блэк-мэнор его не душило ни что, а теперь на свободе он мог сделать что вздумается, — а как ваше? Явно интереснее, да? — Сириус усмехнулся, увидев как загорелись глаза Джеймса, которому явно было, что сказать. — Ну в общем, возвращаюсь я значит домой... *** Защита от темных искусств была крутым уроком, но профессор - достопочтенный старичок Альфред Хоггарт - был наискучнейшим человеком в мире. Сириус и Джеймс на его уроках почти всегда спали, в то время как Римус и Кэсс пытались хоть что-то впитать. Сегодняшний урок с самого начала пошел под откос. Сначала Хоггарт потерял свои очки и начал думать, что кто-то из гриффиндорских первокурсников решил подшутить над ним. Он начал судорожно вспоминать, кого бы обвинить - именно вспомнить, оглядеть класс-то он не мог - и мысль его остановилась на двух рыжих кудрявых головах. Гидеон и Фабиан Пруэтты. Близнецы Пруэтт - веселые ребята, которые не могут усидеть на месте. Они поступили вместе с Блэками, попали на Гриффиндор к их старшей сестре-пятикурснице - Молли. А теперь близнецы с радостью и упоением смотрели на то, как мечется профессор Хоггарт в поисках своих очков, которые лежали прямо перед его носом, на учительском столе. Кэсс взглянула на Сириуса, спящего рядом с ней. А вот ему похоже все нравилось. Голос у Хоггарта был преужасный. Скрипящий, как половицы в старом деревянном доме. В общем, как у всех очень старых людей. Сейчас он кричал на первокурсников, угрожая, что "если подлые воришки не сознаются", он заставит отвечать всех. Профессор не слушал ни Лили Эванс, указывавшую на очки Хоггарта, лежащие на столе, ни братьев Пруэтт, которые клялись, что ничего не делали. "Возможно", шепотом добавил один из них, Кэс не поняла какой. Тем не менее, профессор Хоггарт к 27-ой минуте занятия все же отыскал свои очки на столе, пожаловавшись, что никто ему и не сказал, что они там лежат. В общем, довольно типично. Дальше обед, лучшая, по скромному мнению Питера Петтигрю, еще одного друга ее брата, часть дня. Но вот из неожиданного было, что к столу Гриффиндора прилетела семейная сова Блэков, держащая в лапах письмо. Конверт упал прямо между близнецами, удивленно переглянувшимися. — Что это? — спросил Сириус, подняв брови. К письму прикоснуться он не рисковал, мало ли. — Всего две недели с Рождества, мы не успели ничего сделать, — Кэс раскрыла конверт и сразу увидела записку, написанную немного кривыми почерком их младшего брата, — Это Регулус. — Чего бы ему нам писать? Maman бы не разрешила, мы же вроде как враги народа теперь, — он развернул бумажку и начал читать. "Дорогие Кэсси и Сириус, Мама не разрешила мне отправить вам ваш рождественский подарок(он правда был, она не дала мне подарить его вам, пока вы были дома), но дала написать письмо. Я надеюсь, что у вас все хорошо. Мне жаль, что у нас снова не получилось отпраздновать это Рождество всей семьей, но я надеюсь, что в следующем году получится! В общем, я просто хотел сказать, что у меня все хорошо, и что я скучаю по вам. С любовью, Ваш младший брат Р. А. Б." — Он серьезно все еще думает, что мы когда-нибудь отпразднуем Рождество нормально? — сразу скривился Сириус. — Он еще ребенок, — Кэс пожала плечами, — хоть бы он всегда таким был. *** Оставшийся день близнецы думали стоит ли писать брату ответное письмо. С одной стороны, ему явно будет приятно. С другой, письмо до Регулуса могла и не дойти, зная их матушку. В общем, письмо все же было написано. Самое безобидное, что они могли придумать, вкратце: привет, все круто, как сам? пока-пока, с любовью, братишка и сестричка. На следующее утро сова Сириуса уже летела в сторону Блэк-мэнор, держа в руках письмо, написанное аристократически-идеальным почерком Кассиопеи. *** Остаток года пролетал стремительно. Кэс и оглянуться не успела, как на улице уже стоял конец мая. Первокурсники учились только первую неделю июня, после чего, в воскресенье 11 июня, отправляются домой на каникулы. Дата ссылки домой угрожающе приближалась, и Кэс понимала: лето явно будет долгим. Она, во-первых, будет скучать по своим новым друзьям: братьям Пруэтт, с которыми Блэк пусть сначала и не поладила, но после дело пошло в гору, и Тэйлор - мозгу их скромного квартета. Она будет скучать даже по друзьям ее брата: дураку Джеймсу Поттеру, волосы которого были больше похожи на воронье гнездо, чем на что-либо, что должно находиться на голове, милому Римусу, хранящему шоколад в карманах, и пугливому Питеру Петтигрю, который, кажется, был готов молиться на землю, по которой ходили его друзья. Кэс не совсем понимала этого мальчика, уж очень он был странным. Петтигрю чем-то напоминал ей тех маленьких маменьких сынков-аристократов, которые были готовы на все, лишь бы мамочка с папочкой гордились. Она не раз проводила параллели между поведением этих детей и Питера, но раз уж он попал на Гриффиндор, то таким он быть не может, думалось ей. Да и у Сириуса явно была чуйка на людей. — Бу, — послышалось сзади, когда две руки, явно принадлежащие разным людям, коснулись ее плечей, а со стороны послышался тихий вздох и намек на улыбку: Тэйлор и близнецы. — Вау, вы действительно хотите моей смерти, — она с улыбкой развернулась на друзей. Пруэтты улыбались ей почти одинаковой улыбкой, но как заметила Кэс за все время дружбы с этими ребятами - почти 8 месяцев - лица из были очень разными, как и поведение. Фабиан всегда был более активным, чем Гидеон, а улыбка его была более саркастической. Руки его были холодными, а ростом он был чуть ниже брата. Пруэтт-старший смеялся громко, шутил чаще, многие из его приколов были злыми, не обидными, но все же злыми. Гидеон же был теплым во всех смыслах этого слова. Улыбка его была была широка и добродушна, он всегда с почти братской отдачей разговаривал и сплетничал с Тэйлор и Кэсси. Однажды он упоминал, что всегда мечтал о младшей сестре, ведь их сестра Молли, когда близнецы родились, была уже довольно взрослой, отчего играть с ними совсем не хотела. Руки Пруэтта были теплыми, смех был мелодичным и в дружеской обстановке довольно тихим, а шутки такими же милыми и до боли добрыми, как и он сам. Тэйлор Джувел же была магглорожденной ученицей Рейвенкло и являлась в их скромной компании мозгом-слэш-матерью, пытающейся хоть как-то остановить своих гриффиндорских друзей от некоторых поступков из разряда погулять по школе ночью, сбежать с урока травологии в Запретный лес, наслать на кого-нибудь Танцевальное проклятие или создать какие-нибудь опасные вещи шалости и смеха ради. У Джувел были светлые волосы, которые она чаще всего заплетала в тугие косы, как бы друзья не убеждали ее, что она не обязана выглядеть строго по модельке идеальной ученицы. Тэй-Тэй носила брекеты - маггловские штуки для исправления прикуса(как объясняла она сама, за исключением слова "маггловские" - она говорила человеческие, но быстро исправилась, увидев негодование на лицах Кэс и близнецов) - они ярко-ярко блестели каждый раз, когда она улыбалась на очердную глупость, которую говорили ее друзья, делая ее еще милее. Всякий раз, когда Фабиан или Кэс предлагали что-то безумное, она лишь вздыхала, думая за что ей все это и радуясь, что Гидеон хотя бы не предлагает создать "конфеты, которые вызывают кровь из носа, чтобы прогуливать уроки Бинса". Но идея-то хорошая. — Ой, да ладно тебе, — рассмеялся Фабиан, прохладной ладонью проведя по руке Кэсси, — может пропустим урок? — заговорищески протянул Пруэтт. — Заткнись, Пруэтт. Ты пойдешь на этот урок, — закатила глаза Тэйлор. Последние дни были расслабленными: домашние задания почти не задавали, многие учителя заканчивали уроки раньше. Все финальные контрольные и тесты уже проведены, так что учителя почти не ставили оценки. Осталось пару дней. *** 11 июня наступило слишком быстро. Сейчас 10, поезд из Хогсмида отправляется в 11:30, и сейчас близнецы и их друзья завтракали в Хогвартсе в качестве первокурсников в последний раз. — Я буду скучать по этому месту, — выдала Джувел, покинувшая стол Рейвенкло, как обычно и делала, в целях поесть с друзьями, — в моем доме вообще ничего волшебного нет. — Лето пройдет быстро, я уверен, — хмыкнул Римус. — Надеюсь.