Слабости альфы

***

      Чонгук нервно облизывает пересохшие губы, и в который раз пробегается глазами по лестничной клетке. Яркий свет из окна падает на бетонный пол, соседская дверь с затертым номерком квартиры, и коврик для ног с надписью «Вытирайте ноги», на котором переминаясь стоит Чонгук. Почему так тяжело постучать в дверь и отдать материалы для рассмотрения пробных экзаменов? Неужели его так беспокоит реакция Тэхена на внезапного гостя? Хотя, кажется, он будет только рад. Или же, наоборот, нарычит и будет защищаться в таком уязвимом состоянии?       Альфа обтирает вспотевшую ладонь о штанину школьной формы и тянется к двери. И даже в этот раз он не стучит, пугливо дергаясь от шума за спиной. Кто-то из соседей Тэхена вышел на лестничную клетку и застыл, видимо, сканируя альфу перед собой. Чонгук сглатывает вязкую слюну и дергано оборачивается, криво улыбаясь альфе в возрасте. В приветствии кивает и решает задать интересующий вопрос, дабы не казаться подозрительным, ведь даже дураку ясно, что его заметили уже давно, и сейчас просто контролируют, чтобы не случилась кража. — А Тэхен или кто-то из его родителей дома? Мне нужно отдать материалы со школы, — Чонгук поднимает вверх небольшую стопку листов и заметно расслабляется, когда выражение лица мужчины разглаживается, и он даже улыбается. — Неужели еще существуют такие друзья, что носят домой задания со школы? — альфа подходит ближе, и Чонгук коротко кивает ему. Конечно, друзья. — А тебе разве не открывают? Тэхен дома сам должен быть, постучим посильнее, может, он спит.       Альфа без промедлений громко стучит в металлическую дверь, и с каждым ударом костяшек сердце Чонгука замирает, а желудок скручивается в крепкий узел. Лучше уж так, чем переминаться у двери еще полчаса. И от этого еще волнительнее.       За дверью шаги слышатся не сразу, видимо, Тэхен был чем-то занят, либо вправду спал. Почему-то заволновавшись о своем внешнем виде, Чонгук нервно тянется к волосам и быстро причесывается, пока в замочной скважине проворачивается ключ, а потом просто замирает.       Тэхен совсем не похож на себя. Покрасневшие глаза явно слезятся, а сам он выглядит так, будто болеет гриппом, а не переживает гон. Никакого яркого подавляющего запаха, лишь вязкий заманчивый феромон, заставляющий альфу Чонгука заинтересованно отзываться. Альфа больше не выглядит наглым и самоуверенным, наоборот, таким хрупким... — Чонгук? Что-то случилось? — Тэхен озадаченно оглядывает альф перед своей дверью и опирается плечом о дверной косяк, прижавшись потным лбом к прохладному металлу. — Дядя Хван? — Этот пацан мялся у твоего порога, оказалось боялся, что никого дома нет. Он что-то хотел тебе отдать. Я пошёл, решайте, — мужчина машет ладонью и отходит к окну, нашаривая в кармане штанов пачку сигарет.       Чонгук проводит его недолгим взглядом и опять возвращается к Тэхену, в этот раз детальнее осматривая ослабшего одноклассника. Неужели каждый гон он проводит вот так? Дрожа от слабости в теле и чувства уязвимости? Почему-то ему это очень не нравится, мерзкое чувство, что он оставил ослабшего альфу одного, грызет внутренности, и ему хочется защитить Тэхена. Такое внезапное, поражающее в шок чувство. Чон стискивает зубы и протискивается в проем, открывая для себя проход в чужую квартиру. Ему плевать даже, если там неубрано или неприятно пахнет. Он должен спросить Тэхена обо всем.       Ким выглядит слегка шокированным таким порывом Чонгука, но не думает выгонять его со своей квартиры; наоборот, закрывает дверь на ключ и молча ждет от Чона хотя бы слова. Прижимается спиной к прохладной стене и гипнотизирует взглядом спину Чонгука, пока тот шустро распускает шнурки на кроссовках и стягивает их со ступней, просто наступив на пятки обуви. Тэхен больно кусает губы и едва сдерживается, чтобы не упасть в руки альфы, ослабевшего и поскуливающего, ведь ему так хочется помощи. Никакого яркого желания и нескончаемого стояка, лишь непрерывная нужда в тактильном контакте близкого человека. Исключение из всех правил, альфа с особенным циклом, так сказать, небольшая шутка природы. Что же это за гон такой?       Чонгук рывком выпрямляется и упирается в Тэхена требовательным взглядом, почему-то покраснев щеками. — С экзаменами разберешься сам, — Чонгук кидает бумаги на тумбочку, и те со шлепком приземляются прямо на край, — лучше скажи, что с тобой происходит?       Ким почему-то тушуется под пытливым взглядом и опускает голову, скрепляя перед собой пальцы. Он чувствует себя словно под микроскопом, и жар по телу разгоняется с новой силой, заставляя его потеть. — У меня гон, думаю, ты и сам это понял, — констатирует очевидный факт, и на секунду замирает, — необычный, правда. Врачи говорят, что так бывает, и сексуальное желание отходит на второй план, его заменяет желание защитить или быть под защитой. Я слабее, чем другие альфы в этот период. Но это не значит, что я не могу хотеть секса в гон. — Тогда почему ты выглядишь так… — замявшись на секунду, Чонгук старается подобрать правильные слова, — так ослабше? Ты будто мучаешься.       Чонгук совсем не думает о тактичности в момент, когда хочет узнать все о чужом состоянии, но Тэхен и не против. Ему приятно, что о нем волнуются. — Мне кажется, мой альфа тоскует по твоему присутствию.       Чонгук понятливо поджимает губы, и почему-то смущается от чужого откровения. Ему всегда казалось, что Тэхен в гон будет неуправляемым. Но никак не таким жаждущим внимания и защиты, хотя и прямолинейность от него никуда не делась. Ким дрожаще вдыхает чужой аромат, и отлепляется от стены, подхватывая Чонгука под руку. Он явно не хочет опять отпускать альфу и ляпает первое, что приходит в голову, лишь бы подольше задержать его рядом. — Пошли пить чай, у меня разный есть, — бормочет, и ведет Чона, тесно прижимаясь к его боку. Крупная дрожь волной проходит по всему телу от ощущения чужого тепла рядом. Такого необходимого сейчас, в этот момент. Тэхен глубоко вдыхает еще раз. — Ты ведь не станешь бить меня сейчас за то, что я тебя нюхаю? — Конечно нет, что это еще за вопросы? — Чонгук явно возмущается, подняв брови, а альфа улыбается и сажает его за стол на кухне. — Я вообще больше не буду тебя бить. Тем более в таком состоянии. — Даже если я полезу целоваться? — явно дразнит, кидая игривые взгляды через плечо, доставая со шкафчика коробочки с чаем. — Раньше ты по-другому реагировал на меня.       Чонгук задумывается над ответом и несколько секунд внимательно смотрит в чужую широкую спину, прежде чем с шумом выдохнуть и сказать сквозь зубы: — Даже если ты полезешь целоваться. И раньше… тогда я еще не привык к тебе.       Тэхен неверяще смеется и заливает в чайник воду, воспринимая всю эту ситуацию как шутку. Он ставит на стол перед Чонгуком две чашки и несколько коробочек с разным чаем, чтобы тот выбрал себе понравившийся, никак не комментируя чужие слова. Чонгук тоже молчит, задумавшись, и выбирает фруктовый чай, просто ткнув пальцем в цветную коробочку. Тэхен ведет себя как самый вежливый хозяин, обслуживая желанного гостя, лишь бы тот задержался подольше. Приготовить чай не составляет труда, наоборот, доставляет удовольствие заботиться о таком человеке, как Чонгук. — Спасибо, — альфа берется за чашку, подсовывая ее себе, и решается задать интересующий вопрос, ведь тема кажется ему не закрытой, — Как твой альфа ощущает себя рядом со мной? Может, мне стоит выпить подавители, чтобы не душить тебя? — Перед тобой у меня ноги подкашиваются, ты не представляешь, как я хочу прочувствовать твою защиту. Даже не думай о том, чтобы выпить эту гадость и не дать мне чувствовать твою силу, в которой я так нуждаюсь, — он заканчивает предложение с глухим рычанием и слегка угрожающе смотрит, крепко схватившись за край стола.       Чонгук поспешно отводит взгляд в сторону и занимается чаем, ощутив яркую волну тока по всему телу от накалившейся обстановки, а нотки ответной агрессии, скользящей на задворках сознания, только щекочут нервы. Почему-то слова Тэхена ощущаются такими двузначными, и ему совсем не хочется уходить, чувствуя подтекст. Глупо отрицать, что его альфа преспокойно воспринимает чужое внимание и даже охотно идет на встречу ухаживаниям. Только один лишь Чонгук не мог принять свое влечение к альфам, а конкретно к Тэхену, так нагло добивающемуся его. Наглость второе счастье, как говорят. — Ты останешься подольше? Не стоит бояться, если ты не захочешь, то я не буду даже касаться тебя, всего лишь… — Останусь, — Чонгук решительно перебивает Тэхена, но уперто прячет взгляд от вмиг ухмыльнувшегося альфы. — Даже не боишься, что буду приставать? Знаешь, каким я могу быть прилипучим? — Ким говорит это так тягуче и заманчиво, словно мед льется в уши Чонгука, попутно стекая по шее и ключицам приятным теплом. От внезапно накатившего жара, Чонгук шумно вдыхает необходимый воздух, расстегивая пару пуговиц светлой рубашки, и замечает, что Тэхен подкрался значительно ближе, теперь возвышаясь над ним, — Или жадным?       Чонгук сглатывает чай, смотря прямо в чужие глаза, искрящиеся предвкушением. Альфа тоже заводится, ощутив на себе давление, отставляет в сторону чай и хватается за чужие штанины, рывком притягивая к себе заурчавшего Тэхена, мгновенно вплетающего пальцы в его волосы. Чонгук диким зверем трется щекой о его живот, сквозь ткань футболки ощущая его жар и мягкость, то, какой он сейчас беззащитный перед ним. Тэхен его нагло дразнил и крался кошкой, разжигая в альфе желание и жадность до чужого тепла. Чонгук тихо порыкивает, шумно обнюхивая втянувшийся живот, сжимает в кулаках спортивные штаны, совсем не желая отпускать наслаждающегося Тэхена от себя. Кима буквально ведет от таких откровенно животных повадок в свою сторону. Он лишь способен прижимать к себе чужую голову, зарывшись подрагивающими пальцами в копну волос и горбиться над ним в попытке устоять на ногах.       Когда Чонгук поднимается на ноги, руки Тэхена остаются на его плечах, а ноги крепко сцепляются на чужой пояснице, удерживая на весу. Они слегка нетерпеливо переглядываются перед тем как утонуть в липком поцелуе, граничащем с агрессией в борьбе за первенство. Тэхен начинает лихорадить все сильнее в чужих руках, а Чонгук ощущает непривычно сильное возбуждение, оттягивающее темные брюки, словно его тоже накрывает гон. Сейчас борьба за первенство ощущается совсем иначе, лишь дико возбуждает искрами проходясь по всему телу, либо подавить, либо отдаться в чужие руки. Чонгук несомненно уверен, что отдаться в руки Тэхену будет не менее приятно, чем иметь власть над чужими ощущениями.       Тэхен рьяно лижет его налившиеся красным губы и голодно покусывает их то тут, то там, оставляя едва видимые вмятины зубов на коже, а после и вовсе больно хватается за волосы на затылке и сползает кусачим поцелуем на вспотевшую шею. Чонгук знает, что оставаться тут плохая идея, поэтому несет дрожащего альфу на выход из кухни, попутно выспрашивая, где находится его спальня. — А что, боишься оказаться в постели моих родителей? Как думаешь, они оценят запах двух альф? — Тэхен кусает местечко под ухом и хмыкает, когда чувствительная кожа покрывается крупными мурашками. — Моя комната первая слева, для нас там стоит большая кровать и шумоизоляция ради блага ушей соседей.       Ким умалчивает, что шумоизоляцию попросил еще при ремонте для того, чтобы громко слушать музыку без вреда окружающим, но с удовольствием ловит слухом дрожащий вздох. Как только Чонгук распахивает дверь, то его волной накрывает чужой концентрированный запах, щекочущий чувствительные ноздри. Он сразу же входит в комнату и запирает за собой дверь, спуская Тэхена с рук. Сейчас альфа перед Чонгуком выглядит действительно голодным: расширенные зрачки и часто вздымающаяся грудь говорят об этом. Они оба знают, что никто не готов к полноценному интимному контакту, но все равно опять прижимаются друг к другу и бешено целуются, крепко сжимая друг друга ладонями.       Тэхен разрывает поцелуй первым, замечая, каким взглядом Чонгук осматривает его одежду, и тут же протягивается к ней, чтобы снять. Тэхен успевает расстегнуть всего пару пуговиц, прежде чем сам альфа сбрасывает рубашку через голову, оставляя их обоих без верхней одежды. Разница в телосложении практически незаметна, за исключением того, что Тэхен немного крупнее в плечах, а кожа у него слегка загорелая с приятным золотистым оттенком. Чонгук, обращая внимание на загар Тэхена, внезапно осознает свою бледность. Различие в оттенке кожи чувствуется, особенно когда тела так близко соприкасаются, обмениваясь теплом и запахами.       Они неуклюже валятся на постель единым клубком, и сверху оказывается Тэхен, так умело прижимающий Чонгука к кровати. Альфа слепо трется о Тэхена и уязвимо стонет, стоит ощутить, что тот тоже с оттяжкой двигает тазом, проезжаясь пахом о пах. Кажется, им хватит и потереться друг о друга, хватая ртом спертый воздух в закрытой комнате. Загнанно дыша, Ким расстегивает чужие брюки и грубо сдергивает их до середины бедра, открывая себе вид на натянутые трусы. На миг склонившись, Тэхен смазано целует местечко под пупком, прямо около дорожки темных волос, ведущих к лобку, и скользит выше, почему-то заулыбавшись невнятному скулежу сверху. Чувствуя проворные руки в своих штанах, Тэхен удобно садится верхом на Чонгука, расположив бедра по сторонам, и плотно прижимается своей плотью к чужой, часто подергивающейся от крайней степени возбуждения. Чонгук упирается пятками в постель и крепко сжимает чужие ягодицы под штанами, не смея отводить взгляда от возвышающегося над ним альфы. Он нетерпеливо подкидывает таз вверх, вжавшись в задрожавшего Тэхена, и направляет к движению, подтягивая его за ягодицы. Чтобы было приятнее, Тэхен наклоняется вперед, чтобы проезжаться своим членом прямо о чужой, скрытый тканью боксеров, и поймав один с Чонгуком ритм с наслаждением двигается сверху, подталкиваемый чужим тазом снизу. Они делят стоны на двоих, не целуясь, но и не отстраняясь друг от друга, лишь сбито дышат в губы друг друга, а в особо приятные моменты не сдерживаясь срываются на скулеж. Им хватает всего несколько минут, прежде чем, ускорившись, они доводят друг друга до оргазма, вспышкой удовольствия, распространяющейся по их телам. Ощущение мокроты в трусах совсем не приятно, но оба терпят и не двигаются с места, опять поцеловавшись. Чонгук выскальзывает из чужих штанов и мягко гладит расслабившуюся спину, лениво покусывая распухшие губы Тэхена, явно ощущая, как его ведет после близкого контакта. — Хочешь в душ? Я дам тебе новые боксёры на сменку, — оторвавшись от поцелуя, говорит негромко, глядя на разморенного альфу под собой. Ему стало значительно легче лишь от одного присутствия Чонгука, что уж говорить о разрядке. — Не уходи пока что, побудь со мной подольше. Чонгук лениво угукает и все же сталкивает с себя альфу, чтобы тот просто лег рядом и прижался к его боку. Отпускать никто не намерен, по крайней мере, пока у Тэхена гон все еще в активной фазе. — Не уйду, пока не буду убеждён, что ты под защитой.