Как мало ты знаешь. Little do you know

      — Я хочу чего? — спросил Стайлз, его глаза расширились, а лицо побледнело.       — Ты хочешь, чтобы над тобой доминировали. И даже не пытайся сказать, что это не так, — ухмыльнулся Питер и чуть наклонился в сторону парня.       — С чего ты взял, что я хочу, чтобы это делал именно ты? — спросил мальчишка, всё ещё бледный, чем заставил мужчину ухмыльнуться ещё шире.       — А кто же ещё? Скотт? Может кто-то из его бойбенда, который маленький альфа называет ‘стаей’? — ответил Хейл, и как бы Стилински не хотел этого признавать, Питер был прав. Никто другой не стал бы делать это, и Стайлз готов был дать этим отношениям шанс, хотя бы для того, чтобы посмотреть, как это будет делать Питер. В конце концов, он был горяч, как ад, так что всё могло бы быть не так плохо, верно?       — Хорошо… — человек заговорил после нескольких минут размышлений, даже не заметив, что Хейл ушёл на кухню помыть посуду. Стайлз выдохнул и пошёл за ним, и осторожно приобнял мужчину за талию.       — Хорошо… Я готов дать нам шанс, — повторил парень и почувствовал, как Питер обернулся, чтобы посмотреть на него.       — Я знал, что ты это скажешь… А теперь иди и садись на диван, я приду через пару минут.       Через три минуты Питер пришёл к Стайлзу с двумя небольшим стеклянными мисками и вилками.       — Десерт? — предложил Хейл, садясь весьма близко к Стилински, так что их ноги соприкасались.       Стайлз кивнул и, закинув ногу на ногу, забрал миску и ложку, попробовав крем.       — Мммм… Это божественно! — пробормотал Стайлз и посмотрел на Питера.       — Что ж, теперь, когда ты согласился, нам стоит обсудить несколько правил, — серьёзно проговорил мужчина, пока так же ел свой десерт.       — Первое: Ты не можешь отказать мне, если я прошу тебя сделать что-то.       Второе: Ты спишь здесь со мной или я сплю у тебя дома с тобой.       Третье: Когда я пишу тебе, ты всегда отвечаешь.       Четвёртое: Ты просишь разрешения, прежде чем прикоснуться к себе.       Пятое: Ты только мой.       И шестое: Ты называешь меня сэр или папочка, — продолжил он.       Стайлз краснел всё больше с каждым следующим пунктом, пока он не стал совсем красным, когда был назван шестой пункт.       — Папочка? Серьёзно, Питер? — спросил Стилински, после чего закатил глаза.       — Не закатывай на меня глаза. И да. В этот раз я тебе это прощаю. В следующий ты будешь наказан, ты понял меня, малыш?