Сильнее, чем мир...

Синед рыскал по поселку в поисках Анигер. Куда ж ее унесло-то? Впрочем, он начинал догадываться. И, как всегда, оказался прав. Околица плавно переходила в буйный перелесок, через десяток шагов смешивавшийся с широкой полосой соснового бора. И все это великолепие обрывалось с высокого утеса в бездонную глубину океана. Анигер сидела на самой круче, свесив ноги с обрыва. Синеду всегда не по себе становилось от этой ее привычки. Но, невзирая на неприятный холодок внутри, он опустился рядом и так же молча наблюдал за разгулом стихии. Свинцовые тучи заполнили небо, до предела раздразнив высокие волны, с упорством бешеной своры набрасывающиеся на белые от соли скалы. С грохотом разбивались пенные шапки, изредка дотягиваясь брызгами до смельчаков на утесе. Время от времени из мрачного небесного тумана выныривали чайки, перебрасываясь своими чаячьими впечатлениями. Ветер злыми порывами играючи зашвыривал их обратно в тучи, будто сердясь, что не в силах добраться до задумчивой пары, ибо за их спинами молчаливой стражей высились корабельные сосны, гасившие его ярость. Синед скармливал жадным волнам мелкие камушки, размышляя, как начать разговор, от которого ничего хорошего ждать не приходилось. - Есть кое-что интересное, - решившись, выдохнул он. - Не хотел говорить, но ты должна знать. Анигер лишь искоса вопросительно взглянула на него, по-прежнему не проронив ни слова. Синед глубоко вдохнул и, судя по ощущениям, нырнул головой с этого самого утеса: - Девочка эта не простая... - По-моему, это очевидно. - Ты не знаешь, насколько. Она дочь номара Годлава. Помнишь его? - Веселое было дельце, - хмыкнула Аникер, провожая взглядом очередную чайку. - Я же его и прикончила. - Вот-вот, - оживился Синед. - А теперь продолжение истории. Осталась у него эта пигалица да еще бабка, по которой уж давно отходную читать пора. Вот эта живая реликвия и постаралась пристроить дитятко. И предназначен подарочек ни больше ни меньше, как самому высокорожденному секвенцию... Налсуру Аденору. - он с трудом выплюнул ненавистное имя. Анигер содрогнулась, будто от удара. Впилась безумным взглядом в лицо старого друга, ища в его чертах подтверждение услышанному: - Но он же... - Он вернулся, Анеле... - тихо произнес Синед, всей душой жаждущий в этот миг откусить себе язык, нежели видеть ее в таком состоянии. Но скрывать такое он не мог. - Уже несколько дней как прибыл во главе карательного отряда в несколько сотен. Желает навести порядок на своих землях - что-то разбойнички шибко расшалились, - кривая усмешка исказила его губы. - Три тысячи падших... - в ее чайных глазах зажегся мрачный огонь. - Это она тебе рассказала? - Да нет, что ты. Выдавил из ее охраны. Кстати, среди них и люди секвенция. А наш обоз - ее приданое. И направлялся он сама понимаешь куда... - Да, - наконец выдавила она,покачав головой, - он едва прибыл, как мы тут же нарвались. Причем по-крупному... Такого он не простит... В любом случае, - резким движением откидывая смоляные пряди со лба, заявила она, - девчонку я ему не отдам. - Не глупи, - возразил Синед, - вот этого он уж точно не простит. Да и сдается мне, что она далеко не ягненок и весьма не прочь стать супругой секвенция. - Она еще дитя... Я не могу... - При таком раскладе, - перебил он, - ничего ужасного с ней не случится. Особенно учитывая его репутацию. А она по сей день неизменна - женщины от него без ума. - Ты это мне рассказываешь? - взвилась Анигер,вскакивая на ноги. И застыла изваянием, глядя куда-то в глубину пространства. Синед мысленно клял себя последними словами, но было поздно: прошлое вернулось, вновь погрузив обоих в липкий ужас бессилия. Мгновения тянулись невыносимо, наизнанку выворачивая душу. - А присмотрись, - окликнул Синед уходящую вниз по тропе девушку, - эта малышка так похожа на тебя, Анеле. - Не на меня, - обернулась Анигер, - на Анеле... Но наивная девочка погибла... - Император выслал карательный отряд. Предводительствует сам знаете кто?.. - Синед выдержал паузу. - Секвенций Налсур Аденор! Сообщение рухнуло камнем на голову. Когда разнеслась весть, что Анигер вновь собирает совет своих вольных стрелков, все решили, что грядет очередное интересное дело. Две дерзкие эскапады подряд были бы большой удачей. Но теперь... Ратники заволновались. Большинству присутствующих довелось в свое время повстречать на поле боя безбашенного номара, ныне секвенция. - Интересно, братец его старшенький Эгрес небось уже в нуриях ходит? - выкрикнул кто-то. - Да Падший с ним! - ответили ему. - Тут знать бы, как от младшенького отмахаться. - Давненько он не посещал свои владения... Анигер отрешенно сидела в стороне, дав Синеду полную свободу действий и, казалось, даже не прислушиваясь к гомону. - Короче так, - подвел итог Синед, - Я кое-куда наведаюсь, потом будем думать. Но, уверен, встречи с секвенцием нам не избежать. Лиахим, в этот раз незаметно притаившийся в уголке, взглянул на Анигер и оторопел. Такой он ее еще не видел. Задумчивую отстраненность изломала гримаса ненависти, ужаса и еще чего-то, не разобрать. Прерывистое дыхание с тихим хрипом вырывалось из горла. Тонкие побелевшие руки мертвой хваткой сжали рукоять меча. От Синеда тоже не укрылось ее состояние. В тот же час отпустив всех восвояси, он осторожно высвободил оружие из сведенных судорогой пальцев. Опустившись перед ней на колени, поймал ее безжизненный взгляд. Осторожно, едва касаясь, взял ее лицо в свои большие ладони. Будто стирал ее страдания. Анигер задержала руку, прижалась к ней щекой и закрыла глаза.Лиахим, не дыша, наблюдал за ними. Он даже предположить не мог, что скупой на эмоции гигант способен на такую трепетную нежность. А еще более поразило то, что Анигер, гордая Анигер, безропотно ее принимала. Жгучая ревность, дотоле неведомая, едкой лужицей растеклась в сердце, оставив кровоточащую рану... Той же ночью крик Анигер снова выдернул Лиахима из сна. Он рванулся с постели. Путь преградила Умила: - Не ходи!!! - Синеда нет, - рявкнул парень, мягко отодвинул Умилу и затворил за собой дверь. Луна, сиявшая в полную силу, заливала комнату потоком призрачного света, давая возможность разглядеть мечущуюся в постели девушку. Он бросился к ней, попытался взять за руку. Но она принялась отбиваться изо всех сил. Забившись в угол, дрожащая, с растрепанным водопадом волос, она смотрела прямо на него, но видела кого-то другого. Именно этому другому она исступленно кричала: - Не надо! Прошу тебя, не надо!! Не надо больше!!! Оставь меня!!! Ну, пожалуйста!!!.. В ее рыданиях было столько ужаса и мольбы... Выдержать эту пытку не было никакой возможности. И он сделал первое, что пришло на ум - сгреб ее в охапку, сходу отметя предательскую мысль, что может не достать сил, и прижался к ее губам своими, оборвав поток отчаяния. Не сразу, но все-же подействовало. Постепенно она затихла в кольце его рук. Он баюкал ее, словно ребенка, и прикидывал шансы остаться в живых, когда она проснется. Может, тихонько выбраться отсюда и уговорить тетушку Умилу сохранить все в тайне? Но в тот миг, когда он решился последовать собственному совету, Анигер открыла глаза. Долгие томительные минуты вглядывалась в его лицо. Наконец, в глазах, представлявшихся сейчас Лиахиму темной бездонной пропастью, затеплился огонек узнавания. - Ты?.. - изумленно шепнула она, приподнимаясь. - Синед уехал, а ты... - начал было оправдываться Лиахим, но к его губам прижалась ее ладонь. Она не сводила с него загадочного взгляда, будто ища подтверждения каким-то своим мыслям. А он сидел ни жив ни мертв, даже не пытаясь ничего прочесть в открывшейся беззвездной вселенной ее глаз... Наконец она поднялась и, взяв его за руку, потянула за собой. Как была, в вышитой сорочке, босая, шагнула на тропу и повела прочь от поселка. Уже светало и, хотя среди деревьев еще царила тьма, она уверенно вела его через лес. Они стояли на краю утеса. Перед ними простирался бескрайний океан, а где-то за ним вставало солнце, покрывая все вокруг червонным золотом первых лучей. Девушка обернулась к нему, повела плечами и вдруг... рубашка скатилась к ее ногам, открывая матовую белизну кожи, тут же облитую солнечным золотом. Он едва не рухнул на колени вслед за рубашкой. Ибо на божество полагается взирать снизу вверх... Но божество споро избавило парня от одежды и напомнило к какому роду он принадлежит. Высокая трава стала им нежной периной, а набравшее силу светило не позволило рассветному ветерку охладить их тела... Юная девушка, да что там, девочка еще, задумчиво сидела у окна, целиком погрузившись в свои мысли. Им еле слышно аккомпанировал лениво моросящий дождь. Ведь утро случилось таким многообещающе солнечным. И таким коротким... Как и ее детство, внезапно оборвавшееся в тот день, когда исчезла мама. Маленький ребенок мало что мог понять во взрослых отношениях. Лишь подрастая, Фриза начала догадываться, что главную роль в трагедии все же сыграл отец - вечно мрачный, вечно недовольный всем окружающим мужчина. Фриза очень редко его видела и почти не знала, проводя время под бабушкиным заботливым крылом. Они оба любили ее, каждый по-своему. Иначе бы объединенными усилиями не подняли все возможные связи, чтобы мужа ей подыскать ни где-нибудь, а при императорском дворе. Столица ошеломила, закружила, разметала на мелкие частицы и воссоздала заново с одним единственным желанием во вскипевшей крови - остаться в сверкающей сказке, коей представлялся стольный град впервые прибывшим. Остыв от лихорадки очередного празднества, Фриза отчаянно рыдала в подушку, сознавая, как ничтожно малы шансы не слишком богатой провинциалочки в борьбе за место под столичным солнцем. "Сливки общества" разве что не хихикали ей в лицо. Тем большим потрясением для всех, не исключая и саму Фризу, стало оглашение ее помолвки с первым женихом империи секвенцием Налсуром Аденором. Нереальный красавец, богач, по праву рождения расположившийся неподалеку от трона... Предмет тайного и явного вожделения всей женской половины, вне зависимости от возраста и положения, кое он (вожделение то бишь), чего греха таить, с завидным усердием утолял, не отвлекаясь на досадные препятствия в виде отцов, женихов и мужей. Император лишь посмеивался в ответ на бесчисленные жалобы, с интересом наблюдая за разыгрывающейся вакханалией. И внезапно небеса разверзлись: бессменный магистр ордена холостяков Налсур Аденор женится... Да еще на ком... Столица забилась в истерике, попутно теряясь в догадках, выдвигая все новые и новые предположения, чем же таким сверхъестественным могла прельстить неприметная деревенская простушка избалованнейшего из избалованных, несокрушимого адепта холостяцкой религии секвенция Налсура? Задавалась этим вопросом и сама ошалевшая от скоропостижно свалившегося на нее счастья невеста. Не иначе как отец подсуетился, посулив высокородному нечто такое, от чего даже тот был не в силах отказаться. Вот только что? Явно не молодость и красоту единственной дочери. Уж на этот счет Фриза никогда себе не льстила, а репутация жениха не оставляла сомнений в том, что его уж натуральным образом подташнивало и от того, и от другого. А может, правы были служанки, вполголоса судачившие на кухне, якобы брат жениха - нурий Эгрес - чем-то загнал непутевого младшенького в угол и отпустил, лишь вырвав обещание скорейшей женитьбы. Взбешенный Налсур поклялся связать себя с первой встречной. Именно этой первой по счастливой случайности и оказалась Фриза. Полномасштабную подготовку к свадьбе развернули, едва вернувшись домой. Но... "Хочешь насмешить Сущего, расскажи Ему о своих планах." Внезапное убийство отца какими-то разбойниками сломало все. Едва ли не физически ощутимые клубы мрака окутали изобильный некогда замок, принуждая во всей полноте ощутить беспощадную жестокость этого мира. Один за другим растворились "верные" друзья... Безденежье и одиночество подбирались к самому порогу, вселяя бессильный ужас в души двух слабых женщин... Фриза горячо молилась, чтобы тайна, однажды выболтанная вездесущими горничными, оказалась правдой. Ведь исполнить обещанное отцом, если таковой договор имел место, она была не в силах. Рассчитывать на благородство высокомерного секвенция не приходилось. А его репутация не оставляла надежд на романтическую наивность. И когда прибыл гонец, Фризу наконец отпустил липкий страх, терзавший день за днем душу и тело. Она была спасена - ему действительно было все равно... По ступеням крыльца уверенно простучали подкованные каблуки. Натужно скрипя, отворилась тяжелая дверь. Фриза поднялась на ноги, ощущая, как от едва сдерживаемого страха холодеет внутри. Но увидев гостью, точнее, хозяйку этого места - кажется, ее звали Анигер - Фриза вздохнула свободнее. А в том, что стоящая в проеме двери женщина была именно хозяйкой, сомневаться не приходилось. Несмотря на сумбурность первой встречи, Фриза сразу ощутила в ней право сильного, что подтверждало и беспрекословное подчинение, с каким исполнился ее приказ. А сейчас она безмолвно застыла на пороге, бесстрастно разглядывая девчонку и давая той возможность сделать то же самое. В ее черных, как ночь, волосах драгоценными звездами сверкали капли. Черная рубаха с распахнутым воротом и такого же цвета бриджи, повлажнев от мороси, окантовывали фигуру, не скрывая, а только подчеркивая упругость груди и стройность ног. Фризе оставалось лишь подавить завистливый вздох. И задуматься о более насущном. - Что со мной будет? - несмело спросила она. - А чего бы ты хотела? - голос женщины оказался глубоким и сильным. - Мне позволено выбирать? - Фриза изумленно вскинула глаза и выпалила: - Я хотела бы отправиться к своему жениху. Он ждет меня. Взгляд Анигер стал еще пристальнее. - Ты любишь его? - Какая разница? Он выбрал меня и... - девчонка гордо вздернула подбородок, пытаясь придать голосу уверенности, которой, увы, не испытывала, - Он будет искать меня, если я не прибуду в назначенный срок. И тогда вам... Вы не знаете его!.. - К несчастью, знаю, - зло усмехнувшись, перебила Анигер, - довелось встретиться. Потому и спрашиваю: хочешь ли ты пожертвовать свою жизнь этому чудовищу? Иначе я могу спрятать тебя так, что он никогда тебя не найдет... - Нет... - вскрикнула Фриза. Преодолев разделявшее их расстояние, она схватила Анигер за руку. - Нет, прошу... Это моя судьба... Я стану секвессой... - Вся причина в этом? - взгляд женщины стал снисходительно-насмешливым. Так мудрые взрослые смотрят на маленьких несмышленых детей. В огромных глазах девочки заблестели непрошеные слезы: - Вы не понимаете... - голосок ее звенел и срывался, - не знаете, что значит остаться без семьи, без помощи, без надежды... И вдруг такой шанс! Я стану секвессой и мне нечего будет бояться... Янтарный умоляющий взгляд встретился с темно-чайным и растворился в нем, ощутив сочувствие и внезапно возникшее тепло. На плечо Фризы легла крепкая ладонь: - Бедная девочка, ты не представляешь, сколького тебе еще придется бояться... Но я тебя услышала... Лиахим вертелся по поляне в трудах праведных, вот уже битый час глаз не спуская с неприметной тропки, ведущей к роднику, по которой удалилась Анигер. Ей бы уж вернуться была пора, да, видно, решила она понежиться в бочажке, используемом ею в качестве купальни. Расставшись прошедшим утром, весь день парнишка ее толком и увидеть-то не смог, не то, что словом перемолвиться. Наконец, она появилась, ясная и умиротворенная, сияя мокрым шелком волос и мерцающей от влаги матовой кожей. Не успела она на крыльцо ступить, как навстречу ей метнулся восторженный Лиахим с охапкой чуть подвявших от долгого ожидания лесных цветов в руках. Во взгляде мальчишки искрилось такое неприкрытое обожание, что губы Анигер невольно дрогнули, приподняв к верху уголки. Даже этот слабый намек на улыбку окружающим доводилось наблюдать крайне редко, а уж Лиахиму это счастье и вовсе выпало впервые. Не в силах поверить увиденному, он потянулся к этим губам, но смог прикоснуться лишь к прохладным пальчикам, мгновенно ставшим неодолимой преградой. Анигер ласково, почти невесомо, провела ладошкой по его щеке, оперенной легким пухом едва наметившейся юношеской щетины, и, глубоко вздохнув, отрицательно покачала головой. И исчезла, оставив незадачливого поклонника тщетно разгадывать тайну мелькнувшего сожаления в чайных глазах. В раздумьях он сделал пару шагов... чтобы со всего маху врезаться спиной в стену, будучи отброшенным железной Синедовой рукой, обладатель которой тотчас навис над ним и свирепо зарычал едва ли не в самое ухо: - Значит так, молокосос, слушай внимательно и хорошенько запоминай: чтобы подле Анигер больше круги не нарезал! Понятно?!! Лиахим рванулся было,но лишь снова довольно ощутимо грянулся о бревна. Все же хватило смелости упрямо вздернуть подбородок: - А что, если... Синеду и напрягаться не пришлось. Еле заметное движение - и мальчишка корчится у его ног, тщетно пытаясь вернуть в организм хоть немного воздуха. Подождав, пока паршивец прокашляется, Синед ухватил его за шиворот и рывком поставил на ноги. Убедившись, что парень обрел устойчивость, с фальшивой заботливостью стряхнул с его одежды прилипшие травинки. - Ты, помнится, настоящее дело хотел? - как ни в чем не бывало продолжил он. - Дуй на конюшню, там карету готовят. Отвезешь в город нашу непрошенную гостью...