***
Я вернулся в комнату в очень уставшем состоянии. Ощущение, что у меня каждый день тяжелый, но этот был прям очень трудный. Я думаю, что правда заложил какой-то фундамент для нашего с Дримом общения, а остальное и вовсе не важно. Томми, который, кстати, ещё не спал, встретил меня с радостной улыбкой. — Слушай, я хотел у тебя кое-что важное спросить, — начал Томми, и я повернулся в его сторону, приподнимая брови, — Может, сходим куда-нибудь на следующей неделе? На самом деле, я против не был. Томми — хороший парень, мы друзья, а проводить время с друзьями я люблю. — Конечно, давай! — улыбнувшись, ответил я, — Позовём с собой ребят? Уверен, они будут не против отдохнуть от всей этой суматохи в колледже. — Нет, ты не понял. Только ты и я, — уже тише произнёс Томми, всё так же продолжая ярко улыбаться. Меня, конечно, смутило, что сосед не хотел брать наших друзей с собой, но, с другой стороны, может, он знает, что они будут заняты, поэтому даже звать их не стал. Но с Томми вдвоём я тоже не был против куда-то сходить, даже если там и не будет Дрима, поэтому согласился, предлагая соседу самому выбрать место, где можно развлечься.***
Прошла ещё одна неделя, и учёба начала превращаться в сущий ад. Если поначалу всё было хорошо, потому что домашнего задания у нас практически не было, то сейчас стал начинаться какой-то пиздец, мягко говоря. Преподаватели могли задать на дом выучить конспект на сорок листов за два дня. Правда, я и за неделю бы не стал учить, заранее зная, что это бесполезно. За два дня я даже и не подумаю пытаться. А вот Карл старается учиться хорошо, в отличие от меня. Он учит все страницы параграфов, делает все задания и даже иногда помогает мне, ведь ничего не делать просто нельзя. Я благодарен ему за то, что он никогда не бросает меня в трудном положении. Надеюсь, что когда-нибудь я отплачу ему тем же. Ну, а пока мы торопимся на пару по экономике в день самоуправления, потому что я, как всегда, чуть не проспал. Спасибо Томми за то, что он меня будит всегда. Зайдя в класс, мы не обратили сильно внимания на того, кто сидит за преподавательским столом, проходя за последние столы, открывая в последние минуты отдыха мобильные телефоны. — Всем доброе утро, господа, — слышится такой знакомый голос, как только началась пара. Я с ужасом поднял голову и заметил Дрима, нагло сидевшего на столе, у которого в руках была указка. Что ж, это будет первая пара экономики, на которой я реально буду слушать. — Моё имя — Дрим, — лгун, - Ваш преподаватель дал мне материал предыдущих тем и сказал, чтобы я спросил некоторых из вас, — парень начал активно что-то искать на столе и, вытащив какую-то стопку бумажек, по-видимому, того самого материала предыдущих занятий, продолжил, — Он оставил мне список тех, кого нужно спросить, и я пойду по своему собственному порядку, — хитро улыбнулся Дрим, а я словил себя на мысли, что мне безумно нравится любая его улыбка. Блондин стал задавать какие-то уж слишком лёгкие вопросы некоторым ребятам из нашей группы, которых, если честно, я даже по именам не знал. Оно мне и не нужно было никогда. Но легкость вопросов нас с Карлом каждый раз смущала, поэтому я не сильно переживал, что меня могут спросить, и я не отвечу. Выкручусь как-нибудь. Отвечу же я, что такое безработица или что-то в этом роде. — Итак, следующий мистер… — он на секунду остановился в поисках фамилии в списке, — Дэвидсон! — мне показалось, или он как-то зловеще ухмыльнулся. Дрим быстро нашёл меня глазами, хоть я и сидел в самом конце аудитории, — На чём базируется трудовая теория стоимости Карла Маркса? Свой ответ поясните, пожалуйста, — в кабинете настала гробовая тишина, которая, кажется, могла бы свести с ума любого. Это вообще что за вопрос? Это хоть кто-то знает? Я из Карлов знаю только парня, сидящего справа от меня, у которого, кстати, глаза чуть ли не выскакивают. — Что ж, мистер Дэвидсон, видимо, не знаете, эх, — это не был вдох сожаления, это было что-то уж слишком наигранное, — Раз я сегодня очень добрый, то вот вам другой вопрос, — он перелистнул пару листов и озвучил вопрос, — Какая школа экономической теории была исторически первой? Чего блять? — А варианты ответа есть? — а вдруг попаду. — Нет, мистер Дэвидсон. Сожалею, но это неудовлетворительная оценка, — опять-таки наигранно качая головой, он сделал пометку на каком-то листочке, продолжая свой опрос, — Мистер Кларк, что такое товар? — клянусь, я слышал, как вся группа захотела начать угарать. Честно говоря, появилось желание просто встать и выйти из класса, пнув Дрима по дороге к двери. По-моему, это правда нечестно! Почему всем остальным достаются такие вопросы, что ответить смог бы даже трехлетний ребенок, а мне какая-то херня, которую Дрим сам не знает? Пусть какая-то доля меня стала хотеть его смерти, а другая искренне желала ей удачи в этом, всё равно какая-то часть меня — и я не знал насколько эта часть велика, — была всё так же влюблена в него и надеялась, что такая подстава — это метод привлечения моего внимания. Что ж, Дрим, ты угадал. Я теперь не просто хочу переспать с тобой, а ещё хочу убить тебя. От ненависти до любви один шаг, и это — правда.***
В качестве места, куда можно сходить, Томми выбрал игру в боулинг, что меня не особо порадовало, ведь я никогда раньше не играл, но сосед обещал меня научить. День самоуправления прошёл довольно неплохо, не считая первой пары с Дримом. Все остальные старшекурсники были вполне хорошими, а на физкультуру мы и вовсе с Карлом не пошли. Причем идея эта была не моя. Томми прислал мне адрес, куда мне нужно было подъехать. К счастью, это было недалеко от колледжа, так что я доехал на автобусе довольно быстро. — Привет, Гоги! — в своей обычной радостной манере поприветствовал меня парень, и мы обнялись. Он сразу вручил мне меню с закусками и сказал, чтобы я заказывал всё, что захочу, а он оплатит. Мне этот факт очень не понравился. Возможно, у меня не было очень много денег, но позволить другу платить за себя — это не очень. Я начал объяснять ему, что это неправильно, и Томми согласился, чтобы мы платили каждый сам за себя. — Принесите, пожалуйста, мохито и пиццу маргариту, — говорю я официанту. — Вам мохито клубничный, малиновый или классический? Алкогольный или нет? — Клубничный алкогольный, — хочу расслабиться, чтобы хоть немного не думать о Дриме. — Предоставьте какой-нибудь документ, где есть ваш возраст, мистер, — я неуверенно посмотрел в сторону Томми, который не растерялся и протянул официанту свои права. Точно, ему же двадцать. Весь вечер мы с Томми почти не разговаривали, создавая очень неловкую и напряженную атмосферу. Пару раз я ловил его изучающий взгляд на себе.***
Обратно мы ехали вместе на машине Томми, который ничего не пил вечером. По итогу за нас заплатил сосед, утверждая, что не нужно ему ничего переводить, но я так не мог, поэтому нужная сумма была на его счету сразу после того, как мы вернулись в общежитие, но Томми этого пока не знал. Как только мы доехали, я пошёл к Карлу в номер, застав его там вдвоем с Сапнапом, у которых, кажется, мог бы быть сейчас поцелуй. — О, привет, Джордж! — Джейкобс сразу подскочил и подошёл ко мне, а Ник просто отвернулся, смотря в окно. — Ну, я, наверное, пойду, — горько вздохнул Сапнап и, произнеся тихое «пока» Карлу, быстрым шагом покинул комнату. — Вы что, вместе? — покосился я на друга, который от такого вопроса немного покраснел и поспешил отвернуться. Карл пожал плечами, пробурчав что-то непонятное мне в ответ, а потом добавил, что с Ником они на эту тему еще не разговаривали. Я подошёл к нему вплотную, приобняв за плечи: — Чувак, тебе точно стоит завести с ним эту тему. Я уверен, что у вас взаимные чувства, так что вы просто обязаны быть вместе! — я поддерживал его, потому что понимал насколько больно бывает, когда кто-то нравится, а ты не можешь даже обнять этого человека. Я видел то, как Сапнап смотрел на Джейкобса, поэтому я в своих словах, адресованных другу, был уверен. Карл — не самый влюбчивый человек. За всю его жизнь Сапнап — второй человек, который ему понравился. Да, возможно, Карл ещё слишком юн для серьёзных отношений, как-никак нам с ним по шестнадцать лет, но у него появился хороший шанс, — да, Сапнап — хороший для него вариант — поэтому ему останавливаться нельзя. Но Карл так и ничего не ответил, тогда я сделал шаг назад и сказал, что у меня для него маленький сюрприз. Я достал из кармана новую электронную сигарету со вкусом клубничного йогурта, которую мы давно хотел попробовать, и протянул ему. Ещё пока я ехал к Томми, я зашёл в магазин и купил её, думая, что оставлю ее себе. Но сейчас, полагаю, она сможет хоть немного поднять настроение Карлу. Ответа я не услышал опять, но почувствовал, как он затянулся, а после выдохнул дым, немного начав кашлять. — Она потрясная! — восторженно сказал друг, повернувшись ко мне, — Спасибо, Джорджи, и я думаю, ты прав. Я поговорю с Ником чуть позже, а сейчас, — он подошёл к столу, взяв в руки ноутбук, — Нас ждет как минимум фильм, который на этот раз выбираю я. Я знал о странных вкусах Карла касательно фильмов и мультфильмов, но то, что парень включит «Назови меня своим именем», я точно не ожидал. Не сказать, что я против подобных фильмов, вовсе нет. Я его ещё не смотрел, так что судить не в праве. Что ж… Посмотрим. За те два часа, что я насмотрелся на Тимоти Шаламе и Арми Хаммера, я понял несколько вещей: Во-первых, я больше ни за что в жизни не стану есть персики, из-за которых у меня теперь кошмары будут сниться. Во-вторых, может, я нравлюсь Дриму, просто он это скрывает и подаёт какие-то знаки, а я тупой и не понимаю ничего. В-третьих, Карлу нельзя смотреть мелодрамы. Серьёзно, он в силу, может, не очень хорошего настроения и тоски по Сапнапу плакал, наверное, стабильно раз в пять минут, потому что боялся, что герои не будут вместе. Стоит ли говорить, что было с ним, когда он посмотрел концовку фильма…? — А вдруг у нас с Ником так же будет? Вдруг эти чувства временные? Он же через год окончит колледж, — сквозь слёзы рассуждал парень. — Карл, ты совсем дурак что ли? Это в фильме они глупые и не поняли, что если любят друг друга, то могут быть вместе. — Хотя да, ты прав, чувак, — эм, ладно. Он просто за секунду успокоился и направился в душ. Я не стал сильно удивляться такому приступу беременной женщины, а просто пожал плечами и решил выйти на балкон и покурить. Мне нравится ощущение какого-то лёгкого холода, когда несильный ветер обжигает кожу морозящим пламенем. На балконе, к моему удивлению, было практически пусто, но отовсюду веяло запахом разных сигарет, а с улицы доносился аромат какой-то очень вкусной жареной курицы, который сильно разогревал аппетит. Я не обратил тогда внимания на человека, стоявшего в трёх метрах от меня, в другом углу балкона. Повернулся я лишь тогда, когда почувствовал испепеляющий взгляд на себе. — Что ты здесь делаешь? — спросил я у парня, который, когда наши взгляды столкнулись, подошёл ко мне. — Мне нравится смотреть на ночное небо. Я каждый вечер здесь курю, — смотря на звезды, произнёс парень. Я уже не мог оторвать от него взгляда. Я стоял в двадцати сантиметрах от него, наблюдая, как у него светятся глаза, а на лице появляется слабая, но такая красивая улыбка. Дрим выглядел так, словно мне это снится. — Ты невероятно красивый, — полушепотом вылетело у меня. Я не хотел произносить это вслух, но Дрим достоин знать это. Он повернулся ко мне, облокотился на перила балкона, улыбаясь ещё сильнее, и молча чуть-чуть коснулся кончиками пальцев моей скулы. Его касания обжигают куда сильнее, чем что-либо еще, но это был приятный огонь. Я улыбнулся в ответ, сильнее прижимаясь к его руке и не разрывая зрительный контакт. — Спокойной ночи, Джордж, — услышал я полушепот, но когда я «очнулся», на балконе уже стоял один посреди запаха одеколона Дрима, слыша лишь хлопот двери. А почему он курил на балконе второго этажа?