Ошибка системы

Понедельник начинается со звонка Энид. Уэнсдей вяло двигается в такую рань, а Синклер, как всегда, вскочила ни свет ни заря. – Я требую подробностей, – нетерпеливо рычит в трубку подруга. На неделе Аддамс поведала, что залила соседа по этажу, а потом волей счастливой случайности он же и оказался ее новым соулмейтом. Благо, подруга верит в подобную чушь. В школе им хорошо промывали мозги этой темой. Система могла бы гордиться своим воспитанником в лице Синклер — все поля тетрадок которой были изрисованы соулмейт-хромосомами. Человечество забыло, что когда-то символом любви было сердце. Теперь его заменили два элемента мозаики, что идеально подходят друг другу. И неважно, что соулмейт-хромосомы выглядят не совсем так. Ассоциации схожие. – Вы такая красивая пара, господи, Уэнс! Я так рада! От трескотни Аддамс морщится, наливает себе кофе из турки и садится на стул. Каких подробностей от нее ждут ей неясно, тем белее в семь утра. – Тебе не надо готовить завтрак для Тайлера? – пытается перевести тему. – Я уже это сделала, – подруга знает, что это отмазка. – У вас уже что-то было? У него такие губы, уверена, он классно целуется! Уэнсдей закатывает глаза как можно дальше и цокает. – Мы не торопимся с этим. – Ну и зря! Стоило бы! – рекомендует Синклер, как главный любитель тактильных контактов. – Мне пора в универ, созвонимся потом. Всю неделю она с успехом увиливает от расспросов любопытной подруги, прикрываясь занятостью в универе. А ее правда так много, что приходится даже потратить большую часть времени на выходных в компании профессора Анвара. Уэнсдей несколько раз проводит сравнительный анализ палагутия двух бездомных – они оказываются идеальными соулмейтами с совместимостью в девяносто восемь процентов. Аддамс в подобную удачу не верит, поэтому просит профессора выделить ей еще двоих трупов, и пробует с ними. Ситуация повторяется. Анвар ухмыляется и говорит, что задание для нее оказалось выполнить слишком легко. Уэнсдей злится, снова проклиная систему. Из напряжения ей помогают выйти писательство и сосед снизу. Они продолжают общаться периодически, и Аддамс нравится коротать вечера с ним. Проходит еще неделя экспериментов над окоченевшими парами. Уэнсдей втихаря пользуется советами дяди Фестера, чтобы остановить разложение. Идет на принцип и берется проверить подобранных по соулмейт-хромосомам, хоть этого и не предполагает задание. К пятнице она не сдается, но решает сделать перерыв на выходных, чтобы подумать, что делать дальше. *** Ксавье тратит две недели на завершение проекта в кофейне. Уимс то и дело контролирует его, откровенно мешая работать. Зато помогает Аякс – рассказывает ему шуточки, разные истории из универа и то, как он избегает тест ДНК, потому что просто не хочет связывать себя постоянными отношениями. Торп думает, что такая позиция имеет свое право на жизнь, правда слегка жалко того соулмейта, что предназначен Петрополусу. Получается, девушка либо одинока, либо встречается с тем, кто подходит ей с меньшей процентной долей. . Соседка оплачивает ремонт его ванной, он добавляет собственных средств сверху, и владелец квартиры перестает угрожать, что выселит его на улицу. Пригоняет рабочих – они за три дня приводят стены в порядок. Все эти вечера после пар он проводит в квартире соседки. Она делится тем, как ее раздражает болтливый профессор, он смеется, что против этого у нее тихие подопытные. Они смотрят вместе кино, объедаясь попкорном. Оказывается, они оба любят сырный, как внезапно сошлось. Последние четыре дня они с соседкой не видятся, потому что Ксавье пропадает на репетициях группы. Объединять учебу и сразу два хобби оказывается не очень просто. Но ему нравится все это. Он шлет соседке видео с любимой песней группы, Уэнсдей язвит, что солист поет так высоко, будто у него не полный комплект боеприпасов в штанах. Ксавье не может не согласиться: Далтлон иногда перебарщивает с верхним регистром голоса. В пятницу вечером, закончив со всеми делами, Торп решает пойти на крышу, чтобы проветрить мозги и подумать. Проект в кофейне закончен, скоро концерт, на который придет большая часть студентов Нью-Йорка. Он слегка волнуется, поэтому нужна концентрация. *** Уэнсдей устало шагает по лестнице вверх и встречает на площадке соседа. Он закрывает свою квартиру, накинув на голову капюшон. – Привет, Торпиланджило. – О, Дэй! – Ксавье оборачивается. – Ты откуда? – Из морга, – вздыхает. – Еще пять часов убила на проект по генетике. А ты куда? – На крышу, – кивает наверх. – Хочешь со мной? Там расскажешь. – У меня есть два сэндвича с ветчиной и индейкой. – Аддамс поднимает бумажный пакет на уровень своего лица и трясет им. – А у меня чай, – Торп подхватывает с пола огромный термос. – Ладно, кофе сегодня уже течет по моим венам, – устало прикрывает глаза. – Пусть будет чай. – Погнали, – кивает парень. Они идут на чердак, Ксавье рассказывает, что вскрыл его незаконно, Уэнсдей вообще его не осуждает. Когда она оглядывает простирающийся на далекие мили светящийся город, так вообще хочет обидеться, что сосед не звал ее сюда раньше. Тихо, красиво и можно спокойно подумать. Синклер бы назвала это место скорее романтичным, но Аддамс подобное не близко. Они ставят термос на парапет крыши, смотрят на город, жуют сэндвичи и болтают. Уэнсдей делится, что проект по генетике так и не складывается, а Анвар утомил ее окончательно, так что в самом деле хочется его пристрелить. Ксавье видит, что соседка правда измотана своей учебой и решает помочь ей переключиться: – В воскресенье мы выступаем в баре «Х2» хочешь прийти? – О нет, лучше иголки в глаза, – кривится Уэнс. – Ненавижу толпу. И не произноси это название, такое же у гребанной хромосомы, которая мне не поддается. – Да, брось, будет весело, – улыбается парень. – Возьми с собой Энид и Тайлера. Я вас познакомлю с Аяксом — он мой друг из кофейни. – Не знаю, подумаю. – Ты обещала! – чуть повышает голос. – Все-то ты помнишь! – так же высоко и весело. – У меня идеальная память, – пожимает плечами. – Могу перечислить всех президентов Америки с годами правления. – Ла-а-дно, – тянет Аддамс. – Уговорил. Синклер обрадуется, она любит такое. – Вот и отлично, – улыбается парень. – А что там не так с хромосомой? – О, нормисам так просто этого не понять, – усмехается Уэнсдей. – Кому? – хмурится. – Мы так зовём тех, кто далек от медицины, – поясняет. – Ну знаешь, тех, кто удивляется, как обезболивающее догадывается, что конкретно нужно лечить. – Нет, ну правда, а как? – гогочет. – Ладно, я не так безнадежен. Расскажи. – Как бы проще это сказать… – задумывается Уэнс и чешет нос правой рукой. Ксавье проезжается по своей переносице левой ладонью. – Короче, икс два и игрик два это что-то вроде соулмейт-хромосом. . Я начала в них копаться, потому что не понимала, как четыре трупа рядом со мной могут оказаться родственными душами. Такого же не может быть, правда? – Не знаю, но если учесть, что тебе не могли подобрать соулмейта, то вряд ли судьба была более благосклонна к бездомным, – гогочет. – Прости, но это правда смешно. – Не злорадствуй, – хмурится. – Продолжишь так же и будешь помогать мне. – Да, мэм, – все еще давит смех Ксавье. – Но если что, я готов тебе помочь. А что нужно делать? – Соскоб с внутренней стороны щеки. Готов? – смотрит с вызовом. – Не вижу сложности в этом, – пожимает плечами. – А что ты хочешь проверить? – Сходство по палагутию — это что-то вроде как брать только верхний регистр, – поясняет Аддамс. – Такой тест проще делать, нужны только пряди волос, а вот икс два… – Ты знаешь, что такое верхний регистр? – удивляется Торп. – Играла в детстве на виолончели, – пожимает плечами. – Так вот, икс два и игрик два — это нижний регистр. По-хорошему, нас должны сравнивать по двум показателям: палагутий и совместимость соулмейт-хромосом. Но это долго, дорого и никому не сдалось. Нормисы готовы доверить свои жизни ДНК-тесту за двадцать баксов. – Открываешь мне новый мир, – смеется Ксавье. – А в чем проблема этой хромосомы? Что не получается? – Получается ерунда, – рычит. – По палагутию люди сходятся на девяносто восемь процентов, а по соулмейт-хромосомам — они полные противоположности! И я не понимаю, что не так делаю. Может, дело в слизистых, поэтому хочу проверить на живом человеке. – А с кем будешь меня сравнивать? – ухмыляется. – Да хоть с собой! – машет рукой. – Вариантов немного. – Договорились, когда это нужно? – Давай завтра утром, не занят? – Нет, сегодня закончил заказ в кофейне Аякса, завтра у меня выходной, – наклоняет к плечу голову. – Замерзла? Пошли ко мне, посмотрим кино? Они смотрят старый фильм «50/50» , и Аддамс заключает, что трагикомедии — отныне ее любимый жанр. Ксавье рад, что смог отвлечь девушку, ему как будто самому стало не так волнительно перед выступлением. В субботу утром они едут вместе в морг. Аддамс предупредила профессора Анвара, что зайдёт поработать, тот лишь небрежно смеялся. Уэнсдей не выносит, когда не верят в ее способности, поэтому и пошла на принцип. – Открой рот. Аддамс подходит вплотную к сидящему на стуле парню. Он такой высоченный, что их лица оказываются на одном уровне, когда она стоит в полный рост. Ксавье выполняет просьбу. Она кончиками пальцев левой руки касается лица парня, чуть надавливая на щеку. Его кожа мягкая, не то что у трупов. А еще горячая. Даже слишком горячая. Уэнсдей смотрит на открытые губы с мелкими трещинками и отчего-то засматривается. Так близко друг к другу они еще не оказывались. Ксавье наблюдает сосредоточенное лицо подруги. Брови серьезно нахмурены, губа закусана. Аддамс медленно оттягивает ее зубами, пока проводит ватной палочкой по внутренней стороне его щеки. Почему-то это зрелище его завораживает. – Готово, – сообщает Уэнсдей, вынимая ватную палочку из полости рта. Она берет ножницы, отрезает кончик палочки и бросает его в пробирку. Ее действия быстры и отточены, будто она делает это каждый день. Ксавье поражается. – Что дальше? Уэнсдей не отвечает. Берет другую палочку, собирает соскоб со своей щеки и повторяет недавние манипуляции. Бросает обе пробирки в маленькую медицинскую сумку-холодильник и переводит довольный взгляд на соседа. – Пока все, – сообщает. – Соскоб должен остыть пару дней. В понедельник займусь выделением . – О, отлично, – улыбается парень. – Пойдём поедим? Как насчет буррито? – Обожаю буррито! – восторженно округляет глаза. – Супер, – широко улыбается. – Знаю местечко в соседнем квартале, там лучший буррито из тех, что я пробовал. Они прогуливаются по весенним улочкам, размышляя о том, что прошла уже почти половина семестра и скоро каникулы. У Торпа экзамены в этот сложные — экватор обучения говорит сам за себя. Аддамс тоже не позавидуешь, у нее скоро начнётся профессиональная практика, благо она достаточно потренировалась вместе с дядей Фестером. *** Синклер волчком вертится вокруг Аддамс в ожидании Тайлера. Она приехала раньше, чтобы продолжить допрос, но Уэнсдей устроила себе писательский час, громко стуча клавишами печатной машинки и нервно посматривая на часы. Энид любит современную музыку, а еще сильнее — тусовки студенчества. Галпин старше ее и чувствует себя там не уютно, но не может отказать девушке в посещении подобных мероприятий. Наконец соулмейт Энид сообщает, что ждёт их внизу. Аддамс облачается в серую толстовку и черные джинсы, собирает на голове высокую гульку. Синклер презрительно морщится от ее вида, но Уэнсдей плевать. Это просто маленький бар, открытый выпускниками универа Ксавье и членами какого-то модного братства, в правилах которого прописана помощь друг другу. И просто концерт малоизвестной группы, на который Аддамс не особо-то хочет идти. Согласилась лишь для того, чтобы оказать поддержку соседу. Черт знает с чего это вдруг. *** В баре шумно. Слишком шумно. Куча фанаток визжат и фотографируются с солистом Далтоном. Тот улыбается на селфи во все тридцать три. Ксавье знакомит их с Аяксом. Тот не без интереса смотрит на Энид, блондинка, смущаясь, жмется к широкой груди Тайлера. Актриса, которой почему-то еще не выдали Оскар, думает Аддамс. Она помнит, какой влюбчивой была подруга до того, как встретила своего соулмейта. Галпин приносит им пиво в красных стаканчиках. Уэнсдей фыркает, что это худший напиток из возможных, но выбора все равно нет. Концерт начинается, толпа ревет от первых звуков гитары и барабанного боя. . Видимо, песня про недотрогу — хит этой группы, делает заключение Аддамс, обращая внимание на орущих и скачущих рядом с ней девушек. Синклер присоединяется ко всеобщей истерике, отплясывает, будто всегда тут была. Уэнсдей делает еще насколько глотков пива, переключая внимание на сцену и не замечает, в какой момент начинает кивать головой в такт звукам, которые производит Ксавье. Он сосредоточенно стучит по небольшим бочкам и тарелкам вокруг него, закусив губу. Это единственное, что Уэнс удается рассмотреть, потому что большая часть лица соседа скрыта под капюшоном. Он как будто отсутствует сейчас в клубе мыслями — есть только его руки и ноги, которые живут своей жизнью и извлекают звуки, что начинают нравится Аддамс. Удивительно. Начинается новая песня, Ксавье скидывает капюшон и ловит взгляд Уэнс, постукивая по барабанам более расслабленно. Слова, которые с придыханием поет Далтон призывают танцевать На очередном «dance-dance» Торп вскидывает подбородок в вопросе, мол, почему девушка игнорирует призыв? Уэнсдей отрицательно качает головой. Переглядки продолжаются весь концерт. Тайлер с ловкостью бармена меняет стаканы с пивом в ее руках, так что Аддамс сама не замечает, как начинает танцевать. Даже текст про любовь не вызывает у нее желания закатить глаза . Студентки виснут на своих парнях, принимаясь искать во ртах своих спутников какое-то сокровище мира, не меньше. Уэнсдей отворачивается, утомительно. Наконец Далтон объявляет финальную композицию, по тексту Аддамс понимает, что история о расставании, и ей это нравится гораздо больше . Ксавье начинает выделывать трюки с палочками, проходясь по всем бочкам поочередно, и прокручивает одну из деревяшек в длинных пальцах, а еще через партию — подбрасывает вверх. Ох и позер, думает Уэнсдей, хотя не может не согласиться, что выглядит это круто. Ребята благодарят гостей, спускаются в толпу, Ксавье присаживается на сцену, свесив ноги. Он не особо популярен в этой группе — барабанщики всегда обделены вниманием фанаток, но Торпа это нисколько не расстраивает. Он воспринимает свое увлечение как что-то серьезное и не ищет признания. Пиво бьет по мозгам. Уэнсдей чувствует себя захмелевшей. Она плюхается на подмостки сцены рядом с Ксавье, легко толкая в бок парня. – Ты был прав, Торпиланджило, мне тут правда весело. Торп улыбается, приобнимая соседку за плечи. Она смеется от шутки Синклер. Такая дурная эта его подружка! – Дайте я вас сфоткаю! – развеселая Энид хватается за мобильный. – Ну уж нет! – Уэнс фыркает и тянет капюшон толстовки Ксавье на свою голову. – Вот теперь можешь. Ксавье, смеясь, наклоняется рассмотреть девушку, она высовывает язык в сторону. Энид все равно фотографирует . Уэнсдей чувствует себя весело и спокойно под огромной рукой соседа, прижимаясь спиной к его теплому телу. Думает, жалко, что они раньше не стали друзьями. Парень приятный. Ксавье умиляет девчонка. Настырная, дерзкая и уморительная в своей строгости. Ему нравится с ней дружить. Болтать ни о чем, смотреть фильмы и показывать видео с репетиций. Ребята общаются, Галпин заинтересованно беседует с гитаристом Уокером, договариваясь взять у него пару уроков , Аякс соревнуется с Далтоном в скорости выпитого. Постепенно посетители расходятся, и владельцы намекают, что группе тоже пора восвояси. – Пошли вместе? – без раздумий предлагает Ксавье. – О, ты знаешь, где я живу? – Аддамс виснет на шее Торпа. Смеется от излишнего выпитого, парню тоже смешно. – Немного, – ухмыляется. – Я заманил тебя на этот концерт, мне и доставлять тебя домой. Аддамс кивает соседу. Провожатый ей правда на помешает. Кажется, она перебрала с пивом, сразу видно, что с алкоголем они не часто встречаются. Энид тоже изрядно пьяна, так, что почти не стоит на ногах. Тайлер забрасывает ее себе на плечо и, прощаясь, уходит ловить такси. Ксавье и Уэнсдей можно дойти пешком, и это кажется парню разумнее, потому что соседка немного проветрится. Они идут не спеша, Аддамс делится впечатлениями от концерта. Говорит, что удивлена, как сосед увлеченно стучит по барабанам, так же, как она по печатной машинке в порыве вдохновения. Ксавье ухмыляется. Было бы интересно увидеть девушку за этим занятием. – Заходи ко мне, поболтаем еще. Предлагает Аддамс, когда они подходят к ее входной двери. И Торп соглашается. Они плюхаются на диван, рассказывают друг другу разные истории из детства. Через время Уэнсдей сползает со своего места и кладет голову на колени Ксавье. Спать жутко хочется, но сосед такой занятный, что она не желает, чтобы он уходил. – Расскажи еще что-нибудь. Говорит, смотря на него снизу. Торп опускает глаза, улыбается. Начинает снова болтать о каникулах в Провиденс, где жила его бабушка. И вдруг замечает, что соседка уснула. Вот же напасть, будить ее не хочется. Он недолго осматривает ее лицо, думает, что она симпатичная, странно, что у нее нет до сих пор соулмейта, ему бы повезло. А потом слегка сползает с дивана, откидывая на спинку голову, и тоже погружается в сон. Утром Аддамс бухтит, что опаздывает, носится по квартире со скоростью ветра, а Ксавье смеется и уходит к себе. Ему в универ нужно только после обеда. Вечером после пар он звонит Уэнсдей. – Торпиланджило, я по локоть в твоих анализах, говори быстрее, – строго сообщает девушка в трубку. – Впечатляет, – гогочет. – Делаешь тест? – Да, вот прямо сейчас, – все так же серьезно. – Что ты хотел? – Не хочешь на выходных сходить на пикник? – ненавязчиво. – Мой бывший сосед Роуэн знает крутые места в лесу неподалеку от города. Можем снова взять с собой Энид и Тайлера, ну, и Аякс может тоже поедет. Пока он болтает, Аддамс совершает все необходимые манипуляции, придерживая трубку плечом: кладет материал под цифровой микроскоп, смотрит на монитор компьютера. Быстро щелкает клавишами, распознавая модели соулмейт-хромосом. Еще несколько раз щелкает, совмещая рисунки друг с другом, и не понимает, что происходит. Все человеческие хромосомы похожи на надувных кукол, что обычно стоят у заправок. Исключением являются лишь икс два и игрик два — они прямоугольные с выпуклостями и впадинами по периметру. У игрик два больше выпуклостей, у икс два — наоборот впадин. Путем совмещения они образуют единое целое — отсюда и ассоциации с элементами пазла. Уэнсдей моргает несколько раз, глядя на то, как сошлись две модели на мониторе. Идеально, просто влитые. – Дэй? – окликает ее Ксавье. – Ты слушаешь? – Слушаю, но твоя болтовня, кажется, меня отвлекла, – фыркает. – Снова какая-то ерунда по икс два и игрик два. – Что там опять? – уточняет, смеясь. – Если верить данным, то у нас с тобой идеальная совместимость по соулмейт-хромосомам. Но так ведь не может быть, правда?