---
Минджи просыпается рано утром и идёт в школу. Осень длится так, будто это самое ужасное время в этом мире. Непонятный холод перемешанным ветром, слякоть, дожди, что отдают бесконечную меланхолию. Ким уже запомнила все трещины на тротуаре и на дорогах, все эти бесконечные узоры и аромат зданий перемешанный с запахом едкого мусора с осенним дождём. Сегодня в школу она идёт без её велосипеда, поскольку отец Ким вчера потерял ключи от общего подвала. Честно, она уже бесится от его растерянности, но ничего не говорит об этом. Бить тревогу или же делать ему указания не в её энергии и силе. Да, что тут говорить Минджи в её доме будто раб и его жена, раз уж дела пошли на то. Она и убирает, и моет, и готовит, и чинит и шьёт. Путь в школу занял у неё 20 минут и вот виднеется вороты школы Минджи. Девушка неспеша подходит к воротам и осматривает местность. Рядом много старшеклассников и несколько одноклассников Ким. Все они заняты говорят о чём-то своём, обсуждают что-то со смехом и наслаждаются временем, пока не проходят уроки и учителя не заставляют их сидеть на уроке часами. Правда Минджи это уже не волнует. Все в классе знают, какая она отсталая и какая она плохая в учёбе. Еле как получает хорошие оценки, поскольку множество у неё плохо и чёрт, Минджи сама не понимает, как сделать всё идеально, как просят учителя. Учиться — превратилось в слово зубрить и забыть! Вот это настоящая истина думает Ким и уже не ожидает от себя и от других какой-то результат. Справа проходит та самая компашка из её класса и среди них слышится голос Ханни Фам. Минджи оборачивается в их сторону и замечает там тех самых популярных парней стоящими, как будто горы и среди них Ханни с Даниэль. Фам о чём-то болтала, добавляла приколы и заливалась смехом. Ким не смотрела на неё так долго, поскольку боялась пойматься и оказаться изгоем в ихних глазах, получив к себе множество осуждающих взглядов. Так что Минджи рывком уходит в сторону класса, желая увидеть на себе взгляд Ханни. Школа изнутри была не самой новой, но и не самой худшей. Золотая середина. Тут есть всё самое базовое, а это самое главное. Минджи присаживается на своё место возле окна на последнюю парту. Это место спокойное и относительно хорошее, поскольку сидя тут можно было хорошенько отдохнуть, закрыться от учителей заново и смотреть, как Ханни усердно учится или же постоянно оборачивается для того, чтобы поговорить. Кстати Фам сидит на втором ряду второй парты, а Минджи на первом ряду в пятой парте. Уроки проходят, как обычно скучно и нудно. Учителя просят всех что-то писать и Ким лениво записывает всё это, хоть и понимает, что она должна хорошо учиться, однако всякий раз на уроках у Минджи сделать это элементарно не получается. Весь её фокус уходит на действия Ханни. Например, как она пишет, что-то спрашивает и трогает свои волосы. Боже, она надеется, что никто не смотрит на неё и палит то, что она смотрит на неё будто это спустившийся ангел из небес. При каждом мелком контакте с ней, неважно будь это физически или зрительный, Ким краснеет. Ей становится ужасно неловко, она становится просто ужасно неловкой и все, что она может выдавливать из себя на тот момент не запинаться и дышать ровно. Руки естественно потеют ещё сильнее, чем обычно, горло сохнет, а глаза бегают по сторонам от не умения смотреть людям в глаза. И сейчас, Ханни оборачивается, чтобы взять из парты друга ручку, как встречается взглядом с Ким. Минджи быстрым ходом отводит свой взгляд и смотрит на улицу. В голове крутится мысль и надежда, что та не видела её странный взгляд и просьба того, чтобы она проигнорила это. Однако после уроков у Ким есть дополнительные уроки по математике с физикой. Естественно она остаётся на эти предметы ещё дольше, чем обычно и сидит она там со своими пару одноклассниками. И это была половина компашки класса. То есть Кай, Харуто, Чонхван и конечно же Ханни. В целом занятия проходят хорошо. Ученики садятся на парту разделенные на двоих и смотрят дополнительные материалы для экзамена. Почти на всех уроках учитель математики и физики заставляет детей учить и зазубривать формулы, а также решать задачки написанные на электронной доске. У всех в их кругу физ-матов разный уровень знании. Например у парочку людей он весьма средний, у некоторых высокий например, как у Ханни, и Минджи, что не особо шарила за эти уроки, но выбрала эти предметы, поскольку верила, что сфера с этими предметами более прибыльна, чем другие. Каждый раз, когда Минджи выходит на доску, чтобы решать задачи ребята молчат и тихо смотрят, как та тупит и жалобно смотрит на учителя. Естественно учитель подталкивает её и говорит, как правильно решать те или иные задачки, но есть моменты, когда сама Ханни вмешивается в ихний диалог и добавляет из себя что-то. Честно её объяснения казались легче, чем те, что ей говорил учитель. Каждый раз, когда она оборачивается, чтобы посмотреть на неё Ханни серьёзно смотрит и терпеливо объясняет элементарные вещи. Ким каждый раз смотрит на неё с слегка большими глазами, выпученными губами и внимательно слушает, иногда кивая и стирая ошибки. Голос Фам, как мёд для неё, а эти серьёзные объяснения просто заставляли её чувствовать так, будто в этом мире важна лишь Ханни Фам. — Помнишь, ты не могла решать эти уравнения? — подходит к ней Ханни после занятии, — У меня есть сборник и учебники по разным и тем темам, если хочешь я могу одолжить их тебе. Минджи смотрит на неё, как будто потерянная и громко глотает. Шестерёнки в её голове крутятся усердно и Ким еле как выдаёт: — Давай. — Отлично, тогда у меня тут только эта, — она достаёт из своей белой сумки синюю книгу, — возьми её, а завтра принесу ещё другую. Ким смотрит на книгу и видит милые кольца на пальцах девушки. Одна с клубникой на безымянном пальце и на указательном лягушка. — Хорошо, — тихо отвечает та и добавляет чуть громкое, — спасибо. — Да, не за что, — она улыбается ей своей квадратной улыбкой и добавляет, — Классный пирсинг, где прокалывала? Минджи в ступоре смотрит на неё и думает пирсинг? Но затем осознаёт то, что имела в виду Фам. — А это, — неловко начинает та и смотрит ей в глаза на миллисекунду, — Я сама прокалывала. Ханни от удивления таращиться и пускает английское "Wow, how?". — Ты на полном серьёзе прокалывала сама? Минджи легонько кивает и бежит глазами, когда как Фам присаживается и приближается к ней лицом. Ким от этого краснеет ещё сильнее, чем до этого и чувствует её дыхание на своей щеке. — That must be painful, как ты выдержала такую боль? — она обеспокоенно смотрит на неё и продолжает смотреть на ухо, — Оно хотя бы зажило? Ким неловко смотрит на неё и пытается успокоить бешено бьющиеся сердце с красностью в лице. — Ну, так-то болит, но не так сильно, — быстро отвечает та и думает, что это был просто ужасный ответ. — О, мне нравится вот эта серьга, такая классная, — добавляет Ханни и пальцем дотрагивается до места пирсинга, слегка касаясь подушками пальцев уха Ким. Минджи чуть ли не прыгает из своего места. Она сейчас готова закричать, скрыть своё лицо и попытаться успокоить это сердце. — Да, спасибо, — максимально неумело отвечает Ким. — А ты чем прокалывала ухо? — Ханни отходит назад и теперь с интересностью в глазах смотрит на девушку напротив, — Ты только одно делала? Ким не успевает обрабатывать все вопросы, что ей говорит Ханни поэтому немного тупит, говоря: — Нет... А всмысле, да. Только одно ухо, второе я не особо трогала, — отвечает та и легонько кивает, — А вот делала иглой. Ханни от этого сильно удивляется и довольно забавно говорит "Oh my god what the heck?". — Это же так больно, Ким Минджи! Всё сейчас Минджи выпадет окончательно. — Я представляю, как это было ужасно больно... Ким неловко соглашается и слышит: — Ханни ты долго там ещё? Мы же сговорились на твоё день рождение пойти! — громко заявляет Кай, смотря на двух девушек из коридора школы. — Да, сейчас, — сообщает Фам и собирает свои вещи. "Стоп. Стоп, стоп, стоп, стоп, стоп. Сегодня день рождение Ханни?" — думает Минджи и мысленно матерится, — "Чёрт, стоило бы её поздравить". Фам уже собирается уйти следом за Каем и Минджи не знает или знает, что сказать. Вот она уже прикасается к двери и глазами ищет парня, как слышится неловкое: — С днём рождения. Минджи смотрит на неё с очень покрасневшим лицом и неловко, едва слышно добавляет: — Ханни. Фам никуда не спешит. Она глазами смотрит на неё тепло, тепло и улыбается, говоря: — Спасибо, Минджи. И уходит оставив девушку одну в кабинете. Сегодня 6-го октября, наверняка дорогой день для неё, ведь это день рождение Ханни, где она подарила Минджи безумный подарок. Это мелкий разговор, что Ким будет помнить вечность и сладкая улыбка, сладкие слова, милые удивления с множество вопросами и её имя — Ким Минджи, сказанное несколько раз за один разговор.---
В наушнике играет какая-то песня и Ким уже заебалась слушать эти песни раз за разом, что уже не обращает на них никакого внимания. В голове тысяча мыслей. Она не кушала два дня подряд, не выходила из своей комнаты просто так и чувствовала пустоту. Неужели всё? Всё это закончилось и оно так оплатилось?.. Неужели всё сейчас угаснет? Минджи не знает сколько сейчас времени и уже не заботится о вещах. Она сидит, обнимая свои колени и пытается не замёрзнуть от холода. Отец не заплатил за отопление и теперь девушке придётся как-то выжить без тепла. Суп стынет на столе, не притронутый бокал с водой и хлеб. Это ужин отца, а Минджи не наливала себе ничего. Честно, Минджи самый ужасный неудачник в этом мире. Кажется, что настоящее бедствие, горе и печаль это она. Это — Ким Минджи. Это та самая неудачница с обычной школы без пристижностей, та самая девушка одетая в мешковатые, мужские одежды, поскольку носила то, что находила дешёвым. Это тот самый ребёнок, ребёнок которого чуждались все, даже близкие друзья. Не смотря даже на события до чёртового развода все смотрели на неё странно, осуждено и с отвращением. Минджи не была тем, кто смог бы спокойно завести разговор, никогда никому не мешала и делала свои дела, она здоровается с теми, кого уважает и пойдёт дальше по своим делам. Максимально безобидное дитя, ищущее глазами покой и тепло. Никто никогда не интересовался ею, не спрашивал, как у неё дела и навряд ли Минджи скажет об этом кому-то просто так. Ким даже не стыдно за то, что её родители развелись, она не горит смущением и позором, как её отец и возможно мама, но точно знает. Знает, что чувствует внутри у себя в груди. И наверное она влюбилась в Ханни из-за того, что та просто улыбнулась ей вежливо и решила не отдалять её, как другие дети(Минджи даже самой смешно от этого). Ведь никто после развода не осмелится к ней подойти, сказать что-то или поздороваться и заново уйти, если не Ханни. Старые друзья уже не смотрят на неё, делают вид, что её нету и уходят, оставив в груди Ким рану. Она не знает почему всё так. Почему в её голове спуталось всё, разум туманен и глаза шипят. Отец зашёл в квартиру, она слышит это и головой оборачивается в сторону двери. Минджи встаёт, поправляет одежду и слышит: — Дочь, ты дома? Ким выходит с комнаты и встречается взглядом с отцом. — Привет, — тихо говорит та. — Привет доча, как ты? Всё хорошо? Он выглядит так, будто сильно любит её и скучал всё это время по ней. Его глаза тёплые, слова непонятные для самой Минджи и кажется, что его опять кто-то заменил. — Доча, поставь чайник я принёс вкусности и поставь еду... — он смотрит на кухню и видит уже приготовленный ужин, — Ой, ты уже всё сделала. Отец Минджи смотрит в её глаза и слегка улыбается, радостно снимая с себя куртку. — Доча, прости, что не заплатил за отопление. Просто только сегодня поступила зарплата, завтра схожу и оплачу всё. Потерпи, пожалуйста, — кричит тот со спальни и Минджи уходит в кухню. Она берёт из тумбочки ключи подвала и свои ключи от дома. Честно Ким не знает, что собирается сделать, но просто доверяет своему телу и интуицию. — Знаешь, сегодня у папы хороший прибыль, что аж могу обеспечить нас на целых два месяца, представляешь? Тот радостно улыбается и заходит в кухню, хлопая ладошками. — Моя, доченька всегда готовит так вкусно, — говорит тот после одного укуса еды. — Присаживайся, попей чай. Он слишком дружелюбно подаёт ей чашку и смотрит на то, как Минджи наливает себе чай. — И так доча, ты уже почти закончила школу, да? Ким слабо кивает и присаживаться напротив отца. — Да, мы сегодня с коллегами разговаривали на счёт учёбы в школе и университетах. Знаешь же ты мистера Фам? При упоминании этой фамилии Минджи яркими глазами смотрит на своего отца. — Вот, вот его дочка, как там её... «Ханни» — хочет сказать Ким. — Ханни! — прерывает её отец, — Между прочим она взяла хороший бал. А***н этому так сильно радуется. Она как-то слишком тепло смотрит на его лицо, поскольку услышала имя своей возлюбленной, а затем вспоминает, что отец сейчас спросит... — Раз уж её результаты вышли, наверное и у тебя всё должно выйти? Он смотрит слишком пристально и коварно. Его глаза горят жаждой узнать ебучие балы и Минджи не поднимает на него свой взгляд. — Нет, — тихо начинает Ким, — мои результаты ещё не пришли. — Да, что ты врёшь доченька, они же пришли, разве нет? Она поднимает свой взгляд на него и видит в его глазах ярость. Дыхание становится глубоким, длинным и шумным. Сердце бьётся, глаза слегка расширены и Минджи не знает что делать. Хочется плакать, скрыться и исчезнуть, зарыться в волосах, собраться в клубок и лежать, или нет бежать, или кричать, или... — Доча, сколько ты набрала? Отец смотрит на неё слишком жадно, гнойно и ужасно. Минджи по всему телу чувствует этот пристально больной, безумный взгляд, от чего бегают мурашки и схватывается дыхание. — Доча... Нет... Минджи не даст этому случиться... — Почему ты так мало набрала? Она бежит глазами по сторонам и видит очень сильно сжимающую ложку руку отца. Он весь красный от злости, от него веет ужасным настроением и яростью. Ким страшно, это надо признать. — Я... Хочет сказать девушка, но её перебивают. — Ты, — яро начинает он, — почему не набрала столько же, сколько дочка мистера Фам?! Он сильно бьёт стол, от чего суп и чай слегка проливаются на так и так маленький стол и мужик совсем не обращает на этого внимания, смотря лишь на Ким. — Что, решила, что я обеспечу это дорогое образование для тебя? Для твоей жалкой шкуры? Он поднимается со стула и кричит: — Смотри на меня! Минджи страшно. Ей ужасно страшно, она не хочет всего этого никак. Её сердце ноет, тело почти дрожит и чёрт! Она не хочет этого совсем, пожалуйста. Она хочет умолить отца, чтобы он перестал, хочет сказать "Пожалуйста, прекрати!", но не может. — Сука, ёбанная! Думаешь я такой дурак, куплю вам всё и вы сможете оставить меня в этом дне? Думаешь, что я оплачу тебе всё и буду рад тому, что ты выкинешь меня?! Хочешь поступить, как твоя мать?! Он подходит ближе к Минджи и хватает ту за воротник серой толстовки. — Говори, ты же ведь так поступишь, да? Ты же ведь вся такая золотая, папу не любишь, за то маму любишь и собираешься побежать к ней?! Скажи, кто любил тебя всё это время? А?! Говори! — он трясет её сильно, от чего та сильно сжимает глаза, — Это я тебя любил! Он кричит, взрывая барабанные перепонки в ушах и берёт налитый суп в руки, кидая содержимое возле лица девушки, от чего Минджи пугается и чуть ли не плачет. — Я заботился о тебе всё время. Готовил, стирал, убирал ради тебя, когда ты была ещё маленькой именно я заботился о тебе и ты не можешь принести мне хотя бы маленькую помощь? Он бьёт ту в правую щеку. Всё. — Почему ты такая тупая?! Бездарная, нигде летом не работала, висишь на шее отца! Тупая, безмозглая! — Закрой рот, — тихо говорит Минджи, от чего мужчина стоит в удивлении. — Ты, чего? — он ударяет голову девушки в стену, — Не говори отцу такую грубость, ты бездарность... — Ебало закрой! — уже сильнее говорит та и бьёт того в пах. Ким чувствует, как хват опускается и быстренько уходит из стола держа в руке стул на котором сидел её отец. — Ах, сука! Ты... Малявка... Сука! — Ты никогда не любил меня! Всё врал и врал! — Ах, ты ж, — говорит тот и бросается в сторону девушки, к счастью та держит тело мужика с помощью стула. — Это ты жалость! Это ты несчастный ребёнок в своей семье. Ёбанный абьюзер, жалкий и неудачник! Это ты, а не я! Девушка кричит так будто вытаскивает всю свою злость, обиду и грусть на него и толкает отца, ударяя его стулом прямо в голову. Мужчина падает прямо на стол, а стоящий на нём горячий чай выливается ему в лицо, от чего он кричит ещё сильнее, только сейчас от боли, а не в желании манипулировать или даже хуже убить. — Это ты заставил маму рожать!— удар, — Это ты затащил её в эту дыру, — ещё один удар, — и теперь сам пытаешься убежать от этого! — опять удар в сторону головы, — Это всё ты... Её голос ломанный, звучит криво и она плачет, шмыгая своим носом. Возле маленького кухонного стола лежит её отец с сильными ранами в голове и с кровью стекающему по сторонам. — Это из-за тебя я тут! — она не успокаивается и ещё раз бьёт его, только на этот раз в живот, — Из-за тебя страдаю я! Ты не отец, а настоящий уебан! Ублюдок! Долбаёб! Сукин сын... Она ударяет его в живот в последний раз и бежит в сторону двери, слыша, как тот вопит и пытается подняться. — Сука... Сучка мелкая! Иди сюда! Минджи бежит. Она бежит дальше от этого кошмара и спускаясь по бесконечным лестницам, хватает свой велик с подвала, предварительно открыв его ключами. Девушка быстро нажимает на педали, не смотрит на других людей вокруг и мчится куда-то подальше. На ней серая толстовка, чёрные штаны, те самые вансы и кепка белого цвета. Она одета не очень стильно, скорее недостаточно тепло, поскольку на улице был ветер и температура показывала всего лишь пять градусов. В карманах толстовки лежит её телефон с 80 процентам, наушники и пару купюр. Честно, Минджи не знает куда она бежит... Она катится по городу туда сюда, пытается уйти со своего района и доезжает до незнакомого стрёмного места. Почему всё так? Почему? Почему всё сложилось именно так! Она ненавидит эту жизнь! Ненавидит своего отца всей душой, ненавидит всё это, ненавидит как придётся мыться в холодной воде, ненавидит, что продукты всегда не свежие, ненавидит гулять по этим тупым вансам со своим велосипедом, ненавидит всратое общество и блять! Неужели Минджи сделала что-то не так, чтобы жить так?.. Неужели она будет в этом аду всю жизнь? Неужели ей придётся перенести это и терпеть всю жизнь? Чёртовы финансы, ёбанные деньги и бесполезное рождение! Долбанутый развод, тупые родители, паскуды и жалкие! Она винит всех. Отца за то, что полюбил мать и заставил её рожать, говоря, что та полюбит своё дитя. Мать она винит за то, что та не смогла дать отпор отцу или хотя бы не попыталась полюбить Минджи. Да блять, хотя бы забрать её с собой, а не смотреть на неё так будто это самый ужасный ребёнок и оставить её с самым ужасным человеком в этом мире. Будто бог специально дал ей такую жизнь, из-за того, что посчитал, что девушка самое ужасное творение с его рук и пожелал ей настоящий ад. Да, хотя кто она, чтобы винить его так... Лучше бы закрыла рот и молча жила, надеясь на лучшее, а не на помощь посторонних людей, тем более всевышнего. Такая жизнь, блять, могла бы быть получше... Если бы тебя окружали добрые, ничем не въебывающиеся люди, которые готовы помочь, заботиться, дарить любовь и тёплые взгляды с обнимашками. Чёрт... Всё это так чуждо для Минджи... Эта родительская любовь, родительская поддержка и слова... Всё это так невольно чуждо... Всё это так чуждо... И Ким плачет. — Сука... По её глазам текут слёзы, что были сдержаны во время поездки великом. Из носа течёт жидкость, глаза, будто река не останавливаются плакать и всё сильнее плачут. — Блять, — отрывисто говорит Минджи, чувствуя, что её голос ломается, — Прекрати. В голове мысли, страх от отца и жизни, в душе чужда, ограждение от всего мира и боль, сердце будто сейчас сломается, кажется, что оно перестанет течь, стучится и вовсе перестанет жить. — Сука... Хватит! — Эй! Минджи слышит вокруг голоса каких-то парней. Кто-то смеялся, кто-то что-то пел, а кто-то грубо говорил: — Ты, плачущая девка! Остановись! Ким поднимает на них свои заплаканные глаза и видит перед собой парней своего возраста. Их было пять, высокие парни с чёрными волосами и одевающими на себе спортивки. — Смотрите, кто тут так рыдает, — говорит один из них и все заливаются смехом. Минджи вдали от них, примерно на пять сантиметров останавливается и смотрит на этих черепашек ниндзя с ещё один сенсеем. — Эй, куда так намылилась? Ты, что плачешь из-за того, что кто-то тебя обидел? — кто-то кривляется и делает голос девушки. — Бедная девка! Плачет небось днями и ночами, — самый мелкий из них произносит, заливаясь смехом, — Джун, давай возьмём с неё что-то. Он говорит всё это так довольно и гордо, будто это то, что надо считать крутым, а нет. Они ведь самые крутые, раз уж открыто курят одноразку. — Блять и эту хуету кто-то курит в таком осознанном возрасте? — говорит Минджи, смотря на главаря с синим тюбиком во рту, — Что ты будто ребёнок, сосёшь тюбик с фруктами во рту. Он раздражённо смотрит на девушку и улыбается: — А что? Чем тебе одноразка не понравилась, да ты наверное в рот никогда не брала, не говоря о одноразках. Все вокруг заливаются смехом и Минджи смотрит на них взглядом "Ведут себя, как мелкие пиздюки" и недовольно вздыхает, доставая со своего кармана пачку сигарет. — Эй, парни, — говорит из них кто-то, — Гляньте, чё у неё есть. Все смотря на её руку и видят на руке пачку, написанный "Marlboro Red". Это пачка белая, с красной крышкой и девушка трясет её, доказывая, что там есть сигареты. — Вот, что курят настоящие курильщики, а не детскую хуету с дымом. Ким открывает пачку, достаёт из него целую сигарету и подходит к одному из парней и смотрит на него с командующим взглядом, мол что стоишь доставай зажигалку. Она осматривается по сторонам, пока тот не достаёт зажигалку и не угощает девушку огнём. Та в свою очередь кивает, типо спасибо и отходит назад со своим великом в руках. — Вот, что означает дым пацаны, — с хриплым голосом говорит Ким. Она знает, что сейчас втягивает в себя такую горькую и обжигающую лёгкие, крепкие сигареты. Все смотрят на неё удивлённо, будто в жизни не видели курящую девушку и Минджи подходит к главарю под недовольные шепоты остальных парней. — Хочешь втянуться? — говорит та вздыхая на парня густой дым, — Попробуй. По всей видимости Джун в ступоре и слегка кивает хотя показать себя крутым и неожиданно получает по тянущейся руке обжигающую сторону сигареты. — А! Тварь, — кричит он болезненно и Минджи запрыгивает на свой чёрный велик, ударяя парня ногой и теперь со всей скоростью мчась к самому высокому. Высокий парень видя едущий велик в его сторону прыгает в другую сторону и удивлённо кричит, слыша сзади: — Уёбки, держите её! Остальные трое подбегают к ней, но Минджи в это время уходит в сторону мусорных баков и берёт оттуда какую-то ржавую трубу. Кто-то из этих троих подбегая к ней в надежде забрать эту трубу, наоборот получает по ней и один из двоих сыкотно бежит, а оставшийся один достаёт из своей куртки пистолет. Минджи при виде оружия нажимает на педали и уходит вглубь каких-то зданий, слыша сзади стрельбы в её сторону. Она доезжает до какого-то магазина, видя время "22:03". Те парни уже не бегут в её сторону и Минджи присаживается в какую-то скамью напротив этого светлого магазина. Её ноги болят из-за того, что та ехала великом до сюда напротив ветра. Одежда на верху не даёт нужного тепла и Ким видит на том же экране, где показывали время температуру "-2°С". «Отлично» — думает та и ухмыляется. Да, что она сегодня натворила. Ударила отца, сбежала с дома и подралась с какой-то шайкой. Что за день... Минджи устало закрывает глаза, прикрывает их рукавами толстовки и сидит совсем устало, не смея даже сделать лишние движения. В животе голод, она хочет есть, от чего хочется блевать. К магазину не спеша подходит кто-то и девушка слышит едва слышные шаги. Этот человек останавливается и всё не заходит в магазин. Ким хочет не обращать на него своего внимания и слышит: — Минджи? Этот человек произнесла её имя так нежно и с неожиданностью от чего Ким убирает свои руки с глаз. Глаза уже открыты смотрят вперёд и уши слышат повторное: — Минджи? Что ты тут делаешь? Это была Ханни и Ким смотрит в сторону девушки. Та была одета в тёплую короткую чёрную оверсайз куртку, на ногах тёплые штаны с зимними кроссовками. Девушка медленно подходит в её сторону и тихо спрашивает: — Минджи, что с тобой случилось? А Минджи то что? Минджи не смеет поднять на неё свой взгляд и отводит глаза, смотря в угол какого-то здания. В горле ком, тело настолько устало и болит... А в глазах появляются слёзы. Сердце болит, вьётся и желает скрыться. — Эй, Мин, что с тобой? Ханни произносит эти слова так нежно и заботливо, что сердце жмётся, в глаза всё сильнее поступают слёзы и Минджи шмыгает носом. Сука... Да почему она всё ещё общается с Ким, стоя тут среди какого-то мусора напротив круглосуточного магазина. — Мин... Девушка присаживается возле девушки и рассматривает её лицо. На лице девушки синяк с кровью, оно всё красное и волосы спрятаны в капюшон толстовки. Брови хмурятся, глаза наполнены слезами, нижняя губа разбита, нос испачкан где-то чёрным и горло заглатывает ком настолько громко, будто кажется, что это слышали все в этой улице. Ханни аккуратно дотрагивается до правой руки девушки и видит в нём кровь, мелкие раны и мозоли. Она обхватывает её руки двумя ладонями и нежно держит их. Вскоре от Ким слышатся тихие шмыгания. Минджи плачет. — Эй, Минджи, всё хорошо... — та своей левой рукой обхватывает её плечо и тянет к себе, — Поплачь. Ким зарывается в это объятие настолько сильно, что Ханни видит только её спину(в нос бьёт лёгкий запах сигарет). Девушка плачет громко и сильно шмыгает носом, вытирает всё рукавом толстовки и пытается что-то сказать, но не получается. Все эмоции выходят наружу слезами. Вся та же тоска, боль, грусть, злость, отчаяние, горе, любовь и забота. Всё это выходит слезами, тихими воплями и отрывистыми вздохами. И она успокаивается только тогда, когда сама поднимает свою голову и уже от стыда протирает так и так мокрым рукавом всё своё лицо. — Прости... — тихо проговаривает та с ломанным голосом и шмыгает носом. Ханни в той сторону молчит и походу всё ещё смотрит на девушку. — Прости... — повторяет та. — Не надо извиняться. Всё хорошо, — нежно проговаривает та и смотрит на Ким. Мысленно она понимает, что с ней случилось, поскольку её отец написал её же отцу о том, что Минджи куда-то ушла и всё ещё не вернулась домой. Да, её отец умудрился забить тревогу своему кругу общения. Честно, Ханни жаль её. Фам не понимает как она могла жить с таким мужиком в одной квартире и готовить ему, убирать и стирать, ведь всё это так очевидно по выражению девушки. То что она устала, то что ей нужна помощь, то что ей нужна простая поддержка от любого человека, а не тысяча претензий, ругани и жалобы, ведь как такие хрупкие плечи могли выдержать столько боли... — Прости, Ханни, — заново повторяет та, поджимая губы и корчась от боли, — Я обычно не плачу и... — Ничего страшного, не волнуйся, — опять таки тёплым голосом говорит та, — Моя сестра говорила, что плакать это не стыдно, а наоборот храбро и сильно. Минджи смотрит на неё своими красными глазами и не понимающе всматривается в её такое нежное и красивое лицо, которые имели такие красивые черты с пухлыми губами и слегка большими глазами, как у куклы. — Плакать это нормально так, что не стыдись, хорошо? Та смотрит на неё с надеждой и теплотой и Ким невольно кивает, заново протирая свои глаза. — Так и что же с тобой случилось? — начинает Ханни аккуратно. Минджи молчит минуту, а затем не желая тянуть время для Фам, произносит: — Я поссорилась с отцом и сбежала. Конечно, она не расскажет, что била его и обзывала матерными словами. От ответа Ханни лишь кивает и смотрит на руку. — А рука вся в крови из-за чего? Ким отпускает свой взгляд на руку и осматривает его. — Пришлось защищаться. — От тех парней? — с забавой спрашивает Фам и Минджи удивляется. — Откуда знаешь? Ханни слегка улыбается и смеётся, пуская лёгкий смешок от которого кайфуют уши Ким. — Да, они сами жаловались Хюке, мол встретили ненормальную девушку и она надрала им задницу. Минджи мычит и думает стоит ли ей улыбнуться или нет, раз уж Ханни заливается смехом. — Ладно, давай купим что-то, — говорит та и смотрит в сторону магазина, — Думаю надо что-то купить для дома и для тебя. Фам слегка улыбается и смотрит на девушку, мол пошли и Ким уходит за ней в сторону магазина. Неужели этот херовый день заканчивается так? Встречей с её не взаимной любовью... Девушки находятся в магазине ещё 15 минут и присаживаются на стул возле окна, где перед ними стояли уже готовые рамёны. Ханни желает ей хорошей трапезы и уплетает еду, когда как Минджи пялится на горячий суп минут три. Не хотя она берёт палочки в руки и перемешивает еду. В животе играется голод и Ким не хочет кушать, не хочет жевать и глотать это... Но надо. Поэтому она морально готовит себя этому и пробует еду на вкус. Ужасно. Минджи совсем разучилась кушать. Она слишком медленно проживает еду и медленно глотает его. Противно. Так противно кушать и питаться. Почему люди не могут жить без еды и воды? В голове бежит этот вопрос и Ким запихивает в себя еду совсем нежеланно. Она пытается жевать быстрее и глотает еду так же, но данная техника перестаёт работать после двух глотков. Сука... Ну почему так ужасно кушать? Почему это не так просто, как в былые времена. Почему это так ужасно чувствуется и еда уже кажется так, будто это какая-то пластмасса. А Ханни уже давно закончила свою еду и наблюдала за девушкой. Фам смотрела, как та медленно что-то обдумывая и совсем не спеша, будто не хотя ела еду, хотя готова поспорить, что её живот урчал сильнее, чем её. Она тяжело вздыхает и осматривается по сторонам. Приспичило же ей сидеть вместе с Ким в этом магазине возле её дома. На улице наверное холодно и Фам думает, что же теперь будет делать Минджи. Неужели она заново пойдёт в дом своего отца и тот кошмар продолжится? От этого грустно и наверное будет нетерпимо для самой Ким. Почему же всё так сложно? Почему она не может жить без забот и наслаждаться детством, как обычные дети? Ханни ужасно жаль и больно. — Минджи, — тихо зовёт её девушка и Ким смотрит на неё, — Скажи пожалуйста, — начинает та совсем неуверенно, — Что ты будешь теперь делать? Ким от этого становится совсем неудобно и та совсем нежеланно глотает еду и запивает его водой. Она вправду не знала, что будет делать. Не знала куда денется, куда поедет, куда запрячется и совсем не знает, что теперь будет делать. Никто ей не поможет, не протянет руку помощи, ведь все считают её мусором даже наверное Ханни... — Не знаю, — безэмоционально и совсем сыро отвечает та, смотря на мимо проезжающую машину. Фам тихо мычит и шмыгает носом. Незнание чего-то всегда пугало и будет пугать человечество. Неизведанное страшное. Не знать хуёво. Тем более, что теперь делать с такой семейкой совсем непонятно. — Может ты уедешь? — предлагает Ханни, но затем мысленно бьёт себя по лбу поскольку это было самое тупое предложение, что она могла сказать. Минджи убирает палочки, подальше ставит еду и достаёт из кармана купюры. В кармане лежало 50.000 вон. Это еле куда-то хватит, тем более жить. — А тебя не могут ли принять куда-то? Я не знаю, в какие-то дома? Ким думает об этом и пожимает плечами. — Наверное отец вытащит, — коротко отвечает та и закрывает глаза. Ей хотелось спать. — Может быть... — тихо проговаривает та и слышит: — Ханни, не думай обо мне, пожалуйста. Фам это смутило. В смысле не думать о ней? — Ты о чём? — спрашивает та непонятно. — Просто перестань замечать меня, хорошо? Я не стою чужих внимании, а денег-то тем более. Минджи смотрит на совсем не понимающе лицо Ханни и тяжело вздыхает. — Я... — говорит Ким и смотрит по сторонам, — Я сама по себе не желанный ребёнок в семье, хорошо? Мать не хотела меня рожать, а отец настаивал на этом и так получилось, что лишь после 15 лет они развелись. Никто меня не хотел и не хочет, понимаешь? Отец настаивал рожать только из-за того, что так нужно. Из-за того, что так выбрало общество, а мать хотела счастье и любовь без ребёнка. Фам смотрит на неё с удивлёнными глазами перемешанные с грустью и сожалением. — Меня никто не хотел. Никто не хотел иметь такого ребёнка, как я и даже сам отец меня ненавидит, не говоря о матери так, что не беспокойся обо мне, хорошо? Просто забудь меня. «Да как так можно? В смысле забыть? Почему?» — крутится в голове Фам. Её сердце сожалеет, хочется помочь Ким всеми силами, но в то же время как? Как ей помочь? Как?.. — Минджи, — произносит девушка, — Не говори так... Минджи на это лишь усмехается и фыркает. — Все заслуживают любви, Минджи. Все заслуживают чего-то лучшего в этом мире. Ким отпускает свою голову и молчит. Когда же всё это закончится? Ведь в голове лишь ты Ханни Фам. Эти бесячие голоса, имена и ты... Ты то солнце, что могло дарить мне счастье от простых вещей, от обычных разговоров и слов, даже мелкие контакты сделанные глазами. Такое яркое, тёплое солнце. Милая улыбка, прищуренные глаза от смеха и смешные осуждающие взгляды твоим друзьям. Ты свет в этом тусклом мире, Ханни Фам.