Темная Роза

      — Пойдем на астрономическую башню? Оттуда открывается неплохой вид на звезды.       — Тео, до отбоя осталось совсем немного, — Василиса взглянула на часы над камином и вздохнула.       — О, я думал, что за время общения с гриффиндорцами тебе передались их храбрость и безрассудство, — Теодор ухмыльнулся, намекая на «запретную» дружбу Василисы с Гермионой. — Ну что ж, если это слишком рискованно для тебя, мы можем просто остаться здесь и поговорить о звездах в гостиной.       Василиса восприняла насмешку парня с легкой обидой, хоть и понимала, что он всего лишь шутит. В гостиную зашли их однокурсники во главе с Драко — снова платиновый блондин — Малфоем. Их взгляды встретились, и Василиса спешно отвернулась.       — У нас говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.       — Правильное решение, Василиса!       Они направились к астрономической башне, хотя внутри девушка все еще ощущала расстройство от комментария Теодора. Но она знала, что это всего лишь шутка, и позволила себе расслабиться.       Путь проходил сквозь знакомые коридоры, залитые мягким светом факелов. Несмотря на спокойствие вокруг, внутри Василиса чувствовала некоторое раздражение.       Она не могла не заметить привычные действия Теодора по пути. Как он взъерошивал свои волосы или как с легкостью помог ей переступить исчезающую ступеньку на движущейся лестнице. Но несмотря на это, девушка не могла понять, почему эти мелочи вызывали у нее недовольство.       Во время их разговора она старалась сохранить хладнокровие, не обращая внимания на свои раздражительные чувства. Они обсуждали уроки, но внутри Василиса все еще чувствовала дискомфорт.       По мере приближения к астрономической башне, Василиса списала эмоции, которые она испытывала, на усталость после тяжелого дня. Она пыталась просто наслаждаться прогулкой и компанией Теодора, оставив свое недовольство.       Когда они наконец достигли башни, Василиса почувствовала легкое облегчение. Возможно, это было связано с тем, что она могла наслаждаться видом звездного неба. Василиса вышла на смотровую площадку башни, чувствуя, как прохладный воздух щекочет ее кожу. Теодор, как обычно, наложил согревающее заклинание, создавая теплую область вокруг них. Однако, Василиса, ощущавшая себя комфортно в холодную погоду, громко фыркнула в ответ на применение заклинания.       — И зачем ты хотел меня привести сюда? — спросила она, изогнув брови и оборачиваясь к Теодору.       — Я подумал, тебе понравится вид. Отсюда вся территория как на ладони, — ответил Теодор, улыбаясь и взяв ее за руку, чтобы потянуть к перилам.       Василиса подошла к перилам и взглянула вниз. Пейзаж, развернувшийся перед ней, захватывал дух.       Отсюда, с высоты астрономической башни, вся территория Хогвартса казалась ошеломляюще красивой и загадочной. С неба сияли миллионы звезд, создавая неповторимый величественный пейзаж. Пламенные факелы, освещавшие замок, создавали таинственное сияние. Вдалеке виднелись контуры запретного леса, загадочного и непроницаемого. Луна, возвышающаяся над всем этим великолепием, придавала пейзажу особую магию и загадочность. Василиса не могла оторвать взгляд от этой великолепной картины.       Она продолжала удивляться красоте пейзажа, но внезапно ощутила укол в груди, словно что-то невидимое пронзило ее внутренности.       Все вокруг, что раньше казалось ей красивым и завораживающим, теперь вызывало отвращение.       Словно в ответ на этот странный момент, внутри Василисы раздался незнакомый голос, холодный и насмешливый.       «Малфою нет до тебя и дела, а ты тратишь оставшиеся крупицы жизни на развлечение с мальчишкой-Ноттом?» — прозвучало это, словно гулкое эхо.       Отшатнувшись, Василиса не могла поверить своим ушам. Этот голос казался ей чужим и непривычным, но он был настолько пронзителен, что заставил ее замереть на месте. Сердце ее начало биться сильнее, а мысли смешались, вызывая головокружение.       Она коснулась лба, пытаясь успокоиться и отогнать эти странные мысли. Взгляд ее блуждал по пейзажу, но уже не с той же страстью и восхищением, что прежде. Василиса почувствовала себя как во сне, где красота и ужас переплетались в странных сюжетах, оставляя ее в плену непонимания и беспокойства.       Теодор заметил изменение в выражении лица Василисы и подошел ближе, оглядывая ее с небольшой тревогой.       — Ты в порядке? — спросил он, с нескрываемой заботой в голосе.       Василиса медленно пришла в себя от шока, снова встретившись с взглядом Теодора.       — Да, да, все в порядке, — ответила она, стараясь улыбнуться и звучать уверенно. — Голова закружилась от такой высоты.       Ложь.       Розье понимала, что не может поделиться с ним тем, что только что испытала. Это было слишком странно, слишком непонятно, и она переживала, что Теодор не поймет или подумает, что Василиса сошла с ума.       — Ну ладно, как скажешь, — согласился Теодор, но в его голосе всё ещё звучала забота. — Мне казалось, что ты немного напряжена. Но может быть, это из-за Драко?       Василиса почувствовала, как сердце начало биться сильнее. Она отвернулась, пытаясь скрыть свою реакцию.       — Это не из-за него, — ответила она, стараясь звучать спокойно. — Просто у меня сегодня действительно тяжелый день.       — Он по-прежнему игнорирует тебя, верно?       Но слова Теодора стали последней каплей в котле ее эмоций. Она почувствовала, как внутри разливается буря.       — Да что ты знаешь об этом? — прошипела Василиса, едва сдерживая злость. Теодор был ошарашен ее реакцией, но, прежде чем он успел ответить, девушка резко отвернулась. — Скоро отбой, я ухожу.       — Василиса, я не хотел задеть тебя, я просто… — начал было Теодор, но его слова были прерваны резким движением руки девушки.       «Всем нравится смотреть, как другие страдают, и мальчишка-Нотт не исключение!» — чужой и насмешливый голос снова пронесся в голове.       — Постой, Василиса! — Теодор бросился к ней, пытаясь успокоить Розье.       Но Василиса развернулась, словно она была готова взорваться — руки уже покрылись ледяной коркой до запястий. Она взмахнула рукой, прочерчивая ледяную линию между ними.       — Я сказала, что ухожу!       Василиса продолжала свой путь, сердце ее тяжело колотилось, а мысли путались в голове. Размышления о Теодоре и Драко переплетались в ее разуме, оставляя острое чувство смешанных эмоций. С одной стороны, она понимала, что возможно ей не стоило реагировать так остро на слова Теодора, что это был всего лишь его предположение, а не намеренная издевка. С другой стороны, обида и гордость не давали ей сейчас пойти мириться.       Василиса вошла в гостиную и замерла на месте, словно окаменев от увиденного. Малфой сидел на диване, а на его коленях ласково устроилась Паркинсон, шепча ему что-то на ухо. Этого ей сейчас не хватало! Злость и обида захлестнули ее, вызывая волну гнева, которая бушевала в венах.       Паркинсон заметила Василису и скривилась в улыбке, словно наслаждаясь ее ошеломлением. Ярость вспыхнула внутри нее, и в ту же секунду она почувствовала, как кто-то легонько толкнул в спину.       Этот легкий, казалось бы, случайный жест был как искра в пороховой бочке. Василиса вскипела от ярости, словно вспышка вулкана, и, не обращая внимания на последствия, которые могут быть, она резко обернулась, встречая взгляд младшекурсника.       — Смотри куда идешь! — гаркнула она на ничего не понимающего мальчика.       — П-прости, я не з-знал, что ты с-стоишь у двери! — испуганный мальчик извинился и вместе с однокурсниками поспешил забиться в гостиной подальше от разъярённой шестикурсницы.       Проходя мимо, Паркинсон и Малфоя, Василиса почувствовала на себе насмешливый взгляд. Пэнси, с язвительной ухмылкой, не упустила возможности прокомментировать:       — Ах, Розье, ты какая-то особенно угрюмая сегодня. Неужели что-то пошло не так с твоим Ноттом? — Паркинсон подняла брови, явно нацеливаясь на ее чувства и намекая на слухи о отношениях между Василисой и Теодором. По гостиной пронеслось тихое перешёптывание.       Василиса почувствовала, как краска накатывает на ее щеки от ярости и раздражения. Она решила не вступать в ловушку и не отдавать Пэнси удовольствие видеть свою реакцию. Прошедшая с Теодором сцена, вызывала у нее еще больше боли и обиды. Василиса подавила желание ответить язвительным замечанием и лишь молча прошла мимо, сжимая кулаки от негодования.       «Оставишь это просто так? Над тобой и дальше будут смеяться, если не остановишь ее,» — чужой голос, появившись внезапно, будто нажал на спусковой крючок.       Паркинсон, видимо, не удовлетворившись отсутствием ответа от Василисы, не упустила шанса добавить еще одну ядовитую стрелу:       — Похоже, нашему Теодору больше по душе книги, правда Драко? — добавила она с усмешкой, высокомерно глядя на Василису.       «А я о чем говорил?» — голос не успокаивался. — «Неужели самой не хочется проучить эту девчонку?»       Василиса взглянула на Паркинсон и Малфоя, а затем ответила с невозмутимым выражением лица:       — Малфой, закрой рот своей суке.       Пэнси громко ахнула, не ожидая такого ответа, и ее насмешливая ухмылка превратилась в изумленную. Малфой, встревоженный и раздраженный, отстранил Паркинсон от себя и приблизился к Василисе, глядя прямо в ее глаза.       — Ты думаешь, что можешь говорить так со мной, принцесса? — прошептал он так, чтобы услышала только она, а в каждое слово он вкладывал злость и презрение к девушке.       — Пошел ты, Малфой! — с гневом и решимостью ответила ему Василиса, и, не желая продолжать эту сцену, она резко повернулась и ушла в свою комнату, оставив за собой тяжелую обстановку в гостиной.       Василиса осела в комнате, прислонившись к стене, тяжело дыша. Что, черт возьми, с ней происходит? Она точно не хотела грубить Тео, а тем более устраивать сцену на глазах у всего факультета. В ее груди бушевали эмоции, которые она не могла контролировать.       — Черт! — прошептала она, прикладывая ладонь к груди, пытаясь успокоиться и понять, что происходит с ее чувствами. Пальцы коснулись медальона, спрятанного под рубашкой. И мигом пришло осознание.       Это не были ее чувства. Это чувства, внушенные ей этим проклятым медальоном.       Она резко сорвала медальон с шеи и бросила его на кровать. Все напряжение и злость медленно, словно густой дым, вышли из нее. Она испытывала эти негативные эмоции и накричала на Тео из-за медальона. Она испытывала эти негативные эмоции, но теперь они казались чужими, навязанными.       Она села, прикрыв лицо руками, пытаясь собраться с мыслями. Эта ситуация была как кошмар, и Василиса осознавала, что надо что-то предпринять.       Василиса смотрела на медальон, чувствуя его темную силу, и была уверена — это не просто украшение, а темный артефакт, возможно, один из крестражей Реддла. Каникулы начнутся через пару месяцев, и до этого времени ей нужно было придумать, что делать с медальоном. Отдавать его Реддлу Василиса была решительно против, узнав, что из себя представляет этот — не человек — монстр. Но и Поттеру отдавать столь ценный и влиятельный артефакт тоже не вариант.       Василиса решила, что найдет способ сама разрушить крестраж — маленькая месть за то, что Реддл сделал с ней и ее семьей.