Продажное тело

Горячие руки коснулись его щек, а маленькие ноготки скользнули по скулам до губ. Вампир взял руку и прижал к своим устам, утопая в этой теплоте. — ты, наверное, очень голоден? Вампир поддался вперед и уткнулся носом во что-то мягкое и непривычно горячее. В его волосы зарылись горячие пальцы. Они нежно перебирали пряди, прижимали к теплому месту. Алукард открыл глаза и увидел оголенную кожу, которая светилась. Слегка остранившись, он увидел золотистые волосы, которые прикрывали грудь, а бедра были накрыты одеялом. Интегра снова прикоснулась своей горячей рукой к его волосам и прижала к животу. Вампир сложил свои ледяные ладони на ее талию и вдохнул запах ее тела. Он почти стерся из его памяти, остались только слабые нотки персика и апельсина. — Очень, хозяйка. Интегра потянулась назад, пока не упала на спину, а волосы ее рассыпались около плеч и вокруг, оголяя грудь. Алукард подполз к ней повыше, задирая одеяло на ногах, чтобы снова прижаться к ней. Его губы коснулись под грудью, и он плавными движениями прочертил дорожку по солнечному сплетению к ключицам, оттуда к шее. Перчатка с его руки сползла. Он подхватил девушку за талию и прижал к себе, утыкаясь носом в пульсирующее место на шее. Другая рука стянула одеяло, полностью избавляя от оков тело. Он поласкал руками по ноге, переходя во внутреннюю сторону бедра, там аккуратно провел по гладкому интимному месту, от чего тело Интегры слегка пошевелилось. Пальцы проскользили по рельефному животу и ладонь легла под грудь, Алукард провел языком по шее и резко впился зубами. Тело девушки вздрогнуло, и с губ сорвался стон боли. Она схватила его за волосы и прижала к себе сильнее. Ее колени обхватили бедра мужчины, она вся выгнулась, припадая телом к его груди. Алукард делал жадные глотки. Кровь стекала вниз, по ее ключицам, груди и волосам. Интегра начала задыхаться, но не переставала держать его за волосы и терпеть эту боль. Алукард резко раскрыл глаза. Темнота перед ним могла бы сказать, что он еще во сне, но тяжелое дыхание, гул в ушах и полный рот зверской слюны дали ему понять, что все это было сном. Одним. Жалким. Сном. Толкнув крышку гроба, вампир немедленно принял сидячее положение. Он ощущал этот голод вчера, но ему казалось, что, сколько бы он людей не перепил, он не насытится. Лишь только одна маленькая капелька с ее пальца смогла бы утолить эту жажду. Одна капля против сотни жертв. Интегра и раньше приходила ему во снах, но эти сны ничем не отличались от будних дней. Все тот же кабинет, та же Хозяйка и те же вампиры. Теперь эти сны стали успокаивать. Алукард все чаще уходил в свое сознание, дабы напомнить себе о том, как она выглядит. Цветы в ее кабинете выглядели уставшими. Алукард зашел за своей шляпой и в один момент превратился из своего привычного вида, в молодого человека. Шляпа села на его голову. Тело мужчины с легкостью прошло сквозь стены. Тем временем, гости снова собрались у старого собора, чтобы встретить те же самые грузовики, что видели вчера, но уже с новым товаром — мы подобрали для вас самое вкусное, что было в наших запасах! — аукционер представлял новых жертв. Он выставил их в линию. — эти лица когда-то были величественными. Алукард удивительно взглянул на жертв, но видел вместо знакомых лиц мешки. Людей спрятали за мешками. Они были накинуты на тела и завязаны у колен, чтобы человек не мог далеко убежать, хотя от лап этих садистов еще никто не убегал. Все разного роста, телосложение не было видно. От этого зрелища толпа вампиров ликовала еще больше. Алукард мог выйти вперед. Он выглядел как обычный парень с широкой шляпой. Людей повели в собор кнутами и веревками, что были повязаны у их шеи. Одна из жертв запнулась, от чего водители грузовиков (они служили еще и охраной), подняли ее за горло и толкнули дальше. Жертва начала кашлять. По голосу Алукард понял, что там была девушка. Двери собора закрылись. Все расселись по своим местам. — Ну что, дамы и господа! Первые наши торги прошли более чем успешно, и я предлагаю вам пойти дальше. Перед вами все девушки, — ощущение напряжения в зале появилось сразу, — и, они все девственницы! — аукционер схватил жертву в мешке и прижал к себе — И очень даже симпатичные.Зал погрузился в грогот. Алукард поднял брови, и начал было прицениваться, смотря на силуэты в мешках. Он не слышал их мысли, он всего лишь баловал свой азарт. По крикам сзади, там видимо сидели извращенцы. Их басистые, мерзкие голоса было слышно на весь зал. Аукционер развязал первый мешок и стянул его. Перед всем залом раскрылись шелковые черные волосы, большие карьи глаза и смуглая кожа. Девица Алукарду была мало знакома, он фыркнул, а упыри стали называть свою цену. — Десять тысяч! — Пятнадцать! — Двадцать пять! Аукционер загорелся румянцем от таких цен. Он даже не рассказал о ней, но уже готов был толкнуть девушку в толпу. А та в свою очередь залилась слезами, но заткнутый рот тканью не давал ей и пискнуть. Алукард рассматривал ее обнаженное тело. Ему в глубине души было жаль эту девушку. Всех девушек, что сейчас стоят перед алтарем, словно их готовят к жертве. Он мельком оглянул зал через плечо и глубоко вздохнул. Придурки встречались во всех временах. Девушка, как выяснилось, Элизабет, посмотрела на Алукарда, и в ее глазах читалось «спаси меня», но вампир лишь поджал губы и еле заметно прокивал отрицательное «нет». — Раз, два, три, пятьдесят тысяч, эта малышка ваша, господин.? — Соран! — Длинный парень выбежал к алтарю и схватил ее за талию, закинув себе на плечо — Я Соран! Теперь эта сучка первой группы моя! Он с громким смехом вернулся на свое место и притих. Упыри проводили его аплодисментами. Следующая девушка была с короткими волосами, цвета пламя. Аукционер только было начал рассказывать о ней, но его перебил крик толпы. — Она дочка офицера из Скотленд-Ярда! Да, Алукард видел ее еще в маленьком возрасте. Сейчас ей всего четырнадцать лет. Вампир спрятал взгляд. Он ушел в свои мысли так глубоко, что слышал только тысячи. Рыжую продали за семьдесят тысяч долларов. Остальных семнадцать девушек Алукард видел отрывками памяти. Каждая из них напоминала разное задание. Ему больше воспоминаний приносили их фамилии, нежели внешний вид. Все они были красивы, их богатые родители могли бы отдать замуж, но сейчас их «отдали замуж» за других «женихов» насильно. Интересно, что стало с их родителями? Когда по залу разнесся запах крови, он понял, что кто-то из них уже мертв. Зал снова начал брызгать слюной. Осталась последняя девушка. — И наконец, осталась последняя — голос Аукционера — Ее я не собираюсь продавать, я хочу разделить эту жертву с вами, мои дорогие друзья, — резкая смена обстановки заставила Алукарда обратить внимание. — Это, я бы сказал, месть. Месть за всех нас, за то, что ты лишила нас свободы в свое время. Когда от тебя должно было остаться только изнасилованное и превращенное в упыря тело. Но тебе повезло. — Аукционер наматывал круги вокруг последней девушки, закутанной в мешок. Алукард чувствовал от нее лишь каплю страха, но ощущение, что за этой грязной тканью стоит сильная личность, — с тобой ходил твой цепной пес. Интересно, где же он сейчас? Та самая собака, такая же, как и мы, однажды подчинилась человеку и исполняла его приказы. Зал весь застыл. Алукард на секунду задержал дыхание. — Нет, не может быть Он сказал это одними губами. — Я не буду отдавать тебя кому либо. Я буду резать тебя и трахать, пока ты будешь захлебываться в своей крови. Вамипры будут жрать тебя, а потом кончать в твой полумертвый труп. Тебя просто пустят по кругу, моя дорогая. — Аукционер, вампир, который объявился внезапно в этом чертовом мире, стянул с колен девушки веревки и схватил за верх мешок, раскрыл таинственную личность Алукарду. Блондинистые волосы выпали с мешка и рассыпались по обнаженной груди и спине, такой же, какую Алукард видел в своем сне и держал. Голубые глаза стали бледными, а ее тело украшали свежие раны. Не глубокие, на первый взгляд. Вся она была связана, грязна и в своей же крови, но Алукард раскрыл рот, смотря на свою хозяйку — Интегру Фарбрук Уингейтс Хеллсинг. — Расскажи Интегра, где твой вампир Алукард? Аукционер прижал свои когтистые пальцы к талии девушки и притянул к себе ее спину. Девушка, кажется, не слышала и ничего не видела перед собой. Она смирно стояла с серыми глазами и смотрела в толпу, которая от удивления раскрыла рты, зажимая свой купленный товар к себе. Интегру не волновало абсолютно ничего. Несомненно, некоторые могли ее вспомнить. — Ой, я забыл, тебя напичкали разными наркотиками, от того ты такая молчаливая. Аукционер надавил когтями на ее коже, от чего Алукард встал со своего места. Его волосы удлинились, а глаза загорелись ярким огнем. Упыри начали рычать. — Ты искал меня, мерзкая скотина? Упыри все уставились на юношу, который перевоплощался в свой истинный облик. Интегра дернула глазами, переводя взгляд на то, как быстрый, черный силуэт приближается к ней, а дальше — темнота. Холод собора сменился старым ощущением знакомого тела. Ее волосы колыхнулись от ветра, Весь мир покинул ее, осталась только она и Алукард. Покачнувшись, Интегра стала падать, но ее придержали тысячу рук. Он уже развязывал с нее веревки.– Моя хозяйка. — Лицо Алукарда появилось перед ней. Руки были свободны, но она все еще смотрела в никуда, — ты не сломала. Я вижу в тебе страх. Очнись, Интегра. Мужчина приобнял ее за талию и прижал к себе, На плечи девушки упал плащ, закрывая наготу даже от вампира. Он прижался к ее щеке, немного поластился и замер, чувствуя, как ее ладони поднимаются по груди и обхватывают шею, вставая на цыпочки. Она сжала в кулаках его рубашку. Вампир проскользил по своему плащу на ее теле к бедрам и подхватил за талию, усаживая девушку к себе на локоть. Она в защите. Все пройденные года, сколько она не видела его, дали наконец почувствовать себя оживленной. — Алукард — от ее голоса пробежали мурашки по коже, — убей. Одно слово заставило его, словно сорваться с цепи.– Снятие печати до первого уровня ограничения, — он закрыл глаза на секунду — разрешение получено. Перед ней появился мир. Тот самый собор, те упыри, который встали со своих мест и готовились для драки. — Это же тот самый Носферату! Он должен был пропасть вместе с Интегрой! Сзади воткнулся нож в спину Алукарда, тот слегка качнулся и медленно повернул голову. Глаза Аукционера выражали неуверенность, а нож в руках начал ворочаться. Вместе с тенью, на лице Алукарда выступили еще пару глаз, которые осветили организатора всей пирушки. Кровь из раны начала густеть, превращаясь в щупальца. Носферату откинул от себя тело врага и повернулся к толпе. Убить всех, значит, убивать не щадя никого. По полу растелилась чернь, где тысячи глаз стали смотреть на упырей. Один из вампиров набросился на руку, которой Алукард держал Интегру и вырвал ее. Кровь сразу загустела, а Интегра даже не дернулась. Она продолжила сидеть уже на его форме. Глаза девушки продолжали выражать пустоту, а тем временем, ее цепной пес пожирал остатки упыря. Переведя взгляд в толпу, она видела, как Алукард пожирает каждого. Ее не волновало, что страдают даже невинные девушки, которые были лишь жертвами в этом аду. Интегру сняли с руки и посадили на пол. Носферату пытались одолеть толпой, но каждый, кто попадался ему под руку, были снесены одним махом. Глаза вампира были везде. Он пожирал много, сносил головы, громко смеялся и плакал одновременно. Кровь хлестала везде и повсюду. Внутри собора происходил настоящий кровавый дождь. Закончилось все на рассвете. Леди Хеллсинг лежала на одной из скамеек красного собора и куталась в плащ Алукарда, благо позволял размер укрыться как одеялом. В ее ушах стоял крик Аукционера, что выловил ее как рыбу в пруду. Вампир схватил за голову упыря и одним движением отделил голову от тела, заливая и без того кровавое болото. Теперь. Тишина. Оглушающая тишина, которая давила на уши. Наконец, можно уснуть. Только Интегра стала забывать, что она существует, как руки подхватили ее тело и, прижав к себе, молча понесли. Девушка открыла сонные глаза и взглянула на бледное лицо вампира. Его патлы свисали вниз, они были мокрые и липкие. — Моя хозяйка Она услышала уже тогда, когда они пришли в заброшенное поместье. Кажется, до нее стало доходить, что только что произошло. Она резко раскрыла глаза и вскочила. Плащ Алукарда спал с ее тела, обнажая горящие раны. Вампир улыбался. Увидев привычную синеву в ее глазах, он присел перед ней на одно колено и взял исхудавшие кисти рук в свои ладони. Носферату поцеловал каждый пальчик, а после прижал руки к своим щекам. — Прости меня, что я в тот день не отправился тебя искать. Интегра обхватила его щеки руками и большим пальцем провела по черным бровям вампира. — Я не хотела, чтобы ты искал меня. Она положила его голову на свои колени и стала перебирать пальцы. Алукард ощутил то знакомое чувство, которое видел во сне. Он поднялся с колен, толкнул Интегру на пыльное покрывало. Матрас прогнулся под его весом. Вампир приблизился к лицу и слизал с ее щеки чужую кровь. Размазав кровь по своему небу, он ощутил отвращение. Это не то. Он наелся чужой крови. Ее щеки на мгновенье вспыхнули, когда он подхватил ее ноги и закинул к себе на пояс. Нависая над своей хозяйкой, он ощущал свое величие перед ней. Внутри снова проснулся зверь, а эти раны только начали затягиваться. Сделаны они были так, чтобы порезы долго заживали, но жертва теряла как можно меньше крови. Интегра ахнула, когда ощутила его холодный язык на своем теле. Она сжала пальцы ног и сильнее притягивала к себе вампира. Его прикосновения облегчали боль, а холодный язык снимал покраснения. Кровь хозяйки сбивала весь отвратительный вкус упырей, Алукард облизывал старательно, желая, чтобы кровь с этих ран пошла снова. Рука Инетегры легла ему на волосы и зарылась, сжимая в кулак пряди.– Теперь все будет хорошо? — Теперь все будет еще лучше.