чуточку любви.

В доме Айвори тишина наступает только в крайних или наоборот-обыденных случаях: когда никого нет, ибо обитатели дома находятся в магазине или же на прогулке, либо когда все спят, хотя тут можно поспорить. Зная Рэндала, он откажется от сна и поставит на уши всех, не боясь наказания или гнева его старшего брата. В этот раз, на удивление, тихо было только потому, что излюбленный мастером Лютером младший братец был болен, но несмотря на это был так же активен. Старший строго настрого запретил тому покидать не то, что дом, но и саму комнату. Затем посоветовав больному побольше пить и спать, чему тот был не особо рад, Лютер, с кристально-чистой душой, отправился по магазинам, предупредив о своем отъезде за час до него самого. Всё было заранее спланированно и трудностей с выездом, покупкой нужных лекарств и продуктов не возникло, впрочем как и всегда. Ньон безмятежно часами валялся на диване, который временами служил отличной когтеточкой, и смотрел телевизор, иногда отвлекаясь на дождь, что неимоверно сильно, а так же с характерным звуком нещадно ударял по окнам, а неистовый ветер заставлял испытывать страх и дискомфорт. Несомненно, этот дуэт завоевал внимание вислоухого коточела, но так же быстро и лишился его. По телевизору крутили одну и ту же передачу, но переключать канал в привычной ему манере он не желал то ли из-за традиции, то ли из-за пульта, который лежал чуть дальше, а тянуться к нему не было сил. Голубоволосый томно полуприкрыл веки, еле слышно вздохнув. Неясно, что так повлияло на его настроение: дождь с сильным ветром, или простая усталость? Вскоре экран телевизора просто потух. Видимо, что-то не так с антенной, но лезть и проверять что с ней Ньон не желал. Шаги, что с каждой секундой становились всё отчетливее и громче, заставили Ньона прислушаться и в голове отметить, что теперь в гостиной он, отнюдь, не один. Он знал, кто явился, поэтому особо не обрадовался столь нежеланному именно сейчас визиту. Движение сзади прекратились. Тишина, и только постукивание капель дождя по окну нарушали это созревшее между ними двумя молчание. Гость окинул того презрительным взглядом, русский почувствовал это сразу, и мысленно задал, казалось бы, риторический вопрос "что ему на этот раз нужно?". Конечно, он ожидал язвительных словечек в его адрес, даже принял сидячее положение, слегка сгорбившись, но их не было. Тот, кто пришел, стоял и просто прожигал его своим взглядом, под прицел которого не любил попадать Ньон. - Ты хочешь сесть или посмотреть телевизор? - робко и в то же время тихо спросил сонливый коточел, поворачиваясь к садисту. Он нехотя взирал на того в ожидании ответа, который последовал почти сразу. - Я тут не за этим. Хозяин просил передать, чтобы мы не покидали дом, потому что он не горит желанием отмывать нас и лечить, как этого рыжего гада, который ослушался приказа и попав под дождь, заболел. Надеюсь, смертельно. Если бы хозяин так не дорожил своим братом, я бы его на месте прикончил. Как он меня задрал. - начал озвучивать недовольства Ньен, но его тут же перебила молния, что ярко и мимолетно сверкнула за окном и звонко ударила о землю, заставив Ньона вскрикнуть и прижать к себе ноги, что в его понимании служили неким щитом. - Ты чё, молнии боишься?- ядовито усмехаясь, спросил красноволосый, но ответа так и не получил. Это было от части забавно, и внутренний его садист ликовал, видимо, насладился этим зрелищем вдоволь. Стебаться над собратом нравилось Ньену больше, чем над жертвами, забитыми в угол. - Ты жалок. Серьёзно боишься этой херни, которая если даже и ударит тебя, то ты быстро срегенерируешься? Не думал, что мой собрат окажется такой трусливой тряпкой. - он продолжал издеваться, задевая и просто делая больно своими колкими, как шипы, словами. Но Ньон его уже не слушал, видимо ушёл глубоко в свои мысли. Он устремил взгляд на окно, наблюдая за молниями, дождём, и прислушиваясь к грому. Ньен сдался и подошёл ближе, а потом грузно уселся рядом с вислоухим, на мгновение задумавшись тоже. Голубоволосый же заметил это и напрягся, а там и съёжился в ожидании, что тот достанет свой небольшой, но достаточно острый нож и перережет ему горло, как происходило раньше, именно поэтому он краем глаз предпочел наблюдать за его действиями. Остроухий, нарушив личные границы и переступив порог гордости, мягко приобнял того, хмыкая. В этом что-то было. Как оказалось, от таких прикосновений он получал больше положительных эмоций, чем от охоты, чего по нему, конечно, не скажешь. - А? - вислоухого, а точнее Ньона, явно удивило такое внимание со стороны красноволосого, а тот в ответ лишь зашипел и выбросил короткое и недовольное "заткнись". Оба сидели, устремив свои взгляды на окно, а иногда и на телевизор, и просто ждали конца. Забавно было наблюдать за тем, как после очередного мимилетного удара молнии Ньон прижимается к собрату и сжимает в слегка потной ладошке ткань его чёрной кофты, которая была любезно куплена Мастером Лютером ещё очень давно. - Ну, чего ты как девчонка? - начинал Ньен в попытках успокоить второго коточела, который озирался по сторонам, пытаясь найти молнию, которая так и норовила сверкнуть в гостиной перед его лицом, чего конечно же, не произошло бы в любом случае. Как оказалось, остроухий не силён в поддержках, потому что раньше с подобным не сталкивался. Ему просто было все равно, кто ноет или чего боится. Так почему он сейчас так бережно перебирает пряди волос собрата, аккуратно, почти что невесомо поглаживает его по голове и несмотря на свою грубость и равнодушие, успокаивает? Он даже позволил Ньону прилечь на него, чего раньше не позволял делать никому. Возможно, он находил это уморительным и в какой то степени милым. - Ньен?- тихо спросил голубоволосый, боязливо взирая на того сквозь мелко дрожащие реснички. В его глазах читалось недопонимание и тот же, едва что различимый страх. Сейчас его желание сказать граничило с желанием промолчать, ведь за такую глупую просьбу он мог бы быть вскрыт с особой жестокость, несмотря на то, что сейчас они беззаботно сидели и обнимались, любезно одаривая своим теплом друг друга. - Чего тебе? - нехотя спросил тот, больше не гладя того по голове, ибо был почти весь во внимании. Он вопросительно вздернул бровь, ждя, когда Ньон продолжит. Но он молчал, размышляя и перебирая всевозможные варианты формулировки просьбы. Наконец, вздохнув, голубоволосый продолжает. Всё так же робко и неуверенно, а реакция его пугала больше всех. Что, если не так поймет и просто уйдет, фыркая и сжимая руки в кулаки? - Я могу тебя попросить остаться рядом до конца дождя? - еле слышно попросил Ньон, стыдливо и с опаской уводя взгляд в сторону, не осмелившись смотреть на собрата, который задумчиво чесал щетину, а затем пожав плечами, ответил: - Наш маленький Ньон настолько напуган, что не хочет отпускать меня? Как мило,- саркастически протягивает он, ехидно ухмыляясь.- Если кто-нибудь об этом узнает - ты труп. - фыркнув, отвечает красноволосый, а затем чувствует, как Ньон облегченно вздыхает и мелко дрожит, видимо, с каждым ударом молнии его страх заметно увеличивается. Дождь усилился. - Это значит останешь..- его перебили. - Остаюсь. Но я тебя предупредил. Ньон ещё некоторое время недоверчиво косился на остроухого, а затем успокоился и будучи расслабленным, позволил себе положить тому на плечо голову и закрыть глаза. Было тепло и по-настоящему хорошо, по крайней мере, Ньон чувствовал себя защищенным, а Ньен не сопротивлялся и позволял себя обнимать. Они сидели так около часа, Ньон успел задремать, а Ньен, несмотря на то, что было неудобно - закурил. В голову лезли странные мысли, одной из которых стала "почему я успокаивал его и был рядом, если мог постебаться и уйти по своим делам?" на этот вопрос ответ найти было трудно. он сам не до конца осознавал, что сейчас делает всё по своей воле, а не из-за приказа хозяина, который сейчас, кажется, находился рядом с рыжим. и всё же забота со стороны остроухого была чем-то новым, по крайней мере, Ньона не вскрыли, а приласкали. Дождь стал потихоньку стихать, а молния с громом давно исчезли так же быстро, как и возникли, а Ньон, который уже лежал на собрате и крепко, беззаботно спал, кажется ещё не был готов проститься с красноволосым, да и тот никуда не торопился, разве только мыши, обитающие в доме, сами себя не поймают. Стало по-настоящему тихо, но телевизор по-прежнему не работал. "нужно будет посмотреть, что с антенной. Мастеру Лютеру вряд ли понравится это." думал остроухий, и ещё раз окинув посапывающего коточела взглядом, Ньен последовал его примеру и тоже прикрыл глаза, провалившись в сон.