Последнее лето

Дул прохладный последождевой ветер. От земли исходила неприятная влага, что наполняла даже улицу неприятной духотой, но из-за прохлады, что поднялась за время тихого часа приходилось кутаться в теплые вещи. Компания ребят медленно, пиная мелкие камушки и переговариваясь, шли к зданию школы, где им предстояло отсидеть ещё два урока. После сна, тёплой кровати и отдыха снова учиться вовсе не хотелось, а неприятная погода нисколько не улучшала ситуацию. — Аля, Соня! — Юра подбежал к девушкам, чуть не подскользнувшись на мокром асфальте. — Я отпросил вас с физ-ры. Приходите в пятнадцатый кабинет, я буду там. Поможете мне с украшением зала, окей? — Без проблем, — отвечает Петрова, одаривая вожатого милой улыбкой. Она ждёт легкого кивка, парень убегает, а ученики продолжают путь на урок. — Вы занесете фотки туда, откуда взяли? — нарушает тишину, воцарившуюся после прихода вожатого Кир. — Да. А вы их сфоткали? — Соня оглядывает парней хмурым взглядом. Рейз и Миша пару раз кивают, а Курсед бросает тихое «ага». Проводив парней на физкультуру, девушки направились в вожатский «штаб». Скорее всего, в обычное время, этот кабинет был кабинетом рисования, потому что объяснить по-другому множество рисуноков, стаканчиков, красок и кисточек на полках никак нельзя. Именно эта комната всегда служит вожатской на всех сменах: здесь летом хранится все оборудование, ноутбуки, колонки, прожекторы и диджейские столы. Юра и Никита уже ждали девочек на месте. — О, вы тут, привет! — вожатый А-шек машет девочкам. — Рад, что вы все-таки пришли. Смотрите. Вот это все, — он обводит рукой прожектора, штативы и другие прибамбасы для дискотеки, — надо спустить вниз. В актовый зал. Остальные вожатые щас дела делают и нам надо идти к ним. Справитесь сами? — Конечно, — отвечает Петрова. — Хорошо. Тогда мы зайдем после урока, посмотрим что и как. Все, заранее спасибо за помощь, мы побежали, — Юра хватает Никиту за руку, тот успевает только бросить что-то на подобие «пока», и девушки остаются одни. Соня вытаскивает из сумки фотографии и сует их в стопку бумаг, пока Петрова стоит у входа в кабинет. — Всё. — Супер. Теперь надо реально помочь, — девушки берут первые попавшиеся штативы и несут их в спортзал. Вторая партия оказывается не такой легкой. Один из самых больших штативов для большого фонаря оказывается слишком тяжелым. Аля хватает его за середину, пока Соня перехватывает нижнюю часть, но устройство оказывается слишком тяжелым, из-за чего Петрова валится на пол, а за ней следом и Смирнова, которая приземляется в аккурат на подругу. Все приспособления сваливаются в кучу с громким треском, на что Аля заливается громким смехом. Девушка прикрывает лицо ладонями и откидывает голову назад. Соня, глядя на радостное лицо подруги тоже смеется, утыкаясь во впадинку между ключицами Петровы. Рука нижней непроизвольно зарывается в волосы Смирновой, аккуратно их перебирая. Момент становится до ужаса нежным тогда, когда смех прекращается, а Соня поднимает глаза на Алю. Та смотрит удивленно, хлопает глазами и старается не двигаться. Чужое тело до ужаса правильно и комфортно придавливает собственное, а руки Смирновой на плечах подруги приятно согревают прохладную кожу. Глаза Сони на пару секунд спускаются с глаз на губы подруги, что не остается незамеченным. Петрова в голове взвешивает два варианта развития событий и выбирает менее ущербный для них обеих — как бы ней ни хотелось, она щёлкает подругу по носу. — Все, поднимайся, этот штатив унесет Юра. У нас много других вещей, — Аля ловит грустный взгляд Сони, в котором прямо читается разочарование и печаль, но девушка ничего не может с этим сделать. Она тепло улыбается, хватает переносные лампы и выходит из кабинета. Остальную работу они проделывают почти в полной тишине, отвлекаясь лишь на редкие реплики о том, что куда ставить, но в головах у обеих агрессивно и быстро крутятся шестренки, прокручивая необычный, но до коликов приятный момент по несколько раз. Вечернее мероприятие проходит на ура. На этот раз это интеллектуальная игра, которую отряд выигрывает «на изи». Кир, Рейз и Аля как обычно активничают всё мероприятие и поттягивают друзей. Как это обычно и бывает, часть отряда ничего не делает, обсуждая сторонние вещи. Никто никого не оскорбляет, за то количество смен, которое посетили ребята, это стало стандартной ситуацией и ничего необычного в этом не было. После второго ужина народ начинает собираться на дискотеке. Солнце садится, окрашивая небо в приятные сиреневые и темно-голубые цвета. Некоторые остаются играть в баскетбол и волейбол на поле, слушая музыку с танцев. — Мы же идём на дискотеку? — Аля выпрыгивает перед компанией, когда они делают традиционный круг после еды у общежития. — Сегодня дискотека? — Сережа округляет глаза и оглядывает друзей. — Доброе утро, Сереженька, — смеется Кир и треплет черную копну волос, которые через секунду сам и же и поправляет. — Да, Серег, подходил же Юра к девочкам сегодня, — смеется Мур и пихает парня в бок. Тот лишь кивает, обрабатывая информацию. — Так что-о-о? — тянет Петрова. — Я хочу, — отвечает Рейз. — Соответственно идём все, — это заставляет несколько уставших пар глаз зацепиться за Кирилла. Максим отчаянно взвывает. Спортзал и правда сильно преобразился. Вечернего света почти не видно из больших окон, яркие фонари освещают помещение яркими цветами, а из больших колонок льется громкая музыка, оглушая всех тяжёлыми битами. Юра и Никита стоят у диджейской установки и миксуют популярные треки, что хоть на чуть-чуть погружает в городскую московскую атмосферу. Сначала немного неловко, музыка на фоне звучит слишком «кринжово», но после нескольких активных песен подключаются все и вокруг ребят собирается огромная толпа, которая непроизвольно повторяет действия главных активистов смены. — А сейчас, как раз середина дискотеки. Объявляем медленный танец. Танцуйте, ребят, — Юра откладывант микрофон, а Никита тихо сыпется с тупой речи друга, опираясь о плечо парня. Вожатый А-шек несколько секунд смотрит на экран ноутбука и, хихикнув, включает трек, под который зал взрывается громкими аплодисментами. — Тысячи рук, ты серьёзно? — смеется Никита. Его друг лишь закатывает глаза, но секунду спустя хватает парня за руку и тащит на танцпол. Дети снова громко хлопают. — Не хочешь потанцевать? — Серёжа неловко переминается с ноги на ногу и смотрит на Алю. Ему самому танцевать не хотелось, но парень понимал, как сильно это важно для его лучшей подруги. Она сама прожужжала все уши Акумову о том, как хочет танцевать вне время медленных танцев, так что Сережа, как лучший друг, решил считать своим долгом помочь девушке с достижением цели. — Потанцуем? — в это же время Кир протянул ладонь Соне, на что девушка залилась ярким румянцем. Курседов не отступал, что загоняло Смирнову в рамки, в которых ей было абсолютно некомфортно. Ей по-настоящему хотелось позвать Алю, тем более на танцполе было несколько пар, состоящих только из девушек, но надоедливый парень креко прилип, не давая сделать и лишнего вдоха. Аля недолго мешкалась. Она видела как ведет себя Сережа по отношению к определенному человеку в их компании, и мешать зарождению пары не хотела, но отшивать Акумова, который и так достаточно стеснительный, а позвать девушку, хоть та и являлась его лучшей подругой — было для него тем ещё испытанием. Несколько-секундный ступор прерывает Максим, который вклинивается как раз в нужный момент. — Уф, романтики хуевы, — Сабиров берет руку Петровой и Смирновой, вкладывает одну в другую и почти выталкивает девушек вперёд. Аля удивленно смотрит на друзей, хлопая глазами, но потом переводит взгляд на Соню. Та тоже удивлена не меньше, но после того, как их глаза пересекаются, девушки покрываются неловким румянцем. Петрова срабатывает первая. Она кладет руки подруги себе на талию, а сама обнимает тело девушки, прижимаясь к ней. Она укладывает свою голову на чужое плечо и прикрывает глаза. Соня удивленно таращится на спокойно дышащее тело на своей груди и расплывается в улыбке. — Во, теперь заебись, — говорит Максим, как только вытолкнул подруг на танцпол. — Тогда вы танцуйте вместе, — Озорняк срабатывает быстро и толкает Сережу и Кира. Акумов недоумевающе впивается в Мура, тот лишь кивает, ободрительно улыбается и показывает пальцы вверх. Сережа закатывает глаза и смотрит на Кира, который тоже выглядит достаточно смущенным, но не окончательно потерянным. — Ещё даже слова не начались, можем вернуться, — предлагает Курсед. — Если не хочешь танцевать, конечно, — весь страх и неприязнь снова словно рукой сносит, остается лишь приятное волнение, которое жгучим теплом разливается по телу, покалывая кончики пальцев. Внутри все согревается от вида Акумова, который не знает, что сказать и что делать. Он смотрит в разные стороны и неловко кивает. Курсед глухо смеется и качает головой, все-таки Сережа иногда слишком смахивает не непонимающего маленького котенка, по виду которого у парня возникает желание потискать того. Отгоняя эти мысли, Кир подходит вплотную к парню, осторожно кладет руки на талию и притягивает ещё ближе к себе. Акумов инстинктивно обнимает Курседова за шею и кладет голову на крепкую грудь. Кир чувствует приятный запах фруктов от темных волос парня и силой сдерживает себя, чтобы не закрыться в них носом, дабы надышаться приятным ароматом. — Ахуеть, — Кирилл смеется и смотрит на ребят. Озорняк делает фото и убирает устройство в карман. — Миш, Максим, не хотите? — Не, я не танцую, пасиб, — отмахивается Сабиров и ловит знак благодарности от Миши. Акумов полностью отдается процессу, растворяясь в крепких руках Курседа. Сейчас, в его объятиях, он чувствует себя в безопасности. Тревога и страхи отступают на второй план, остается только приятная эйфория, которая накрывает с головой. Кир ведет танец осторожно, со знанием дела. Не делает резких движений, в основном просто покачивается из стороны в сторону, сливаясь своим телом с ритмом танцпола, который сейчас подчиняется спокойной песне, громко играющей из колонок. В это же время страсти накаляются абсолютно в другом месте. Аля, подняв голову, столкнулась с прожигающими светлыми глазами Сони, которые смотрели изучающе и с нескрываемым любопытством. Девушки так и застыли, не в силах оторвать друг от друга взгляд. Они все ещё двигались в такт, но уже по своим собственным правилам и в своем небольшом мирке, построенном только для них двоих. Смирнова сдается первая. Она хватает Алю за руку и ведёт к выходу из спортзала. Почти никто не замечает пропажи девушек, так что они проскальзывают незаметно. Соня ведёт подругу на второй этаж в женский туалет. Дверь в само помещение остаётся закрытой. Девушка со стуком прижимает Петрову к стенке. — Блять, — Смирнова тяжело выдыхает и, выдержав паузу в несколько секунд, прижимается своими губами к чужим в трепетном и быстром поцелуе. Соня отстраняется, но когда видит запыхавшуюся и румяную девушку перед собой повторяет действие. Аля сразу отвечает, обвивая шею руками. Поцелуй из нежного и медленного переходит в страстный и долгий. Соня крепко сжимает талию девушки и ведет ее к подоконнику. Смирнова помогает ей сесть на край и снова утягивает в поцелуй. Их языки сплетаются в жарком танце, желая исследовать ещё больше, чем есть сейчас. Петрова перебирает волосы подруги пальцами, пока та разводит чужие ноги в стороны, оголяя колени и бедра, из-за высокого выреза на платье. Соня проводит кончиками пальцев по нежной бледной коже девушки и сжимает ее, на что Аля отзывается немым стоном, откидывая голову назад. Петрова тяжело дышит, поправляет волосы и прижимается губами к шее Сони. Она осторожно ведёт дорожку из поцелуев к месту за ушком и спускается обратно, опаляя нежную шею горячим дыханием, пока чужие ладони гуляют по бедрам, обводя силуэт бедер, таза и талии и груди. Петрова слегка приподмает ногу, согнутую в колене, так, чтобы она в аккурат упиралась меж ног девушки. Соня умоляюще заскулила и метнула на Петрову хмурый взгляд, в ответ на который получила только миловидную улыбку. Смирнова стискивает зубы и ведет рукой к рукавам платья Али. Она легким движением руки спускает их с сплеч, оставляя девушку лишь в кружевном белом белье. Соня отстраняет Петрову от себя и сама спускается поцелуями ниже. Осыпает шею мелкими и быстрыми поцелуями, на что Аля реагирует крайне остро — закатывает глаза, шипит и обвивает ногами талию девушки, прижимая ее к себе ещё сильнее. Смирнова продолжает свои махинации, не оставляя без внимания ключицы и шею. Внезапно махинации прекращаются из-за громкого и настойчивого стука в дверь. Аля сразу возвращается в реальность, поправляет рукава платья, подол, чужую футболку и подходиь к двери, отпирая замок. — Извините, думали, что так и должно быть, — Петрова смеется и пропускает восьмиклассниц в уборную. Пока те увлечены обсуждением какого-то парня из девятого отряда, она хватает Соню за руку и утаскивает прочь из помещения. *** — Ребят, Кирилл, кто-нибудь, найдите Аню пожалуйста, — дергает Никита парней, нахмурившись. — Скажите, что нужна помощь. Кирилл поначалу тупо уставился на вожатого, не понимая, о чем вообще идет речь. Из-за трудного дня мозг практически не соображает, а усталость сбивает с ног. Вечерняя холодная погода нагоняет сонливость еще больше и даже громкая музыка не помогает выйти из состояния прострации. Сейчас хотелось всего лишь завалиться в мягкую пастель и заснуть: от дневного воодушевления предстоящей дискотеки не осталось ничего. Мур рядом отрешенно наблюдает за Курседом рядом с Акумой и совершенно не слышит просьбы вожатого. Рейз кивает, вздыхает только после того, как Никита отошел назад, на свое место. Идти, честно говоря, никуда не хотелось — хотелось сесть на лавку да закрыть глаза. Миша подходит к нему с легкой улыбкой на лице, взъерошенной копной волос и телефоном в руке. — Че он хотел? — Нужно найти Аню, — Миша нахмуривается и оглядывает парней, возвращая взгляд на Кирилла. — Я хуй знает как она выглядит. Схожу с тобой, если надо, — пожимает плечами и проверяет время на телефоне. Уже полдевятого, а дискотека расходится даже не начинала. Музыка еще больше путает мысли и Рейз окончательно теряет терпение. — А че, пацанам скажем, что мы ушли? — Пошли уже, — на выдохе бормочет парень, рукой помогая Кусакабе двигаться вперед. Вожатую, которую нужно найти он смутно помнит: длинные русые волосы и невысокий рост с парой мелких татуировок на руках. Миша за время, проведенное тут уже успел освоиться, по крайней мере, он знает что и где расположено предположительно. Но один передвигаться по территории пока не решается — все же, в связи с недавними новостями это становится еще большей проблемой. Из спортзала они выходят в прохладное помещение коридора, где не так душно и влажно. Там стоят несколько подростков, которые совершенно не замечают парней, продолжая о чем-то увлеченно болтать. Рейз во многом благодарен Мише за то, что тот все-таки пошел с ним, потому что сам бы скитаться по пустым улице и коридорам он бы не решился. В замкнутых помещениях он чувствует себя намного безопаснее и не знает, как объяснить жгучую тревогу, проникающую в самую душу. Режущую острым осколком по границе между «Я справлюсь сам» с «Нет, пизда нам». Миша оборачивается на Кирилла, кивает головой в сторону лестницы и ждет, пока тот пойдет первым. Ориентироваться получалось в здании еще плохо, а в свете лунного света еще хуже. Рейз вздыхает, и плетется по ступенькам на второй этаж, проклиная Никиту, который свесил на них очередную хуйню. — Ты вернешься потом? — тихо спрашивает Кирилл, сонно потирая глаза. — Меня спать рубит, что пиздец. — Не, я с тобой, — они следуют к кабинету вожатых далее в полной тишине. Отдаленно слышат все еще отдающую в виски громкую музыку и гомон подростков. — Еб твою мать, — вздрагивает Кирилл, не замечает, когда в него чуть ли не влетает девушка из женского туалета. Соня панически извиняется и быстро вздыхает, пытаясь собраться с мыслями. За ней выходит Аля, такая же взъерошенная и быстро поправляет свои длинные темные волосы. — Ой, привет, — в повисшем, практически неловком, молчании проговаривает Аля и устремляет взгляд на Рейза. — А вы чего тут? — Да так, Аню ищем, — немного тянет гласные, нахмурившись. Вся ситуация отдает комичностью, но в данный момент парень не соображает ничего. Логичным решением было бы ничего не спрашивать и Кирилл даже не хочет знать о том, что эти двое там делали. Если это то, о чем он думает — то единственное, что у него возникает в помутненной голове это желание наконец съебаться спать, разбираться в чем-то не хотелось вовсе. — Не видели ее случайно? — добавляет Миша и с долей досады смотрит на отрицательные ответы. — Может проверите общежитие? Наверное, она уже ушла, — говорит Соня, перед тем как попрощаться и взяв за руку Алю, покинуть компанию парней. Кусакабе нахмурившись, смотрит на Кирилла, поджав губы. — Пиздец, — шепчет Миша, а Кирилл сдерживается, чтобы не засмеяться лишний раз над всей убогостью их мыслей. — Так мы куда идем-то? — Видимо в общежитие, но сначала на всякий зайдем в пятнадцатый. На этаже не оказывается больше никого — все давно разбрелись либо по комнатам, либо затерялись в толпе, кружащей вокруг спортзала. На улице зябко и холодно, после утреннего дождя с реки дует прохладный ветер. Рейз ежится и ускоряет шаг в сторону нужного здания. Лунный свет красиво ложится на клумбы ярких цветов. Некоторые уже закрылись своими лепестками от лишних глаз на ночь, оставляя красивый бутон на обозрение. В другое время парень с удовольствием бы посидел при такой погоде на улице, ебаша надоедливых комаров. Сейчас хотелось только одного — найти уже куда-то запропастившуюся Аню и лечь спать. Миша рядом молчит, хотя в обычное время болтал бы без умолку. Погода, видимо, влияет на всех, кроме Курседа: тот такой же энергичный и разговорчивый как обычно. С порога тепло окутывает тело сразу же, теплый свет от ламп успокаивает глаз и парни идут к корпусу вожатых. Найти нужную комнату будет немного проблемно, но это лучше, чем искать девушку по всей территории лагеря. — Давай тогда разделимся? Быстрее будет, — предлагает Миша, уже стуча в первую попавшуюся дверь. Рейз пожимает плечами и ненадолго закрывает глаза, пытаясь отогнать сонливость. Зевает, когда стучит коротко по гладкому дереву и вздыхает, когда не получает ответ. Завтра в очередной раз тащиться на занятия, но спасает лишь то, что учителя для своей профессии нормальные. Ищет телефон в кармане штанов и отвечает Муру, который внезапно обнаружил отсутствие друзей. — Ебать, блять! Сука… — громко прикрикивает Миша сзади, ошеломленно уставившись в пол. С грохотом падает ваза, которую задела дверь, открывшаяся нараспашку и парни резко вздрагивают, опешив. Кирилл непонимающе уставился на парня, совершенно ничего не соображая. Сердцебиение сбивается и страх окутывает все конечности потихоньку: Рейз все еще не понимает, что произошло. Миша закрывает рот рукой и отворачивается быстро, как будто в рвотном позыве. Идти и смотреть что там совершенно не хочется, но интерес пробивается сквозь стены отрицания и легкой паники. — Что там? — Иди нахуй, я не буду туда смотреть еще раз, — быстро шепчет, иногда сбиваясь и проглатывая слова, зажмуривается. В памяти всплывает неосознанно картина и Миша уже дрожит, в сознании ничего не складывается так, как нужно: в глазах плывет, голова кружится и руки пробивает крупной дрожью. Парень садится на пол, облокачиваясь о стену и обнимает колени. — Иди сам смотри. — Блять, да хули ты, — проходит в комнату, тут же беспокойно выдыхая. «Пиздец» вертится на языке, но одним матом проблему не решить. Вздыхает, пытаясь не смотреть на девушку, лежащую на полу в неестественной позе; на лужу крови, растекающуюся под рядом стоящий комод. Лунный свет из окна падает на лицо бледной Ани и Рейзу хочется убежать от происходящего. Скорее всего, это просто галлюцинация больного и сонного мозга: ему просто кажется, что это есть. Но оборачиваясь на Мишу, в это предположение верится с трудом. В глухой тишине он морщится и осторожно подходит к мертвой девушке, стараясь не создавать много шума больше инстинктивно, чем умышленно. В мыслях проносится слишком много ненужного и сгенерировать план дальнейших действий получается слишком отстойно. Рейз всегда считал, что в экстренных ситуациях его мозг работал даже слишком хорошо, но сейчас вся обстановка вводит в тупой ступор. Для еще не окрепшей психики долго доходить, что на самом деле они увидели. Свести все в шутку не получится — все выглядит слишком реалистично, чтобы не придавать этому значение. Сон мгновенно испаряется из головы — остается только маниакальное желание отвернуться и уйти, как будто ничего не было. «Думай, думай, думай…» — раз за разом повторяется и нахмурившись, Кирилл достает телефон, порываясь написать кому-нибудь. Просто чтобы пришли; чтобы сделали что-нибудь, потому что он не в силах противостоять панике и отвращению, окутавшей сознание. В итоге отрешенно открывает камеру и фоткает пару раз. — Нахуя? Думаешь, нам не поверят? — истерически почти усмехаясь, произносит Миша, смотря в спину парня. — Заткнись. На всякий случай, — выходит из комнаты, прикрывая дверь и устремляет ответный взгляд на Кожевникова. Тот кусает губы и опускает глаза в пол. Никто не хочет говорить. Стоящая тишина дается тревожно, но страх, витающий в воздухе не перекрыть даже пустяковыми разговорами. Осознание, которое приходит с опозданием, не говорит громкое и веселое: «здравствуйте», давит на уставший и без того мозг. Через некоторое время, Кирилл тихо начинает: — Пойдем к директору. Это пиздец. Миша заторможенно кивает и медленно поднимается с пола. *** Дверь открывается резко, чуть ли не снося учеников и Рейз немного отходит назад, смотря на представшего перед ними директора. — Здравствуйте, чем могу помочь? — он заходит в кабинет обратно, садясь за стол в конце комнаты. Парни проходят за ним, переводя взгляд на женщину, сидящую на диване вдоль стены. — Здравствуйте, — произносит Кирилл полушепотом. — Так зачем же пожаловали? — Эм, ну… — мысли начинают путаться и сформулировать нормальное предложение уже не получается. Тяжелый взгляд женщины давит, а Миша рядом как будто в рот воды набрал и не произнес ни слова. Вся ответственность теперь лежит на нем и говорить тоже будет он, как бы плохо это не было. — Там такая ситуация, в общем, так и не объяснить, но… — Мы вожатую нашли, — вклинивается в диалог Кусакабе, говорит намного громче, чем Кирилл и добавляет уже тише: — Мертвую. — Это… не смешная шутка, — нахмуривается мужчина и поджимает губы. — Это правда. В общежитии в ее комнате. Можете сами проверить, — сердце стучит в висках и тремор пробивает руки. Если им сейчас не поверят — то пиши пропало. Теперь Миша полностью понимает Соню в ее внезапном порыве уехать отсюда. Потому что то, что происходит здесь — страшно. Непонятно. — Слушайте, ребят, вы уверены в том, что видели? — Нет, сейчас уже мы ни в чем не уверены! У вас труп на территории, а вы даже с места не сдвинулись. Просто показаться нам не могло! — Рейз обеспокоенно смотрит на Кусакабе, у которого, видимо, совсем крыша поехала препираться с директором. Нервы, конечно, не у всех стальные, но со своим характером, он бы просто сдался и ушел. — Я пытаюсь понять в чем дело. Мне кажется, вам нужно лечь спать, уже поздно. А наутро вы поймете, что вам в темноте всего лишь показалось что-то не то. — Да нет же! Вы даже не можете сходить и посмотреть? Какая разница сколько сейчас вообще времени?! Я уверен в том, что видел, — Миша нахмурившись смотрит на мужчину, оценивая свои шансы убедить директора в правдивости своих слов. Жгучая несправедливость разливается злостью внутри и желание что-нибудь разъебать растет в геометрической прогрессии. Эмоции выливаются через края тонущего корабля. Ему жаль девушку; он зол на убийцу, на директора, на ситуацию в целом. И на вопрос: «Что за хуйня происходит вокруг?» ответа совершенно нет. — Успокойтесь, мальчики, — перебивает монолог парня Алена Олеговна, поднимаясь со своего места. Ее голос звучит спокойно и на этот раз без обычного пафоса и надменности. — Я проверю по вашей просьбе ее комнату, ничего страшного же не случится, если сделать несколько лишних шагов? — она кидает злостный взгляд на мужчину и возвращается с легкой улыбкой на губах к парням. — Вы можете идти спать, все будет хорошо. Вам не о чем переживать. — Ладно, хорошо. До свидания, — Рейз хватает Мишу за руку и выходит за переделы кабинета. Вздыхает и устало смотрит на парня. — Как думаешь, реально проверит или хуй забьет? — Да похуй ей, не видел что ли? — Ладно, мы свое дело сделали, остальное не в нашей компетенции. — Пошли уже спать, хочу забыть эту хуйню как страшный сон, — идет вперед парень, а Кирилл понимает, что вряд ли сможет уснуть этой ночью. Увиденное до сих пор стоит перед глазами, навевая легкую дрожь необъятного страха. *** В помещении темно, силуэт стоит, скрестив руки на груди. Медленно оборачивается, устремляет взгляд на второго человека в комнате. Тот не двигается, смотрит в ответ. — Почему тело было еще там? — Они пришли не вовремя, времени убрать не было. — Тебя не увидели? — Нет, но у них есть фотографии девушки. На телефоне. — Есть идеи как избавиться? — Всего пару, — усмехается, пока в тишине слышит шелест бумаг и звуки шагов по половицам. — Отлично. Но для начала, было бы неплохо их спугнуть. И я даже знаю как. — Я все сделаю. Все, что скажешь.