***
Встав утром, никого рядом с собой не обнаруживают и, понимая, что продукты не бесконечны и, как на зло, как раз закончились, в особенности крупа, отправляются в магазин неподалёку, составив список требуемых продуктов и надев лёгкую куртку. Пока шатен блуждал по супермаркету, двое брюнетов пытались разобраться с возникшей из-за него проблемой, заключающейся в том, что кто-то один да должен забрать такое прекрасное тело и взять над ним полный контроль и власть, плюнув на второго. Долгие споры и рассуждения не увенчались каким-то хорошим концом и внятным ответом, так что эти двое прибегнули к помощи всезнающего интернета, задавая вопрос в популярный мессенджер. Подождав не так долго, на вопрос отвечают необычным ответом, говоря, что легче всего будет просто поделить этого человека на двоих, завладев им вдвоём, чтобы не биться. Однако следует спросить и самого главного в этом вопросе — сам объект вожделения, ведь он может и вовсе от них двоих отказаться. — Так значит, что это самый логичный, быстрый и простой вариант? — потупив в экран, выдал Роман, смотря на своего сына-демона. — Мне он нравится, — получает он в ответ, совершенно не отвечая на заданный вопрос. — Трудно с тобой в этом не согласиться, — потёрли подбородок, поворачиваясь в кресле к рядом стоящему. — Осталось только его дождаться, и можно сразу приступать к самому главному, — облизнулись, потирая вспотевшие от пошлых мыслишек ладони. — Если он захочет, конечно, — заранее огорчённо выдохнули, — Не думаю, что он согласится, чтобы его трахали двое мужчин, часто желающих секса. — Это же Валера, он непредсказуем, — смотрели в изумрудные глаза, делясь своими размышлениями, — Если в его черепушку проникнуть, то можно в этом круговороте бесконечных мыслей затеряться, — посмеялись, прикрывая рот рукой. — И то верно, — выдохнули, выключая компьютер.***
После изнурительной скупки, по ощущениям, половины магазина, парень возвращался домой, думая, что с малышом могло что-то за этот час и случиться, так что он торопился. А зайдя в квартиру, ставя тяжёлые пакеты и закрывая входную дверь, к нему с двух сторон подходят мужчины. Хастур и Роман не спешат прикасаться или что-либо делать, дожидаясь, пока серые глаза самостоятельно заметят и отреагируют на их присутствие. — О, вы не спите, — улыбнулся шатен, смотря на демонов перед собой, — Поможете разобрать вещи? А то я так много понакупил, — вытерли пот с лица, вздыхая. — У нас к тебе вопрос, — прервал уставший выдох зеленоглазый, — С кем из нас ты хочешь быть? — непрерывно всматривались в удивлённые очи. — Что? — недопонял нянь, рассматривая то одного, то другого, — Вы о чём? — Да блять, — агрессивно рыкнул Хастур, закатывая глаза и скрещивая руки на груди, — Трахаться с кем из нас будешь? — скептично посмотрели на в миг краснеющего человека. — Я… ты… вы… — пальцем указывая на каждого, находящего в этой комнате, лепетал шатен, зрачки которого уже дрожали. — Именно. Выбирай, — поставили того перед фактом. Сделав глубокий и громкий вдох и выдох, Валера перешагнул пакеты и обнял обоих, приближая их друг к другу и себе, грея их жаром от своего пылающего лица. — Выбираю двоих, вас вместе. — Ну ты сам согласился, — отходя от шока, облизнулся, проговаривая похрипывающим от накатившего возбуждения голосом, отец семейства. Валера уже понимал, что обычными обнимашками всё не окончится и завтра у него точно будет болеть спина, но кого это волнует? Точно не тех, что засосали его. Всё равно ему будет не только в два раза больнее, но и в два раза приятнее. Медлить было нельзя, и, прихватив парня на руки, брюнеты потащили его в спальню на второй этаж, где будет в разы удобней оприходовать готовое уже на всё тело, предоставляя все возможные сейчас удобства в порыве страсти. Кинув его на кровать, прижались сверху, придавливая Валеру своим весом. Поцелуй всё это время не разрывали, засасывая вдвоём и чуть не упав с лестницы по дороге, что не мешало им продолжать. На всё становится наплевать, когда перед тобой такая прелестная картина. Сероглазый до безумия смущался: его шея, лицо и уши будто были в огне, а стыд за всё происходящее был наравне по количеству с похотью, делящую весь разум пополам. Ноги были сведены, однако старательно раздвигались, приветствуя проходящие поблизости шаловливые руки, пальцами касаясь всего, до чего только можно было добраться. Не дожидаясь каких-либо действий от Валеры, отец и сын разрывают на нём одежду. Ничего, новую купят, сейчас это совершенно неважно, и разорванную ткань, напоминающую теперь тряпки, бросают в неизвестном направлении, добавляя в интерьер дома сущий беспорядок. Полностью оголив желанное тело, идут к тому, чего не могли позволить до этого, — укусы и засосы. Не хотелось, чтобы второй заметил эти следы любви, смешавшиеся с похотью, однако сейчас их никто не останавливал, и всё желание видно отметинами на коже цвета фарфора. Укусы — глубокие раны, что зализывали, оставляя либо рядом, либо на них же сильные засосы сине-фиолетовой краской, ложась на до этого постоянно чистую оболочку, придающую туше шарм. Поцелуи — лёгкие прикосновения губ, постепенно переходящие в укусы, а после и засосы, оставляя долго несходящие раны, требующие скорой обработки. Следы оставались сильные, и видно, что это было очень болезненно для нижнего и в какой-то степени приятно. Столько внимания к его персоне пугало и будоражило до этого чистый разум, местами покрываясь неисправимой ржавчиной. Поза показалась какой-то неудобной, так что Хастур быстро взял ситуацию в руки и поставил пассива в удобное для них троих положение: руки, как и ноги, согнуты, располагаясь на мягкой поверхности под ним и выгибая спину. Устроившись позади, красноглазый без какой-либо брезгливости проник в анус своим языком, двигаясь во всех направлениях и немного направляя головой, чтобы проникнуть глубже. Нянь уже давно использовал разные приспособления для очистки своей дырочки, чтобы быть готовым в любой момент, а в этой семейки по-другому и никак. Так что в ванной комнате можно найти точно несколько душей для подобных дел, пытаясь найти самый удобный. Роман, в свою очередь, встав на колени, расположился у другого входа — рта — и, стянув с себя ненужные одеяния, проник в тёплый приоткрытый специально для него ротик, заходя наполовину. Шатен уже слишком долго ждал, так что жадно поглощал поданный ему член, старательно двигая головой, во всю применяя язык. Водив туда-сюда, заглатывая всю длинную, стонали, пока быстрый язык внутри прохода, делал все дела значительно легче, чем было в первый раз. Облизывая и целуя головку, парень всё продолжал обводить каждую венку, акцентируя внимание на самых ярковыраженных, стараясь не докасаться до них зубами, что, на редкость, выходило просто прекрасно, возбуждая и заставляя орган изливаться в полость рта, проталкивая сперму в глотку, идущую в желудок. — Так быстро, — хмыкнул сероглазый, слизывая излишки с губ и головки, нахально улыбаясь, словно насмехаясь. — Ну раз ты так хочешь, — хмыкнул Рома, быстро опрокинув ухмыляющегося и усадив его на копчик, вошёл в недавно проработанную дырочку. — А это было нечестно, — хмыкнул Хастур как раз таки работающий с ней, — Тогда я воспользуюсь твоим, — хитро ухмыльнувшись, вошли в собственного отца. От боли и узости они практически одновременно прошипели, однако всё же начали движение. Босс вбивался в своего подчинённого, а в него его сынишка же, наслаждающийся сея процессией. Толчки и быстрые биение тел были ещё более громкие, чем обычно, так ещё и надо было подстраиваться под темп друг друга для удобства. И возбудившись до предела, первым кончает красноглазый, вовремя выходя, пачкая родную спину. После него заканчивает и обладатель этой самой спины, и лишь из-за невнятности происходящего, выходя из транса, изливается нянь, обессиленно откидывая руки, впивавшиеся в простыни. И в попытках отдышаться, потекла одна надоедливая слезинка, смешавшаяся с потом и стекающая по лицу. Кровь с ран вытекала, в особенности после такого жаркого соития, впитываясь в мягкость под ними, окрашивая белую постель красными разводами. Попытки отдышаться были слишком долгими, а накаченный мужчина не дожидается и, поднимая измотанного, ложится под него, усаживая на свой член. — Сначала был ты, теперь я, — усмехнулся тот, начиная быстрые движения бёдрами. Отцу не хотелось заскучать, потому, не устав пользоваться телом Валеры, он садится на него сверху, припрыгивая на нём и руками упираясь в его грудь. Пройдясь ладонью по практически нетронутой поверхности, один из пальцев докоснулся до набухшего соска, от чего по всей поверхности кожи няня прошлись заметные мурашки, а волоски встали дыбом. — Вот это открытие, — искренне удивились и, примкнув к одной из горошин, всосали её, после оттягивая зубами. Тело пробила приятная судорога, а стон, слетевший с до этого постоянно плотно закрытых губ, стал новым направляющим, говоря о дальнейшем плане действий. Играясь губами, причмокивая; зубами, немного прикусывая; и языком, проводя всей его длиной, зеленоглазый второй рукой крутил другой сосок, прокручивая и всё так же оттягивая. А когда одни и те же действия надоели, а член внутри начал набухать, сообщая о скором завершении, решают оставить парочку укусов на уже красной от всех махинаций коже. Уже не сдерживая стоны от приятных ощущений и спереди, и сзади, Валера чуть ли не кричал, после чего излился в сжимающийся анус, агрессивно дыша. Излившись парочку секундами ранее, с шатена встают, падая на мягкую поверхность и пытаясь отрегулировать охрипший от стонов голос, пока второй демон не завершает весь акт, эякулируя в сжимающуюся и разжимающуюся дырочку, громко выдыхая. Вставать с твёрдого тела под собой не было сил, поэтому уснув от истощения, сероглазый принялся посапывать.***
— Не хочешь это когда-нибудь повторить? — обрабатывая укусы и засосы, обратился к сейчас лежачему Валере Роман, получая подушкой в лицо. — Только тогда, когда я окончательно свихнусь, — хнычет тот от боли в… вообще везде</b>. — Ну может-? — не дали договорить рядом стоящему Хастуру прилетевшей в него подушкой.