𝐒𝐮𝐧𝐛𝐮𝐫𝐧

• 𝐇 •

𝟐𝟎𝟎𝟎, 𝐚𝐩𝐫𝐢𝐥

      Проснуться от ужасной ломоты в теле, и тяжести в голове Хистория и не мечтала. Едва ли получилось прийти в себя, как в нос сразу ударил омерзительный резкий запах. Пот смешался со всевозможными выделениями, и ее чуть не вырвало. Она зажала рот и нос ладонями, ощущая, как в горле скребло от сухости. Сколько уже была без сознания? И где вообще находилась? А Микаса?! Хиса всхлипнула, вынужденная отнять руки от лица. Тошнота лишь усилилась, но теперь получилось приподняться, опираясь на пол, и сесть. В полумраке сложно было разобрать хоть что-то. Кто-то двигался рядом, что-то хрустело и шевелилось. Захотелось кричать, но паника душила все звуки, и они просто застревали в горле.       Не сразу, но удалось распознать, что рядом лежала изможденная девушка. Цвет ее волос не поддавался описанию. В них что-то запуталось, присохло… Спутанные, они полностью закрывали лицо. Наверное, сама Хиса выглядела ничуть не лучше. Проведя по своей голове, она с облегчением заметила, что все не так плохо. Но где же Мика? Тихо произнеся это имя, она даже голос свой узнала не сразу. Тонкий, слабый, дрожащий. Совершенно чужой. Сознание пока что благосклонно не позволяло начать задаваться вопросами о предстоящем будущем, иначе точно не избежать было бы настоящей паники и срыва. Повторив имя, Хистория заметила реакцию из угла напротив. Вот она!       — Мика, — повторила она, всхлипывая. Слезы тут же побежали по ее щекам, ошпаривая собой нежную кожу. Хисе удалось подобраться ближе к ней. Микаса сидела забившись в угол и прислонив голову к стене. Ее вид был ужасным. Волосы спутались, на губах и щеках — следы от крови. Рейсс едва сдержала громкий всхлип и уставилась на упаковку с сэндвичем, которую держала Мика. Голод моментально дал о себе знать громким урчанием в животе. — Где мы?       — Ешь. Тебе вот раздобыла. — Микаса быстро сунула ей в руки всю пачку и нервно посмотрела в сторону комнаты. Хистория вскрывала дрожащими, негнущимися пальцами пластиковую упаковку. — И не хнычь. Рыжая уже получила за это днем. Тот, кто нас охраняет, это не любит.       Громкий храп из соседней комнаты давал им понять, что сейчас, по крайней мере, они были в безопасности. Хоть и временно. Хистория напряглась. Что за люди их держат? Для чего? Она зажмурилась и постаралась не развивать эту мысль. Ответ ей не понравится, и это уж точно.       — Они людей продают, — безжалостно сказала Микаса, разбивая все ее защитные барьеры. Хиса подняла взгляд на подругу и ужаснулась. Как это могло быть правдой? Она бредит.       — И нас? — протянула Рейсс, начиная спешно вытирать слезы, но они все никак не останавливались. Такой глупый вопрос, но как же хотелось услышать отрицательный ответ. Все эти мысли об их будущем никак не хотели укладываться в ее голове. Они же должны поехать жить в Нью-Йорк. Должны быть свободными… Жадно заталкивая в себя еду, она уставилась на Микасу, говоря с набитым ртом: — Скажи, что нет. Скажи, что бредишь.       — Да. Нас тоже продадут, — прошептала Аккерман. Настолько, что Хистория сама еле как расслышала. Отвернувшись, Микаса едва заметно скривилась от боли. И как она могла быть настолько спокойной сейчас? Хистория нахмурилась. — Вообще, старайся не привлекать к себе внимание.       — Вода? У тебя есть вода? — Дожевав остатки, Рейсс крепко сжала сухую ладонь Микасы. Стало чуточку спокойнее. Она, словно вспомнив что-то, скривилась снова. — Надо бежать отсюда. Я не хочу так…       — Нет воды. И просить ее не нужно у него. Поняла? — Хмурилась Микаса. Она наверняка и сама ужасно хотела пить, Хистория видела это. Опустив взгляд, Рейсс потерянно выдохнула. — Мы в пустыне, непойми где. Куда нам бежать? И как?       — Но это все равно нужно сделать, — прохрипела из угла рыжеволосая. Наверное, именно про нее и говорила ранее Мика. Ее светлая, тонкая кожа была покрыта множественными ссадинами, футболка разодрана где-то в районе живота, и протертые шорты пропитались чем-то, происхождение чего Хистория знать не желала. — Они убьют нас, если не смогут продать в ближайшее время. Хотите сдохнуть?       — И что ты предлагаешь? — Микаса скептично посмотрела на нее и зашептала: — Хоть у кого-нибудь есть опыт выживания в пустыне?! Да мы же там сдохнем в первый же день!       — Уж лучше я умру там, чем меня запрут здесь, — призналась немного неуверенно Хистория. Оставаться здесь ее пугало намного больше, чем неизвестность за пределами этих стен. — Может, выкрасть у него ключи?       — Нужно его убить, пока не вернулись остальные. Ты же хочешь, я знаю, — тут же сказала подстрекательница, улыбаясь. Словно они с Аккерман знали что-то, чего не знала Хистория. И теперь рыжая насмехалась над ней. Микаса поджала губы и опустила глаза. — Давайте, нужно выпутаться.       — Ты лично будешь его убивать? — спросила Аккерман, едва дыша. Ее лицо, казалось, не дрогнуло. Что такого случилось за тот период, пока Рейсс была в отключке? Хистория задавалась этим вопросом, но вряд ли решится когда-нибудь спросить. Ей казалось, что ответ будет настолько ужасающим, что это раз и навсегда изменит ее. — Здравая мысль. Только вот что станет с нами после? Если найдут?       — Плевать! Ты не задаешься вопросом: что будет с нами сейчас, если он проснется? Или когда они вернутся… Куда мы попадем? Нужно пытаться сделать это. Кстати, можете звать меня Софи. — Она легла на пол и кивнула на руки Хистории, подползая ближе. — Я перегрызу тебе скотч, а ты пойдешь, возьмешь тихо нож и освободишь нас всех.       — Почему я?! — пискнула моментально Рейсс, начиная сомневаться уже в собственном решении. Конечно, она хотела выбраться, но убивать… Это совсем не вписывалось в ее недавно придуманный план! Да и она казалась себе слишком неуклюжей сейчас, чтобы суметь тихо все провернуть. — А если меня заметят?       — Ты самая маленькая и худая здесь. Как мышка прошмыгнешь и возьмешь нож. Там прямо у стены стол, — начала тут же диктовать Микаса, словно была уже в той комнате. — Постарайся, Хиса. От этого зависит наша судьба.       — Это нечестно, мне страшно… — прохныкала она. Но какой был выбор? Остальные и впрямь были крупнее ее в несколько раз. Впервые Рейсс пожалела, что не удалось уйти в рост. Страх спутывал мысли, заставляя все делать на автомате. Спорить — только себе делать хуже. Нужно собраться, чтобы выбраться! Плотно сжав дрожащие губы, Хистория подползла к Софи и дождалась, когда та освободила ее руки. На короткое мгновение уверенности добавилось в разы. Но, поднявшись на ноги, она засомневалась. — Там точно больше никого? Я не хочу, чтобы мне досталось.       — Там только этот сраный малолетка, — прошипела Софи, явно желая побыстрее освободиться. Она бы наверняка дала Рейсс пинка под зад, если бы могла. — Иди уже! Иначе этот сукин сын проснется и начнет выбирать на ком отыграться! Ты же не хочешь, чтобы он тебя избил или изнасиловал? Как…       — Знаю! — недовольно фыркнула Хиса. Да, они оказались в общей беде, но огрызаться на себя она не даст. Эта Софи… Была неприятной. — Ладно…       Потребовалось еще несколько секунд, чтобы решиться. Каждый шаг отдавал ударом в висках. Словно в какой-то компьютерной игре она выполняла полученное задание, совершенно не понимая, чем все это закончится. Стараясь даже дышать как можно тише, Хиса медленно пробиралась к указанному Микасой столу. Рядом спал отвратительный, совершенно неприятный и страшный парень. По его довольной роже было многое понятно. Но Хиса быстро зажмурилась, стараясь больше не смотреть на него. От витавших здесь ароматов горло раздражалось еще сильнее, приходилось нервно сглатывать, чтобы не зайтись кашлем. Только вот нож все никак не удавалось разглядеть. Она и под стол заглянула, и сбоку… От заляпанного пятнами крови пола тянуло блевать. Но в итоге она справилась — нож нашелся под желтой бумажкой от бургера на столе. Сохраняя мнимое спокойствие, Рейсс вернулась к девушкам, сразу осела на пол, сжимая рукоять ножа пальцами. Зажмурившись, Хиса закрыла рот ладонью. Она начала тяжело дышать, и необходимо было немного успокоиться.       — Терпи. Если тебя стошнит — снова будешь чувствовать голод, — прошептала Микаса, разминая запястья. Ей было легко говорить. Так близко к этому уродцу она не приближалась. — Как будем его убивать?       — Пистолет видела? — заговорчески прошептала Софи, обращаясь к Микасе. — У него должен быть.       — Кажется, был. Кобура точно, — после небольшой паузы сказала она. — А не слишком громко?       — Можно подушку приложить к голове, и так выстрелить. Тогда будет тише. — Софи поднялась и сосредоточенно смотрела в сторону комнаты. Хистория молча наблюдала за тем, как они собирались убить человека. В ее голове никак не хотела укладываться эта мысль. Да, он плохой… Но убийство?..       — Откуда ты все это знаешь? — настороженно спросила вдруг Аккерман.       — Тише! — шикнула Хиса, вздрогнув от слишком уж громкого и неопределенного звука, похожего скорее на хрюканье.       — Все! Нужно сделать это. — Софи настояла и, собравшись, тихо зашла в комнату. Пистолет был в кобуре, которая висела на стуле рядом со спящим парнем. Умом он точно не был наделен. Едва слышно сказала: — Подушку!       Осмотревшись, Хистория заметила засаленное нечто, отдаленно схожее с запрашиваемым предметом. Брезгливо она взяла подушку за край и бросила Софии, сразу вытирая об себя руки.       — Не в том положении, чтобы быть такой брезгливой, — фыркнула она. Подошла к нему и отдала ее Микасе, а затем тихо сняла пистолет с предохранителя. Кивнув, Аккерман резко прижала подушку к его лицу. Софи моментально вжала пистолет в нее и совершила выстрел. Его тело судорожно задрожало. Она выстрелила еще раз, и еще. На всякий случай. — Ищите рюкзаки, бутылки. Перекус. Живо! Нужно свалить как можно быстрее.       Найти удалось совсем скудное количество припасов. Парочка бутылок воды и сомнительного вида сэндвичи, какие-то чипсы, банка кукурузы… В обычной жизни Хистория даже не взглянула бы на такой набор. Но сейчас приходилось рыться в грязных вещах, лишь собрать всего побольше. Она даже прихватила спички и сигареты. Мало ли для чего могли пригодиться. Пустую бутылку они наполнили водой из-под крана, но наполовину — слишком уж медленно она текла. Выходить на улицу оказалось довольно страшно, Рейсс гулко сглотнула, ощутив наконец свежий воздух. Багровый рассвет встречал их, словно одобряя то, что они сделали в этом доме. Солнечные лучи мягко грели кожу после ночного холода. Нужно было как можно скорее бежать. Ее трясло, но она старалась не думать о том, что они только что убили человека. Наверное, он бы сделал то же самое. Теперь получалось, что либо они, либо их.       — Куда нам? Как мы будем ориентироваться? — Поток вопросов наконец посыпался изо рта Хисы самостоятельно. Хоть бы на один получить разумный ответ. Сейчас она была словно ребенок, которого насильно куда-то тащили. Микаса.       — Куда угодно, главное — подальше отсюда, — шикнула Софи, толкая Хисторию с покоцанной террасы вниз. К счастью, Рейсс удержала равновесие, но в босые стопы неприятно впились маленькие камушки.       Солнце только начинало свой путь по небосводу, мягко освещая равнину золотым светом. Картина была по канонам ковбойских фильмов: рассвет, пустыня, трескотня насекомых. Не хватало только перекати-поля. Они бежали несколько километров в сторону одиноко стоящих гор. За это время песок успел сильно нагреться и болезненно обжигал стопы. Им казалось, что среди склонов будет легче затеряться и сориентироваться. Однако, девочки проигрывали незнанием местности. Софи хоть и была явно опытной во всяких незаконных делах, но даже она, спустя пару часов, потеряла надежду на то, что они смогут хоть что-то найти, кроме небольшой пещерки.       — Значит, ты была дилером? — удивленно спросила Микаса, всматриваясь в лицо Софи. От многочасовых блужданий по пустыне оно все раскраснелось и явно горело. — И как ты попала в такую ситуацию тогда?       — У меня сперли кокаин. И много. — Она горько усмехнулась. — Денег с моей продажи они получили раз в десять больше, чем та сумма, которую я была должна.       — То есть, ты могла бы и откупиться? Или кто-то тебя может выкупить? — Хистория до сих пор совсем не понимала, как все было устроено. Ей хотелось думать, что спасение есть, и оно в деньгах. Ведь тогда стоит ей только дозвониться до отца — и ад будет закончен.       — Нет. Уже нет, — грустно сказала она. — Как только ты сюда попадаешь — выхода нет. Они никогда тебя никогда не отпустят.       — Так не бывает. — Хиса отрицательно замотала головой, совсем не принимая реальность. Это уже слишком. — За меня могут заплатить! Мой… В общем, я знаю, что за нас всех заплатят, как только я дозвонюсь! Только помогите мне связь найти.       — Малышка, какая же ты наивная! Эти мексикашки никого не отпустят. Не выгодно. Мы их в лицо видели. — Софи рассмеялась, напугав этим и Микасу, и Хисторию. — Да и столько, сколько вы принесете им за сделку, никто платить не будет. Это огромные деньги.       — Но… — Рейс всхлипнула. Глаза вновь защипало, и она приблизилась к Микасе, ища поддержки. — Он — прокурор! Он должен и может помочь!       — Да что он сделает? В суд подаст? — Микаса начала злиться. Хистория с удивлением взглянула на подругу. С ней было что-то не так. Словно ту Мику, что была раньше, убили, оставив на ее месте нечто отдаленно похожее на нее. Нечто злое, холодное и бесчувственное. Неестественные реакции Микасы пугали ее. Хистория прижала ладонь к голове, которая вдруг начала гудеть.       — Ну, до него еще добраться надо. — Софи хмыкнула. — Не факт, что мы выберемся из пустыни.       — Папа ведь, он… Он… — Рейсс резко взмахнула руками, начиная ходить из стороны в сторону, игнорируя ноющую боль. Ладно — Софи. Та еще стерва, которая вряд ли вообще какое образование получила. Наверняка всю свою жизнь проторчала и сама на игле. Но Микаса! Все-таки, как она могла усомниться в том, что отец — единственный шанс выбраться?! Плакать больше не хотелось. Только злиться на это дурацкое недоверие. — Выберемся! Вот увидите, даже если и не сможем убежать, я скажу им, кто я! Они поймут, что не с той связались!       — Ну-ну, я на это посмотрю. — Софи закатила глаза и отломила небольшой кусок сэндвича. — Сама поймешь, что это конец.       — Не конец. — Хистория недовольно фыркнула и нелепо собрала волосы. Все раздражало. Скорее хотелось просто выбраться уже отсюда. — Наверняка ведь где-то точно цивилизация. Невозможно, что пустыня такая огромная, и не будет ни одной дороги. А где дорога, там — заправочная станция. Микаса! Ты со мной? Я не собираюсь слушать нытье, что мы так и умрем здесь.       — Сейчас мы не сможем пойти, — устало сказала Аккерман. — Рухнем через километр с солнечным ударом. Дождемся, когда солнце чуть осядет.       — Значит, нам надо будет найти в первую очередь — дорогу. Так и выйдем к людям. А там — телефон. И мой папа нам с тобой точно поможет. Сразу устроит всем тут… Каждому срок выпишет! Уж он это может. — Хистория и сама поверила, что все будет так просто. В самом деле — ей всего лишь нужно добраться до телефона. Ее ведь точно ищут. Не то что… Он мотнула головой, едва взглянув на Софи. — Да, Мика. Мы точно спасемся. Главное — верить в это. И не унывать!       — Спим по очереди, — вдруг сказала Софи. — Ночью не будет возможности. Так что, я за дежурную. А вы ложитесь.       Сощурившись, Рейсс села ближе к Аккерман. Так было спокойнее. Но довериться какой-то наркоманке? Что, если она готова была их сдать, лишь бы выторговать себе свободу? Прижавшись к Микасе, Хиса прошептала как можно тише:       — А если она убьет нас во сне? — Прикрыв рот ладонью, она старалась не смотреть на Софи.       — Я не буду против умереть, — шепнула Микаса ей в ухо. — Это для меня было бы лучше. Так я хотя бы не буду мучаться от воспоминаний…       — Глупости не говори! — Хистория ткнула ее в бок. Что за потребность драматизировать свое положение? Да, их похитили. Но они живы, сбежали… Все ведь прекрасно! — Подумаешь, посидели взаперти с кляпом во рту. Парочка сеансов с психологом, и все будет хорошо. Я вот жить хочу.       — Ты что, не осознаешь? Тебя изнасиловали, пока ты была без сознания, — вдруг тихо сказала Аккерман, смотря на Хисторию взглядом, полным безразличия. Зачем она так говорила? Ее сияющие серые глаза больше не были такими родными. Теперь они походили на бескрайнюю морозную пустошь. Наблюдать слом самого близкого человека — тяжело. Ее взгляд будет преследовать Хисторию всю оставшуюся жизнь. По коже Рейсс прошлись мурашки. Ей хотелось вернуть ту Микасу, с которой она дружила. Эта Мика все больше и больше казалась ей чужой, лишь двойником. А настоящая где-то там — отдыхает перед фотосессией. — Ты понимаешь, что как раньше уже никогда не будет?       — Меня никто… не… — Рейсс медленно моргнула, наконец переваривая услышанное. Какие только глупости не придут в голову после такого жуткого места? Да, тело ломило, но Хиса старалась не думать обо всех ощущениях. Мало ли как ее швыряли, пока тащили сюда. — Кому это надо? Мы вон какие все… грязные. Привезли и выкинули. Передержка! Потом отдали бы кому или… Не важно! Это все не так!       Она сама не заметила, как быстро начала дышать. Нервно выдохнув, Хиса подобралась и села, поджала колени. Устроив на них подбородок, она обхватила себя руками. Так упорно уходила от осознания происходящего, что и сама поверила в свои наивные мысли. Значит, все это липкое на ее теле… Темные полосы, которые так хотелось поскорее смыть с бедер… Крепко зажмурившись, Хистория быстро замотала головой, отрицая действительность. Это все вообще не с ней. Только не с ней. Зачем Микаса это сказала? Зачем вспомнила? Сознание плотно запечатало все, что с ней происходило. И Хиса была совсем не против такого расклада. Нет, настоящая Микаса не могла так сказать. Верно…Это — ненастоящая Микаса. Это нечто другое. Демон, ангел, галлюцинация. Но не она. Ее здесь нет. Она врет.       — Хватит! Это не так! Ты врешь, потому что ненастоящая! — забормотала она, оттолкнув от себя Аккерман. Софи с удивлением наблюдала за этой картиной. Она выгнула тонкую бровь и в легком отвращении вздернула губу. Наверняка ей казалось, что Хиса сошла с ума. Но, решив не вмешиваться, отвернулась обратно на пустыню. Микаса тяжело выдохнула.       — Хорошо… Тогда давай просто поспим? — Микаса мягко провела руками по ее волосам. Стоило ли ей сейчас доверять? Хистория теперь еще сильнее погрузилась в сомнения. Но ведь сейчас она говорила так мягко, по-доброму. Как раньше… Может, она все-таки ошибается?       — Не уверена, что смогу. — Хиса совсем расклеилась. Если Аккерман номер два не врала, то что же это получалось? Их изнасиловали? Зачем? Кому вообще это было нужно? Неужели так все плохо? Но ведь… Они живы. Все на месте. Да и, если заставить себя игнорировать вероятность, можно даже поверить в то, что ничего не было. С ними все в полном порядке! Главное — позвонить папе. — Ты говоришь абсолютные глупости, Микаса. Голову припекло, вот и несешь всякую дичь. Тебе нужно отдохнуть.       Она все же легла, прижимаясь к Аккерман, чтобы было хоть чуточку уютнее. Но, противореча своим словам, стоило закрыть глаза, как сон моментально накрыл Хисторию. Психика давала сбой, ей требовался отдых, и она его получила. Ей снилась Имир, одетая во все белое. Папина ферма и пастбище. Она бродила по сочной траве, и Хистория вмиг поверила, что сон — реальность. Ее прекрасные каштановые волосы были распущены, хоть Имир и любила собирать их резинкой. Рейсс хотелось подойти ближе. Обнять и почувствовать наконец спокойствие. Однако Имир повернулась к ней раньше. Она смотрела на нее с отвращением, словно зная, что Хиса теперь — грязная убийца. Испорченный, потерянный человек, который никому не будет нужен… Рейсс лишь мечтала о том, чтобы увидеть тот старый взгляд тихой нежности, снова услышать глупые шутки о том, что они поженятся. Как она раньше не поняла, что тоже ей нравится? Как могла не заметить, что Имир не врет и не шутит? Хистория одернула себя. Теперь уже было все равно. Где-то в глубине души, под завесами лжи самой себе Хиса понимала — она больше не вернется домой. Вздрогнув, она проснулась от того, что Микаса поднялась. Слезы засохли на щеках, и Рейсс последовала ее примеру. Все тело болело от сна на земле, голова продолжала гудеть. Хотелось умереть на месте.       — Уже? Так рано? Нас ведь тут никто не найдет… — Ужасный сон превратился в недовольство, которое она даже не пыталась сдержать. Спать днем Хиса вообще не особо любила, да и когда будят вот так! В особенности когда ее выдирали из сна, где была Имир.       — Надо идти. Чем раньше, тем лучше, — говорила Софи быстро. — Они наверняка уже рыщут по пустыне с собаками в поисках нас. Так что нужно внимательно к дороге относиться.       — А где предлагаешь прятаться? В кустиках? Или соломку в волосы засунуть? — Хистория поднялась, недовольная теперь абсолютно всем на свете, и начала собирать вещи. — Придумай вариант получше.       — Слушай, ты мне уже надоела, только и делаешь, что ноешь! Надо было тебя там оставить гнить. — София угрожающе начала идти в сторону Хистории, но ее путь преградила Микаса. Словно ангел-хранитель, она не позволила их подстрекательнице нанести вред Рейсс. Та хмыкнула и отстранилась. — Без лишней болтовни. Идем.       — Выдра, — проворчала Рейсс так, что услышала разве что Аккерман. Она ведь вряд ли смогла бы вовремя сориентировать и как-то ответить должным образом, не отрезви эту дрянь Микаса.       Поправив на руке поношенный пакет с едой, Хиса точно решила, что на следующем привале ничего не даст этой дуре. Лучше уж сама все съест, чем так. Но вскоре ей стало не до мыслей. Пустынный ветер неприятно шелушил кожу, все раны саднили. Стало настолько некомфортно, что хотелось плакать. Залезть под огромное тяжелое одеяло и просто нареветься от души! Так, чтобы выплакать все неприятные воспоминания. Хистория осмотрелась. Они и впрямь подобрались к дороге. Вокруг никого не было. Лишь вдалеке маячило какое-то строение.       — А вдруг там — заправка? Это ведь телефон, вода… Мы будем спасены! — Хистория дернула за рукав Микасу, привлекая ее внимание.       — А вдруг они там? — Микаса нахмурилась и всмотрелась в горизонт. Настоящая Аккерман бы порадовалась вместе с ней. Рейсс слегка отстранилась. — Стоит ли оно того? Да и денег у нас с собой нет.       — Если хоть один из них там, то я… — Хиса оборвала себя. Так сильно злиться на кого-либо она не привыкла. Но они ведь такое сотворили с ними! Одновременно хотелось причинить и им боль, но и осознание, что тогда это будет уже не она, не отпускало. Хватило того, что они убили человека. Хоть и плохого… Вот бы все было сном. — А что вы предлагаете? Нет, правда. Вечно таскать по пустыне? Мне просто нужен телефон. Даже если они там, продавец вызовет полицейских. Они помогут, они ведь — полицейские. На что тогда они нужны?       — Хорошо. — Микаса нерешительно шагнула в сторону здания. Ноги явно саднило от долгой ходьбы, из-за чего она морщилась. Множественные раны на стопах кровоточили, и тряпки, намотанные на них, не особо помогали. — Главное: попытаться.       Крепко сжав ладонь Аккерман, как последнее, что еще позволяло Хистории держаться в здравом состоянии, они так и пошли дальше. Даже вдыхать сухой воздух было приятнее, чем вспоминать то зловонье заточения. Рейсс изо всех сил старалась не думать обо всем, хотела забыть поскорее. Ведь вот оно — их спасение! Всего лишь добраться и сделать звонок. Что может быть проще? И все закончится. Зря они вообще тогда вышли из квартиры. Зря решили уйти… Хистория бы все променяла на возможность начать тот день заново. Все было бы иначе. Подвернув ногу, она ойкнула, но быстро вернулась в строй. Сейчас было не до боли. Еще несколько метров… Совсем немного! Софи что-то недовольно бормотала о том, что это ошибка. Рейсс не хотела ее слушать. Слишком уж много негатива шло от этой девушки. Да и разумный выход из ситуации она не предлагала.       Обернувшись на шелест покрышек по раскаленному асфальту, Хиса ощутила, как внутри все сжалось от страха. Она уже приготовилась бросить все, чтобы проще было бежать прочь, но облегченно выдохнула и замахала руками. Это же полиция! Сейчас можно все рассказать, и их отвезут в ближайшее консульство, участок… Куда угодно, лишь бы поскорее оказаться дома.       — Полицейские! Это же полицейские! — почти визжала Рейсс, указывая пальцем на машину, что уже почти остановилась рядом с ними.       — Шериф Салливан. Что происходит, леди? — Из машины вышел молодой шериф, элегантно поправляя шляпу. Ровно как во всех фильмах с хорошим финалом, когда потерпевшим ужасно везет, и их спасает симпатичный представитель закона. С ними все будет ровно так же! Правда, его южный акцент заметно резал уши. — Откуда вы, девочки?       — Нас держали в плену! — нервно сказала Аккерман, подходя ближе к нему. — Там… Там… Дом, какие-то придурки! Там есть еще девочки. Мы сбежали несколько дней назад… И…       — Садитесь в машину. — Он быстро прошел к одной из пассажирских дверей и открыл ее для них. — Мы со всем обязательно разберемся.       — Вам точно выпишут премию за наше спасение, — быстро лепетала Хистория, не раздумывая, залезая в автомобиль. — Мой папа — большой человек в структуре.       — Все там настолько плохо? — Он выгнул бровь, садясь вновь за руль и осматривая их в зеркало заднего вида. Они были ограждены от него металлической сеткой.       — Да! Прошу, отвезите нас поскорее, шериф, мы очень устали, голодные, хотим помыться… — Хистория ободряюще сжала пальцы Микасы, быстро улыбаясь. Наконец можно было выдохнуть, почувствовать себя в безопасности. Софи сидела рядом, мрачно всматриваясь в лицо шерифа. ♫       Он включил радио. Полюбившаяся многим песня сейчас дарила только тревожность. Микаса напряглась в момент, когда двери в машине заблокировались. Они с Хисторией переглянулись и с подозрением взглянули на служителя закона. Он развернул машину в ту сторону, из которой они шли, и ехал достаточно медленно, напевая себе под нос. Вокруг все словно замедлилось. Машина едва тащилась, голоса в песне исказились. Сердце Хистории болезненно сжималось. 𝐚𝐥𝐥 𝐭𝐡𝐞 𝐥𝐞𝐚𝐯𝐞𝐬 𝐚𝐫𝐞 𝐛𝐫𝐨𝐰𝐧       Софи впилась ногтями в руку Аккерман, и они вместе попытались разблокировать двери, однако ничего не выходило. Они оказались заперты в полицейской машине! Кто бы мог подумать? Хистория с паникой смотрела то на Салливана, то на пейзаж за окном. Пустыня… Такая бесконечная и пустая. Однако — при всей однотонности пейзажа — в цветовой палитре вдруг появился серый. Рейсс так и не поняла, в какой момент все вокруг утратило насыщенные краски. Словно ее глаза сломались и отказывались показывать настоящие цвета растений, асфальта и неба.

𝐚𝐧𝐝 𝐭𝐡𝐞 𝐬𝐤𝐲 𝐢𝐬 𝐠𝐫𝐚𝐲

      — Вы везете нас обратно, ведь так? — тихо спросила Микаса, смотря ему прямо в глаза. Они были настолько голубыми, что казались неестественными. И взгляд был такой же, как у Малого. Теперь все стало ясно. Им не выбраться из этой пустыни. Шериф лишь улыбнулся, оставляя вопрос без внимания.       — Почему? — прошептала Хистория, уже не пытаясь сдерживать слезы. Они лились по ее щекам, не прекращаясь. Постепенно она начала нервничать все больше, распаляясь. Ведь спасение было совсем близко — только дойти до станции, попросить сделать один-единственный звонок… И все! — Мы ведь почти выбрались. Почти!       — Вы — преступницы. Убили человека. И вас будут судить по местным законам. — Салливан, казалось, издевался над ними. Микаса не сдержалась и начала нервно, громко хохотать. Шериф тут же удивленно перевел взгляд с дороги на нее и нахмурился. Казалось, он даже вздрогнул от испуга.       — Местные законы? Это типа вернуть мексикашкам и свалить? — вспылила Софи. — А они нас убьют. Так?       — Подождите, подождите, пожалуйста, мистер полицейский, — залепетала быстро Рейсс, придвинувшись к водительскому креслу, прижала ладонь к сетке, отделявшей их от полицейского. — Сколько вы хотите денег? У моего отца они есть. Столько, сколько захотите! Только дайте мне ему позвонить, умоляю! Хотя бы меня и мою подругу. Все-все, что захотите можете попросить! Лишь один звонок…       — Хватит, — фыркнул он и свернул с шоссе на проселочную дорогу. — Совсем скоро уже приедем.       — Как вам не стыдно носить значок? — едко спросила Софи. Сейчас Хистория была с ней согласна. — Вы — чудовище!       — У каждого в этой жизни своя роль, просто кому-то повезло меньше. — Салливан криво ухмыльнулся вновь, продолжая приближаться к тому самому месту, от которого душа в пятки уходила. Хистория совсем не хотела возвращаться туда. Впиваясь пальцами в руку Микасы, она замотала головой, начиная осознавать, что все это было лишь ложной надеждой на спасение. — Но вы можете сделать счастливее жизнь других. Советую начать готовиться к этому уже сейчас.       Остановив машину рядом с домом, шериф вышел. На пороге стояли те самые мужчины, а рядом лежал прикрытый простыней труп Малого. Микаса по-странному улыбнулась, словно между ними было негласное соревнование «Кто проживет дольше?», и он проиграл. Салливан вернулся быстро и по одному принялся вытаскивать каждую, сразу же стягивая их руки наручниками. Толкнул Хисторию в спину, из-за чего она упала на землю, раздирая колени о камни, и рассмеялся. Вскоре полицейская машина скрылась за горизонтом. Чудовища тащили их за дом, где уже были вырыты три могилы.       — Сейчас мы убьем одну из вас, и вы должны будете решить, кто именно это будет. — На ломанном английском говорил тот, что был ниже. Девочки напугано переглянулись. Хистория не верила своим ушам. Они снова попали в точку, из которой сбежали! Снова на грани жизни и смерти. Так теперь еще нужно выбрать ту, кто умрет первой?!       — Прошу, не нужно! Мы не убивали его, это были другие! А мы просто сбежали… — начала тараторить Софи.       — Это она его убила, и заставила нас сбежать вместе с ней, — вдруг уверенно сказала Микаса. Мужчины переглянулись и начали смеяться, пока Софи визжала от злости и обреченности. Хиса застыла, совсем не ожидая так быстро услышать подобное от подруги. Это ведь прямой приговор на смерть!       — Раз уж это ты его убила, а вы с ней сбежали… — начал низкий. — Вы ее и похороните.       Его напарник обошел их со спины и резко толкнул Софи в могилу. Та, видимо, больно ударилась, но тут же попыталась выбраться, однако соскальзывала. От ее уверенности не осталось и следа, разве что озлобленный взгляд, устремленный на Микасу. Хистория в ужасе смотрела на Аккерман, уже ничего не понимая. Что теперь будет? Почему она вдруг сдала ту, с которой они только что были заодно? И эти ехидные смешки… Она расплакалась, не выдерживая.       — Тварь! Ты запомнишь меня! Предательница! Сама сдохнешь так же! — кричала Софи, вновь пытаясь вылезти. И ей это почти удалось, но мексиканец безразлично надавил подошвой ботинка ей на лицо, сталкивая обратно. Послышалось сдавленное рычание, словно раненое животное, уже полностью осознавшее приближение своей смерти. Она лежала на дне могилы, давясь слезами.       — Закапывайте! — Толкнув их к куче земли, тот, что ниже смеялся. — Это тебе за Малого, сука. Сдохнешь как собака.       Микаса пронзила Хисторию взглядом, словно пытаясь убедить в том, что это нужно сделать, и начала присыпать Софи землей. Рейс сглотнула слезы, следуя ее примеру. Землянистый песок заполнял могилу, в то время как Софи все еще пыталась докричаться до них — до каждого, попутно отплевываясь от земли. Он то умаляла, то ругалась, то плакала, то вновь сыпала проклятиями. Хиса же, сбрасывая песчаную почву, лишь могла шептать слова извинения и дрожать. Ей совсем не хотелось так поступать, не хотелось пачкать руки, но пришлось. Микаса же могла подтвердить слова Софи, они обе могли. Тогда почему она так поступила? Это даже пугало в какой-то степени. Это существо действительно не Микаса.       Когда Софи надоела низкому мужичонке, он вырубил ее точным ударом камня по голове. Этого хватило для заполнения могилы ровно так, что выбраться уже не получилось бы. Силы медленно оставляли Хисторию, а смотреть на постепенно скрывающееся лицо было невозможно. Потянувшись было, она хотела стряхнуть с лица несостоявшейся подруги песок, но тут же опомнилась. Впрочем, Софи очнулась спустя несколько десятков минут, к ее же несчастью. Из-под земли начали раздаваться страшные звуки. Такая ужасная, мучительная смерть.       — Вставайте. — Мужчина схватил Микасу за руку и потащил ее в сторону другой могилы. С Хисторией поступили так же. Болезненно приземлившись на спину, она начала плакать в голос, смотря на то, как мужчина заносил пистолет для выстрела. Они закопали заживо человека для того, чтобы их пристрелили?! Однако в этот момент раздался звонок. Мужчина улыбнулся и скрылся из виду. — Две. Одна — наполовину азиатка; вторая — блондинка с голубыми глазами, обе американки. Да? Отлично. Договорились. Вы знаете куда ехать.       — Вы… Вы… — всхлипывая, причитала Рейсс, неторопливо подползая все ближе к стене могилы, чтобы начать подниматься. Сейчас бы ближе к Мике… Пусть и за мнимой поддержкой. — Не убьете?       — Закрой рот и сиди на месте, тупица. — Он грубо пнул ее обратно, заставляя лечь. — Пойдем, Алехандро. Пусть валяются здесь, пока за ними не приедут. Им все равно не выбраться.       Шаги медленно удалялись, и только когда совсем затихли, Рейс разрыдалась в голос, не в силах успокоиться. Теперь вся тяжесть пережитого обрушилась на нее. Психика явно не справлялась с таким стрессом, и необходим был эмоциональный выброс хотя бы такой. Чуточку успокоившись, она позвала Микасу, опираясь на стену, приподнимаясь.       — Мы умрем, да? Это конец? — Она вновь задышала неровно, прерываясь от недавнего рыдания.       — Я не знаю, Хиса. — Голос Аккерман дрожал. — Давай просто попытаемся не сойти с ума.       — А как? Как это сделать? Мы только что… Она же там… А ты… — Слова прерывались, никак не складываясь больше в нормальные предложения. Страх пронизывал, не позволял больше сопротивляться. А какой смысл, если им уже ничего не поможет? Если противиться, то будет еще хуже. Этот урок Рейсс прекрасно усвоила.       — Я не знаю! Я не знаю! — Из соседней могилы послышались рыдания и истеричные крики. — Было бы лучше, если бы они нас убили!       Хистория вздрогнула, прижавшись к стенке лбом. Оказаться бы сейчас рядом хотя бы на минуточку, точно стало бы полегче. Но это оказалось невозможным. А их будущее расплывалось, никак не получалось сложить все, борясь с полным осознанием своего положения.

𝟐𝟎𝟎𝟎, 𝐌𝐚𝐲

      Хистория вздрогнула от того, что вода в душе стала холоднее. Температура воды здесь была нестабильной. Словно ее специально так настроили, чтобы лишний раз поиздеваться над жильцами. Хотя, и без температурных скачков это место было ужасно странным. Много разных девочек, стерильная чистота. Она не помнила, как именно они оказались здесь, но в памяти осталось то, с каким облегчением вздохнула после того как ей позволили искупаться. Вокруг ходили доктора, чьи лица никто не видел. Маски скрывали их. Они отслеживали их состояние, словно готовя к чему-то. Общаться друг с другом вне комнат им не позволяли. Но они не разговаривали.       Кажется, ее соседки даже английского не знали, поэтому все было тщетно. Дни в полной стерильности, с одиночеством. Полная изоляция. Последнее, что помнила Рейсс: та женщина, что забрала их. Выкупила. Она была такой же странной, как и это место. Высокая блондинка; худая; с длинными конечностями и страшным взглядом. Завидев такую на улице, в обычное время, Хистория наверняка бы подумала, что она какая-то сумасшедшая. Да и ее фраза…       «Вы даже не представляете, насколько сильно вам везет».       В какой-то момент ей даже показалось, что она — действительно их спасение. Однако… Елена была хуже. Их готовили к чему-то более ужасному, чем то, что случилось в том доме. Хистория чувствовала это. Все эти доктора, осмотры… Это не к добру. Они наверняка разрежут их всех на кусочки и продадут.       В один из бесконечных одинаковых дней это случилось. Их вывели в большую комнату для осмотров и рассадили всех по кушеткам. За столь долгое время она впервые увидела Микасу. Чистая, подстриженная до карэ, она окончательно утратила последние частицы, что связывали ее настоящую с той, что живет в прошлом. Аккерман с надеждой смотрела на нее, но Хистория зажмурилась и отвернулась. При взгляде на подругу в голове моментально всплыла картина покрытых могильной грязью рук. Очередь дошла до них. Взяв личное дело Микасы, женщина-доктор перечисляла характеристики здоровья. Плохие показатели фертильности, недостаток витаминов и прочее. Темнокожий недовольно покачал головой и сказал короткое «Отдел Б». Теперь они подошли к Рейсс. Ее доклад был намного лучше. Хистория сидела на кушетке, боясь шевельнуться. Ее крепкий организм, казалось, обрадовал мужчину. Ее определили в отдел «А», даже не смотря на то, что в деле было указано легкое психическое помешательство. Вскоре они совсем покинули помещение, временно оставляя их наедине. Микаса протянула руку к Хистории в надежде получить хотя бы малейшую поддержку. Хиса потянулась в ответ и сжала ее ладонь.       — Прости, Хистория. Это все случилось из-за меня, — шептала Микаса, едва сдерживая слезы. — Мы с тобой обязательно выберемся. Я найду способ вытащить тебя.       — Правда? — Рейсс больше не верила. Она лишь слабо улыбнулась и дернула плечом. Ненастоящая Микаса всегда врет. Ненастоящие люди всегда причиняют боль. Хистория успела смириться с тем, что из всех окружающих ее существ только она была реальной. Но смотреть Аккерман в лицо было все еще тяжело. Говорить этим существам правду было опасно. В последний раз, когда Хиса сказала это какому-то доктору, — он накачал ее транквилизаторами. — Думаешь, еще есть шанс?       — Я…       Их прервали. В комнату ворвались мужчины в форме. Они подходили ко всем, кто относился к группе «Б». Хватали их и уносили в неизвестном направлении. Микаса попыталась дать отпор, однако ее достаточно быстро вырубили. К остальным же подходили доктора и вкалывали неизвестную жидкость, от которой они теряли сознание. Вновь этот скользкий, леденящий страх, резкая боль в шее… Все навалилось разом, мешая здраво соображать. Хиса пыталась сопротивляться веществу, но это было бесполезно. Проще ведь действительно сдаться. Хотя бы на время. Это все равно происходило не с ней — с кем-то другим, только не с ней. Зажмурившись, Рейсс рьяно убеждала себя в этом, пока еще были силы. Возможно, это и впрямь поможет ей выжить. Или наоборот сведет с ума.