Escorte pour idol

— Держи меня за руку, а со всем остальным, думаю, справишься и без моих подсказок, — шепнул мне Минхёк перед самым выходом из машины. Первым вышел сам актер, а после галантно подал мне руку. Я знала, что на премьере будут папарацци, но чтобы такое количество. Вспышки фотокамер буквально ослепляли, я успела прикрыть глаза рукой, прежде чем в глазах стало темно от такого количества света от затвора камер. Пак же держался подобающе человеку, работающему в этой индустрии. Он улыбался, махал знакомым журналистам, кланялся и был невероятно мил. Казалось, что, даже несмотря на слухи, публика все равно любила его. Дабы придерживаться его уровня, я расправила плечи, улыбаясь белоснежными зубами, стараясь не смотреть прямо в объективы и держать осанку, даже несмотря на явно заметную дрожь в теле от нервозности. Помимо бесконечных ярких вспышек, за нами следовали хор из один и тех же вопросов, что репортеры выкрикивали, стараясь перекричать друг друга: — Господин Минхёк, как вы прокомментируете недавние новости?.. — Пак Минхёк, кто ваша сегодняшняя спутница?.. И так далее. — Держишься неплохо, — мой спутник улыбнулся, аккуратно поправляя падающую лямку платья, спасая меня от конфуза. Мне вдруг подумалось, что он старался так нежно взаимодействовать со мной ради «плана». И это было понятно. Ведь это именно то, для чего я была приглашена сюда. Дабы отрабатывать свои деньги, я мягко потянула Минхёка за руку, чтобы он замедлился для фотографии. До этого мы старались пройти по ковровой дорожке внутрь, не позируя, лишь улыбаясь камерам. — Что такое? — удивился мужчина. — Милый, давай попозируем, — я прижалась к нему, крепче сжимая теплую руку и улыбаясь объективам. — Кто эта прекрасная девушка, господин Пак? Никто из нас не ответил на этот вопрос, мы лишь обменялись взглядами и продолжили наш путь к зданию. Следующие два часа прошли относительно спокойно. Сначала в большом просторном зале нам показали фильм, который должен был вот-вот выйти на большие экраны Кореи. Очередная историческая драма с элементами романтики и сценами сражения. Я оценила актерскую игру Минхёка и даже не заметила как пролетели полтора часа фильма. Далее нас ждал фуршет в просторном помещении с различными яствами, где у каждого столика был свой список сидящих за ним гостей. Минхёк провел меня к нашему столу и, извинившись, удалился побеседовать и сфотографироваться с режиссерами фильма. Оставаться одной за столом с надменными молчаливыми актрисами я не хотела, и потому отправилась исследовать шведский стол. Шоколадный фонтан, свежие фрукты, мясо, рыба, различные сладости и прочие деликатесы не особо привлекали меня в данный момент. Волнение заставляло позабыть о голоде и о том, что с утра во рту не было и крошки. Я взяла с белоснежной скатерти бокал игристого вина и решила пройтись по залу, разглядывая звезд корейской кино-индустрии. Большинство актеров были мне известны, но чтобы никого не смущать и не выделяться, я держалась на дистанции, наблюдая за всем со стороны. Мой спутник был слишком увлечен светскими беседами, совершенно позабыв обо мне и упустил из виду, что я покинула стол. Воспользовавшись этим, я пригубила вино и, оставив бокал, направилась в уборную. Чуть только я закрыла за собой тяжелые позолоченные двери и убедилась, что никого в туалете нет, то прислонилась к стене, давая волю эмоциям. Дыхание сбилось, жар прилил к щекам, руки дрожали словно после пяти кружек кофе. Я вдруг поняла, что все это время скрывала свое огромное волнение. Покопавшись в сумочке, я выудила оттуда небольшой блистер таблеток, выдавливая из упаковки одну и закидывая в рот, проглатывая, даже не запив водой. Я знала, для того, чтобы таблетка подействовала, ей нужно сначала дойти до желудка, а после раствориться, но самовнушение у меня работало хорошо и, спрятав таблетки обратно, я ощутила облегчение. Обычные успокоительные, казалось, не могли приносить такое глобальное успокоение, но еще два года назад я так не считала, и теперь, когда в моей жизни были они, все казалось чуточку легче. — Ого, я что, спутал таблички? — мой покой потревожили, от страха я вздрогнула, роняя в раковину помаду, которой собиралась подправить макияж губ, оставшийся на краях бокала шампанского. Я обернулась на нарушителя спокойствия, узнавая в нем красавчика Хван Хёнджина. Помада так и осталась позабыта, я застыла, восхищенно разглядывая неземные черты лица парня. — Очаровательная, кажется, это вы что-то напутали, — юноша на секунду исчез за дверью, перепроверяя табличку. Видимо, я действительно облажалась. Стыдно. Зашла в мужской туалет. — О боже, простите пожалуйста, — я поклонилась, выпаливая одно извинение за другим, попутно собирая вещи в сумочку, чтобы поскорее скрыться от этого позора. Надо же так, конфуз перед одним из самых известных айдолов. И это в первую нашу встречу. — А ну-ка стоять, милашка, — Хёнджин успел схватить меня за руку у самых дверей, разворачивая к себе. — Торопишься, малыш? — Меня ждут, господин, — я мило улыбнулась, стараясь не тонуть в омуте соблазнительных темных глаз с милейшей родинкой под левым. Я вдруг задумалась, если здесь Хван, то есть вероятность, что и Минхо тоже. Я бросила быстрый взгляд в зеркало, стараясь найти недостатки в своем образе, хотелось выглядеть идеально. Я все еще ждала случая поблагодарить Ли. — Скучная презентация, — зевнул айдол, садясь на раковину. — Ты ведь тоже тут прячешься от бессмысленных бесед и «высшего общества»? — Нет, я пришла умыться. Спасибо за компанию, господин Хван, — я поклонилась с полной решимостью уйти. — Ну и ладно, беги. Свидимся, — его внимание уже переместилось на что-то другое, и он отвел уставший взгляд. Я воспользовалась этим, выскальзывая из уборной. — Сон У, я тебя обыскался, — Минхёк нагнал меня в коридоре, мягко беря за руку. — Режиссер очень настаивает познакомиться с тобой. — Да, конечно. Под взгляды его коллег мы пробились к режиссеру, держась за руки, создавая вид обычной корейской пары, чтобы даже самый лучший детектив не разгадал нашу игру. И ведь действительно, Минхёк был востребованным актером, что ему стоило сыграть влюбленного мужчину, когда это буквально самая частая его роль. В этом деле прокол был больше ожидаем от меня. Но, по моему мнению, я держалась неплохо. — Господин Чхве, это Сон У, моя плюс один, — Пак подмигнул низкорослому мужчине с пивным животом, пожимая ему руку. — Чувствуется хороший вкус, Минхёк, — режиссер окинул меня сальным взглядом, и мне стоило огромных усилий широко улыбнуться, пропустив факт того, что он оглядел меня сверху вниз, особенно надолго останавливаясь на декольте. Хорошо, что актер был чутким и понимающим, поэтому ловко выкрутился из этой ситуации: — Милая, в горле пересохло, не принесешь нам выпить? Пожалуйста, — он нежно улыбнулся, и я кивнула ему в знак благодарности. — А что так скромно? — усмехнулся режиссеришка. — Как-будто первый раз видите друг друга. Я бросила тревожный взгляд на Минхёка, но у него видимо был план на каждую подобную ситуацию. — Малыш, забыл сказать, ты в этом платье просто невероятна, — Пак потянулся ко мне, в попытках оставить поцелуй на щеке, но я не так поняла его и повернула голову полностью, случайно соприкасаясь с ним губами. В метре от нас щелкнул затвор очередной камеры. Режиссер уже отвлекся на подошедшую к нему актрису с гораздо большим вырезом на платье и он охотно перевел свой фокус внимания на нее. — Прости, — Минхёк в панике вытер губы рукавом пиджака. Это немного задело меня. Неужели я так плохо целуюсь? Хотя поцелуем здесь даже и не пахло. Невинное касание губ. — Все в порядке. Принесу выпить, — я сохранила самообладание, обещая себе подумать обо всем дома. На работе нужно думать о работе. Мне платят за это деньги. Еще какое-то время мы выпивали, пробовали закуски, и Пак постоянно знакомил меня со своими коллегами по цеху. Больше мы конфуза с поцелуем не повторяли. Чуть ближе к полуночи водитель забрал нас, отвозя по домам. Минхёк раз сто извинился за поцелуй, обещая загладить все перед журналистами, чтобы в статьях обо мне отзывались только лестно. Он также поблагодарил меня за чудесно проведенный вечер, и мы попрощались. Засыпая, я думала о том, правильно ли поступила. Все же засветиться во всех новостных изданиях это такая себе слава. Но все сомнения развеялись, когда на карту поступил еще один перевод от Сумин. Я блаженно улыбнулась, засыпая, предвкушая, что куплю на эти деньги. *** — Ко мне в кабинет! — не так я себе представляла пробуждение утром, но Сумин звучала очень рассерженной, и, быстро приведя себя в порядок, я заспешила в офис. — Вы хотели меня ви… — Одна газета. — Что? — Только одна жалкая желтая газетенка написала о вашем выходе с Минхёком, — Сумин выудила из ящика стола сложенную газету, вываливая её на стол, чтобы я взглянула. Небольшой заголовок «Пак Минхёк и его таинственная спутница» и наша черно-белая фотография с поцелуем внизу. — А что не так? — Нет, она еще меня спрашивает, что не так. Совесть у тебя есть, Сон У? — впервые я видела начальницу в таком настроении, но это отнюдь не испугало меня. — Я выполнила все, как было нужно. Женщина вздохнула, откидываясь в своем кресле. — Никто из крупных изданий, что были вчера там, не написали о вас, а значит, Минхёк все еще зачислен в голубой отряд, понимаешь? Это еще хорошо, что он денег обратно не потребовал, но я уверена, что скоро потребует, — Сумин лихорадочно разбрасывала вещи на своем столе в поисках сигарет. — Я могу все исправить, — спокойно ответила я, игнорируя ее нервозность. — И как же? — начальница наигранно улыбнулась, наконец находя сигарету и тут же закуривая её. — Минхёк вчера оставил мне свой номер, я могу позвонить ему, договориться о встрече. Вы поможете мне, дадите номер каких-нибудь папарацци, и мы заманим их туда, они сделают снимки и все. Вчерашняя презентация плюс сегодняшнее «свидание», народ должен поверить. Сумин на минуту задумалась. — Идет, я поищу контакты журналистов. Как найду, время тебе разобраться до конца этих суток. Не справишься — будешь должна штраф, — Сумин указала рукой в сторону двери, и я молча вышла. Я и не ожидала, что работать будет легко и просто. Пребывая в своих мыслях, я прошлась по темному коридору, рассматривая узор на обоях. Не заметив, я набрела на знакомую фигуру, не сразу признавая в нем того, о ком думала слишком часто в последнее время. — Минхо, здравствуй, — я радостно улыбнулась. Парень бросил на меня быстрый взгляд, выдыхая дым из тлеющей сигареты. — Ого, не знала, что айдолы курят, или это такой прикол у всех в Eve? — Ого, не знал, что эскортницам можно говорить с айдолами в обычное время, — парировал мне Ли, кривя губы. Как грубо. Это задело меня. По-настоящему. Не так, как когда Хонджун чуть не изнасиловал меня, не так, как когда Сумин кричала или когда Минхёк утер губы после поцелуя. Жест Минхо кольнул меня в самое сердце. Я столько дней грезила о нашей встрече, думая о том, как я поблагодарю его… — Хорошо, — все, что ответила я, поникнув и уже собираясь вызвать лифт. — Видел газетенку с твоей фотографией, — даже не видя его лица, я могла точно определить, с каким язвительным выражением он это сказал. — А что, хорошо получилась, даже и не скажешь, что эскортница. Что-то переклинило во мне, и слезы сами скатились из глаз, губы задрожали, и первый всхлип вырвался, что, конечно же, не скрылось от чуткого слуха Линоу. — Сон У? — его тембр в миг смягчился. Айдол подошел ко мне, касаясь дрожащих плечей. Я грубо скинула его руки, убегая в другую сторону. Лучше спущусь по лестнице. Настроение было испорчено, хотелось спрятаться от всех. — Опа, — но, видимо, это было не суждено сегодня, и перед самыми дверьми к лестничному пролету меня перехватили чьи-то руки, заставляя остановиться. — Куда спешим, красотка? — Господин Хван, — я подняла на него красные глаза, полные слез, и шмыгнула носом. — Не люблю, когда меня так официально называют, — он сузил красивые глаза, внимательно вглядываясь в мое лицо. — Но еще больше я не люблю, когда женщины плачут. Особенно такие милашки как ты. — Все в порядке, — я попыталась отстраниться, но он был куда сильнее. — Если я обещаю купить тебе что-нибудь прохладительное выпить и дать в морду тому, кто тебя обидел — ты расскажешь мне все? — Хёнджин забавно надул губы, склоняясь надо мной и все еще удерживая в своих руках. Если лицо и так не было бы красным от рыданий, я бы постыдилась того, что могла покраснеть. Не каждый день Хван Хёнджин держит в руках, не отпуская, пока не расскажу о своем обидчике. И я вздохнула, кивая головой. — Вот и отлично, милашка. Идем, — он взял меня за руку, ведя по направлению к лифту. Я совершенно позабыла, что там все еще мог быть Минхо. Но это было уже не важно, потому что он был не у лифта, он уже нагнал меня и стоял рядом с нами, в тени мрачного коридора. — Она с тобой никуда не пойдет, — его челюсть была сжата, а руки покоились на груди, глаза прожигали Хёнджина, я поежилась от вида злого Линоу. Сумин в гневе бы не напугала меня так, как он. — У тебя такая фишка — появляться из темных углов? Ты что, бэтмен? — не осталась в долгу я, возвращая ему колкость. Хотя она и не стояла рядом с обидными словами Ли. — Хён, все в порядке. Я с этой милашкой познакомился вчера на презентации. Ее кто-то обидел, и мы идем разбираться. Ну разве такие малышки должны плакать? Эти слова не понравились танцору, и он двинулся в нашу сторону. Я каждой клеточкой ощущала исходящую от него угрозу. — Я тебе сказал: она никуда не пойдет, — Минхо грубо выхватил мою руку, потянув на себя, удерживая так, словно я была пойманной на краже воровкой. — Хён, ты чего? — Хван усмехнулся, облизывая пухлые губы. — Ничего. — Ну хо-ро-шо, удачки вам повеселиться, — Хёнджин тут же отступил, видя, каким напряженным был старший. Все же ему не хотелось вступать в какой-либо конфликт с участниками своей группы. Напоследок он сказал: — свидимся, милашка. — Пусти меня, — я вышла из оцепенения, когда длинная фигура айдола скрылась в лифте. Минхо послушно отпустил. — Ты совсем умалишенный? Или у тебя биполярное расстройство? Может, тебя мама в детстве головой роняла? И не раз, судя по всему. Я кричала, даже не думая о том, что мы могли мешать сотрудникам агентства и вообще, что это было неприлично. — Прекрати, — спокойно ответил он. — Это я еще не начинала. Я стояла, тяжело дыша, вглядываясь в него, выискивая в его глазах ответы. Но в темных карих омутах была лишь пугающая неизвестность. — Синий тебе идет, — после долгого молчания ответил он. — Спасибо, ой как приятно. А я думала эскортницам никакая одежда не идет, им же лучше вообще без нее, — не унималась я. Линоу ничего не ответил, но продолжал выдерживать зрительный контакт, словно гипнотизировал меня или пытался прочесть мысли. — Я хотела сказать спасибо за то, что спас тогда на вечеринке. Видимо, это был первый и последний твой хороший поступок. Все эти дни думала, как правильно поблагодарить. На кофе позвать или подарить что-нибудь, — призналась я, думая о том, что после этих слов никогда больше с ним не заговорю. Ни к чему хорошему это все равно не приводит. На лице Ли теперь было удивление. Словно я сказала что-то невероятно глупое, и теперь он просто сдерживал смех, но, вопреки моим ожиданиям, он лишь улыбнулся. — Ничего не нужно, — сказав это, он в последний раз бросил на меня взгляд и последовал примеру младшего, исчезая в коридорах агентства. Я осталась наедине со своими тараканами в голове и миллионами вопросов, ответы на которые хранились у человека по имени Ли Минхо. Достав телефон, я набрала номер Пак Минхёка. Если Линоу так задел снимок, то пусть выкусит. Завтра наша с актером фотография будет мозолить ему глаза абсолютно везде.