"Методическое пособие по анальному сексу, подготовке к нему и сопутствующим ему процессам." Татищев Ю.И.

Анатомию Юра взял как горный козёл забор лугового пастбища. То есть легко, изящно и с неприятным запашком при приземлении. Дело было в привычном ему академическом подходе. Во-первых, биология как наука сама по себе была далека от всякого рода извращений. Среди сухих выдержек на латыни, графичных рисунков и фотографий было сложно найти что-то «травмирующее». Вся информация даже в толстенных атласах подавалась исключительно познавательно и, что главное для Юры, точно. Никаких там «нефритовых жезлов» или, боже упаси, «сладких дырочек». Все сухо, внятно и доступно. А ещё чуть-чуть смешно. Теперь Московский с его транспортными кольцами казался Юре настоящим королем фистинга. [Anus с латыни — кольцо. У Миши каждый палец — в анусе] Во-вторых, после восьми часов беспрерывного сидения за литературой и учебными роликами тело человека Юре начало напоминать хороший, грамотно отлаженный механизм, все процессы в котором регулировались строгого определенными последовательностями и логическими алгоритмами. Испытываешь возбуждение? На тебе ответ лимбической системы с сопутствующим повышением давления, местной температуры и выделением гормонов. Чувствуешь боль? Оп — держи реакции сжатия сфинктеров, отдёргивания, а также мгновенное напряжение мышц ягодиц и спины. Близок к оргазму? Вот тебе поджатие яичек, учащение дыхания, переориентация его на диафрагму, а также повышение тона голоса с сопутствующим расширением зрачков. Это было классно. Юра будто нашел чертежи и спецификации к какому-то ахрененно-наукоёмкому изделию, с которым ему придется разбираться. А это дело он любил и умел. Проблемы настигли Татищева на этапе написания самой методички. Вступление и актуальность проблемы он накидал ещё в тот вечер, когда только решил заняться научными изысканиями, так что с «обязательной водой» дело было давно покончено, а вот с основным текстом… Писать хотелось не абы как, а для людей. То есть понятно и без заумных терминов, отпугивающих простых мужиков, желающих, как Юра, простой и понятной инструкции. Просидев два дня за собранным из разных источников конспектом, Татищев все же начал излагать, попытавшись писать так, как если бы он писал о сборке какого-нибудь мудрёного узла в двигателе, который потом суждено пересобирать абстрактному технику Михалычу. «Человеческая жопа (подтип мужская), — начал он, — крайне хитрое и технологичное изделие, представляющее из себя внешнюю и внутреннюю части, собранные воедино и, в свою очередь, состоящие из органов и мышц. Мы начнем изучение сего агрегата с части внешней и плавно перейдём на часть внутреннюю. Для справки графических пособий смотрите представленные рисунки один и два, на которых под номерами расположены интересующие нас объекты.» Рисунки Юра нашел в анатомическом атласе и пособии для юных медиков и был ими крайне доволен. «На рис.1 представлено строение ягодичных мышц. Для самой анатомии секса как такового их массивность, упругость и сила не так важны, поскольку они сами по себе мало участвуют в процессе соития. Однако их сила и гибкость влияет на выносливость как вашу, так и вашего партнера. Именно понимание того, как работает мышечный каркас в столь интересующей нас области, позволит вам грамотно и без травматизма распоряжаться телом как своим, так и чужим. Глубокое понимание мышечной анатомии позволит вам после некоторого начального опыта разнообразить позы и возможные способы движения. Итак, вот три мышцы, на которые вам стоит обратить внимание: Большая ягодичная — одна из самых больших и сильных мышц организма. Именно от ее формы и накаченности зависит эстетическое восприятие вами (и вас) партнёра. Она разгибает и поворачивает несколько кнаружи бедро, выпрямляет и фиксирует туловище. Начинается в задних отделах наружной поверхности подвздошной кости, по латеральной поверхности крестца и копчика, прикрепляется к ягодичной бугристости бедренной кости и широкой фасции бедра (рис.1). Средняя ягодичная — та, которая отвечает за боковой рельеф и частично подтянутости ягодиц. Она расположена под большой ягодичной (за ней). Участвует в отведении бедра, при фиксированном положении бедра отводит в сторону таз. Выпрямляет согнутое вперед туловище, при стоянии наклоняет туловище в свою сторону. Передние пучки мышцы вращают бедро кнутри, задние — кнаружи. Начинается от наружной поверхности крыла, гребня подвздошной кости и широкой фасции бедра, прикрепляется к большому вертелу бедренной кости. Малая ягодичная — самая глубокая из трёх, также участвует в отведении бедра и выпрямлении туловища. Начинается от наружной поверхности крыла подвздошной кости между передней и нижней ягодичными линиями, прикрепляется к переднему краю большого вертела бедренной кости. Именно эти три мышцы и формируют приятные и знакомые нам округлости и плоскости. Все они имеют силу, достаточную для поднятия нашего тела, его распрямления и движения, следовательно могут выносить длительную и интенсивную нагрузку. Стоит упомянуть, что чаще всего эти мышцы бывают забиты (находятся в гипертонусе) и при активных половых действиях могут спазмироваться и причинять боль. Чтобы этого избежать, можно перед самим половым актом проводить небольшой сеанс массажа. Он будет стимулировать приток крови, снимать напряжение и также может настроить вас с партнером на нужное настроение. При массаже не стоит также забывать про мышцы спины, рук и ног, поскольку лишь комплексное расслабление может привести вас к должному результату.» Юра улыбнулся. Хороший текст. Да — мало, но он ведь и не трактат пишет, а так, всего лишь методичку. Он потянулся на кресле, с удовольствием чувствуя, как хрустят позвонки и натягиваются мышцы спины и ног. Всё-таки пойти в зал было идеей хорошей и правильной. Тело, за долгие годы застоя отвыкшее от нагрузок, сначала невыносимо болело, но теперь, когда тренировки у Юры регулярно случались каждые два дня, попривыкло и освоилось, напоминая о себе только сладким тянущим ощущением прибавляющейся силы. — Юр, ужин готов, ты там скоро? Юры улыбнулся. — Ща! Костя приехал к нему ещё вчера и теперь, закончив с работой, готовил ужин. В Татищевские дела он не лез, хотя и интересовался — Юре было несколько неловко показывать свои изыскания, так что он просто пообещал представить работу Косте, как только сделает всё, и на этом объяснения кончил. Татищев встал с кресла, закрыл ноут и спрятал конспект, надёжно скрыв все интересные ссылки в телефоне за режимом инкогнито и отдельным браузером. Когда он вошел на кухню, Костя уже сидел за столом и увлечённо читал что-то в своем телефоне. Лицо и поза у него были напряженными и усталыми. — Вкусно пахнет, — сказал Юра, принюхиваясь к аромату жареных пельменей. — Ты чего не ешь? Костя телефон не отложил, а просто пожал плечами и нахмурился. — Московский пишет. — Опять до хуйни доебался? — Ага. Юра сел за стол, навалил себе на тарелку мазика и кетчупа, капнул горчицы и все перемешал. Рядом блямкнул ложку сметаны и повторил все на тарелке Уралова. — Ну так, может, потом посмотришь? Типа пока не остыло, надо бы… Костя не ответил, только сильнее нахмурился и сжался. — Ну как знаешь. Юра честно разделил лежащее на сковородке на две порции и ссыпал себе свою, довольно причмокнув, когда золотистые края пельмешек звонко застучали по стеклу тарелки. Наколов сразу несколько — Костя купил маленькие, на один зубок — на вилку, он обмакнул их в соус и с удовольствием засунул в рот. — Вкуфно, — довольно промычал. Костя ему даже не кивнул, а только встал из-за стола и, коротко извинившись, пошел в спальню. — Кофть? — Сейчас приду, Юр. Надо кое-что быстро доделать. Татищев тяжело вздохнул и, как следует прожевав засунутое в рот, сглотнул. Блядский Московский опять испортил им весь романтик. Юра же и пиво купил, и закусь под него, чтобы потом, после ужина, усесться в объятиях Катюхи и смотреть какой-нибудь фильм со всеми возможными удобствами. А теперь все. Теперь Костя сначала будет работать до посинения, — «Потому что надо качественно, Юр» — а потом поужинает кое-как и сразу ляжет спать, потому что завтра вставать рано — электричка-то в десять. Не, ну это свинство какое-то. Юра с тяжёлым сердцем отложил вилку и пошел вслед за Ураловым, мысленно обещая себе, что однажды изыщет возможность и вот так же испоганит вечер самому Михаилу Юрьевичу. Не, ну а что? Ему, значит, можно людям личную жизнь работой портить, а им ему — нет? Костя обнаружился на кровати. Он сидел, скрючившись над компом, на экране которого горела до боли знакомая таблица с бюджетом, и быстро что-то печатал в ячейке комментариев. — Юр, десять минут, и я приду. — Ага. Десять минут у такого Кости обычно растягивались на час, а то и на два. Юра примостился сзади Кости и положил тому руки на шею. Первоначальное желание задушить трудоголика он в себе подавил, принявшись только аккуратно разминать застывшие мышцы. — Юр? — Работай, Костян, работай, я не отвлекаю. Шея у Кости была бычьей. Сильная, широкая, плавно переходящая в стальные мышцы спины, образующие идеальную трапецию… Мять её было одним удовольствием. — Юр, — Костя тяжело то ли вздохнул, то ли простонал, когда Татищев нежно спустился от ременной к трапециевидной. — Я работаю. Юра кивнул, расставил пальцы пошире и, обходя позвоночник, начал проминать ближе к плечам. — Я вижу. Работай. Я тебе не мешаю. — Мешаешь… Я… Мне надо сосредоточиться. Юра пожал плечами и, плюнув на приличия, залез пальцами под футболку. Ткань мешала чувствовать бугорки перенапряжённых участков и прорабатывать их безболезненно. Татищев не был экспертом в массаже, но полагал, что трение в этом деле — не лучший помощник. — Ага, — сказал он, — а больная спина очень этому мешает. Вот я тебе и помогаю. Быстрее закончишь — быстрее пожрём. Костя ему возражать не стал, но запыхтел и заклацал клавишами недовольнее. Впрочем, когда Юра перешел на восходящую мышцу трапеции и остевую, ворчать Костя перестал и даже как-то обмяк, нависнув над компом и предоставляя другу более просторное место для маневра. — Юр… — Не Юркай. Каменный ходишь, весь в свои горы. Не сбежит от тебя Московский. Дай я тебя нормально разомну. Костя что-то протестующие пробормотал, но когда Юра стянул с него домашнюю футболку и, захлопнув ноут, отложил его на стол, противиться не стал. Сам улёгся на постель, вытянув руки и повернув голову. — У тебя, Катюш, синяки под глазами скоро как мой смог будут. Не отдыхаешь совсем. Давай ща расслабишься, а? Поработать и потом можно. — М-м-м… — Не «М-м-м», а «Мг-м-м». Предоставь дело профессионалу, расслабься и получай удовольствие. Тело у Уралова было превосходное. Сильное, накаченное, рельефное. Самое что ни на есть мужицкое, и Юра от осознания того, что вот эта вот гора пропорциональных мышц — его, чувствовал себя едва ли не самым счастливым человеком на свете. Ему вспомнилось, как Анечка заглядывалась на Костю в качалке. Тогда своим исключительно гетеросексуальным мозгом он не мог понять всего спектра эмоций, что испытывала девушка, но сейчас… Сейчас же от одного вида загорелой кожи, бугорков хорошо проработанных дельт и пластов широчайших у него становилось тесно в штанах. Когда Юра дошел до поясницы и даже закончил с ней, перед ним встал один непростой вопрос, который он решил с присущей ему простотой и уверенностью. — Юр… — пробормотал Костя, — зачем штаны-то снимаешь?.. — Затем. Лежи. Я ещё не закончил. Под хлопковыми серыми трениками у Кости обнаружилось великолепное практическое пособие, лишь символически прикрытое черными боксёрами. Их снимать Юра не стал, хотя удовольствия запустить под тонкую ткань пальцы не упустил. — Юр?.. — Тихо, говорю. У тебя тут спазм. Сидишь на жопе криво, а потом лимфа до головы не добивает — вот тебе и вся усталость, и все головные боли. Большая ягодичная у Кости была выше всяких похвал. Юра обхватил ее ладонью с обеих сторон и чуть сжал, облизнув губы. Порыв наклониться и укусить выступающую «полочкой» мышцу он сдержал и ограничился только сжатием и медленными волнообразными движениями снизу вверх. — Юр… Дыхание у Кости стало тяжелее и Татищев не без удовольствия отметил румянец на его щеках. — Что? Костя зажмурился, попытался отодвинуться, но Юра не дал: обхватил бедра пятернёй и круговыми движениями больших пальцев стал прорабатывать места стыков со средней ягодичной. — Юр… Это… Ты… Не надо. — Почему? Костя покраснел уже весь — румянец разошелся от щёк к шее и ушам. — Потому… Потому что у меня так встанет. Юра хмыкнул и чуть раздвинул половинки, не приближаясь к центру, а просто растягивая мышечные волокна. — Это нормально, — сказал он, — жопа — это очень чувствительный орган. Много нервных окончаний. Кожа нежная. — Юра! Костя совершенно недвусмысленно потеря бедрами о кровать, и Татищев, недолго думая, повторил свое последнее движение — мышцы натянулись, препятствуя усилию, но поддались. — Юра, блять! Несмотря на возмущённый тон, Уралов не начал вырываться или сопротивляться, а только сильнее отклячил таз, мелкими рывками проезжаясь по постельному белью. Юра снова провел костяшками по выступающей части, потом перешёл на бока и нажал так сильно, как позволяла теория и ощущения. Интересно — доберется до малой? Костя застонал уже в голос, закусил одеяло и мелко задрожал. Вид он имел совершенно прекрасный и беспомощный — расслабленные после массажа мышцы отказывались слушаться и держать его тело на весу, так что Костя только истово дышал и постанывал, подставлялась под касания Юры. — Еба-ать, — протянул Татищев и, просунув руку под таз друга, обхватил пальцами налитой и горячий член. — Это у тебя жопа что — эрогенная зона? Костя ему не ответил, а только выгнулся, стремясь к трению. Юра ему помог. Как говорится, каждому человеку нужно в трудной ситуации крепкое дружеское плечо. Ну или рука. Тут уже по обстоятельствам. Он как смог размазал смазку по стволу и, сжав так, как это нравилось Косте, сильно и крепко, начал с оттяжкой водить пальцами вверх-вниз. Продержался Костя недолго. — Юр! Юра, я!.. Юра все же наклонился и прикусил его правую ягодицу прямо через ткань трусов. Большая ягодичная оказалась мышцей не только сильной и упругой, но и непередаваемо интересной в плане гастрономическом. Оргазм Уралов встретил с воплем удивления и резкого, сладкого удовольствия на губах.

***

*Примечания под текстом в методическом пособии. «Массаж сам по себе, если использовать элементы петтинга, может стать очень хорошей заменой стандартному акту мастурбации. Особенно если у вашего партнёра (или у вас) ягодицы являются крайне чувствительной зоной.»