Опустошение и отчаяние

Эдвард рванулся в библиотеку, но чувствовал, что разум его пребывает где-то еще. Возможно, его мысли все еще оставались в оранжерее вместе с Беллой. Но, войдя в пыльную библиотеку, он увидел не только Джаспера, но и присевшую рядом с ним за стол Элис. - Что вы нашли? – с порога спросил Эдвард. Джаспер поднял бровь. - Элис вызвалась помочь мне с поисками. Ну, знаешь, две головы лучше чем одна. И думаю, мы нашли кое-что любопытное про проклятия. Эдвард сел. Друг пододвинул ему книгу, толще которой хозяин замка прежде не видел. - Вот. Мы нашли, что на каждое проклятие должен существовать способ его снять. - Мы и раньше это знали, - заметил Эдвард, наклоняясь ближе к тому месту в тексте, куда указывал Джаспер. – Но я думал, Виктория сумела обойти эту лазейку, когда забирала у меня силу. - Не совсем, - отозвался Джаспер, показывая на абзац, написанный на другом языке. - Это не старый язык, - удивился Эдвард. – Какой-то другой. - Да, - подтвердила Элис. – Мы не смогли его дословно перевести, но кое-какие слова понятны. Эдвард пристально изучил текст, старательно вызывая в памяти воспоминания том, как он в детстве изучал языки. – Это очень древнее, Джаспер. Древнее, чем даже Высшие Фейри, возможно, из времен создания земли, - обеспокоенно посмотрел он на друга. Но лицо Джаспера только осветилось любопытством. - Вот почему мы думаем, что это поможет нам. Все, что древнее, чем Виктория и ее книга заклинаний, дает нам преимущество. - Согласен, - кивнул Эдвард. – И, думаю, знаю, как мы можем это перевести. - Как? – воодушевилась Элис. Эдвард глубоко вдохнул. - На окраине Весеннего Двора живет одно существо. Старое, злобное, но обладающее древними знаниями. Мой отец подкупил его золотом и драгоценностями, чтобы воспользоваться его знаниями против врагов. Оно обладает странной магией, выходящей за пределы нашего мира, и не сомневаюсь, что оно сможет перевести нам текст. Джаспер побледнел. - Ты же не собираешься… - Да, - кивнул Эдвард. – Я навещу его. - Не то чтобы мы знали точно, - пожал плечами Джаспер, - но легенды гласят, что это существо упало через разрыв из другого мира и оказалось здесь. Теперь оно проводит дни, собирая золото в обмен на свои бесполезные тайны. Мы называем его Огненным Драконом. - Оно опасно, - добавила Элис. - Так и есть. Дракон поймает в ловушку любого, кто будет достаточно глуп, чтобы торговаться с ним. - Я должен хотя бы попробовать, - возразил Эдвард. – Если есть хоть один шанс перевести этот текст, я должен его использовать, несмотря на опасность. – Он провел рукой по волосам, думая о риске, на который идет, чтобы спасти всех, включая Беллу. Он пойдет к тысячам монстров, если это приведет к победе над Викторией. - Это опасно, - повторил Джаспер. – Если ты идешь, я с тобой. - Нет, - покачал головой Эдвард. – Ты останешься здесь и будешь защищать замок. Монстры Виктории все ближе и ближе подбираются к замку, и я не могу оставить всех уязвимыми. Губы Джаспера сжались, но он скованно кивнул. - Так, - со стоном встал Эдвард. – Если нет ничего больше, то надо решить, что предложить дракону на обмен. - Ты пойдешь прямо сейчас? – забеспокоилась Элис. – Может, попробуем сами перевести то, что можем? - Хотелось бы, - вздохнул Эдвард. – Но я оставил Беллу в оранжерее одну. И, возможно, это не самая лучшая идея, поскольку она, кажется, притягивает к себе проблемы. Элис заволновалась. - Ты же шутишь? Она же не осталась там одна на самом деле? Эдвард сузил глаза. - Оставил, но не волнуйся. Я уверен, что заклятие моего отца не окажет на нее никакого воздействия. В конце концов, я должен был уходить. Что еще мне следовало делать? Элис сжала губы. - А ты помнишь, что в пять включаются разбрызгиватели? Белле очень понравится внезапно оказаться под холодным душем. Эдвард простонал и рванулся в коридор. - Надо же, как быстро ты можешь двигаться, - поддразнил его мысленно Джаспер. Эдвард не ответил, торопясь по коридору в оранжерею. И еще ускорился, услышав, как трубы под потолком зашумели, наполняясь водой. Эдвард говорил себе, что торопится, только чтобы не тратиться потом на испорченное водой платье. Или потому, что Белле не понравится шок от холода, и потом она никогда уже не выйдет из своей комнаты… страх перед его таинственным миром навредит ей. В любом случае он опоздал. - Эдвард! – глаза Беллы расширились, когда она увидела его на пороге. Поливочная система уже выключилась, но Белла, должно быть, промокла до костей. - Белла, - выдохнул он, не в силах приглушить свой голос, видя ее состояние. Ее шелковое платье облегало тело. Ткань намокла. - Мне очень жаль. Я должен был предупредить, что поливочная система включится в пять. – Слова с трудом вылетали из его горла. Эдвард был слишком занят, прослеживая капельки воды, стекающие по шее Беллы. - Мои глубокие извинения… - Он замолчал, не в силах оторвать взгляда от намокшего корсета, подчеркивающего грудь и тонкую талию девушки. - Я заменю платье. Белла быстро осмотрела себя. - Неважно. Это было даже весело, - пожала она плечами, явно радуясь полученной возможности промокнуть до костей и дрожать от озноба. - Я немедленно пришлю в твою комнату Элис, - чересчур громко ответил Эдвард и быстро ушел, не дожидаясь ее ответа. Шагая через залы, он ощущал в себе давно забытое чувство. Не восстановление магии, нет, нечто гораздо более древнее и чувственное. Желание. С первого взгляда на Беллу он хотел ее. Он хотел ее так разнообразно и страстно, что старательно отгонял от себя мысли о них… мысли о ней. Он не мог поддаться им. Эдвард подхватил лук и стрелы и даже не добрался до дальних садов, начиная стрелять с огромной скоростью. Ему нужно было найти способ стереть свои желания, которые росли в его теле. Но прошло очень много времени с тех пор, когда он чувствовал себя… живым. Даже сейчас, после пятидесяти лет молчания, его фантомное, небьющееся сердце, кажется, наполнялось адреналином. Он зажмурился, вспоминая мокрые пряди волос, прилипшие к бледным щечкам. Белла походила на морскую сирену, призывающую Эдварда прикоснуться к ней, попробовать на вкус. Эдвард начал сгорать от неуемного огня при мысли о том, что мог убрать эти пряди, снять каждую каплю с кожи девушки своим языком, своими губами… Но он не мог поддаваться этим мыслям. Он не даст вырваться на волю монстру, который только и ждет, чтобы заполучить Беллу. - Боже, помоги мне, - взмолился он, напрягая мускульную память, чтобы поразить следующую мишень. Стрела пронеслась мимо. Он пустил следующую, дернув тетиву так сильно, что она застонала от нагрузки. Почему сейчас? Почему после стольких лет эти мысли начали вырываться на поверхность? За свою жизнь Эдвард видел множество красивых женщин, спал со всеми видами фейри, но никто из них не вызывал у его монстра желание замурлыкать. Однако сейчас он чувствовал, что его внутренний зверь медленно подчиняется плавящему, обжигающему желанию. Желанию потребовать свое. То, что принадлежало ему. - Потому что она – твоя половинка, - проворковал внутренний демон, - и даже не надейся сохранить свой контроль рядом с ней. - Никогда! – взревел вслух Эдвард, отчаянно стараясь убедить себя самого. Но он только еще раз промахнулся мимо центра мишени, словно бы его тело, как и его сердце, отказывалось принять ложь. – Она не моя половинка. Но его слова не могли стереть правду. *** Эдвард находился в саду, промахиваясь раз от разу, пока его рука не заныла от напряжения. Только тогда он переключился: теперь каждый раз представляя, что стреляет в сердце Виктории. Наконец, его желудок заныл от голода. Эдвард с силой заставил себя отпустить лук, который только чудом не раскололся на два. Стирая пот со лба, он очень хотел поужинать у себя в кабинете, но, к несчастью, это запрещало одно из заклинаний его отца. Его отец утверждал, что это способ собрать весь двор поужинать вместе, но Эдвард подозревал иное. Еда была лишь еще одним из способов продемонстрировать власть Карлайла. Но, как только Эдвард вошел в замок, его чувства атаковал запах Беллы. Она была везде. Ее неоспоримое присутствие обволакивало каждое волокно каждой занавеси и картины, висящих в коридорах. - Проклятие, - пробормотал он ей и богам, подтягивая рукава к запястьям, вокруг которых закрутился темный туман. Подойдя к столовой, Эдвард осознал: его магия реагирует на любой намек на запах Беллы. - Вот так, - гордо сказал он, высоко поднимая подбородок и входя в комнату. Там не было Джаспера, обед еще не сервировали, так что все принадлежало лишь ему и его невидимой магии. Было так хорошо… так знакомо… хоть немного восполнить свою утерянную магию. Его плечи распрямились, даже морщинка между бровей начала исчезать. Облизав от удовольствия губы, Эдвард задумался: а что, если начали восстанавливаться и другие его способности? Для пробы он щелкнул пальцами: возможно, ему удастся создать себе еду, а не звать слуг с блюдами. И он был страшно рад, когда перед ним появились тарелки с мясом и хлебом. И одновременно он услышал удивленное восклицание. Белла. Она была здесь. Сидела за столом и видела его ясно как день. Видела мужчину, которого он веками пытался скрыть в себе. К счастью, его дымка была невидима для всех, кроме самых близких друзей, но все же Белле удалось заглянуть под его маску. И по ее выражению было ясно, что она испугалась. - Неестественно, - кричали ее глаза. – Чудовище. - Белла. – Его голос, казалось, отразился от стен. Дыхание девушки учащалось с каждым вдохом. Ее взгляд метался от Эдварда к окнам, двери, словно бы она решала, куда лучше сбежать. — Белла, пожалуйста, позволь мне объяснить. – Эдвард пытался объяснить, что для нее нет опасности, но ее напряженные мышцы ясно говорили, что она на краю нервного срыва. — Кто ты? – тихо прошептала она. Он попытался было найти способ объяснить, но быстро отказался от этого. За прошедшие столетия человеческие легенды об его виде исказились до неузнаваемости. И Эдвард понимал, что Белла еще больше испугается, если он расскажет ей правду. «Скажи, что ты ублюдок, - предложил внутренний голос. – Наследник-полукровка». Эдвард проигнорировал слова демона. — Тебе не стоит меня бояться, я не причиню тебе вреда, - мягко сказал он. — Я всегда знала, что ты несколько… другой, - с трудом выдавила она, и ее сердце заколотилось. Конечно, он был кем-то иным, и Эдвард пообещал себе, что Белла никогда не узнает о нем и половины того, что могла бы знать. Иначе она всю оставшуюся жизнь будет узнавать оставшееся. - Так кто же ты? – спросила она. — Да, я не смертный,- наконец, признался он и увидел, как затряслась девушка. - Но я и не один из монстров, о которых тебе рассказывали в детстве. Если бы Эдвард только мог внушить ей, что он – не то страшное создание, которым она его считала. В человеческих легендах фейри лишь кровожадные дикари, жаждущие власти. Эдвард был не таким. — Монстр так бы и сказал, - заметила Белла, так сильно стиснув подлокотники кресла, что они заскрипели. Девушка, которая так храбро вставала лицом перед опасностью, внезапно сломалась под тяжестью его мира, увидев лишь кусочек истинной натуры Эдварда. Она была в настоящем шоке. Надо быть идиотом, чтобы считать, что она сможет принять его. — Может быть, - согласился он. - Но я не один из них, Белла. — Тогда кто ты? – вдруг выпалила она, возможно, возмутившись тем, что он назвал ее по имени. — Вы многих относите к нашему виду. – Он не знал, как объяснить ей или какое слово использовать. — Тогда как вы сами себя называете? Он не ответил на ее вопрос. — Это не имеет значения. Важно то, что мы первые потомки магии. Ее взгляд метнулся к тарелкам на столе, словно бы она осознала, что еда образовалась с помощью магии. - Мы можем заставить вещи появиться, не доставая их, или заставить исчезнуть, не избавляясь от них. Мы можем создавать свет и влиять на погоду. Но мы не можем распознавать ложь или эмоции, как в ваших легендах. – Эдвард решил не рассказывать ей самую… отвратительную часть его силы: то, как он может провоцировать боль или внушать мысли. Нет, она никогда не узнает о монстре, скрывающемся под его кожей. Ее глаза расширились. — Но ты сказал мне… — Миф, чтобы вы, люди, доверяли нам, - закончил он. Ее глаза только сузились. — Вы все способны на такое? Можете заставить вещи появиться из воздуха и исчезнуть? — Лишь немногие из нас достаточно сильны, чтобы сделать хоть что-то подобное, и только единицы - все. – Он надеялся, что этот факт успокоит ее, но Белла только прикусила губу. — А ты можешь только заставлять вещи появляться из воздуха, и это все? – неуверенно спросила она. Теперь сжались его губы. Белла была достаточно умна, чтобы определять точные пределы его магии. Возможно, рассматривая его как противника, на случай побега. В этот момент Эдвард решил, что без лишних размышлений дал бы ей убежать, если она решит, что на ее плечах скопился слишком большой груз. Но проблема в том, что она немедленно погибнет, выбравшись на земли Весеннего двора. Спасая ее от убожества собственного дома, Эдвард проклял ее. Он постарался мягко сменить тему. — Раньше это могли многие, но мы вымирали на протяжении многих лет. — Почему вы вымираете? Эдвард открыл было рот, чтобы объяснить ей, но быстро остановил себя. Если Белла узнает об этой части его жизни, то как отреагирует на наличие проклятия? В любом случае, он чувствовал, что условия заклинания не дают ему даже намекнуть на его существование. — Думаю, я дал достаточно объяснений для одного вечера, - ответил Эдвард. - Мы можем продолжить этот разговор в другой раз. – Он надеялся, что хоть немного удовлетворил ее любопытство. - Но… - Пожалуйста, - сказал Эдвард и стиснул зубы, увидев, что ее глаза погасли. Ему не нравилось тушить интерес Беллы, но это был единственный способ удержать ее вдали от опасности. – Нам следует поесть. Ее подбородок, наконец, опустился. Эдвард видел, что она неохотно уступает. Но он был бы идиотом, считая, что эта тема больше никогда не поднимется. *** Со следующим днем пришло напряжение и предчувствие плохого. Эдвард планировал посетить сегодня Огненного Дракона. Ночью, как и всегда, он увидел кошмар. Но не обычный, с пререканием смерти и хмурой Викторией. Нет, сегодня он увидел нечто личное. Возможно, его подсознание предупреждало Эдварда учиться на своем прошлом… не повторять его. - Он мой! И только мой! И я докажу это, даже если оно убьет его! Эдвард съеживался от боли, когда отец тащил его вниз, вниз, вниз… дальше от неба, дальше от любого намека на свет, туда, где нет ничего, кроме камня. - НЕТ! Только не моего мальчика, не моего Эдварда! - хрипло кричала его мать, пытаясь открыть решетку, даже когда люди его отца оттаскивали ее прочь. – Эдвард! - Мама, со мной все будет хорошо, только уходи отсюда – иди домой! – Эдвард пытался держаться, но его голос сломался на слове «домой». Он хотел, чтобы она осталась в безопасности среди ее народа, но точно знал, что мать не позволит себе такого. Отец только издевался над ней, и Эдвард видел, как ее лицо становилось меньше с каждым шагом, удаляющим ее от подземелья. - У нее нет дома, так же, как и у тебя, мальчик. Забудь про Ночной двор. – Отец сильнее сжал шею Эдварда, чтобы усилить свои слова. – Не думай, что этот жалкий двор когда-нибудь примет тебя, полукровку, сына бастарда? Радуйся, если вообще останешься жив. Эдвард искал в себе любую унцию силы, чтобы вырваться из удушающей хватки отца, но находил только бесплодную золу. Последнее, что он слышал – это крики его матери. А потом оказался окруженным только камнем. Эдвард стряхнул с себя воспоминания и не смог не посмотреть на свои запястья. Его болезненного цвета серая кожа была ровной, без малейшего следа шрамов, скрывающихся под ней. Через секунду Эдвард встал, готовясь к встрече с Огненным Драконом.