***
Господин Ли, сидя за небольшим рабочим столом в одной из многочисленных комнат поместья, тогда - всего лишь помощник своего отца, выглядел внушительно, даже если его выдавали по-доброму блестящие глаза и кошачий прищур. Похоже, ему было интересно, кого Чан, торговый партнёр семьи Ли, решил привести в обычный будний день на порог его семейного гнезда. С напускным безразличием, мафиози рассматривал угловатого подростка с огромными наивными глазами и веснушками на всё лицо, словно видел перед собой не человека, а домашнего питомца - дворняжку, случайно проскочившую в парадную дверь. 'Ну и? Кто это, Чан-а?' 'Твой новый помощник!' Молодой человек склонил голову, потом задумчиво протянул, сканируя тяжёлым взглядом круглые глаза напротив: 'Очередной подарочек? Откуда это взялось? Он вообще кореец?' 'Нет, он из наших, но-' 'Простите, я немного понимаю...', Феликс зарделся, как только взгляды господ обратились к нему. Вспомнив манеры, Феликс низко-низко склонился в вежливом поклоне. 'Меня есть, ой, то есть, меня зовут Феликс. Я хороший работник!' Послышался мягкий смех, который быстро превратился в настоящий звон колоколов - видимо, они звенели по прошлой жизни Феликса, где тот был безымянным иностранным юнгой. 'Какой милашка, такие поклоны Чанбин не выдаст, даже если его помучить! Мой, моё-моё, я его забираю! Чан-а, расскажи мне про этого странного парнишку, и надо бы нанять ему учителя...'***
Поместье Ли качается в безбрежном океане зелени, окунает свои старинные бока в раскидистые клёны, блестит каплями вьюна по стенам; когда Феликс смотрит вдаль на бескрайние луга, ему кажется, что он снова видит море, но оно чёрное, как самое дно пропасти, оно страшное и пустое. Пленник, запертый в бочке, скованный страхом; совсем один? Теперь, в поместье, где хлопоты стали такими ненасущными, а обязанности прислуги превратились в честную службу, Феликс знал наверняка - его фамилия Ли, данная Господином, навсегда сковала его долгом службы, но это была рука с протянутой коркой хлеба, это было эхо моряцких песен из прокуренной глотки и запах резиновых матов. Доброта, побеждающая страх одиночества.***
'Господин никогда бы не избавился от тебя, Ликс... Ты что, забыл? Он ведь любит тебя, всех нас...' Феликс беззвучно рыдал, слушая своего товарища. Что же делать? Как он должен поступить теперь, на перепутье ссоры двух опасных братьев? 'Сон-и, мне так жаль...' 'О чём ты? Пойдём, ты совсем ослаб...' Джисон твёрдой рукой помог другу подняться из его жалкого положения на полу зала и провёл парня к камину, где они устроились, как два птенца, закрытые от мира вне их самодельного гнезда, пусть это всего лишь пара подушек на огромном кожаном диване. Джисон смотрел на Феликса с искренним беспокойством. Хан - ближайший друг, дорогой брат... Как и Чонин для Господина. Должен ли он знать то, что Господин Ян скрывал своих друзей? 'Ликс, не молчи. Вы нас с ума свели своими похождениями. Рассказывай.' Парень жалостливо всхлипнул и помотал головой, потом с тревогой посмотрел на скворчащие в камине угли, пытаясь отвлечься от бушующей внутренней борьбы: 'Я не знаю, что мне делать...' 'Что не так? Ты сошёл с ума? Надо рассказать Господину, что произошло, иначе... Сам знаешь.' Они помолчали, каждый о своём, пока Феликс, наконец, не пробормотал, тихо, неуверенно: 'Чем Господин Ян не заслужил нашего доверия? Вы подозреваете его в саботаже?' Джисон задумался; потом склонился к самому уху друга и сбивчиво пробормотал: 'Неужели ты не понимаешь? Из всех, кто у нас есть, только Господа Хван и Ян могут быть замешаны в дерьме, что творится вокруг. Чанбин-хён поехал к Хёнджину, чтобы убедиться в его невиновности, пока я должен приглядывать за Чонин-и. И тут такое... Лино в бешенстве... Чёрт побери, вам обоим крышка, если ты не скажешь, что ты не виновен!..' Парни смотрели друг на друга всего пару секунд, прежде чем настоящая паника охватила Феликса - он и не думал, что всё настолько серьёзно. Разве Господин Ян способен на такое? А главное - зачем ему это? 'Вы что, правда думаете, что Господин Ян это сделал-' 'Тихо!.. Боже, ты такой наивный, что хочется тебя треснуть, но я тебя слишком люблю.' Феликс улыбнулся, несмотря на щемящее грудь чувство тревоги. Джисону можно рассказать - хоть что-то. 'Я проведал Господина Яна сегодня днём, и он попросил немного времени в одиночестве, даже дал мне отгул. Когда Господин Ли позвонил, я правда не был с Чонином и не знал, куда он направился, поэтому по GPS приехал в деревушку. И там... Ну...' 'Что?' Джисон смотрел неотрывно, упрямым взглядом сканируя друга. 'Нет, я не могу.' 'Блять, Феликс, издеваешься?' 'Не ругайся, Сон-и...' Феликс закрыл лицо руками и тяжело вздохнул. Джисон виновато похлопал его по плечу: 'Прости... Само вырывается. Ты же понимаешь, что мы поедем туда?' 'Да.' 'Скажешь, что мы найдём там?' '...Надеюсь, ничего.' Хан с досадой всплеснул руками и возмущённо вскрикнул - его голос утонул где-то над огромной люстрой холла: 'Зачем ты так?!.. Я пытаюсь помочь тебе не поехать к реке Хан с бетонной плитой на ногах!..' 'Я знаю, что ты расскажешь Господину всё, что он должен знать.' 'Тогда скажи, что он должен знать.' 'Я не могу... Я обещал.' 'Ты предаёшь Господина Ли ради Чонин-и, этого капризного мальчишки? Фел, я не понимаю...' 'Он не просто капризный мальчишка, он младший брат нашего хозяина и второй наследник клана. Я... не хочу быть тем, из-за кого Господин Ян будет страдать.' 'Ты серьёзно? Феликс, вам обоим не выкрутиться, если Господин не узнает, что случилось.' Джисон был на грани отчаяния, глядя на своего товарища; ему было сложно представить, какие способы применит его грозный босс, если попробует сам выудить из парня нужную ему информацию. 'Господин Ян всего лишь съездил в любимое кафе... Ничего больше.' 'Ну точно издеваешься.' Джисон встал, затем прошёлся по залу. Мысли бушевали, но сердце отказывалось верить, что его любимый лучший друг и правда предавал доверие своего клана ради... 'Фел. Скажи, ради чего ты молчишь?' 'Ради Господина Яна?.. Нет, я...' Феликс нахмурился, пытаясь успеть за ходом мысли своего оппонента в переговорах. 'О чём ты, Сон-и?' 'Ты всегда был за идеалы, а сейчас даже не знаешь, почему тебе нужно молчать? Что, если это важно? Что, если мы - то есть ты - можешь предотвратить что-то масштабное и страшное, узнай Господин хотя бы часть того, что знаешь ты?' 'Всё-таки, вы думаете, что это Господин Ян виноват в саботаже.' Феликс насупился и скрестил руки на груди, потом тихо проворчал: 'Конечно, оставьте единственного непосвящённого в ваши планы наедине с главным подозреваемым... А мне не нужно было знать об этом до того, как всё произошло? Вы не знаете, что случилось, а случилось ровным счётом ни-че-го важного.' Джисон снова кинулся на диван, в этот раз - отражая злость товарища: 'Не говори так!.. Называть Господина Яна виновным значит делать поспешные выводы!.. Мы с Чанбином гуляем вокруг да около, у нас столько же информации, как и у тебя. Сынмин-' 'Сынмин? Причём тут он?' Хан должен был молчать, но если это поможет разговорить друга первым, то он скажет: 'Я видел его, когда мы забрали Чонин-и. Он сказал, что им руководит некий господин-' 'Серьёзно?! То есть, я должен рассказать тебе, что делал раненый Господин Ян в своё свободное от ваших домыслов время, когда ты буквально столкнулся и отпустил головореза-предателя и не сообщил об этом, ну, никому?!..' Феликс сидел, хмурясь, напротив друга. Они снова начали упрямые гляделки, пытаясь просканировать друг друга на верность - ни один, ни второй не находили повода не доверять друг другу даже после всех утаек, которые они сейчас выдавали, как горячие пироги. 'Сон-и, ты должен был сказать о Сынмине Господину Ли, не так ли?' 'Эм...', Джисон замялся. Он не сказал - не стал говорить о преступнике напрямую своему боссу, раскрыл карты только Чанбину. Лино был так зол и занят хлопотами вокруг своего брата... Узнай он о том, что Хан отпустил Сынмина живым, и ему самому было бы несдобровать. Плохо дело - похоже, все помощники Господина Ли были хороши. Джисон горько вздохнул и лёг на спинку дивана, словно признавал своё поражение. Феликс устроился рядом - он обнял друга за плечи и устало сложил голову на чужую широкую грудь. Оба замерли, время растянулось. Феликс вдруг решился, он не мог не сделать того, что нужно. Парень тихо прошептал: 'Знаешь, я тогда не особо вникал в ситуацию...' 'Что? Ты о чём?' 'Ну, знаешь... Когда "Лес" хотел стать самостоятельным кланом.' Хан всегда отличался внимательностью и острым умом - воспоминания подкидывали сцену за сценой, чтобы дойти до сути. Парень прищурился и сморщил нос в попытке нарисовать полноценную картину. Медленно, полились слова: 'Чёрт... Нет, погоди... Это было когда...Стой, разве не когда Чанбин-хён потерял товарища? Среди бунтующих, или вроде того. Ёнджун, как его... Лис?' Феликс замер, и они снова обменялись взглядами - многозначительными, тяжёлыми. Джисон поднял брови, потом продолжил, очевидно шокированный своей верной догадкой: 'Погоди, я ведь помню, что Господин Ян руководил группой зачистки, как и всегда... Разве они не были ликвидированы, как и другие бунтари? Как они сумели выжить? Прямо под носом у клана Ли?!..' Феликс обеспокоенно огляделся, но зал был пуст, как и до начала их разговора. Парень торопливо приложил палец к губам и покачал головой: 'Джи-Джи, ты как последняя сплетница, пожалуйста, не кричи... Если ты скажешь Господину, что они ещё живы, он найдёт их, теперь уж точно. Те ребята казались счастливыми, они будто отошли от дел... Господин Ян их прячет, они кажутся близкими друзьями. Как... мы.' Хан помолчал, обдумывая ответ; потом, аккуратно взял тонкие запястья в свои руки. Джисон улыбался так горько, что хотелось взвыть от накативших чувств, и Феликс замотал головой, не обращая внимания на крупные слёзы, снова покатившиеся по щекам. 'Малыш... Я должен сказать ему. Ты не виноват в том, что творит Господин Ян, и это не твоя ответственность - покрывать его друзей. Однажды в клане - навсегда в клане, помнишь? Те, кто забывают, ищут дно реки Хан, и это наша реальность. Я расскажу Лино, и всё станет, как прежде... Обещаю.' Доброта, побеждающая страх одиночества, становится бременем; бочка, в которой заперта надежда на милосердие, навсегда на корабле, качающемся на суровых волнах реального, жестокого мира.