The Master of Death (Мастер Смерти)

Семь лет спустя…       Это была дождливая и унылая ночь. Гарри стоял в тени под протекающим балдахином, сгорбившись от холода и глубоко засунув руки в карманы своего аврорского пальто. Облака пара образовывались перед его ртом через равные промежутки времени, устойчивая капля, капала над головой, перекрывающая тихие звуки дождя, каплями падающий на асфальт.       В нескольких футах от него Хопкинс снова переместил свой вес, проклиная ледяную погоду, прежде чем порыться в кармане под плащом, в одиннадцатый раз проверив монету связи. Гарри не отреагировал, вместо этого он продолжал наблюдать за черным ходом заброшенного склада на противоположной стороне от заброшенного здания, которое они использовали как укрытие от ужасной погоды. Известно, что здесь регулярно размещались черные рынки, где люди могли приобретать различные магические предметы, а также существ и незаконные зелья. Во время простоя в нем жили всякие гады, живущие на улицах. Кто-то, кто мог быть бездомным магглом или волшебником — в таких местах их почти не отличишь, — какое-то время задержался вокруг сетчатого забора возле металлической двери. Он не очень тщательно проверил свое окружение, прежде чем проскользнуть внутрь. Но даже если бы он оглянулся через плечо и посмотрел сквозь стопку изношенных автомобильных шин, стратегически размещенный поддон и разбросанные кирпичи, он бы не заметил Хопинкса и Гарри.       Их амулеты скрывали от лишних глаз, делая спорными даже чары рассеивания иллюзий. По крайней мере, пока они не слишком много двигались и воздерживались от чрезмерного использования магии. — Сколько часов они хотят, чтобы мы стояли здесь? — Хопкинс пожаловался: — Мы никогда не узнаем, есть ли там Макнейр, если нас не пустят!       Гарри долго выдохнул. Затем он заговорил. — Хотя шанс невелик — очень мал, все, что касается отмеченных Пожирателей Смерти, должно быть прояснено начальством. — Его голос звучал монотонно даже для него самого. Он прочистил горло и заставил себя говорить более бодро. — Но я бы тоже не возражал, если бы они ускорили процесс. Я уже замёрз.       Хопкинс фыркнул. — Не только ты, приятель… Думаешь, мне сойдет с рук еще одно согревающее заклинание? Амулеты, кажется, держатся до сих пор…       Гарри заглушил бессвязное бормотание Хопкинса, время от времени напевая, чтобы соблюсти приличия. Мысленно он обдумывал планы на завтра. Он должен был снова навестить Гермиону и Рона.       Он мог бы прийти к ним в десять утра, а может, и подвинуть встречу до одиннадцати. Он будет болтать минут пятнадцать, может быть, немного поболтает о плохой засаде. Да, это может сработать. Он мог бы заполнить этим полчаса своего времени. Потом чай. Тем временем можно послушать, как Гермиона рассказывает ему о детях. Он бы задал несколько вопросов, смеялся и улыбался, а затем Рон рассказывал бы историю о своей работе с Джорджем, возможно, подробно рассказывая о новом изобретении. Гарри вытянул челюсть в предвкушении напряжения, которое придется выдержать его щекам.       Что-то лопнуло.       Может быть, он сможет уйти около двенадцати, если придумает предлог. Как только эта мысль материализовалась, Гарри отверг ее.       Он дал себе обещание. Без пропусков. Иначе он только и оказался бы на дерьмовом диване в своей квартире, в очередной раз пьяный и такой же апатичный, как и среди людей. Это стало предсказуемым, его распорядок дня, если он не заставлял себя поддерживать его по своему выбору. И напиться в уединении собственных стен было более предпочтительным вариантом, чем подцепить кого-нибудь в пабе. Не то, чтобы это действительно придавало какой-то смысл его серой жизни, но в настоящее время у него была хорошая работа с таблоидами, что, казалось, нравилось Андромеде. Прошло несколько недель с тех пор, как пресса препарировала его «гедонистический образ жизни» на первой полосе, включая размытую фотографию, на которой он целовался с какой-то странной ведьмой или волшебником в глухом переулке. А с Андромедой было легче быть рядом, если она была довольна.       Он должен не забыть навестить Тедди в субботу. Гарри почувствовал, как его собственное согревающее исчезло, уступив место холоду, пробирающемуся сквозь рукава и шею. Из-за сильного порыва ветра несколько капель дождя затуманились, и брызги попали ему прямо за воротник. Гарри вытряхнул палочку из рукава и быстрым движением возобновил согревающие чары, прежде чем вернуть палочку в кобуру. Тепло приятно распространилось от поясницы к каждой конечности, хотя и не достигло ног.       Гарри уставился на закрытую дверь склада. Только два из шести уличных фонарей, которые он смог разглядеть, действительно работали.       Сигарета была бы кстати. Но он бы бросил и это. Для Тедди. Так поступил бы хороший крестный отец. Идеальный образец для подражания.       Он вздохнул. Он надеялся, что эта засада вызовет некоторое волнение. За исключением первых нескольких месяцев охоты на оставшихся Пожирателей Смерти после битвы за Хогвартс, ничто не могло утолить его зуд, который заставлял его искать любую стимуляцию, которая заставила бы его прорваться сквозь туман, окружающий его существование.       Проклятие для убийства стало обычным явлением после битвы. Сам Гарри убил Трэверса, Роула и некоторых других, заработав себе репутацию и странные взгляды друзей. Но через два года они поймали большинство из ПСов. За этим последовал еще более строгий запрет на темную магию, и вместе с ним Гарри снова впал в это похожее на транс состояние — присутствующее в жизни, но не совсем там.       Уолден Макнейр был одним из последних Пожирателей Смерти, которые еще не были схвачены или найдены мертвыми. Зацепка — какой бы слабой и бесперспективной она ни была — что-то пробудила в Гарри. Давно забытая вещь, осмелится он даже назвать это интересом. В любом случае, это была долгожданная перемена после месяцев работы с документами и мелких правонарушений, с которыми они сталкивались целую вечность. Хотя часы, проведенные в холодную и дождливую ночь, ничего не делая, кроме как наблюдая, заставили искру угаснуть. Единственное, что удерживало Гарри здесь, — это слабое чувство долга. — Дерьмо…       Проклятие Хопкинса вырвало Гарри из его мыслей, и он повернул голову. Бывший хаффлпаффец возился с монетой связи, которая, по-видимому, нагрелась — спасибо Гермионе за то, что она передала идею отряду мракоборцев, — и поспешил прочитать ее. — Черт… Мы чисты.       Гарри плавно вытряхнул палочку из рукава, и Хопкинс принял ту же отработанную стойку. Он снял обереги, и тогда они уже переходили улицу под проливным дождем. Они остановились перед металлической задней дверью, жестикулируя взад да вперед, прежде чем Хопкинс быстро открыл дверь, и Гарри быстро проскользнул внутрь, проверяя периметр. Изможденный мужчина в грязном коричневом пальто вскочил с того места, где он только что сидел на дешевом пластиковом стуле, и тут же выстрелил в него заклинанием. Гарри инстинктивно увернулся в сторону и тем же движением двинул палочкой, произнося безмолвное заклинание. Его атака попала в цель, и дозорный рухнул на грязный пол, нокаутированный парализатором Гарри.       Как только Хопкинс догнал Гарри, они продолжили путь. Пыль клубилась под их ногами, когда они прокрадывались через склад. Запах мочи и алкоголя наполнял воздух, когда они проходили мимо нескольких волшебников, прислонившихся к стене. Гарри жестом приказал им уйти, и они быстро подчинились, так как не слишком хотели столкнуться с аврорами. Вскоре они оставили коридор с выбитыми окнами и в какой-то момент прошли сквозь невидимую стену чар, что до этого приглушал шум. Они последовали за звуками и прошли через открытую двустворчатую дверь, ведущую в помещение, явно перепрофилированное под рынок. На полу были расставлены самодельные будки, в клетках визжали существа, а воздух пах смесью ладана, совиного помета, зелий и пота. Собравшаяся толпа могла составить конкуренцию Мундунгусу.       Их заметили практически сразу. Шум прорезал звук своеобразного свистка, а затем послышался треск за треском, когда люди, которые могли, поспешно аппарировали. — Мерлин… — Хопкинс выругался, а затем он прорезал толпу все еще присутствующих людей.       Гарри проследил за его взглядом, и вот он. Макнейр. Он был старше, его волосы были седыми, а его костлявое тело было обернуто толстым шерстяным плащом. Он повернулся, когда Хопкинс бросился на него.       Дурак объявил о своем присутствии, следуя протоколу аврора, пытавшемуся арестовать волшебника. Он почти добрался до Пожирателя Смерти. В то время как другие люди все еще разбегались и исчезали, все время хватая все, что могли, рука Макнейра взметнулась, как змея, и из его палочки вырвалось ужасное проклятие. Некоторых прохожих отбросило назад, а Хопкинсу едва удалось поднять щит, который разбился при ударе. Сам Гарри присел за грудой коробок как раз в тот момент, когда пол взорвался из-за последующего заклинания, обломки посыпались на них дождем. Существа, все еще запертые в своих клетках, заволновались, и их визг добавился к постоянно нарастающему шуму.       Вскоре в воздухе затрещало пламя заклинаний, и Гарри бросил, пригнулся и снова бросил в таком же порядке. Пыль висела в воздухе, закрывая обзор. Несмотря на то, что Хопкинс получил несколько ранений во время первого взрыва обломков, он быстро встал на ноги. Тем не менее, Макнейр держал себя опасно хорошо, произнося проклятия, преображая землю и искажая клетки. Его быстрый огонь заклинаниями оставлял небольшие бреши, чтобы фактически оставить укрытие, чтобы нанести несколько собственных ударов.       Судя по всему, Макнейр не тратил время зря, оскорбляя Гарри, как многие до него, а вместо этого сосредоточился на том, чтобы на самом деле убить их. Гарри мог понять, почему его до сих пор не схватили.       Деревянные ящики превратились в пыль, и Гарри нырнул за колонну. Он задел Макнейра режущим заклинанием, но совсем немного. Его взгляд упал на Хопкинса, который укрывался за относительно небольшой клеткой, в которой, казалось, находился молодой акромантул, и на мгновение они с Гарри переглянулись. Затем раздался треск, и только небольшое искажение воздуха сообщило о заклинании, поразившем Уэйна. Краем глаза Гарри заметил, что силуэт исчез, но все его внимание было приковано к Хопкинсу, который с хрипом опустился на пол. Гарри мог только смотреть, как что-то темное и блестящее медленно впитывается через переднюю часть униформы Хопкинса. Устрашающе знакомое ему на шестом курсе, когда Малфой был прерван собственным проклятием в ванной Плаксы Миртл.       Сектум Семпра.       Гарри не видел проклятия со времен Битвы. Он только слышал, как его собственная кровь шумела в ушах, заглушая окружающий гам. Словно втянутый черной дырой, Гарри, спотыкаясь, подошел к Хопкинсу, опустив палочку и просто глядя на него. Все остальное было забыто, когда он увидел умирающего.       Хопкинс задыхался и кашлял, страшная рана бежала прямо по верхней части его туловища, а более мелкая рана — на шее. Его кровь медленно просачивалась в пространство между гниющими половицами. Гарри присел рядом с ним, но больше ничего не делал. Рука Хопкинса быстро сжалась, и его рука на мгновение дернулась. Кровь уже пропитала его рукав. Умоляющие голубые глаза искали Гарри, который просто смотрел в ответ. Гарри увидел, как жизненная сила покидает глаза Хопкинса. Возможно, он должен что-то сделать. Он должен был что-то сделать. Но Гарри чувствовал себя беспомощным. Потому что впервые за многие годы, цепи, удерживающие его на месте, казалось, ослабли, и он мог дышать, пока Хопкинс захлебывался собственной кровью.       Треск.       Волосы на шее Гарри встали дыбом. Запах пота, грязи и несвежего алкоголя ударил ему прямо в нос. — Может быть, на этот раз выйдет, — прохрипел голос прямо за его спиной не без тени сухого юмора. Лицо Хопкинса приняло мертвенно-бледный цвет, когда на кратчайшее мгновение его осветил зеленый свет.       Гарри не почувствовал, когда заклинание поразило его. Вместо этого ожидаемую боль сменило странное ощущение чьего-то прикосновения к щекам. Невидимые руки обхватили его лицо, так нежно, как будто Гарри был давно потерянным любовником. Он выдохнул в последний раз, его дыхание вытянул кто-то другой, кроме него самого.       Веки Гарри не закрылись, когда мир исчез.       Гааррррии…       Когда Гарри пришел в себя, он точно знал, где находится. Длинная знакомая комната, высокий стеклянный потолок и пустые железнодорожные пути. Все такое белое. И фигура, нависшая над ним. — Добро пожаловать… — Привет, Смерть, — поздоровался Гарри, медленно сел. Существо выглядело точно так же, как он его помнил. Белые глаза, бледная кожа и более темные, чем черные волосы, развевающиеся вокруг его головы, как насмешка над нимбом. Почти идеальная копия семнадцатилетнего Гарри. Возможно, инстинктивно Гарри поднес руку к своему лицу, чтобы проверить, есть ли у него борода. Подтвердив это, он оттолкнулся от земли и встал. — Гаррииииииии… — сказало существо. Он широко улыбался, показывая свои острые белые зубы. Он отошел в сторону, когда Гарри сделал несколько шагов и огляделся. — Тут ничего не изменилось, — заявил он в конце концов, его глаза вернулись к Смерти, который ничего не ответил. Гарри почувствовал странное спокойствие. Его разум не был таким ясным уже много лет.       Когда он начал бродить по округе, Смерть молча последовал за ним. — Я не могу вернуться, не так ли? — через некоторое время спросил Гарри. Их окружение почти не изменилось. Место, казалось, повторялось в бесконечном цикле. Было почти иронично, насколько оно напоминало монотонность его жизни. в течение последних семи лет. — А ты хочешь? — вместо ответа спросил Смерть.       Гарри молчал. Он знал ответ на этот вопрос, знал, что есть только две вещи, из которых он может выбрать. Семь лет пребывания в подвешенном состоянии. Дар Смерти. Семь лет ему было дано, чтобы решиться, подобрать ответ на вопрос, который до сих пор оставался без ответа. — Я мог бы продолжить, — сказал Гарри через некоторое время. Смерть остановилась. — Но есть кое-что, чего ты хочешь больше, не так ли? — Что ты имеешь в виду? — спросил Гарри, несколько сытый по горло загадочными словами, которые Смерть бросала в его сторону. Будто снова тут был Дамблдор. — Второй шанс, — сказал Смерть. Гарри остановился перед скамейкой и повернулся, чтобы посмотреть на существо. — Второй шанс на что? — Жизнь. Гарри горько рассмеялся. — Потому что это так хорошо сработало в первый раз? Смерть склонил голову. — Ты изменился, — заявил он. — Жизнь меняет нас, — сказал Гарри, и его разум стал яснее, чем когда-либо, — Или мне лучше сказать, последние семь лет. Ты мог подумать, что окажешь мне услугу, предоставив мне больше времени, но все, что он сделал, это продлил это состояние непричастности к чему бы то ни было. Я никогда не покидал это место, не так ли? Я прожил жизнь, чувствуя себя не совсем мертвым, но и не живым. — выплюнул он. — Я знаю, что ты чувствуешь, — через мгновение сказал Смерть, ухмыляясь. — О, ты? — возразил Гарри.       Он остановился и пронзил Смерть взглядом. Ухмылка существа стала еще шире, когда оно наклонилось вперед, а его лицо оказалось неуместно близко к лицу Гарри. — Скуку, — прохрипело оно.       У Гарри отвисла челюсть. — Двигаться дальше уже не звучит так привлекательно, не так ли?       Гарри молча смотрел на существо. Это была правда. Он всегда представлял себе, что воссоединится со своей матерью, отцом и всеми остальными, кого он потерял. Но теперь эта мысль не обладала тем очарованием, которое было в прошлые дни. Было похоже, что он развил в себе незаинтересованность в этом понятии. Он посмотрел на пути рядом с железнодорожной станцией, и они были такими же пустыми, как и в первый раз. — Однажды ты попросил меня вернуть твоих близких. Я не могу просто вернуть мертвых. Но если бы ты был моим Массстером, я мог бы вернуть тебя к мертвым.       Гарри прокрутил эту мысль в голове. — Значит ли это, что Фред, Ремус… Они тогда будут живы?       Существо лишь улыбнулось. Но тут Гарри усмехнулся. — Какая польза от этого, если результат один и тот же… — Кто сказал, что результат должен быть таким же? — сказал Смерть. — Тебе скучно. Тебе не обязательно скучать.       Гарри долго молчал. — Хорошо, — сказал он тихо, — делай.       Смерть ухмыльнулся. — Как пожелаете, Мастер…       Когда его окружение исчезло, у Гарри возникло слабое впечатление, что Смерть смеется.