Firsts and Seconds

                    Хоть поначалу и казалось, что монстр перед ним выглядел слабым, но с каждым новым глотком бульона, магия Подземного гостя будто расцветала: чужие кости, казаться, стали теплее на ощупь. Санс занял небольшой пуфик, который он притащил из гостиной. Мужчина сел поближе к скелету, продолжая осторожно подносить к чужим зубам ложку за ложкой. — давай-ка приятель, — мягко произнес Санс. Ему это все еще казалось немного странным, уговаривать монстра перед собой поесть его еду. Честно сказать, это больше напоминало попытку приласкать дикого зверька, чем что-либо другое. Подземелец почти дремал между ложками, как будто он бы предпочел поспать, чем съесть еще кусочек. — нужно набраться сил, друг. — добавил спокойно Санс для пущей убедительности.       Его, конечно, сверлят слабым подобием сурового пристального взгляда, но Санс не видит за этим никакого жара — просто перманентное замешательство, направленное на него. Мужчина не хочет, чтобы гость чувствовал себя инвалидом, но и он сам уже устал делиться своей энергией с этим монстром. Так что скелет только может быть просто любезным и не чувствовать себя при этом странно.       Через мгновение, пока чужой расфокусированный взгляд все еще прикован к фермеру, подземный гость слегка приоткрывает рот, и этого достаточно, чтобы ложка в руках Санса проскользнула за чужие зубы. Очередная порция супа, на этот раз с большой горкой овощей, исчезает с ложки. И видит Бог, и Сансу, и Подземельцу, это дается сложно — гость с трудом проглатывать каждую предложению ложку. Без преуменьшение, каждый раз измотанному скелету требуется целая вечность, чтобы усвоить то немногое, что ему дают.       Конкретно на эту ложку они потратили около двух минут, за которые еда медленно переходила в чистую энергию. Две минуты за которые Санс испытал внутреннее беспокойство, граничащее с нервозностью, пока сам фермер старался следить за своим выражением лица, чтобы не обидеть гостя. Санс хмур, а его спина болезненно выгнута, когда он наклонился вперед, чтобы не упасть.       Когда мужчина осторожно потянул ложку обратно, он заметил, что там оставались кусочки батата. Неприятно, но это однозначно лучше, чем ничего. Ведь чем больше скелет перед ним ест, тем больше может усвоить и принять, и чем больше они усвоят и примут, тем больше энергии пойдет на их исцеление.       И это прогресс. Медленный, мучительно медленный прогресс.       На часах почти полдень, а Санс еще и в ванную ни разу не сходил. Ощущение было, будто его по лестнице спустили, а он спиной считал каждую ступеньку. Он устал. Но по-прежнему улыбался, когда необычного цвета глаз гостя задержался на нем.       Мысли в голове были разными, но один вопрос плавал на поверхности: считал ли этот монстр Санса угрозой? Подземелец до этого и словом не обмолвился и Санс начинал думать, что возможно они просто не смогут сейчас ничего сказать, — сил нет, вот и все. А может они и вовсе никогда не могли говорить… Пока что, единственный способ общения для них представляли звуки: слегка взволнованное фырканье уставшего монстра, когда Санс заходил слишком далеко, или мягкое, приглушенное ворчание, когда Санс брал их на руки и перемещал.       Фермер не думал, что все это могло быть притворством и фальшей. Никто не смог бы притворятся вот так, — нельзя было изобразить такую слабость и такие болезненно бледные кости. Санс знал точно — все это правда. Им никто не пользуется. Перед ним истинный образчик отчаяния и смирения.       Мужчина немного отстранился, делая перерыв в кормлении. Светлые огоньки глаз посмотрели на остатки супа в тарелке. Его гость съел почти четверть, а он сам, возможно, половину. Кастрюле еще остался бульон. Санс лениво думал, помешивая ложкой овощи, что стоило, наверное, столочь все это и сделать для гостя суп-пюре, а не кормить его вот так, крупными кусками батата и тыквы. Фермер перевел взгляд на Подземельца обратно. Тот натурально уже клевал носом.       Санс тихо встал со стула и направился к раковине. Скелет на это даже не отреагировал. Тарелку положили в мойку, скрипнул шкаф, в руках оказался стакан. Зашумела вода из-под крана. Стеклянные стенки блестели от влаги — воды там было чуть больше половины. Двигаясь боком Санс вернулся к гостю, поставил стакан на рядом стоящий столик, не рискнул оставлять стекло на деревянном подлокотнике кресла. Осторожно потянул гостя на себя, без слов прося того сесть более прямо.       Пусть Подземелец и выглядел намного лучше, чем раньше, но они все еще были слабы. Скелет с силой держался за Санса, используя его плечи как опору. Очевидно, они все таки доверяли фермеру, раз уж позволяли себя держать. Мужчина понимал это, поэтому прижал изможденного скелета к себе, твердо обнимая тех за плечи, и поднес стакан воды близко к их лицу. — можешь пить? — тихо спросил фермер. Опять же, он не ожидал ответа, но скелет, должно быть, понимал его. И понимал достаточно хорошо.       Чужие зубы разомкнулись, стоило Сансу поднести стакан к чужому рту, наклоняя посуду. Часть воды, само собой, попала мимо, неуклюже стекла на шею и ниже, но некоторая часть все же попала в рот. Санс видел слабое мерцание чужой магии, что разгоралось после глотка холодной воды.       Осторожно, чужие челюсти щелкнули, когда гость сделал первый глоток на пробу. — вот и все, — подбодрил Санс, не в силах скрыть волнение в собственном голосе. Его глаза казались неестественно яркими. — давай еще немного, друже. у тебя все хорошо получается. потом сможешь прилечь.       Времени на то чтобы выпить эту чашку воды ушло больше положенного, но Санс поймал себя на том, что собственно, и не возражал против этого. А еще он не возражал против чужого веса у себя на плечах и боку — ей Богу, монстр напоминал ему домашнего, хорошо откормленного, большого кота. Чего только стоили те тихие благодарные вздохи после каждого глотка воды: как будто действительно домашний питомец сонно урчал в знак благодарности за заботу. Хотя, сказать честно, мужчина не знал, то ли скелет перед ним просто слишком устал, чтобы еще больше беспокоиться и брыкаться, то ли действительно несколько доверился ему.       хм. а это приятно, когда тебя ценят, заметил про себя Санс с мягкой усмешкой.       Стакан вскоре вернули на законное место. Фермер обернулся, посмотрел на гостя в кресле. Можно было бы оставить Подземельца в кресле, но Санс этого не хотел. Определенно нет. Только не в этом кресле: если уж его спина устраивала ему концерты, когда мужчина устраивался на подремать, то и гостя, в их то состоянии, точно не планировал там оставлять. Мужчина подошел ближе, наклонился, устроил руки за спиной и под коленями гостя, чуть погодя поднял на руки, покачнулся и пошел обратно в гостевую. Светлая и позитивная, хотя даже наверное праздная, мысль всплыла в голове Санса, когда тепло чужого тихого дыхания коснулось его позвонков. Мурашки от этого маршем прошлись по хребту, а след от зубов кольнул и зачесался.       Предупреждение и главный совет в их ситуации: не будь угрозой, и тебя не укусят.       Ну, Санс на это надеялся.       Мужчина знал, что в конце концов его гостю понадобится ванна. И также он знал, что побывать там нужно до того, как его брат вернулся бы домой — получать нагоняй от младшего скелета фермер ой как не хотел. Эти мысли роем жужжали в голове, когда Санс оперся коленом об матрас, присел, держа Подземельца над подушкой. Мужчина чуть повел плечами, — кости ныли от той горы работы, что от уже выполненной, так и от предстоящей.       По крайней мере обязательно нужно было: покормить Бринли, проверить цыплят и принять ванну. Так как чеснок уже был посеян, то- Святые угодники! Он снова забыл о голосовом сообщении.       С опозданием Санс понял, что незнакомец все еще был у него на руках, а не в кровати, как фермер планировал. Безымянный скелет больше не дремал, а полноценно спал. Мужчина внезапно почувствовал себя… немного загнанным в ловушку. Определенно он был ошеломлен тем простым фактом, что его гость уснул у него на руках.       Двигаясь так же медленно, прямо как и время в этом доме, Санс осторожно опустил гостя на кровать: устроил их среди теплых покрывал, положил под голову взбитую подушку, натянул поверх тяжелое теплое одеяло и мягко похлопал их по груди. — я буду рядом, в соседней комнате. так что не волнуйся, ладненько? — тихо пробормотал Санс. Он просто надеялся, что скелет напротив его слышал, ну или, возможно, что они уже крепко спали и можно было заниматься своими делами, не волнуясь за них, — веди себя хорошо, приятель.       Санс немного посидел рядом, на всякий случай, вдруг уйдя раньше, безымянный скелет решил бы открыть глаза или пошевелиться. Подождав чуть-чуть, Санс осторожно и тихо, прямо как тень, встал с кровати и направился к двери. Взгляд он не спускал. А монстр перед ним и не думал просыпаться, настолько крепко уснул гость. От этого стало даже спокойнее на душе.       Санс в тот момент в прямом смысле сбегал. Останься он еще на немного, то все, не ушел бы, и дела его, даже тот минимум, он в таком случае не выполнил. А это только заставило Папайруса волноваться, когда тот вернулся бы. Да, то что младший брат доверял Сансу, когда бы тот не сказал что все в порядке, было прекрасно. Но узнай, что обычные дела по дому и по хозяйству никто не делал, Папайрус сразу понял бы — ему врали. И весьма наглым образом.       И Санс по большей части избавился от этой привычки.       Фермер снял трубку телефона, нажал на нужную кнопку и по привычке стал разматывать шнур, чтобы тот не был так перекручен. Последнее сообщение снова начало проигрываться. — *Привет, брат. Это я, я… не знаю, правильно ли я поступаю, оставляя тебя одного—       Санс снова нажал на кнопку, перематывая запись вперед, а после чуть назад. — *Не терзай себя из-за этого… пожалуйста? — вдруг настало затяжное молчание, которого Санс в первый раз не помнил; возможно, мужчина просто не заметил этого, когда отвлекся на проснувшегося гостя. Скелет уже подумал, что брат, возможно, просто забыл повесить трубку, но нет. Папайрус на записи вдруг очень тихо продолжил, — *Что ж… ты можешь мне просто позвонить, даже если тебе дома не нужна моя помощь. Просто звони, если соскучишься по моему голосу. Ты знаешь. Не то чтобы я беспокоился, но—       Папайрус вздохнул. Душа Санса слегка сжалась, когда дыхание на записи послышалось механическим шипением. — *Кого я обманываю? Само собой, я сейчас волнуюсь. Я же видел, как у тебя сердце упало, когда у Эбби не получилось помочь им…       Санс невольно вздрогнул от этих слов и быстро бросил виноватый взгляд в сторону гостевой. — *Все в порядке. Просто… позвони, хорошо?

_________________

      Санс решил не звонить. По крайней мере точно не сейчас. Он поймал себя на том моменте, когда подбрасывал еще дров в печь, подкармливая маленький голодный огонь внутри, чтобы в доме оставалось тепло, пока его там не будет. Подойдя к задней двери он наклонился, взял резиновые сапоги и надел те, а после вышел на крыльцо и поковылял к курятнику, что был сбоку от дома.       С курочками и цыплятами, как оказалось, все было в порядке. Как и всегда. Они издавали то тихое, почти как сонное кошачье урчание, кудахтанье, заинтересованно наклоняли головы то в одну, то в другую сторону, стоило Сансу подойти к забору с ведерком семян и песка в руках. Взрослые курицы подбежали поближе, почти даже взлетели, так сильно махали крыльями, стоило им понять, что уже время кормежки. — звиняйте, что так долго, — произнес скелет, стараясь загрузить свое чувство вины, что клубилось у него за ребрами. — у меня там один голодный приятель, того, э-э... заскочил на перекур.       Санс поймал на себе несколько непонимающих взглядов от птиц, что уже начинали клевать землю у его ног, по обыкновению ожидая еду. Как и ожидалось ответом ему было молчание. — простите-извините, — снова сказал скелет и рассыпал корм вокруг себя. — заговорился, девочки. сегодня зерно. в следующий раз принесу брюссельской капусты и свеклы, ну или еще чего-нибудь.       У них с братом в курятнике было всего три курицы и петух, что с важным видом разгуливал в отдельном вольере, как будто он здесь хозяин, прямо как тот качёк на спортивном поле. Пересчитав кур и цыплят, Санс отошел к самому курятнику, почистил ясли и насыпал туда новое зерно. Затем осторожно со скрипом открыл крышку гнезда, заглянул внутрь. — хей, лейбл, — мягко произнес Санс в курятник. — ты опять промышляешь рекетом на соседний насест?       На скелета посмотрела его любимая курочка, — совсем еще девочка по их меркам, всего то пара лет, — смугленькая, прямо как ириска, с хорошим характером. Санс улыбнулся ей, когда та заметила свежий корм в кормушке, и чуть прыснул со смеху, когда птица покинула насест, где показалось два светло-коричневых яйца. Как только Лейбл отвлеклась на еду, фермер наклонился, забрал их и уложил в освободившееся ведро из-под корма, не забыв положить на дно платок, чтобы не побить.       На другом конце курятника нашлись двое цыплят от старших куриц: породистые малыши по имени Крокет, как его назвал Папайрус, — и Картошинка, — имя которому уже дал Санс. Тот улыбнувшись малышам, вернулся к сбору яиц, а после, осмотрев все насесты, обошел вольер, приступил к чистке мест для его девочек. Время от времени курочки дергали мужчину за одежду, стараясь привлечь внимание, — мол, посмотри на меня, похвали меня, покорми меня еще.       Следующей на очереди была Бринли. Та, как обычно, раздраженно фыркнула, стоило Сансу зайти в амбар, но в этот раз его подруга… было действительно обижена на него. И это реакция неплохо так уколола его за душу, хотя Санс знал, что это чувство пройдет после сеанса отмокания в ванной, но его разум сейчас был занят. Бринли, капризничая, тянула скелета за воротник его куртки, пока тот чистил загон, обновлял воду в поилке и засыпал кормушку по новой.       В какой-то момент мужчина понял, что несколько минут стоял посреди загона любимицы и просто… не знал, что с собой делать и как справиться с тем, что он чувствовал. — ну. они проснулись.       Было очень и очень странно озвучивать это. Бринли не обращала на него внимания, так она была поглощена едой. Неосознанно Санс потянулся рукой к шее, под пальцами ощущая бороздки от чужих зубов.       Это произошло. Это все реально. Они проснулись, пошевелились, поели, попили воды, поспали. Они проснулись и больше не умирали.       Санс засмеялся. Он просто… позволил этой волне осознания всего обрушиться на себя, позволил себе все это осознать и почувствовать. Поразительная надежда, облегчение, внутренний ужас, — к которым Санс отказался не то что прикасаться, даже смотреть краем глаза в их сторону, — что ему придется иметь дело с пылью незнакомца в своем доме. Кажется, всего этого было слишком много.       Скелет приложил ладони к лицу, закрывая глаза. Его тело дрожало под давлением всех тех чувств и эмоций, которые выходили из него вместе с судорожным дыханием. Это было на него не похоже.       Санс чуть засмеялся. Его голос звучал сдавленно, и мужчина пытался сдержаться. Из любопытства Бринли чуть боднула хозяина. Её теплый, чуть влажный нос, прошелся где-то между шеей и затылком. Санс всхлипнул. Облегчение пронизало его, как молния, и слезы казались… ненужными. Скелет резко фыркнул и спрятал лицо в локте, пытаясь вытереть лицо. Чуть погодя похлопал старушку Бринли по шее, когда та снова пыталась дернуть его за одежду. — с ними все в порядке, — выдохнул скелет через мгновение. Его голос был звонким и дрожащим, но он все равно улыбался. — с ними все будет в порядке, детка. я приведу их к тебе, когда они смогут ходить. подарю тебе обнимашек… — Санс резко замолчал и шмыгнул носом, заставляя себя сдержать слезы. — много-много обнимашек. ты же моя хорошая девочка, утешаешь меня, спасибо.       Бринли снова боднула скелета, заставляя Санса споткнуться, но он не упал. Он обнял ее покрепче и просто принялся гладить то мохнатое шерстяное гнездо, которое являлось ее мордой. Время от времени старушка не возражала против этого. Обычно она всегда давала хозяину знать, когда стоило остановиться.       К счастью, Санса не оттолкнули. Он вытер слезы, что капали ей на шею, и чуть смеясь принялся пальцами распутывать длинный мех. — спасибо, старушка, — пробормотал монстр, — я тебе дверь открою. сегодня немного лучше. так что заходи, если будет ветрено, хорошо?       Бринли фыркнула и снова боднула Санса, на этот раз немного сильнее.       Фермер почесал затылок и принялся убирать выпавший длинный коричневый мех и несколько клочков сена со своей куртки, пока шел к дверям амбара. И Бринли следовала за скелетом так близко, будто не хотела выпускать того из виду, но как только Санс открыл большую задвижку и толкнул дверь, старушка выскочила на улицу.       Мужчина чувствовал себя лучше, — напряжение спало, пусть он и был эмоционально истощен. Монстр еще несколько раз провел ладонями по лицу, хотел убедиться, что не осталось мокрых следов, а затем развернулся и медленно побрел в дом. Надо было позвонить брату.