***
6 марта. 9 класс: —Слыш, Тохыч, ручка буит? —Ещё несломавшийся мальчишеский шёпот заставляет прерваться от написания очередного конспекта. Антон поднимает взгляд, смотря, кто же обращается к нему, будто сначала и не поверил своим ушам, смотрит и убеждается: слух его не обманул. Повернувшийся Пятифанов выжидающе смотрит, вот гад, под таким пристальным взглядом хочется провалиться под землю, но Петров, не повинуется растерянности и своим чувствам, тянется к пеналу , лениво, делает одолжение протягивает ручку и кидает: "Только вернуть не забудь", -Слышит в ответ "Ага", -Хотя больше это было похоже на какое-то мычание. Наконец-то парень облегчённо выдыхает, образ получилось держать, он мысленно хвалит себя, провалиться на таком было бы слишком глупо. Поправляя съехавшие вниз очки, он берётся за работу — кто, если не Антон будет делать классную работу в его тетради. Он внимательно слушает учителя, делая пометки, когда та задаёт вопросы — парень уверенно несмотря на внутренний страх, поднимает руку и отвечает. К концу дня в его дневнике красуются три пятёрки. —"Мама будет рада".-Думает он. Воодушевлённый своими успехами, он спускается по лестнице, направляясь к раздевалке. Случайно спотыкается об свою же ногу, ещё момент и он свернёт себе шею или разобьёт очки падая на бетонную лестницу, а осколки стекла прорвут оболочку его и без того слабовидящих глаз, оставляя его полностью слепым, в темноте среди этого убогого, в корне неправильного общества. Чёрт, ещё время будто решило замедлиться, заставляя сердце загоняться в аритмии, бешено ускоряющимся пульсом, кажется вены сейчас лопнут от такого давления и он умрёт даже преждевременно, не успев даже упасть. Вот, смешно будет, не совсем ему конечно, шутить со смертью не каждому под силу. Но сейчас он будто загнанный в угол зайчонок, которого вот-вот проглотит волк, разинувший широкую пасть, проглотит даже не прожёвывая. Однако, рука схватившая его запястье, так не считает, крепко тянет на себя не оставляя и шанса на падение, какого же было удивление Антона, когда он взглянул на спасителя. Вдруг, подумалось, что он в сопливой мелодраме, где каждый раз главную героиню спасает её возлюбленный. Ведь спаситель перед ним, его зелёные глаза, словно та тайга, через которую он вроде и ходит почти каждый день, но так ничего особо и не знает. Этот цвет только сейчас кажется настолько привлекательным, словно, если бы Петрову вручили акриловую краску такого оттенка, он бы пользовался только ей, ничем больше. Скупил бы все вещи такой расцветки. —Благодарю. За такой жест, разрешаю тебе, так уж и быть оставить ручку себе. -Антон решил, что сейчас лучшее время для его выходок, поэтому съязвил. Зелёные туманные глаза, всегда смотрели на него с непонятной эмоцией, Петрову кажется это подозрительным. —И, кстати, чего бы ты там себе не напридумывал, Полинка мне не нравится, поэтому перестань прожигать меня таким ненавистным взглядом, когда я общаюсь с ней. -Неспешно смакуя каждую букву произносит Петров, так слащаво, чёрт, Рома хмурится и фыркает, уходя в сторону, оставляя Антона одного на этом ненавистном лестничном проёме.***
11 ноября. 10 класс: —Будешь? -Ромка протягивает мне сигарету, после того, как я надавал Бабурину по роже и задавил его морально, как червяка. Меня он еле оттащил, после того, как увидел в каком плачевном состояние пребывало уже лицо Семёна, вот же конченный он. Разбитый нос из которого кровь льётся водопадом, при этом он уже не такой ровный, как был ранее, а под непонятно искривренном углом. Его выбитый зуб, валяющийся где-то возле головы. Клочки волос, выдранные похоже с корнем, когда я бахнул его башкой об стену раза два, выбив тот злочастный зуб, красное лицо, которое вскоре станет фиолетовым и Антон Петров собственной персоной, стоящий рядом замахивающийся на уже измученное тело врага, весь в ярости и похоже состоянии аффекта, готовый разорвать эту свинью на части, на котором, на минуточку, ни единой царапины. Только взъерошенные волосы и помятая одежда, говорят о том, что это точно натворил он. —Давай сюда. -Улыбается Антон, и тянет свою руку к сигарете, разбитые костяшки все в крови, однако кровь не только его, по большей части самого Бабурина. Петров хватает сигарету, уже подпаленую затягивается сначала легко, а потом делает настолько глубокую, что тело кажется сейчас распадётся на атомы. Перед глазами скачут чёртики. —И что он тебе такого сказал, что ты его так? -Спрашивает Пятифанов, явно заинтересован, тут даже не нужно быть опытным в общении с ним дабы понять это. —Он сказал, что ты пидор заднеприводной. -Ухмыляется Петров, осознавая с какой глупости у него снесло крышу. —Он, кстати, сказал что именно со мной ты это делаешь и хотел весточку Катьке нести, она ж у нас та ещё сплетница, сам знаешь. Наговорит столько, что потом не отмоешься. —Продолжая Антон понимает, что как только Семён появится в поле зрения Ромы, то ему не сдобровать. Бабурин, явно завидовал Антону и он это обернул против него же, унизив ещё больше. —Пиздец. Я конечно знал, что у тебя могут шарики за ролики заехать, но не настолько же. Я всё-таки не хочу драться с тобой. У тебя ж инстинкт самосохранения не работает в такие моменты. —Решил разбавить обстановку хулиган. —Однако, я рад, что ты появился. Сколько б ещё мы времени с Бяшей проебали на свинью. —Последнее он говорит тише, чем прежнюю речь. Обдумывает что-то? —Этим ты мне и нравишься, Тоша. —Выдержав паузу сказал Ромка. И поспешил удалиться, пока его товарищ не отреагировал. —Погоди, что? -В недоумении пролепетал Петров, сомневаясь в подлинности сказанного. —Ты тоже очень хороший друг. -Сказал он, думая, что нравится Ромке именно в таком смысле. Он гопник, живущий по принципам и нравиться парень ему точно не может. —Ты меня не понял. —Кинув неоднозначную фразу в этот раз Пятифан ушёл.***
15 декабря. 10 класс: Вот уже со случая с Бабуриным прошло около месяца, Рома настойчиво игнорировал вопросы о том разговоре после "события". Сегодня в силу хорошего настроения и нежелания сидеть дома — на жопе ровно. Вышел прогуляться по зимней красе, так достала эта подготовка к следующему году 11 класс, зачем он пошёл в 10? Сам не знает, всё впихивает на лень и незнание куда деться. С его тройками в аттестате дворником только и возьмут — ну по крайней мере, так говорят учителя и мать, а чтобы сказал отец? Невольно думает Пятифан и ответа не находит, всё-таки отца, как личность он почти не знает. Метель всегда привлекала внимание, голубых, сосредоточенных на всём и ни на чём одновременно, глубоких словно дно тихого океана глаз. Таких красивых и прекрасных, непорочных, невинных...Таких... Невероятных, они что-то отдалённое, но такое родное и близкое. Кажется, вдруг, резко они приобретут кроваво-красный оттенок, будут убивать одним только взглядом неспешно, издеваясь, наслаждаясь этим. Искоренять без разбора, просто убивать. Убивать. Хотя даже в простом, привычном виде, они готовы сразить наповал, остановить сердце и заставить снова бешено биться, никакие американские горки не могут заставить настолько подскакивать адреналин в крови. То с каким очарованием они смотрят на хлопья снега, неудивительно, что Ромка хочет раствориться в воздухе, стать одной из снежинок чтобы эти глаза смотрели на него с таким же обожанием... Только вот смотреть в ответ слишком боязно, засмотришься и утонешь в этом омуте нежных глаз, белые ресницы только добавляют изюминку к этой картине, теперь кажется, что это одинокое озеро, которое заледенело до дна на снежной поляне, где ни одной живой души, всё застыло в моменте вместе с ним или же это озеро высосало всю жизнь из людей, как кровожадный вампир в полнолуние, не оставляя от былой жизни ничего похожего. Чего только стоят эти глаза? Как бы Ромка их не описывал — прочитать эмоции в них он теперь, почему-то не может. Они уже пустые, словно смотришь на безжизненную куклу. Парню кажется, что они только мутнеют с каждым днём, всё больше и больше. Не оставляя ничего от былых пылающих эмоциями и чувствами глаз, таких ненасытных, испуганных, настрадавшихся. Всё-таки две эмоции в этих глазах читаются: смирение и безразличие ко всему. Становится беспокойно, тревожно, сталкиваясь с этим стеклянным взглядом один на один, хочется убежать. Мысли бегают так быстро, как тараканы в ромкином доме на кухне, парень сглатывает отводит взгляд, прерывая гляделки и позорно проигрывает в них. Особенно не по себе становится, когда понимает, что стоит он за деревом, у края лесной чащи, дрожь проходит по всему телу, заставляя дрогнуть пару раз, будто в судорогах, оставляя миллионы мурашек за собой. Взгляд бегает, пытаясь найти успокоение, защиту. И как не странно находит желанное. В глазах Антона Петрова. Повинуясь тяге к этим завораживающим глазам, он выходит из "объятий" зимней тайги, такой подходящей по атмосфере ему, он будто воспитан ей. Петров похоже услышав шаги, поворачивает голову в сторону звука увидел, того кого хотел увидеть больше всего и не желал видеть сейчас вообще. Рот открылся — хотел что-то сказать, но тут же закрывается. —Я хочу знать, что это значило. —Себе под нос проговорил Антон, после повторил эту фразу уже громче адресуя её ни кому другому как стоящему перед ним, Пятифанову. Тот вскидывает бровь, мол, что? —Ты понимаешь о чём я. Что значило: "Этим ты мне и нравишся, Тоша". -Петров хмурится, в глазах проскакивает блеск и они вновь становятся живыми, Ромку это радует. —Хм.. Наверное, это значит.. То что ты мне нравишься. -Сказал хулиган с лёгкой иронией, будто объясняя самую очевидную вещь, хотя это так и есть. —В каком смысле я тебе нравлюсь? -Не теряя надежды спросил белобрысый, грусть и предвкушение разрастались внутри Антона. Вот сейчас ему, похоже, разнесут сердце в щепки. —Блять. Ты тупой? Ну, в том смысле.. Что. Бля, короче, люблю я тебя, Тох. В романтическом смысле. -Быстро проговорил, запинаясь на каждом слове, а то и слоге. —Тоесть.. -Такая волна осознания прокатила по телу мальчишки, что он шелохнулся раскрыв свои глаза так, что казалось они сейчас вылетят из орбит. —Ты мне тоже нравишься, идиот. -Устремив свой взгляд на спортивносложенное тело друга(или уже нет?) наслаждаясь его реакцией. Думаю не стоит говорить о том, насколько сильно вскипела кровь в телах этих двоих, до чего сильно сейчас било по вискам, когда такая кровь прилила к голове. Мороз был им не по чём. Рома сделал первый шаг, чуть нагибаясь и притрагиваясь к губам Антона, после недлительного, но такого мучительного зрительного контакта. Крышу снесло теперь не только у Петрова и далеко не от драки. Он безумно вцепился одной рукой в плечо парня, а другой схватил за не особо длинные волосы, чуть оттягивая. На что получил стон на грани слышимости. Беловолосый отстраняется и произносит: "Ну вот я и раскрыл фетиш главного гопника посёлка". -За что отхватывает лёгкий подзатыльник.***
29 апреля. 11 класс: Стоя перед зеркалом в ванной, Антон вглядывается в своё отражение. Белесые волосы нелепо падают на лоб, голубые глаза смотрят на него и прожигают своим взглядом. А говорили глаза — зеркало души. Тогда, что из себя представляют душа Петрова? Кожа бледная, словно покрытая белым акрилом в много слоёв, хотя нет. Она скорее серая, круги под глазами только подчеркивают выразительность глаз, сколько бы Ромка не говорил, как ему нравятся его глаза, как бы он о них не говорил. Он все равно будет восхищён другими, тёмно-зелёными очами. От мыслей о возлюбленном стало легче и радостней на душе. "Вот бы он меня прямо в этой ванной.." -краснея думает Антон. Тёплая ванная теперь не поможет, нужен прохладный душ. Думать дальше нет никакого желания, поэтому парень снимает с себя одежду, аккуратно складывая её возле большого алого мархового полотенца, лениво снимает очки кладя там же, оставляя себе наполовину слепым. Залезая в тёплую воду, он только и думает о том насколько глубоко его затянуло в болото ромкиных глаз. А он и не слишком против, окунается в него целиком, до дна, с головой, наслаждаясь этим. Он уже свыкся с внезапными мыслями о Роме, привык видеть его в своих снах. А когда тот признался ему в своих чувствах, то тот будто поселился в его голове не вылезая ни на минуту, каждая секунда с ним казалась шагом к раю. Теперь он осознаёт, почему влюбился именно в него. Он был искренним с ним, он безумно красив. Чего только стоят эти глаза? Прекрасен. Рука самовольно тянется к паху, заставляя резко выдохнуть. Мысли вновь свелись к этому. Почему у всех пубертат у многих уже прошёл, а Антон всё ещё должен мучаться с этим? Хочется отчаянно выть. Он аккуратно проводит рукой по выступившим на члене венкам, глаза расфокусировались, хотя даже, если бы он посмотрел вниз — много не увидел бы. Не в том смысле, что у него маленький, а в том смысле, что он без очков. Приходится всё делать наощуп. Для большего погружения в пучину возбуждения и удачного самоудовлетворения, он вовсе закрывает глаза, представляет не менее возбуждённого и такого сексуального Ромку, что кусает его шею, оставляет собственнические отметки по всему телу, заставляет задыхаться в своих стонах, забывать всё от наслаждения в данный момент, все кроме имени возлюбленного, которое он будет проговаривать как мантру. Петров постанывает смыкая пальцы кольцом и проводя туда-сюда по стволу, мучительно замедляясь у головки. Проводит по уретре, другой рукой трогая свою шею, проводит ей до ключиц, спускаясь до грудных мышц, мнёт указательным и большим пальцем свои набухшие соски. Отчаянно толкаясь в свою руку, предствляя вместо неё мазолистую, более крупную ладонь Пятифана, а если ещё он задействует свой рот... Стонет и придушивает себя своей же рукой, когда хотелось бы ощущать чужую, нет не чужую, такую родную.. Перекрывая доступ к кислороду, кончает откидываясь на бортик ванной, едва ли не падая с него на кераминовую плитку. —Блять.. -Короткое и тихое, проносится в ванной, тело совсем обмякло от настигшего бурного оргазма, но вода в ванной ещё тёплая, поэтому Антон еле как трёт своё тело мочалкой, моет голову и вылазит, спуская воду, берёт мягкое полотенце и укутывается в него, надевает тапки и прихватив очки выходит из душного помещения, коридор встречает его прохладой и Петров облегчённо выдыхает, доходит до комнаты и валиться в чистую кровать. —"Всё-таки Ромка прав, лучше менять постель перед ванной." -с улыбкой отмечает Антон и проваливается в глубокий спокойный сон, который точно ни что не сможет прервать. Никакая сова, которая каждую ночь прилетает к Оле в комнату, его даже апокалипсис не разбудит.***
16 мая. 11 класс: —С днём рождения, Тоша!! - В комнату влетает гиперактивная торпеда, а подробнее младшая сестрёнка Антона, именуемая Оля. Её радостные возгласы — одно из единственных вещей, которые дают проснуться без раздражения, ведь Оленька куда круче такой мягкой и приятной с утра кровати, однако, сестра будет скучать без него, поэтому поддаваться соблазну не хочется, расстроить сестру — меньшее чего хочет белобрысый. Ого, на фоне приблежающего события, название которого экзамены, я совсем позабыл о собственном семнадцатилетии. Это так мило, что сестра помнит, она стоит рядом, готовая прыгнуть ко мне в объятия, на что я даю полное согласие кивком и у неё будто действует спусковой крючок. Я лишь тяну свои руки вперёд, и сестрёнка приближается, мягко и заботливо обнимает, будто делиться своей энергией и хорошим настроением, она словно солнце средь пасмурного дня. Заставляет улыбнуться. Она легонько чмокает меня в щёку и отстраняется. —А у меня кое-что для тебя есть!! -Выкрикивает полная эмоций Оля, хитро улыбаясь. Вот же интригантка мелкая. —И что же? -Мягко интересуюсь я, пытаясь не захихикать от вида раздорной и весёлой сестрёнки. —Сюрприз, вечером узнаешь и не пытайся меня разговорить, не скажу. -Надулась сестрёнка, вспоминая прошлый мой день рождения, когда я настолько увлёк её в разговор, что она сама мне растрепала, какой сюрприз ждёт Тошу сегодня. —Как скажешь. Иди умывайся, лучик солнца. -Сказал я протирая глаза, сестрёнка угукнула и удадилась в ванную, я вновь натянул на себя очки, поглядел на часы: 7:45, что ж времени предостаточно.***
В тот же день, но вечером: Солнце уже заходит за горизонт, освещая лес своими прощальными лучами, оно будто оглаживает деревья, извиняясь за свой уход. Словно приходящая на смену ей луна, была дьяволом во плоти, что мучала всё в округе, разрушая одним движением. Воображение Антона рисует всё в ярких красках, добавляя те или иные детали из-за чего ситуация кажется абсурдной. Хотя так оно и есть, какое ещё "луна дьявол во плоти". Он хмыкает себе под нос, продолжая пялиться вдаль, наслаждается мимолётными дуновениями ветра, земля всё ещё источала тепло, которое дало солнце днём, пуская свои лучи на земли, как вампир в шею своей жертвы. Прочно цепляясь. Пора идти домой, Оля скорее всего ждёт. День сегодня был тяжкий, на геометрии его вызвали, а Антон в этой вашей геометрии ни "бэ" ни "мэ", но хочется жить умей вертеться, с горем на пополам, скооперировавшись со змеюкой Катей он смог получить пятёрку, он сам иногда удивляется: как же у меня это выходит? Талант!! Дом встречает его теплом, запахом булочек и травяного чая. Петров вздыхает полной грудью, наслаждается ароматом родного дома. Он не был тут пару часов, а уже так соскучился. Кроме этого, кое-что напрягло тишина, редко дома такое на часах 9 вечера, а такое чувство будто время перевалило за полночь и каждый давно провалился в бездонную пропасть под названием сон. Антон стараясь не шуметь снимает с себя кроссовки, ставит их на положенное место, снимает тёмно-зелёную кофту, вешает на крючок. Выдыхает, вроде как шуму не навёл, проходит прямо юркает в сторону гостиной на цыпочках, словно нашкодивший кот, который боится, что теперь хозяйва его поймают. Стоило потерять бдительность, как вдруг свет резко включился озаряя собой гостиную, не успевает Петров повернуться, как слышит возглас Оли за спиной. —С днём рождения тебя. -Мелодично напевает мотивы популярной песенки-поздравления девчушка, как вдруг, чей-то хриплый бархатный голос подхватывает и поёт вместе с ней. Тошу это заставило вздрогнуть. Парень наконец-то повернулся, смотря на Ромку с тортом в руках, белобрысый уже готов кинуться на возлюбленного с объятиями, наплевав на шедевр кондитерства в его руках. —Ну что идём за стол, именинник? -Протягивает своим невыносимо прекрасным голосом зеленоглазый, на что Антон кивает головой, отмечая галочкой, что готов пойти хоть на край света, только чтобы быть вместе и рядом с Пятифановым, таким бесячим иногда, что хочется его взять за шкирку, как маленько котёнка и наругать, но потом вспомнил, что он из себя представляет только умилиться его. Многие ошибаются на его счёт, полагая, что он жестокий манипулятор и абьюзер в отношениях, Ромка бы наборот возгласив, что настоящий манипулятор — это несомненно Петров Антон. А ещё он настоящий абьюзер, никак иначе. Однако, после таких высказываний перевёл бы всё в шутку, боясь получить огромных словесных, а может и не только пиздюлей. Хотя тот наверняка ему бы всё простил за его прелестные глаза.***
30 июня. Лето: Стук в окно вырывает Антона из сновидения, на улице ещё всё в потёмках. Он ёжится вставая с кровати, касаясь пальцами ног, досок деревянного пола. Неспешно поднимается с кровати, открывая штору, надев очки для того чтобы хоть что-то видеть. Открывает и смотрит, думает, что ещё спит, ведь в ответ на него смотрит тайга, нет смотрят два очарованных зелёных глаза, он приходит в себя. Раскрывает настежь окно, пуская хулигана в комнату. —Идиот. -На грани слышимости произносит Петров. В ответ ему лишь протягивают букет ромашек, он принимает его ставя в вазу к подаренным недавно лютикам. Чмокнув легонько Пятифанова куда-то не то в шею, не то в щёку Тоша садится на кровать. —Ты такой красивый сегодня. -Шёпотом говорит Ромка, отводя взгляд, на что Антон фыркает: "А до этого некрасивый был что-ли". Пятифанов отрицательно машет головой садясь рядом. —Ты всегда красивый, но сейчас, в этой атмосфере.. Как-то по-особенному. -Разворачивается и вглядывается в свет голубых, таких выделяющихся в темноте очей, белые ресницы только придают свечения. Ромка любуется, будто загипнотизированный, поддаётся соблазну, приближаясь к родным глазам, наклояняется накрывая искусаные губы своими, не менее шершавыми с множеством не особо глубоких ранок. Белобрысый отвечает па поцелуй бесстыдно проникая своим языком в горячий рот, чувствует терпкий вкус сигарет, что нелепо раздражает рецепторами. В комнате Тоши становится невыносимо жарко, ведь на одну её пылает два сердца, любовью и обожанием одного к другому. —Рома.. -Хватая чужие волосы, шепчет в чужую раскалённую кожу, под ошарашенный стон тёмноволосого, Антон меняет положение, толкая Пятифанова обеими руками в плечи и воспользовавшись моментом садится на чужия бёдра, ёрзая и вырывая из груди своего парня воздух, смотрит прямо в замутнённые от возбуждения глаза. Его, чёрт возьми, слишком мало, хочется больше. Белобрысый терзает губами и зубами чужую кожу, заставляя лежащего под ним парня ёрзать от нетерпения. —У меня нет опыта в.. Таких вещах.. -Смущённо говорит зелёноглазый, смыкая крепче свои руки на талии, проводя пальцами по рёбрам Антона, прислушиваясь к сбитому дыханию. —Тц, не порть момент. -Прилетает в ответ и Петров нагло снимает чужую футболку, спускаясь ниже под полустоны парня, на чистой коже оставляет мимолётные, лёгкие поцелуи бабочки, иногда несдержанно кусая и оставляя засосы. Как вдруг, его подминает под себя подкаченное, спортивное тело. Антон невольно стонет, внизу живота приятно скручивает, заставляя прогнуться в спине. Всё-таки Тоше нравится быть ведомым, намного больше чем ведущим, хочется раствориться под напором Пятифанова, хочется вечно извиваться под его руками, хочется чувствовать его взгляд полный возбуждения. —Не ожидал? -Саркастично спрашивает Рома, снимая такую ненужную сейчас майку с Антона, повезло хоть, что штанов сейчас на нём нет. Белобрысый ёрзает, прогибаясь навстречу настырным касаниям. Приятно. Тоша срываясь хочет громко простонать когда наглая, мазолистая рука проникает под нижнее белье, снимая его, откидывая куда-то в сторону, смыкает свои невероятные пальцы на члене голубоглазого. Второй рукой снимает с себя спортивки вместе с трусами, облегчённо выдыхает от этого действия, наконец-то ничего не давит на возбуждённую плоть. Ромка уверенно раздвигает чужие ноги, с идеальной белоснежной коже, на бёдрах остаются следы от пальцев крепкой руки он придвигается ближе, беря оба члена в свою руку, глухо стонет в противоречие звонкому стону Петрова. Антон бесстыдно отрывает чужую руку и облизывает, тщательно, чтобы та была полностью мокрой от слюны, так лучше. Пятифанов увлечённо наблюдает за действиями возлюбленного, зачарованно толкаясь двумя пальцами в рот Антону, заставляя давиться ими, а Тоше это похоже только и приносит наслаждение, глаза некотролируемо закатываются. —Я хочу тебя.. В себе. —Говорит беловолосый, как только пальцы со смачным хлюпом выходят из его рта. —Идиот, мог бы раньше сказать. -Недовольно фыркает Ромка вытирая так старательно вылизанную руку об белую простыню, тянется к спортивкам, выворачивая карман, оттуда падает пачка сигарет, презерватив и смазка. —Тоесть ты всё спланировал, гад. -Томно шепчет Петров смотря на Ромку. Как хорошо, что их обоюдному удовольствию, родители уехали в город к тётке вместе с Олей на недельку другую, а Рома не знал, похоже сердцем почуял. Пятифанов тихонько смеётся, разгорячённо дыша в ляшку Петрова, проводя руками по пояснице, спускаясь к ягодицам. Лёгкие касания отдают волной вибрации по телу, будто в кончиках пальцев электрический ток. Они пробираются меж ног, легко проводя по колечку мышц, Ромка открывает тюбик щедро выдавливая на пальцы, проводит ими вокруг и позже предупреждая вводит палец внутрь, разрабатывая. "Неприятно, но не то чтобы больно" - думает беловолосый, бывало и хуже, Антон кивает давая зелёный свет — привык, зеленоглазый неспешно добавляет второй палец добавляя смазки, травмировать парня не хочется. Рома выгибает пальцы внутри, разводит в стороны, проникает глубже, вращает ими, проходясь по комку нервов — заставляет выгибаться и стонать. Через время добавляется ещё один палец, совсем немного осталось. Однако, спешить некуда всё-таки три пальца не сравняются с членом и оба это прекрасно осознают. —Откуда тогда у тебя такие познания, если опыта не было? -Между стонами проговаривает Антон, усмехаясь. Рома на это лишь интенсивнее толкает внутрь пальцы, смотря как струйка предэякульта стекает по члену Петрова, а после этого безжалостно вынимает пальцы не давая желанной разрядки, а Тоша лишь разочарованно хнычет. —Ты садист, Ромка. -Говорит белобрысый ёрзает задницей по простыни, а Пятифанов поднимается с колен и приближается к парню завлекая его в страстный поцелуй. —Ну что попрыгаешь, зайчик? -Пошло ухмыляясь шепчет Роман пытаясь привести разбушевавшееся дыхание в норму, садится на край кровати и тянет голубоглазого мальчишку на себя, тот послушно садится к тому на колени и двигается вперёд, назад, влево, вправо. Провоцирует, ох, блять. Он приподнимает бёдра, берёт в свою руку пятифанов член, проводит по нему, подхватывает другой рукой презерватив, и чуть не падает, если бы не зелёноглазый придерживающий его за бока. Петров подносит упаковку ко рту Пятифанова и тот вскрывает её зубами под восхищённый и предвкушающий вздох Тоши. Он натягивает латекс на член, раскатывая и после направляет его в себя, погружая головку внутрь. Рома бережно, держит Антона, боясь сломать, будто он сделан из хрусталя. Смотрит ему прямо в глазах, даёт привыкнуть, когда тот насаживается всё больше. Полный взлёт души ощущается когда чужие бёдра наконец соприкасаются с его. Теперь они одно единое — озеро в тихой, заснеженной тайге. Слишком хорошо. Петров бесстыдно постанывает двигаясь на чужом члене, его стоны звучат в унисон со стонами парня, шлепки кожи об друг друга раздаются по всей комнате. Бушующее удовольствие утянуло их двоих с головой. Тоше кажется, что они не слишком близко, поэтому он выгибается хватаясь за плечи возлюбленного, как за спасательный круг среди безлюдного, бездонного океана, который сейчас засосёт в себя. Губами ловит чужие, они сливаются в нежном поцелуе, который хочет продлиться кажется целую вечность. Толчки становятся ритмичнее, грубее, от прежнего нежного секса не остаётся ничего, только быстрые, приятные толчки. Чужая рука уверенности в том, что он продержится долго, ни капли не добавляет. Наоборот, только убирает такую возможность, через пару попадании по простате Петров гнётся дугой с громким стоном кончая своему парню на живот и сжимая того внутри себя. Рома кончает за ним, глухо что-то шепчя, эйфория разливается по всему телу. —Я люблю тебя. -Шепчет Ромка, я улыбаюсь. —Я тебя тоже люблю, Ром. -Говорю я еле слышимо, себе под нос, но он слышит целуя в щёку и выходит из моего уже обмякшего тела, завязывает презерватив кидая его в мусорку стоящую возле стола. —Даю тебе возможность первым сходить в душ. -Тихо молвит Тоша, в одном шаге от того чтобы уснуть.