***
Василиса слышала, как во сне, раздался приглушенный голос их тьмы: «Ничтожество, которое поцеловало Марка — это ты! Позорище и мерзкое существо, которое должно сдохнуть!» Что? Что с ней происходит? Почему она слышит этот странный и непонятный голос, который хочет её напугать? Неужели, она в…***
Ее разбудили шаги. Нетвердые, мучительно медленные шаги по комнате. Она сонно протерла глаза, поднимая взгляд. Это был Нортон-старший. Осмотрев комнату, она поняла, что находится у себя в комнате. Неужели, отец решил пощадить их с Марком и отправить обратно домой? — Отец? — она неуверенно приподнялась, наблюдая за ним. Он был непривычно тих. Смотрел на нее так, словно не верил, что она действительно здесь находилась. Серо-зеленые глаза выглядели как никогда удивленными. Василиса наконец полностью села в кровати и серьезно всмотрелась в него. Весь тот странный и непонятный сон улетучился. — Что произошло? Нортон Огнев молчал. Сел на ближайший стул возле кровати и выдохнул, опираясь подбородком на чуть дрожащую руку. — Ты… Жива, — в его голосе было неподдельное изумление, в глазах — недоверие. Василиса нахмурилась, глядя на него. — Конечно я жива! Что за вопросы?! А… — она неуверенно остановилась. — Не должна быть?.. Вопрос неловко повис в воздухе, но отец, кажется, этого не заметил. Василисе стало не по себе. Она поняла, что его первый взгляд был таким, словно он призрака увидел. Неужели она была на грани смерти, а потом вот так вот просто очнулась? Может, Марк тогда решил вонзить ей нож в спину? Или тупые люди убили её, и, поэтому, отец сжалился над своей дочерью и воскресил её, вернув обратно? Или это… … Это вторая параллель. Вот, почему отец спрашивал о её здоровье. В третьей параллели, ему было бы глубоко плевать на её здоровье, лишь бы она осталась в психушке. В первой параллели, она несколько раз видела отца, но никаких отцовских, тёплых чувств от него девушка не получила. Во второй параллели, отец старается быть настоящим отцом, постоянно заботясь не только о ней, но и о Норте и Дейле. А это значит, что она вернулась во вторую параллель. Неизвестно, стоит ли ей радоваться или плакать. С одной стороны, она не встретит тупых людей или не почувствует какой-то негатив в первой параллели, постоянно за что-то переживая. Вторая параллель вполне нормальная для всех, но не со стороны Василисы и Дейлы, если учесть тот факт, что Марк испортил им жизнь. Василиса знает, что у него не было намерений и желания этого делать, но, всё же, он это сделал, и, теперь… Теперь она видит какие-то странные галлюцинации и ещё больше во всем винит себя. Нортон-старший вдруг вздрогнул, словно что-то вспомнил, и тут же быстро написал кому-то сообщение. — Как твоя рана? У тебя была большая потеря крови, — вдруг произнес он, внимательно глядя на нее. — Ее больше нет, — тихо ответила Василиса, совершенно запутавшись в параллельных вероятностях. — Я очнулась, а раны не было. Правда, все синяки остались, шрам появился, но раны не было. Отец поджал губы, но не от злости, как это было обычно. Василиса с удивлением поняла, что он пытается сдержать эмоции, и это дается ему нелегко. Дверь в ее комнату вдруг распахнулась. Не веря своим глазам, Василиса даже спустила ноги на пол, собираясь встать и пойти на встречу. — Нихуя… — тихо, чтобы отец не услышал, произнесла девушка. К ней спешила Лисса — одетая в непривычно простую одежду: широкие черные брюки и белую блузку. В ее руке было письмо — похоже, то самое, что отправил Нортон минутой назад. Василиса не успела удивиться мысли, что здесь находится оба ее родителя, как была стиснута в объятиях матери. — Мам, всё отлично! — улыбнулась Василиса, обнимая Лиссу в ответ. Она была совсем не против объятий, совсем наоборот. Но ее тревожило то, как они реагировали на нее. — Я в порядке! «Нет, я не в порядке… — грустно подумала она. — Я вернулась в ту параллель, где всем причиняю лишь одну сплошную боль…» Лисса отстранилась, невесомо положив свои ладони на ее плечи, и посмотрела ей в глаза. Затем, словно убедившись в чем-то, перевела взгляд на Нортон-старшего. И улыбнулась. Василиса не знала, что ее поражало больше — то, что она вернулась во вторую параллель, то как родители улыбались друг другу, или то, как реагировали на нее. Отец сел слева от нее, Лисса сидела справа. Они переглянулись. Василиса слабо улыбнулась, немного чувствуя себя счастливой, хоть и дезориентированной. Она обняла обоих родителей по очереди и улыбнулась сильнее. Василиса наслаждалась моментом еще несколько минут, после чего Лисса и Нортон-старший решили, что ей пора немного отдохнуть и поспать еще пару часов. Но когда они выходили, переглядываясь друг с другом, она была уверена, что им еще предстоит долгий разговор насчет нее. А Лиссе предстоит разговор с Нортом, Дейлой и Василисой по поводу выхода отсюда. Но раздумывать Василиса больше не могла. Коснувшись головой подушки, она уснула почти мгновенно. Уснула настолько, что вновь увидела фотографию её и Марка, а, затем и какие-то странные, приглушенные крики, словно, кого-то пытаются убить.***
В следующий раз она проснулась уже ранним утром — за окном только встало солнце. Но не успела она прочувствовать всю романтику бодрствования в пять утра, как сьежилась под одеялом. Оказывается, пока она спала, ей наложили несколько повязок — на левом боку живота, где была зажившая ножевая рана, на правом колене и вокруг правого запястья — а также поклеили множество кусочков пластыря на местах самых открытых ранок: три на скулах, одна на левой части лба, две на шее и еще несколько на предплечьях. — Кто меня там убил в подземелье? — вслух рассуждала Василиса. — Может, Шакл решил добить? Или Астрагор решил убить меня, но не получилось? Жаль, конечно. Если бы сразу умерла, не доставляла бы ещё больше проблем в этой прекрасной параллели, которую она сама же и испортила. «Так покончи с собой, — раздался странный, незнакомый голос, который напугал её. — Покончи с собой и все будут рады.» — Кто вы, блять такие?! — не выдержала Василиса, осматривая по сторонам. — Почему вы вечно влезаете в мою жизнь и в мои мысли?! Что я вам сделала, а?! Ответа не последовало. Василиса замерла, затаив дыхание, когда почувствовала болезненное покалывание в ребрах после очередного глубокого вздоха. Несколько минут она лежала с закрытыми глазами, вновь пытаясь избавиться от неприятных воспоминаний этой параллели: от поцелуя с Марком до сегодняшнего момента. Открыв глаза и увидев свое колено, уже перевязанное умелыми руками, она неожиданно зажмурилась и глубоко вздохнула. Сердце вдруг забилось чаще. Василиса много раз считала себя слабой, хотела признавать это, что люди, окружавшие ее, правы — Елена, отец, в начале их знакомства Фэш, куча советников. Все они недооценивали ее, и она чувствовала облегчение, когда поняла, что они были правы. Она действительно слабая и ни на что не способна. Да, в ней заложены сильные способности, но, по факту, она ничего не умеет делать, кроме как причинять всем боль. Интересно, что же произойдёт с ней дальше? Её убьют? Она покончит с собой? Или у неё случится остановка сердца, если Фэш узнает о поцелуе? Фэш в этой параллели… Даже с закрытыми глазами она неосознанно вспоминала момент, когда получала удары от Шакла. Успокаивающие выдохи, обычно работавшие, не помогли успокоиться, потому что каждый раз видела одну и ту же картину — поцелуй с Шляхтичем. Тогда Василиса открыла глаза и сжала ладони в кулаки, пытаясь вспомнить что-нибудь еще, какой-нибудь счастливый момент. Настоящий Фэш, с которым она проводила много времени ещё с самого детства, который сидел с ней на ветке ёлки, говорил о том, что они — душевная пара. Он обнимал её, целовал, кружился с ней на катке, играл с ней на гитаре, пел песни и просто радовал своим присутствием. Она жила, живёт и будет жить только ради него. Но не проживет, потому что…она предала его и это больше никогда не изменить. Каким несчастным выглядел Фэш из этой параллели, когда они говорили друг другу последние слова… И как она только умудрилась пропустить тот момент, когда поранили Фэша и она сама получила ножевой удар? От раздумий ее отвлек шум. — Галлюцинации! — вздрогнула Василиса. — Хватит меня пугать! Но это были не галлюцинации. Василиса повернулась влево и с изумлением обнаружила, что в кресле наполовину лежит, наполовину сидит отец. Его голова склонилась, опираясь на правую руку, которая, в свою очередь, расположилась на спинке кресла. Он по-прежнему был в своем строгом сине-черном костюме, который был на нем несколько часов назад. И, кажется, спал. А источником звука, заставившего ее повернуться, оказалась тоненькая книжка, выпавшая из рук Нортон-старшего. «Черт, а, я ведь кричала… — грустно подумала Василиса. — Могла бы его разбудить своими криками из-за этих галлюцинаций!» Василиса подавила желание улыбнуться до ушей, но тут же почувствовала на глазах слезы. Немного судорожно выдохнув, девушка села на кровать. Аккуратно спустила ноги с кровати, натянула тапочки и медленно встала. С удивлением заметив поставленную между тумбочкой и кроватью трость, подумала, что это, должно быть, предназначено для нее. Василиса подняла книгу с пола и положила ее на столешницу. Аккуратно оперлась правой рукой о трость и начала передвигаться к ванной комнате. «Ты предала Фэша. Не забывай про это. Ты достойна упасть и сразу же умереть.»***
Ополоснув лицо, Василиса остановилась взглядом на своем отражении в зеркале. Цвет ее лица уже был как у любого нормального человека, губы даже приобрели алый оттенок. Несколько секунд она смотрела молчаливым взглядом в свое отражение, а затем глянула в глаза. Собственный пустой взгляд не пугал её. Она уже привыкла к тому, насколько она убога и ужасна. Ужасна, как в реальной жизни, так и в отражении, которая…улыбнулась ей. Василиса увидела широкую улыбку самой себя. Она улыбалась и смотрела на неё каким-то странным, неприятным взглядом. Её глаза были широко раскрыты и заслезились кровью. Девушке это не нравилось, и, она хотела уйти, но продолжала почему-то стоять на месте и смотреть на то, как широка улыбка Василисы в отражении гротескно растянулась, глаза почернели и превратились в огромные кружочки. Лицо побелело, а голова начала медленно откидываться вниз в правую сторону от отражения. Та Василиса, с улыбкой, еще шире открыла рот и закричала: — ФЭШ НИКОГДА НЕ ПРОСТИТ ТЕБЯ ЗА ТАКОЕ ПРЕДАТЕЛЬСТВО! НИКОГДА В ЖИЗНИ! ТЫ БУДЕШЬ ГОРЕТЬ В АДУ, СУЧКА-А! … Тьма. Через секунд две, Василиса вновь увидела зеркало, в котором было теперь её напуганное лицо. В этот раз, в отражении всё было также, как и в реальной жизни: она закрыла рот рукой и с ужасом смотрела на свое отражение. Почему это происходит с ней только во второй параллели? Почему она видит все эти галлюцинации? Неужели, она настолько сошла с ума, что стала видеть всякий ужас и страх, который окружает её? Тогда, раз, она сошла с ума и всё это представила, то, и первой и третьей параллели она должна такое видеть. Единственное, что она там видит: тайны, тупизм и странности. А здесь, она видит лишь только галлюцинации и один и единственный поцелуй с Марком, который её уже порядком просто взбесил! Что же происходит с ней такое, что она видит всё это? Что же делать?***
Когда Нортон-старший проснулся, было уже «6:40» утра. Василиса сидела на постели, для удобства вытянув ноги, и, параллельно смотрела в раскрытый часолист и параллельно переписывалась с близняшками по телефону, стараясь забыть моменты с галлюцинациями. Заметив, что отец недоуменно рассматривает на себе одеяло и отложенную на тумбу книгу, Василиса повернулась к нему. — С добрым утром, папа! Не хотела тебя будить, поэтому просто укрыла, чтобы не было холодно! — она широко улыбнулась, стараясь не показывать боль. Отец удивленно приподнял брови, но улыбнулся ей уголками губ, садясь в кресле. — Ты в порядке? — он внимательно посмотрел на нее, словно уже приготовившись вычислять в ее голосе правду, если она солжет. «Какой же он всё-таки заботливый здесь…» — радостно подумала Василиса, тут же возненавидев себя, что ей придётся соврать. — Да, — ответила Василиса, глядя на него. — Я… Спасибо за то, что сидел здесь… И за то, что меня подлатали, — она чуть усмехнулась, но продолжила серьезно. — Это очень мило с твоей стороны. Нортон кивнул, не зная, что ответить. — Кстати, Лисса тоже была здесь. Мы решили наблюдать за твоим состоянием по очереди, и первую смену она взяла на себя. — Лисса еще здесь? — радостно-удивленно спросила Василиса, чуть не подскочив. Он слегка снисходительно кивнул. — Она на время поселится здесь, в Черноводе. — Ура, это серьезно?! — изумилась Василиса. Ее лицо стало задумчивым. — Но у нее же столько работы… — Я не уйду отсюда, пока не буду уверена, что моя дочь в порядке, — на ее вопрос ответил мягкий женский голос в дверях. Василиса повернула голову вперед и улыбнулась еще шире, забыв о недавней, моральной боли. Белая Королева прошла к ней и неуверенно остановилась возле столбика ее кровати. Нортон-старший аккуратно сложил одеяло и положил его в угол постели, встав в полуметре от Лиссы. Они вновь переглянулись, и Василиса могла поклясться, что между ними до сих пробегают искры. Было так странно наблюдать за родителями: в душе что-то радостно трепетало при виде этих переглядок, но вместе с тем же чувствовалась и неловкость, и смущение. К тому же, эти двое все равно никогда не смогли бы быть официально вместе — Лисса была Королевой фей, которые ни за что не приняли бы этого факта, а у Нортона, во-первых, было несколько детей от других женщин, но Норт и Дейла с удовольствием бы ее приняли, а во-вторых, большой авторитет в высших кругах, которые также не одобрили бы союз часодея и феи. Да и вряд ли они сами когда-нибудь смогли бы простить друг друга за произошедшее тринадцать лет назад. В реальной жизни всё обошлось и Василиса уверена, что её родители вместе, но, вот во второй параллели вряд ли. Хм, может, у них получится? Василиса опустила взгляд, вдруг поняв, что сильно расстроилась этому — хотя, с чего бы? Это не её параллель. Чего ей так переживать за отношения родителей, когда в реальной жизни у них всё отлично? Скорее всего, вторая параллель действительно стала ей как родная параллель, поэтому, она переживает здесь за каждую мелочь. И именно из-за своей глупости, эта родная параллель стала для неё своим кошмаром, который она сама и создала… Василиса прокашлялась. — Раз уж вы оба здесь, я бы хотела задать вам вопросы, — произнесла она, переводя тему. — Я до сих пор не знаю, что случилось. Они вновь переглянулись, но кивнули ей. Отец сел справа от нее, а мама слева. — Во-первых, что с Фэшем? — выпалила девушка, больше не в силах сдерживать терпение. — Последнее, что я помню, это когда… — она замялась. — Я освободила его с помощью часодейства, но сразу же после этого поняла, что была ранена. Василиса невольно коснулась ладонью до шрама под белой майкой с изображением золотой бабочки и на несколько секунд замолчала. — Потом я уснула, — она не стала уточнять, как в этот момент себя чувствовала, но если она позже очнулась, значит, действительно просто спала. Слово взял Нортон-старший. — Я не знаю, что произошло с Фэшиаром, но… — он переглянулся с Лиссой. — Вряд ли он сбежал, — договорила за него Лисса. Василиса перевела взгляд на нее и увидела в ее глазах, таких же, как у нее самой, сожаление. — Когда Нортон забрал тебя, Фэшиара видно не было. Либо он до сих пор в подземелье, либо… «Да блять. И в правду не успела спасти его…» Василиса напряглась. — Так, хватит, не говори, — девушка остановила ее, когда заметила, что Лисса все же собирается сказать это. Она прикрыла глаза. — Хорошо, ладно, тогда другой вопрос. Что вообще произошло со мной? Я что-то очень сомневаюсь, что я просто проспала почти сутки с тех пор, как отключилась в Змиулане… Лисса и Нортон вновь переглянулись. Василиса поняла, что они безмолвно спорили, говорить ей правду или нет. — Так, слушайте, — Василиса вздохнула. — Если вы сейчас же не скажите, что произошло, тогда… Нортон поджал губы, глядя на нее. Но обреченно вздохнул. — Хорошо. Когда ты сбежала, я этого не понял. Как помнишь, ты в тот день шокировала меня своими выходками, которые в срочном порядке нужно было решить, — Василиса, холодно усмехнувшись, кивнула, скосив взгляд на маму, — знала ли она обо всем этом? Но вид у Лиссы оставался таким же, из чего она сделала вывод, что отец, должно быть, рассказал ей все. — Я вернулся спустя часа три, чтобы забрать некоторые документы. Мне тут же доложили, что тебя в комнате нет, как и во всем Замке, что означало одно. Василиса, не удивившись, мрачно усмехнулась. Она совсем позабыла, что натворила в день побега. Да и не подумала, каково будет Огневу-старшему, если она сбежит из дома. — Поэтому я сразу же объявил поиски, — Нортон остановился, то ли вспоминая подробности, то ли думая, что говорить. — Тогда и так шумиха была — Маришка всем вокруг рассказала о вашей с ней драке, Елена официально возмутилась при советниках. Кто-то из них предложил выдвинуть обвинение в твою сторону, несмотря на то, что ты моя дочь, и они все равно ничего не смогли бы добиться. Василиса заметила непривычное для себя «моя дочь», но виду не подала, понимая, какие мрази и токсики эти советники и эта противная Маришка… — А затем еще и выяснилось, что ты пропала. Разумеется, я не мог сказать всем, что ты сама сбежала. Поэтому поисковые отряды искали абсолютно везде, включая дома, так как не исключали возможность похищения. Лисса смотрела на него, пока он рассказывал, иногда переводя взгляд на Василису. — Немного подумав, я понял, куда ты направляешься. Разумеется, ты решила идти в одиночку в Змиулан за Драгоцием, — в его голосе слышалась пренебрежительность. Василиса тихо рассмеялась так, чтобы Нортон не заметил. Зато заметила Лисса и улыбнулась ей уголком губ. — Но вряд ли где-то за пределами Черновода был простой проход в Замок Астрагора, поэтому я понял, что ты решила попросить помощи. Я тут же связался с Лазаревыми, но ошибся в выборе, — тут Нортон посмотрел ей в глаза. — Я полагал, что ты первым делом пойдешь к ним, либо к железной ключнице, которая живет в том же Замке, что и твоя мать, — он быстро глянул на Лиссу. — Затем я предположил, что ты, возможно, пошла за помощью к куда более сильной и знакомой персоне, это было бы умно. Так мы с твоей матерью связались, но оказалось, что тебя не было и на территории Чародола. Василиса скривилась. — Я не думала, что мои поступки могут так сильно кого-то потревожить, — извиняющимся тоном сказала она. — Простите… Лисса приоткрыла рот, чтобы ответить (кажется, что-то подбадривающее), но тут Нортон вновь продолжил. — Ситуация усложнилась. Пришлось прибегнуть к плану «Б» и наведаться в Змиулан по деловому вопросу. Василиса опустила глаза, поняв, что отец сердит на нее за побег. Если он просто продолжил рассказ, никак не прокомментировав ее извинение, это было плохим знаком. — Спустя несколько минут разговора Астрагор сообщил, что сегодня в его замок незаконно проникла моя дочь. Мне удалось адекватно отреагировать, даже не спрашивай, как мне удалось убедить его, что я не замешан в этом. На мои вопросы он ответил просто: «Она получит наказание, которое заслуживает». И это вполне справедливо. Даже почти великодушно, учитывая, что тебя запросто могли убить… Как только ты вошла в замок. Василиса кивнула, прекрасно зная порядки Астрагора. Да лучше б Фэша освободили, а её бы сразу справедливо убили за поцелуй. Хотя, что это вообще изменит? — Я в это время пыталась найти тебя через эфер слежения, — произнесла Лисса. — На случай, если ты не в Змиулане. — Но нам повезло, — продолжил Нортон, почему-то не глядя на Василису. — Ты действительно была там. Однако… Он вдруг замолчал, скрепляя ладони в замок. Лисса неуверенно положила ладонь на его плечо, коротко сжала его и вновь отстранилась. Василиса заметила промелькнувшее удивление в глазах отца, но его лицо выглядело как обычно. — Примерно через час меня провели в подземелье, там, где я должен был тебя забрать. Но, — он чуть поджал губы. — Я нашел только твое тело, лежащее в одной из камер. В комнате наступила тишина. Василиса, кажется, забыла как дышать. Перед глазами внезапно все закружилось, сердце забилось сильнее и сильнее, дыхание перехватило. Она почувствовала, как кончики пальцев похолодели. «А чего ты волнуешься? — раздался странный голос. — Ты же мечтала умереть! Получай то, что заслужила!» Голоса больше не было. — Ты… Имеешь ввиду, тело? Я… — Василиса не смогла закончить предложение. — Ох… — Василиса, послушай, — начала Лисса, но девушка покачала головой, немного отворачиваясь. — Я была мертва? — с надеждой спросила Василиса, надеясь услышать положительный ответ. Но лица родителей не поменялись. — Астрагор сказал, произошла случайность, — более низким голосом сообщил Нортон и Василиса уже сразу не поверила. — Когда его ученики вернулись к тебе, было уже поздно отматывать время. Я… Я забрал тебя домой, — он сжал губы и отвел взгляд. Василиса сидела неподвижно, размышляя о том, что узнала. — Тогда как я очнулась? — с разочарованием хрипло спросила она, не узнавая свой голос. Нортону понадобилось несколько секунд, чтобы ответить. — Я… Я смог сообщить об этом Лиссе только спустя несколько часов. Точнее… — Я не получала ответа от него долгое время, поэтому решила, что что-то случилось, и пришла в Черновод, — ответила Лисса, ясными глазами глядя на нее. — У меня было одно лекарство, которое могло бы помочь… — Василиса заметила, как она замялась. — Это зелье, которое может заставить организм человека вновь работать, если смерть наступила недавно. Оно было непроверенное, не было нигде официально зарегистрировано, но… — Лисса и Нортон переглянулись. — Мы решили попробовать. Василиса медленно кивнула. — И в итоге, это подействовало. «Какая жалость… — расстроилась Василиса. — Лучше бы я сразу заслуженно сдохла, несмотря на мою любовь к этой параллели.» — Не совсем. Как я узнала чуть позже, именно зелье помогло зажить твоей ране, которая и стала причиной… Смерти… Но твой организм заработал сам, спустя еще несколько часов. — Чё, как это вообще возможно? — Василиса была сбита с толку. — Не знаю, возможно… — Лисса вдруг остановилась, кинув взгляд на Нортона. — Не знаю… — Ладно, хорошо, — Василиса выдохнула, переварив информацию. Одной загадкой больше, что ж. — Теперь, если ты не против, мы бы хотели получить ответы от тебя, — разорвал тишину Нортон-старший, вновь превращаясь в строгого делового человека. Василиса мрачно улыбнулась. — Ну давай. На какие вопросы? — Как ты попала в Змиулан? — первым делом спросил он. Кажется, этот вопрос давно не давал ему покоя. Особенно, если вспомнить реальную жизнь, хотя, тогда её похитили. — Эм… — Василиса даже не знала, что сказать: солгать или выпалить то, что случилось. — На самом деле, это было ну очень странно. — Как именно странно? — переспросил отец. Девушка вздохнула. — Это была дымка перемещений. Я переместилась в Змиулан спонтанно, даже не подумав об этом. Меня просто перенесло туда. — Это невозможно, — прошептал Нортон, поразившись. — Я согласна, что невозможно, но как-то получилось. — А до этого ты когда-нибудь так уже перемещалась? — спросила Лисса. Василиса покачала головой. — Никогда в жизни. «Я даже свой телепорт тогда не использовала…» Повисла тишина. — Это бы объяснило, почему Астрагор не узнал, как ты проникла на его территорию, — задумчиво сказал он. — Потому что почти все часовщики, умеющие путешествовать через дымку перемещения, под его контролем. Почти у всех есть метка, поэтому и эферов, которые засекали бы каждого, кто таким образом попадает к нему в замок, нет… Василиса молча наблюдала за ним. — Но каким образом ты смогла сделать это? Это невероятно! В твоем возрасте еще ни один часодей не мог использовать дымку. Лисса нахмурилась, заметив, как Василиса в очередной раз положила ладонь на колено, крепко зажимая его от боли. — Знаете что? Давайте возьмем перерыв. Нортон-старший недоуменно посмотрел на нее. — Василисе пора встретиться с врачом, который уменьшит ее боль, — Лисса многозначительно кивнула в сторону Василисы под взглядом Нортона. «Если бы Фэш находился здесь, я бы попросила врача увеличить боль…» — Разумеется, — он тут же встал. — Приведу нашего врача. Он вышел из комнаты, в комнате стало тихо. Василиса глянула на Лиссу. — Почему ты здесь? — с интересом спросила она. — Ты по поводу того, что смогла найти способ помочь нам выбраться отсюда? Лисса чуть приподняла брови и посмотрела на нее. — Нет, я, пока не могла связаться с Астариусом, а, уж тем более, помочь найти что-то очень важное, что поможет вам вернуться обратно… — Значит, в этой параллели действительно нет выхода… — Василиса разочарованно вздохнула. — Мы не сможем выбраться отсюда. — Не стоит так думать, — возразила Лисса. — Может, я не там искала, но, пойми, что я уверена в том, что шансы найти что-то ещё существуют. — Хорошо, поверю на слово… — Ты все еще моя дочь. И я хочу знать, что ты в порядке. Девушка качнула головой. — Раньше такого никогда не было. Ты не оставалась со мной никогда, даже если такая возможность была. Лисса передернула плечами. — Это было до сегодняшней ночи. Я… Я должна была увидеть в вероятностях будущего то, что произошло с тобой. Но ничего подобного не было. Возможно, я просмотрела недостаточно веток, или что-то изменилось в последний момент… В любом случае, это моя вина. — она нахмурилась. — Тем более ты пыталась добраться до меня. Василиса отвела взгляд. — Это не твоя вина, мам. Я сделала этот выбор. Я хотела спасти Фэша, несмотря ни на что, даже не подумав о последствиях своих действий, — она опустила голову, глядя в телефон и пытаясь отвлечься. Они помолчали. И потом Лисса поменяла позу, в которой сидела, забравшись поверх кровати с ногами, до этого сняв обувь, и сложила их по-турецки. Василиса заинтересованно подняла взгляд. Атмосфера стала более непринужденной, словно они были на каком-нибудь девичнике, рассказывая друг другу всевозможные сплетни. И точно, заданный вопрос пошел в том направлении. — Тебе действительно нравится Фэш, не так ли? — она положила локти на свои колени и подбородком оперлась на ладони. — Ты часто говоришь о нем как о родном человеке, а сейчас и вовсе совершила необдуманный поступок. А ты не очень похожа на человека, который всегда поступает импульсивно, — Лисса с интересом прищурилась. Василиса холодно усмехнулась, вспоминая родного Фэша, которому она причинила боль. — Я люблю его всем сердцем, мам. Люблю своего настоящего ещё с самого раннего детства, когда мы начали дружить. Я не могла представить никого другого, кроме него. Все парни — мои братья и лучшие друзья, а Фэш — любовь всей моей жизни, без которого я не могу жить. И этот Фэш в твоей параллели мне как родной, которого я очень хочу спасти от того, что ему приходится пережить… В общем, в реальной жизни я не могу без него жить и он — моя семья и целая часть моей жизни. Мне с ним намного лучше, чем на Остале… — Я рада, что у тебя есть такая семья, — грустно улыбнулась Лисса, но Василиса была уверена, что та говорила искренне. — Мне очень жаль, что так вышло. Вообще все, начиная с моего дара камней… В реальной жизни ведь так и было? — Почти… Василиса вдруг поняла, что ей казалось необычным: вокруг Лиссы не было привычных драгоценных камней, которые показывали бы ее эмоции. — А где?.. — Камни настроения? О, я просто скрыла свой дар на время, — Лисса почему-то немного занервничала. — Ого, а так можно? — восхищенно спросила она. Почему же Лисса раньше так не делала? Например, при отце, который злился каждый раз, когда видит камни настроения словно напоминание о том, что произошло столько лет назад. — Это… Просто есть такое зелье, довольно редкое. Действует сутки. Лисса начала крутить на своем запястье браслет и опустила взгляд. Василиса видела, что за этим хранилась какая-то своя тайна, но не стала расспрашивать. Василиса выдавила легкую улыбку и в тот момент послышались шаги в коридоре. Она повернулась и замерла, глянув на тех, кто стоял в дверях. Оказывается, отец привел не только врача, но и двойняшек. Увидев переживание Норта и Дейлы, Василиса слабо улыбнулась им, взглядом доказывая, что с ней всё нормально и переживать за неё не стоит. Близняшки виновато посмотрели на неё, скорее всего так извиняясь перед ней за то, что в третьей параллели им не удалось уговорить отца освободить их с Марком. Василиса еще в чате заверила их, что все в порядке, что они итак много приятного сделали ей ещё в реальной жизни и за такие пустяки извиняться им не стоит. Это ей стоит извиниться, что она не рассказывает им про галлюцинации в этой параллели. Они быстро прошли к ней и остановились на расстоянии двух метров. Отец встал возле них. — Привет, — одновременно произнесли они, увидев её счастливую улыбку за которой, как они знали, скрывалась боль. — Привет, родня!***
Врач начал осматривать Василису, как только все покинули её комнату. Она освободилась только через час. Ее ребрам и колену отмотали немного времени. Процесс вышел болезненный (Василиса считала это заслуженной болью), но теперь зато главной проблемой оставалась лишь разработка ноги — чтобы вылечиться до конца, нужно было самой немного походить. Для этого через еще полчаса в ее комнате даже появились специальные поручни, на которые можно было опираться, чтобы не упасть при ходьбе с больной ногой. На шраме повязку оставили, как и на запястье. Время других ран решили не отматывать, чтобы позволить организму самому бороться, а также не рисковать. Слишком много часодейства применять к человеку тоже было нельзя — тело могло привыкнуть к вечным чудесным исцелениям и в момент, когда возможности воспользоваться часодейством не будет, оно просто откажется восстанавливаться. Василиса потом так и не услышала ни одну галлюцинацию.***
Они втроем посидели еще немного. Василису расположили посередине кровати, поверх мягких подушек, укрыв одеялом, а Лисса и Нортон сели по бокам от нее. Как ни странно, темы для разговора снова нашлись. — Не хочу разочаровывать тебя, Василиса, — начал вдруг отец. — Но Елена добилась твоего исключения из СветлоЧасов. Василиса засмеялась. — О Время, ещё бы она не добилась этого! Она почти всегда добивается то, чего она так хочет. — Однако, — продолжил он. — Мне удалось добиться твоего выпуска из школы, не исключения. Конечно, все и так будут знать настоящую причину, но мы тебя просто переведем в другую школу и вопросов будет меньше. Василиса составила удивленное лицо, потому что ей уже было на все плевать. — Правда? Вот это да! И как тебе только удалось переубедить её? Лисса тоже подняла на него взгляд. — У нее есть собственные причины делать то, что я скажу, — уклончиво ответил Нортон. Василиса кивнула, не став расспрашивать. — Где я буду учиться? — Точнее, не только ты, но ещё и Норт с Дейлой, после недавнего инцидента на вечеринке. — Я буду этому только рада, лишь бы оказаться с ними рядом. Так, куда же? — Я… Мы пока не решили, — исправился отец, глянув на Лиссу. «По закону жанра, нас должны отправить учиться в Чернолют,» — вспомнила реальную жизнь Василиса. И вслед за этим, она вспомнила, что тогда, она отправилась в Чернолют, после того, как поссорилась с Фэшем. С родным Фэшем, которого она…предала. — Я бы очень хотела предложить вам учиться в Белом Замке, — произнесла фея с сожалением. — Но ты знаешь, там учатся только феи. А всем известно, что среди ключников есть лишь одна фея — Диана. Василиса быстро кивнула, пытаясь забыть ссору с Дианой в этой параллели. — Да, я уже знаю, что этот вариант сразу отпадает! — Черная Королева предложила обучить вас часодейному мастерству, — сказал Нортон-старший, наблюдая за ее реакцией. — У нее вы были бы в безопасности. Астрагор совершенно точно не захочет оставлять тебя в живых, особенно после открытия комнат в Расколотом Замке. «Ну, как я и предполагала, — мысленно улыбнулась Василиса. — Вторая параллель, как смысл жизнь…» Василиса была готова к такому варианту: в реальной жизни она с Дейлой переехала к Черной Королеве даже раньше на несколько месяцев. В этот раз, переедут теперь только с Нортом. — Это хорошее решение, — согласилась она. Они все вновь замолчали. Кажется, все трое чувствовали себя немного не в своей тарелке. Василиса никогда вот так вот просто не сидела и не болтала с родителями, как и они с ней и друг с другом одновременно. — Мне бы хотелось кое-что узнать, если у вас будет ответ на это, —ироничным голосом произнесла Василиса. — Конечно, спрашивай, — немного озадаченно ответила Лисса, кинув взгляд на Нортона. — Вы знаете, почему Астрагор пригласил Шакла? В подземелье, к нам с Фэшем. Глаза Лиссы изумленно распахнулись и посмотрели на ее отца. Нортон же, кажется, удивлен не был и старательно игнорировал ее взгляд. Василиса лишь загадочно улыбалась. — Разве Астрагор не хотел таким образом наказать тебя за вторжение в его Замок? — нахмурился он. — Шакл? — приподняла брови Лисса, глядя на ее отца, но тот проигнорировал ее взгляд. Василиса мотнула головой и задумалась. — Просто… — она неуверенно прикусила губу. — Я точно помню, что Шакл пытался разговорить Фэша с помощью… С помощью меня, — девушка выдохнула, пока взрослые переглянулись. — Он всё время постоянно повторял одну и ту же чушь, что Астрагор требует от Фэша выполнение задания. И, кажется, они не хотели, чтобы я узнала, в чем оно заключалось. Но… Она остановилась, неуверенная в своих догадках. Может, ей все просто приснилось? Или померещилось? — Продолжай, — серьезно произнес Нортон. — Это может быть очень важно. — Мне кажется, Астрагор хотел выведать у Фэша мое числовое имя, — выпалила она на одном дыхании и посмотрела на родителей по очереди. Какое-то время стояла тишина. — Ты серьезно?! — наконец спросил Нортон-старший, садясь так, чтобы видеть ее лицо. Лисса тоже напряглась, отсаживаясь на пол метра. — Ты… Сказала ему свое числовое имя? — все не мог поверить Нортон. Василиса не реагировала, просто смотрела ему в глаза. — Я считал, что ты достаточно умная, чтобы не раскрывать свое числовое имя другим людям. Особенно Драгоциям! Ты понимаешь в какой опасности сейчас находишься?.. — Понимаю, ещё как… — Тогда зачем ты рассказала ему свое числовое имя?! Лисса положила руку на его плечо и коротко сжала. — Успокойся, Нортон. Что произошло уже не вернуть. Он посмотрел на нее и покачал головой, но потом отвернулся, опустил голову, обреченно вздохнул и вновь поднял взгляд на Василису. — Ты натворила слишком много делов за последнее время. «Слишком много дел, — вновь раздался странный голос за ухом. — Начиная от поцелуя с Марком до этого момента. Будем ждать, пока ты натворишь ещё больше дел и моментально сдохнешь.» Василиса вздрогнула, стараясь не подавать виду и никак не прокомментировала, зная, что только ухудшит ситуацию как только откроет рот. Лисса опустила руку с плеча Нортон-старшего и посмотрела на Василису. И — чудо! — Василиса заметила в ее глазах понимание. Наверное, их недавний разговор как-то повлиял на это. — Хочу заметить, отец, что Фэш не сказал мое имя даже спустя несколько месяцев заточения, — произнесла она, когда наступила тишина. — Ему было очень плохо, но он даже не дал намека, что знает мое числовое имя. Потому что, я уверена, Астрагор не мог знать этого точно. Отец, грозно хмурясь, открыл рот, чтобы что-то сказать, должно быть, весьма нелестное, но сдержал весь гнев в себе, когда его плеча коснулась женская рука. Василиса улыбнулась лишь левым уголком рта. — Нортон, войди в ее положение, пойми, что Василиса могла не знать, какое значение имеет числовое имя, — негромко сказала Лисса. — Если ты надеешься, что это заставит меня пойти и забрать племянника Астрагора из его же замка, то не надо! — наконец произнес Нортон, глядя в глаза Василисе. — Я, разумеется, поговорю с Астрагором, потому что это выходит за все рамки. Он тут же встал, словно намерившись немедленно исполнить свои слова. Глянул на нее. — Будь здесь и отдыхай, как велел доктор. Я вернусь через несколько часов, — сказал он и вышел. Лисса осталась рядом, спрашивать подробности не стала, но спустя несколько минут ей пришлось отойти — какая-то срочная ситуация в Белом Замке.***
Неожиданно в ее комнату вошел еще один посетитель. Василиса в тот момент тренировалась в ходьбе, решив, что ей нужно скорее восстановиться. Если держаться за специальные поручни при ходьбе, правое колено хорошо разминалось. Еще пару дней, и она сможет ходить самостоятельно. За это время к ней не разу не приходили какие-то видения или галлюцинации. И хорошо, иначе, было бы намного хуже. Лучше не думать о них, иначе, они сами придут к ней. Повернувшись к двери, ожидая вновь увидеть близняшек, отца или мать, она замерла с улыбкой на губах. Тут же цокнула и разочарованно посмотрела на пришедшего. — Василис… Марк глубоко дышал, словно от бега. Его глаза были широко распахнуты. Он неловко остановился в дверях. — Я узнал о тебе несколько часов назад… Мне сказали, ты… — его голос задрожал и остановился. Василиса, зная, что перед ним не Марк из первой и третьей параллелях, а из второй, зло посмотрела на предателя. — Сдохла, но к сожалению меня воскресли? Да. Так и было. Марк замер, посмотрев ей в глаза. В них без труда читалась вина, сожаление и беспокойство. Василиса понимала, что лучше было бы сейчас вновь простить его, крепко обняться и улыбнуться. Может, забыть обо всем…? «Ты дура? — разозлилась на себя Василиса. — Этот придурок предал тебя очень много раз, а ты решила вновь ему довериться?! Конченая дура! Ты целовалась с ним! Из-за этого ты почти потеряла Фэша!» Он прошел в комнату, подходя ближе. Василиса сделала шаг назад, стараясь ещё больше не заплакать от осознания того, насколько она конченая. Марк остановился. — Ты не должна была идти туда в одиночку. Василиса не выдержала и засмеялась, словно перед ней стоял тот самый Марк, который смешно сделал ей предложение. — Серьезно, нахуй?! И это говоришь мне ты, после того, как разорвал обещание? После того, как солгал мне? После того, как предал? После того, как поцеловал, нарушив клятву дружбы?! — Я не предавал тебя, — поджал губы Марк. Они стояли на расстоянии двух метров. Василиса сама сделала шаг вперед, опираясь на левую ногу. — Ты перешел на сторону Астрагора! Ты вступил в Орден Непростых! И ты… Василиса вдруг закрыла глаза. — Мы прощали друг друга слишком много раз, Марк. С меня достаточно пустых слов и обещаний. Тебе я не могу снова доверять. Не могу доверять тебе после поцелуя, в котором, я, конечно тоже виновата, и после того, как ты не сказал мне о Дейле… И, после, того, как соврал. Я доверяла тебе… — Слезы вступили на глазах Василисы. — Доверяла, а ты… Марк смотрел на нее, не отрывая взгляда. В его глазах загорелся огонек. Кажется, злости. — Василиса, я не предавал тебя. Я не переходил на сторону Астрагора! Я по-прежнему готов передавать тебе важную информацию от Ордена. И я по-прежнему собираюсь убить Астрагора! Его голос был полон решимости, взгляд уверенно был направлен на нее. Лицо Василисы дрогнуло, но она все равно не смягчилась. — А я тебе сказала на твое предложение, не делать этого. И до сих пор считаю, что это твое решение глупое. Как и сам ты тоже! Марк сжал челюсти, напрягая черты лица. — Я не собираюсь глупо следовать всем приказам Астрагора и Елены! Я сделаю все правильно. И отомщу им. — Отомстишь за что, Марк?! — в отчаянии воскликнула Василиса. Ее щеки запылали. — Ты никогда не умирал. Тебя еще никогда не предавали. Ты все тот же Марк, которого я знала ещё до дружбы! Марк замер. — И все же ты сравниваешь меня до нашей дружбы все время, — негромко, но твердо произнес он. Василиса тоже застыла, дыша. Их взгляды боролись некоторое время. В конце концов Василиса отвела взгляд. Марк еще несколько секунд смотрел, глядя на нее, потом прикрыл глаза, чему-то кивнул и развернулся. — Пусть будет по-твоему. Как ты захочешь, — сказал он и ушел. Василиса смотрела ему вслед, опираясь на поручни. Ей не следовало этого говорить, так как знает, что это очень ранило его, но, с другой стороны, он и сам ранил её своим поведением. Почему она ничего не должна делать? Это была месть и ответочка за то, что он сделал с ней раньше. Но почему она до сих пор так сильно хочет с ним дружить? О Время, она сошла с ума и ещё больше потеряет настоящих Фэша и Марка… — Не помешаю? — в следующую секунду вдруг вошла Лисса, коротко постучав в открытую дверь. Василиса отвела взгляд, стирая с лица негодование и сожаление, тут же кивая. Лисса обернулась влево, видимо, глядя на уходящего Марка, и прошла к ней. — Все в порядке? — Да, мам! — слишком быстро ответила Василиса, отвернувшись, чтобы пройти к кровати и сесть на одеяло. — Я хотела бы попросить тебя… — начала она неуверенно. Лисса подошла к ней. — О чем? Василиса подняла взгляд на нее. И Лисса, кажется, догадалась, тут же качая головой. — Прости, Василиса, я не могу помочь тебе с этим. Пойти против Астрагора — навлечь беду на свою семью и близких. Он тут же примется за ее уничтожение. Василиса хмыкнула, не удивившись её словам. — Я не могу просто сидеть здесь, в теплой постели, полноценно питаясь трижды в день, отдыхать. Он там один столько месяцев, возможно, уже ранен, понимаешь? — она вновь посмотрела на нее. Лисса опустилась рядом, тяжело вздыхая, стараясь сделать это незаметно. — Я не могу так рисковать. Если с ним что-то случится, то я поко… — Василиса запнулась. — Я хочу помочь тебе, Василиса, правда, — Лисса взяла ее ладони в свои и совершенно материнским жестом погладила их. — Но… Я тоже не могу рисковать. Прости. — Почему? — почти отчаянно спросила девушка, глядя на нее. Лицо ее мамы изменилось, стало непроницаемым. — У меня есть… Причины, по которым я не могу рисковать. Если навлечь гнев Астрагора… — Это ещё, что за причины такие? — Василиса села необычайно прямо и упрямо посмотрела на нее. Она никогда бы не позволила себе так много спрашивать у Белой Королевы, если бы дело не касалось безопасности Фэша. — Я никогда не спрашивала у тебя о чем-то, ответь же мне на один вопрос. Пожалуйста, — попросила она, пристально глядя в те же синие глаза, что были у нее самой. Лисса поджала губы и нахмурилась, раздумывая. Она убрала руки и медленно вздохнула. — Не думаю, что тебе понравится то, что ты увидишь, — наконец ответила она. — То есть, это… Немного сложно. Василиса удивленно посмотрела на маму. — Что ж, я всё пойму. Лисса посмотрела на нее неожиданно твердым взглядом. — Хорошо, — произнесла она, вставая. — Только тебе придется пройтись. — Без проблем, мам, — в тон ей ответила Василиса, вставая и подхватывая в руки трость.***
Василиса не могла избавиться от ощущения, что сегодня происходит нечто важное. Конечно, она не достойна знать ничего в этом мире, но, если, это действительно что-то важное, то Василиса готова узнать стоящую правду. Она захотела посмотреть на тайну Лиссы, потому что она, кажется, уже давно фигурировала в ее жизни. Былое любопытство разожглось наравне с нетерпением. Путь был непривычно долгим. Василиса почувствовала, что они на Остале, как только они переместились в другое место. Это была самая обычная улица какого-то небольшого городка. Слева тянулся старенький пятиэтажный дом, во дворе бегали дети. То и дело был слышен их веселый смех и крики. Это напомнило ей те дни, даже годы, которые в реальной жизни она провела на Остале будучи ребенком. Прожив несчастливое детство, конечно, но воспоминания какими бы не были, всё равно останутся. Такой же дом, детская площадка, рядом садик, высокие деревья. Искренний смех детей по утрам. Лариса, с которой она проводила больше времени, а, потом её сделали Депрэлой — девочкой, которую никто никогда не видел, не слышал, и, даже, не касался. Она все время была рядом с ней и поддерживала, когда ей было плохо. Теперь, она снова её просто любимая Лариса, которую она любит как лучшую подругу и всегда останется рядом с ней независимо ни от чего. Но она в другой параллельной вероятности, и, вряд ли с ней когда-нибудь встретится. Разве что, узнает о ней через Ваню, но, это ещё под вопросом. Василисе очень хотелось задать Лиссе пару вопросов, но она продолжала молчать. Они шли все дальше и дальше. Песчаная дорога казалась бесконечной, солнце нещадно палило им глаза. Уже и нога начала побаливать. Она только хотела повернуться к матери и спросить, куда они все-таки идут, как та вдруг остановилась. Василиса посмотрела на нее и перевела взгляд на дом, что стоял впереди них. С виду обычный деревянный домик, стоящий на окраине городка. Рядом бежала быстрым течением река, на крышу падала тень от густой листвы деревьев. Неподалеку стоит простая беседка, а возле — висят качели. Дом одноэтажный, с небольшим чердачком. Рамы окон покрыты свежей яркой краской. На скамейке под окном лежит тоненькая книга. Василиса, словно забыв о своих переживаниях, внимательно осмотрела все то, что было перед ними, и повернулась к маме. Лицо Лиссы было чуть более бледным, отчего светло-рыжие волосы казались ярче. Ее синие глаза безотрывно смотрели в одно из окон дома. Она была очень взволнована, Василиса чувствовала это. И это очень напугало и её саму, но она старалась не показывать свое волнение. — И все же… Зачем мы сюда пришли? — спросила она, внимательно глядя на нее. — С этим домом что-то связано? Много воспоминаний, так? Лисса перевела взгляд на нее. Василиса видела, что она не решается сказать ей о чем-то. Сомнение в ее глазах нарастало. — Ты очень удивишься, — в ее тихом голосе проскользнуло чувство вины. — Я не хотела скрывать этого ни от кого, особенно от тебя… Но и рассказывать было нельзя. — Мне не страшно, конечно, но, вот очень интересно, что там… Фея на мгновение прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — Если ты выслушаешь меня, то, возможно, поймешь, почему я скрывала, — она закусила губу и опустила взгляд. Василиса лишь усмехнулась и посмотрела на скрип открывающейся двери. Словно в замедленной съемке она повернула голову в сторону дома и удивленно распахнула рот. Все будто стало нереалистичным: в такой важный момент Василиса заметила, как ее рыжие волосы всколыхнулись от ветра, как над ними пропела птица, как шумело течение реки вдали. От шока ее сердце замерло, все силы словно обрушились в землю, не оставив ее дрожащим ногам ничего. Из дома выбежала девушка. В немного непривычным для этого времени одежде: ее платье, казалось, было из века девятнадцатого — коричневое, с множеством завязок и шнурков, длиной почти до самой земли. Босые ноги, распущенные удивительно светлые волосы — что-то среднее между пепельным и блондом. Яркие серо-зеленые глаза. И лицо. Ее лицо, Василисы. Василиса на шаг отступила. Дыхание перехватило. — Нихуя… — прошептала она. Девушке было на вид лет тринадцать или даже четырнадцать, но глаза казались совсем детскими, с долей наивности. У нее была широкая счастливая улыбка. Она улыбалась и бежала к ним. — Это… — Василисе не сразу удалось контролировать свой голос. — Это воспоминание? Это что, я?.. Или… Она посмотрела на Лиссу и тут же поняла: нет, это не она. Нет, это не воспоминание. Действительность. Правда. — Кто она? — почти неслышно спросила Василиса, переводя дыхание. — Твоя сестра, — Лисса посмотрела на нее, наблюдая. — Как и для Норта и Дейлы… — Офигеть, у меня есть еще сестра…! И тут она пригляделась к скамье: там лежала не книга, а ежедневник. В котором были рецепты различных зельев. И то зелье для Ника они приготовили тогда с помощью этого… «О. С. Н.» Весь воздух выскользнул из ее легких. Девушка приближалась к ним. Оставалось всего каких-то пара метров, когда Василиса услышала от Лиссы кое-что еще. — Но не все так просто, Василиса. Если ты дашь мне объяснить… — У меня сестра… — пытаясь справиться с шоком, Василиса попятилась назад, не став слушать дальше. — Сестра… А, если и в реальной жизни так… — она глубоко задышала, отходя еще дальше. — О Время! У меня есть сестра! Ого, вот это да… Лисса полностью повернулась к ней встревоженная. Тем временем девушка подбежала к фее и сразу же крепко обняла, прикрывая глаза и счастливо улыбаясь. Лисса застыла, глядя на Василису, но обняла девушку в ответ. Василиса еще раз глубоко вздохнула и закрыла глаза, желая исчезнуть с Осталы. И тут неожиданно все звуки прекратились. Не было больше ни яркого солнечного света, ни Лиссы с девочкой, ни домика, ни шумящего водопада… Она открыла глаза и поняла, что находится в своей комнате в Черноводе. Она была одна и это хорошо. Потому что в следующий момент она осела на пол и начала неконтролируемо задыхаться. По ее щекам побежали дорожки слез, Василиса прижала ладонь с похолодевшими кончиками пальцев к груди, там, где было сердце. Она пыталась сдержать неожиданный поток эмоций, но не могла, поэтому продолжала слушать слишком быстрое биение сердца и дышала так усиленно, как только могла. — У меня есть сестра…у меня… «Она больше подходит Фэшу, чем тебе, неправильная…» Василиса вздрогнула, услышав этот голос. Галлюцинации снова вмешались в ее жизни. Сколько можно её уже мучить?! Хватит так делать! Хватит вечно вмешиваться в её жизнь! Она хочет жить своей настоящей жизнью, а не торчать в параллельных вероятностях и вечно страдать здесь! Ей всё это уже порядком надоело! — Но я же сама в этом виновата… — со слезами прохрипела Василиса. — Я ответила на поцелуй Шляхтича, и, сама же поплатилась за такое наказание. Правильно. Наказывайте меня. Я не заслужена своего Фэша, что родного, что этого и не заслужена… «БЫТЬ СО МНОЙ!!!» — закричал Фэш, кинувшись на Василису, которая больше ничего не увидела, кроме чёрных кружочков вместо глаз Фэша.***
В комнате стало мрачно: солнце за окном совершенно закрылось тучами. По окну застучал дождь. Василиса была уверена, что ее затея — не то, что нужно было ее родителям сейчас, спустя столько вреда, который она нанесла им в последнее время. Но по-другому она не могла. Не могла спокойно сидеть дома, восстанавливаясь, когда Фэш был непонятно где. И неизвестно с каким состоянием — может, Шакл разозлился, заметив ее мертвое тело, и оторвался на нем? Или Астрагор решил, что его племянник больше ему не нужен? Ей все равно на свою депрессию и слабость. Ей не всё равно, что она переживает из-за одного поцелуя с Марком, как выбраться из психушки с другим Марком и как разгадать тайны первой параллели. Ей не всё равно на то, что она поссорилась с родным Фэшем. Ей не плевать на то, что с ней произошло, но всё равно на свое физическое состояние. В этот раз она решила поступить иначе, возможно, поумнее, чем тогда. Отец в их разговоре упомянул, что думал, Василиса придет за помощью к друзьям, и лишь потом догадался, что поблизости с ними живет Лисса, которая могла бы ей помочь. Однако теперь Лисса не могла ей помочь. Она отказалась. И Василиса понимала, что не может просить ее об этом, — цена могла быть слишком высокой. Ей до сих пор не верилось, что у нее есть еще одна сестра — не только Дейла, не только Николь, которая еще не родилась, но и другая. Василиса не знала о ней совершенно ничего и, кажется, было очевидно, что в реальной жизни её не существует. Вряд ли бы Лисса еще бы что-то такое скрывала от своей дочери. Лисса не могла скрывать ее сестру в реальной жизни так долго. Зачем ей было это делать? Василиса выдохнула, избавляясь от этих мыслей, и повесила рюкзак на спину, возвращаясь к депрессивным мыслям о том, что она предала Фэша. Она подошла к нуль-зеркалу и начала настраивать переход на Лазорь — место, в котором, как она надеялась, сможет найти своих друзей. И они помогут ей. Наверное. Норт и Дейла сто процентов помогли бы помочь Василисе. Скорее, Норт бы помог или бы остался с Дейлой, которую продолжала травить вся Эфлара за тот случай… В конце концов, Ник и Диана довольно долгое время друзья ее и Фэша — они должны согласиться. Одно дело ее отец или мать, но другое — друзья. Они и раньше соглашались на куда большие риски ради спасения друг друга. Особенно после того, как создали Орден Дружбы. Возможно, стоило позвать еще и Маара, если он согласится. Он же не тот Маар Тупоголов, который «отправил» их с Марком в психушку, а, наоборот, самый адекватный здесь, может помочь. Хотя в таком случае ему достанется от Черной Королевы, но… Сейчас все средства были хороши, даже с некоторыми последствиями. Настроив переход, Василиса отошла к столику и вырвала лист бумаги, чтобы оставить записку. Было бы несправедливо вновь сбежать, не оставив ничего. Однако в следующий момент произошло что-то странное: перед глазами все закружилось. Она взялась за стол, чтобы не упасть, закрыла глаза и вновь открыла. Вроде все было в порядке. — Галлюцинации, что вам опять на-адо… Василиса встревоженно прислушалась к себе, оставаясь на том же месте. Ничего не произошло. Но как только она взяла ручку собираясь начеркать записку, дыхание перехватило и внутри головы словно прошлась молния, заставляя ее зашипеть от боли. Василиса не выдержала и упала на колени на пол, прижимая пальцы к вискам, пытаясь заглушить боль. Этого сделать не удавалось, поэтому она закрыла глаза и, сдержав крик, глубоко вздохнула. — С-сука, что происходит… В следующее мгновение появившись в чьей-то комнате. Распахнув глаза, Василиса не сразу поняла, что произошло. Она снова переместилась. На этот раз — в незнакомую комнату. Вдоль стен стояли книжные стеллажи, набитые различными учебниками, позади нее — большая кровать с пологом, возле одного окна кресло, возле другого — стол и три стула. Помещение было чистым, все вещи находились на своих местах, аккуратно расставленные. Не было ни пылинки. — Что за место, а?! Куда вы меня отправили?! Боль отпустила, но теперь Василиса растерянно оглядывалась вокруг. Она была слишком рассеянна, чтобы заметить, как двери в комнату вдруг раскрылись, пропуская своего хозяина. — Василиса?! Что ты тут делаешь? — изумленно спросил Марк, заходя внутрь, быстро оглядываясь в коридор и закрывая дверь. — Бля, ты преследуешь меня что ли?! Почему она переместилась сюда? Голову неожиданно вновь разорвало болью, она зашипела, хватаясь за нее. — Это воспоминания, Марк, — поняла она, борясь с болью. — Кто-то стер часть моей памяти. А теперь это вспоминается — случайно. — Что? — совершенно искренне удивился Марк. — Зачем кому-то понадобилось блокировать тебе память? Василиса подняла взгляд на него. Его лицо нахмурилось. — Я сказал «блокировать»? — недоуменно пробормотал он, не глядя на нее. — Да, ты так сказал. Напомню тебе, если память отшибла. Вдруг Марк тоже взялся за виски и зажмурился. — Что происходит? — он задышал чаще, тоже пытаясь унять приступ. — Почему так больно? Василиса открыла рот от удивления. — Тебе тоже стерли воспоминания, — неожиданная догадка поразила ее. — Вот почему тебе больно. Ага… Она встала и подошла к Марку. Собственная боль вновь утихла. — Ты видишь что-нибудь? — ее ладони вцепились в его плечи, словно забывая о недавних событиях, произошедших с ним. Василиса вгляделась в искривленное лицо Марка. — Что ты там вспомнил, скажи мне? Марк мотнул головой. — Я… — он пораженно выдохнул и опустился на колени, словно осев от слабости. — Нет… Василиса испуганно села рядом. — Что, Марк? Эй, что случилось? Марк не отвечал, но теперь его глаза были широко распахнуты. Неверие и ужас, которые плескались на поверхности его темных зрачков, немало взволновал ее. — Марк? — почти шепотом позвала его Василиса. Его взгляд направился на нее. Парень резко встал и отошел от нее на несколько метров. Василиса медленно поднялась. — Марк, в чем дело? Говори. — Нет… Не надо, не подходи, — Марк отвел взгляд и закрыл глаза. — Ого, мне уже нравится твои слова. Что ты вспомнил? — уже более твердо спросила Василиса. — Потому что я так ничего и не поняла. — Тебе лучше уйти, — словно гром посреди ясного неба прозвучал голос Марка. — Я бы с удовольствием! — кивнула Василиса. — Но ты же знаешь, что моё любопытство всегда у меня на первом месте! Я не уйду, пока ты все не расскажешь. Марк выругался. Василиса подошла ближе. — Черт, Василиса, ты не захочешь узнать, что произошло! — воскликнул он, вскидывая взгляд на нее. Василиса с удивлением и даже страхом заметила в его глазах слезы. — Ого, брат, ты чего… Кажется, она еще никогда не видела, чтобы Марк был настолько опечален и шокирован одновременно. Видела только тогда, когда она пыталась покончить с собой, но Орден Дружбы спас её, поэтому, видела такие его эмоции лишь раз. — Что случилось, Марк? — более мягко спросила девушка, подходя ближе и дотрагиваясь до его плеча. Она была уверена, что должна узнать это. Ее воспоминания так и не пришли к ней, что означало единственный способ узнать все — расспросить Марка. — Я долгое время размышлял, кто же сливал Астрагору информацию. О тебе, о твоих отношениях с ключниками. Откуда он узнавал все секреты. Кто был орудием в его руках, — он поднял на нее взгляд. — Это был я. Информатором Астрагора. Марионеткой в руках Елены. Я предал тебя, Василиса. Ты была права. Василиса отступила на шаг, неверяще глядя на него. Он с болью в глазах смотрел на нее. — Это ты, да? — неуверенно, дрожа, произнесла она. Марк прикрыл глаза. — Я причинил тебе боль, Василиса. В тот раз, в подземелье, был не только Шакл. Это я вонзил клинок. Это все… Случилось… По моей вине, — его губы дрожали, пока он выговаривал последние слова. Мир Василисы, казалось, разрушился во второй раз за этот долгий день. — Я не верю, — сказала она, помотав головой. — Тобой манипулировал Астрагор. Он вселился в твое тело, чтобы убить меня. Я это знаю. Марк замер.