Короли Игнисаквы

Оглядывая бесконечные ряды тропических деревьев, пестрящих зелёным цветом, растущих на необитаемом острове, и песок, граничивший с океаном, Тэхён лишь силой воли продолжал держать лицо бесстрастным. Отчаянный вой чёрного дракона не помогал успокоить бешено колотящееся сердце. Они слишком далеко от Игнисаквы. Они слишком далеко от всех королевств. Короли, затерявшиеся посередине Великого океана, на одном из тысяч мелких островов, оказались отрезаны от всего мира. Тэхён будто бы старался сломать свои зубы, настолько сильно он сжимал челюсти. Не этого он ждал, не на это рассчитывал. План рухнул, как карточный домик, похоронив их обоих под завалами несбывшихся надежд. Омега точно знал, что с ним сделает варвар, если чёрный дракон умрёт. Может, не тронет, пока внутри растёт нежеланный, насильно зачатый плод? Вряд ли... Чон-Драак Чонгук не простит убийство собственного дракона. Опустившись на колени рядом с обессиленным Вууром, альфа пытался найти ответ в кровавых глазах дракона. Связь всадника со своим драконом была сильнее любых религий и проклятий. Чонгук не мог потерять своего главного союзника. Не в этой жизни. Вуур, не в силах больше держать голову, опустил её на влажный песок. Дыхание было прерывистым, красные, будто два рубина, глаза едва открывались. Дракон сгорал изнутри по вине Ким-Хаан Тэхёна, травившего его не один месяц. В один миг Чонгук стоял на коленях у гигантской чёрной головы, а в следующий, подорвавшись с места, ринулся в сторону Тэхёна. Потребовалось несколько долгих минут, чтобы понять, кто именно был виновен в болезни священного существа. — Ты пожалеешь, что родился на свет, если Вуур умрёт, — сдавив шею своего мужа, Чонгук, не повышая голоса, давал клятву. — Будешь молить о смерти. — Ты сам во всём виноват, — Тэхён тоже говорил спокойным тоном, хоть и краснея, задыхался от боли. — Стоило меня послушать, стоило пойти мне навстречу. Омега не боялся стоящего напротив мужчину, хоть и знал, на что способны его руки. В сердце не было страха, отчего-то оно разучилось бояться. Самый большой страх уже сожжён, с чего ему бояться других? — Тварь, — выплюнул Чон-Драак, из последних сил сдерживая дикое желание свернуть Тэхёну шею. — Умрёт Вуур — умрёт твой брат, и ты, после того, как родишь мне ребёнка. Неконтролируемые волны злости туманили взор, заставляли тело едва заметно трястись от гневной бури в сердце. Не будь внутри омеги его ребёнка, точно бы свернул шею здесь и сейчас. И даже на проклятую истинность не посмотрел бы. — Думаешь, я рожу тебе наследника после таких слов? — поинтересовался Тэхён в ответ ледяным тоном. — Я вырежу его из себя, если ты снова скажешь нечто подобное. Зря варвар не выполнил его просьбу. Нужно было прислушаться. К нему не прислушались, и он не станет. Чёрствость внутри и запертые под сотней замков эмоции не дадут омеге испытать жалость ни к чёрному дракону, ни к варвару.