***
К тому моменту, как машина притормаживает около огромных ворот, защищающих территорию, Ястреб просыпается, ещё не до конца прояснявшимся взглядом осматриваясь. Сейчас он как никогда напоминает Даби птенчика, только вылупившегося из яйца — такой же растрёпанный и милый. — Почему мы около Академии? Собрание уже закончилось? — хрипло спрашивает тот. — Мы его пропустили. — как ни в чём не бывало отвечает Даби, заезжая на территорию после открытия ворот. — А Старатель-сан.. — Ястреб не успевает договорить, его перебривают. — Скорее всего зол как чёрт, но я его предупредил. — лаконично отвечает, прищуривая бирюзовые глаза и паркуя машину. Ястреб в растерянности смотрит в ответ, но в его глазах, отливающих золотом, плещется невысказанная благодарность. Им необходим был отдых, ведь Даби и Ястреб работали сутки напролёт после масштабной битвы, изнашивая своё тело и нервы до такой степени, что уже начинали потихоньку срываться на окружающих и друг друге. Они заслужили отдых хотя бы на один день. Внезапно Ястреб начинает заливисто смеяться, с усталым, но счастливым взглядом смотря на Даби. Впервые за эти дни на его губах расцветает такая знакомая и греющая душу улыбка, искренняя. — Старатель-сан будет ругаться. — заключает Ястреба с напускной задумчивости, по-ребячески тряся ногами. — Будет. — подтверждает Даби, перемещая руки с руля на бёдра Ястреба, скрытые за тканью мешковатых штанов. — Герои не должны так поступать. — продолжает он, обнимая Тойю за шею и соприкасаясь с ним носами, опаляя губы тёплым дыханием. — Не должны. — просто соглашается Даби, первым касаясь мягких и податливых губ, что были приглашающе приоткрыты. Погуляй выходит смазанным, но не менее пьянящем. Даби лижет врезную и прикусывает нижнюю, чтобы сорвать полустон и сплестись языками в уже приточном танце. В машине становится слишком жарко, но они не обращаются это внимание, соскучившись друг по другу за эти напряжённые дни. Даби бережно поглаживает щёку, проходясь по шраму — последствие битвы с Шигараки — и спускается губами на шею, слегка прикусывая загорелую кожу. Сейчас они были обычными Таками Кейго и Тодороки Тойей. Про-герои Ястреб и Даби перестали существовать на один день.***
— Чем хочешь заняться? — спрашивает Тойя, вытирая мокрые волосы полотенцем и прикрывая за собой дверь ванной. Кейго уже сходил в душ и переодетым сидел на кровати, скрестив ноги, и что-то усердно искал в ноутбуке, стоявшем рядом. Тёмно-серая футболка была не по размеру и свисала с одного плеча, но Кейго не обращал на это внимания, довольный тем, что ему удалось её стащить из гардероба Тойи, пока тот мылся. На спине были два неаккуратных разреза для крыльев. Теперь эта футболка навсегда перекочевала к Кейго в шкаф. — Как насчёт фильма и горы вкусняшек? — спрашивает, поднимая искрящиеся глаза; из нет так и била энергия. — Сто лет не объедался сладостями. — головой кивая на гору прихваченной еды. Тойя удивлённо приподнимает брови, вешая мокрое полотенце на спинку стула и приближаясь к кровати, засовывая руки в карманы растянутых серых спортивок. — Тебе плохо не станет? — с сомнением произносит Тойя, садясь рядом и тут же заключая Кейго в объятия, устраивая подбородок на остром плече. — У меня быстрый метаболизм, забыл? Мне такое количество не навредит. — уверенно произносит Кейго. — Как скажешь, птичка. — произносит Тойя, оставляя нежный поцелуй за ухом и откидываясь наподушки, и приглашающе расставляет руки. Кейго не раздумывая ложится на широкую грудь, обтянутую белой майкой, и нажимает на кнопку «плей», открывая первую упаковку конфет. Тойя честно пытается вникнуть в сюжет фильма, но его внимание полностью забирает себе счастливое пернатое нечто, поедающее сладкое в огромных количествах. Кейго для радости нужно слишком мало — любимый человек под боком и вредная, однако любимая, еда. Тойя сам не замечает, как начинает улыбаться, зарываясь в мягкие золотистые волосы носом и сильнее прижимая к себе подтянутое тело. — Ты чего?.. — спрашивает Кейго, проворачивая голову и его губы тут же накрывают уже давно знакомыми и приятными. Этот поцелуй не был похож на тот, что был в машине, — в нём, помимо нежности и безграничной любви, сквозило возбуждение, передающееся Кейго. Ноутбук был небрежно отодвинут в сторону с продолжающем шуметь на фоне фильмом. Тойя тянет несопротивляющегося парня на себя, заставляя оседлать бёдра. Кейго сквозь слои ткани чувствовал собственными ягодицами чужой стояк, отчего нетерпеливо поёрзал, простонав в губы. Руки Тойи уже в открытую блуждали по разгорячённому телу, стягивая мешающую футболку, стараясь не доставлять дискомфорт крыльям. Ненужная вещь была откинута в сторону. Бирюзовые глаза с восхищением смотрели на полуобнажённое подтянутое тело, которое покрывали небольшие шрамы. Пальцы пробежались по бокам, заставляя Кейго вздрогнуть и остановились на груди, гладя соски. — Чёрт, — выдохнул Кейго, чувствуя мокрый язык, ласкающий кожу вокруг ореола. Собственное возбуждение болезненно упиралось в ткань шорт. Тойя, не теряя времени, подмял под себя возлюбленного, устраиваясь жду изящных ног, обхвативших его за талию и притянувших ближе. Кейго плавился от прикосновений горячих ладоней, нежных губ и мокрого языка, извиваясь на смятых простынях и постанывая. Тойя сводил его с ума, а он и не был против. Эта ночь, пожалуй, была лучшей за последние несколько месяцев в жизни обоих, ведь разум застилали лишь желание и безграничная любовь вместо постоянного напряжения и волнения.***
Разморённые и уставшие после нескольких оргазмов, Кейго и Тойя лежали в обнимку, засыпая. На коже у обоих виднелись последствия бурной ночи, но о них они подумают утром, когда блаженная нега уступит место привычным обязанностям героя. Утро было пасмурным, но на удивление не дождливым. Ученики Юэй уже собрались внизу, обсуждая планы и примерное меню для завтрака, который нужно было приготовить. Кейго, проснувшись, не обнаружил в постели Тойю, поэтому, приняв душ, решил попытать удачу в гостиной и не ошибся. Тойя помогал с готовкой будущим про-героям, переговариваясь с Шото. Он бы так и продолжал наблюдать за ними, если бы его не окликнул Деку, которого друзья заставили отдыхать в ожидании завтрака. — Мидория-кун, как твою самочувствие? — поинтересовался Кейго, удобно утрачиваясь на спинке дивана и приветливо улыбаясь. — Всё хорошо, я уже готов продолжать. — смущённо пробормотал подросток, считающий, что своим вынужденным отдыхом подвёл многих. — Я рад это слышать, — Кейго сам не знал, почему у него был такой сильный порыв, но противиться ему не стал, потрепав лохматые зелёные пряди, выражая поддержку. Он понимал чувства Деку и разделял их. — Ты рано. — произнёс Тойя, остановившись рядом с диваном. — Не мог больше спать, в комнате было слишком холодно. — Кейго непринуждённо пожал плечами. Тойя удивлённо приподняла брови, а затем насмешливо произнёс: — Так вот почему ты постоянно вьёшься вокруг меня, пернатый. Используешь в качестве обогревателя? — Какой кошмар, ты меня раскусил! — в той же шутливой манере проговорил Кейго, наигранно вздыхая. Мидория, ставший случайным свидетелем их разговора, залился краской сильного смущения, когда заметил на шее и плечах следы от зубов и пятна, налившему ярким алым цветом с примесью фиолетового. Он поспешил ретироваться, пока от чувства неловкости не провалился сквозь землю, оставляя влюблённых наедине. В то утро абсолютно все ученики класса «А» догадались об отношениях про-героя Ястреба и про-героя Даби, делающих вид, будто ничего не произошло. На Кейго в тот момент была всё та же полюбившаяся футболка тёмно-серого цвета.