Семь Секретов Звёздного Света

      Аня знала, что она нравится Дэмиану. Как бы… Что-то вроде того.       Он, конечно, много думал о ней, но чаще всего в голове Дэмиана был сбивчивый беспорядок, и когда он был зол, или угрюм, или каждый раз, когда он был рядом с ней, его мысли превращались в неконтролируемую бурю, которую было почти невозможно остановить, проникнуть. Всякий раз, когда она была рядом с ним, она чувствовала его замешательство, его разочарование, его страх и смущение, и сквозь все это сияли его чувства восхищения, привязанности и… чего-то еще, но она не была готова понять, что именно.       Аня была слишком занята попытками разобраться в водопаде его мыслей: Почему она такая милая? Почему она так на меня смотрит? Она не знает, что этот взгляд со мной делает… Она меня видит? Откуда она знала, что нужно это сказать?       А еще было то, как он вел себя рядом с ней. Отстраненный, грубый, и часто бескорыстный, и совершенно противоположный своим внутренним мыслям. До этого момента Аня думала, что сможет легко не обращать внимания на его дерзкое поведение и просто сосредоточиться на его мыслях, но когда там творился беспорядок, она не знала, что делать.       И вдруг он здесь, думал о том, какая она красивая.       Щеки Ани покраснели.       — Агх! — сказала она вслух, надеясь подавить чувство в своем сердце. Почему Дэмиан ее так смутил?       Стук в дверь:       — Аня? Выходи, ужин готов! — Голос Лойда донесся из-за двери.       — Я иду! — пискнула она, затем глубоко вздохнула. Дэмиану придется подождать, решила она. У нее была миссия.       Аня присоединилась к родителям за столом, и как только они начали есть, она собралась с духом, глубоко вздохнула и объявила:       — Итак, мое новое задание состоит в том, что я должна составить генеалогическое древо и рассказать историю нашей семьи. Так, могу ли я взять интервью у вас обоих о вашей жизни?       Лойд поперхнулся и пролил воду на стол.       — Ой! — воскликнула Йор. — Дорогой, давай я принесу тебе полотенце…       — Нет, со мной все в порядке, — Лойд кашлянул и вытер себя столовой салфеткой. — Я, э-э, просто удивился, вот и все…       Аня молча жевала овощи. Она знала, что семейная история и личные истории были опасной территорией для ее семьи. Она годами воздерживалась от того, чтобы спрашивать их о чем-либо, так что, во всяком случае, ей действительно уже давно пора было поговорить об этом.       Она могла присмотреться и заметить, насколько фальшивыми были их улыбки, как они заставляли себя ёрзать, в то время как их разум пытался что-то сказать, чтобы скрыть свою ложь.       Аня с трепетом пила воду, наблюдая, как мысли ее родителей кружатся и кружатся, но прежде чем они отпугнули ее очередной историей или оправданием, она достала из кармана блокнот и ручку и положила их на стол.       — Я слышала, что разговор с людьми, пока они едят, может быть эффективной стратегией общения, допроса, — сказал Аня. Когда ее встретили молчанием, Аня разыграла свой козырь. — Это было на уроке светского этикета. Если я хорошо справлюсь с этим заданием, возможно, даже получу за него стеллу.       Отважно, первым заговорил Лойд.       — Очень хорошо… — «План А все еще может осуществиться, несмотря на то что у Ани тяжелые времена в учебе!» — Ну, ты уже знаешь, что я, э-э, служил в армии солдатом. А потом я был…       Воспоминания о войне пронеслись в голове Лойда. Аня уже видела это раньше, но что поразило ее, так это то, как очень рано ее папа приступил к шпионажу.       Она быстро поняла, что Лойд фактически перестал говорить и что в настоящее время он находится в состоянии войны с самим собой.       «Я был шпионом с подросткового возраста. Я так часто маскировался и рассказывал столько предысторий, что не могу вспомнить, что уже рассказывал Ане и Йор! Рассказывал ли я ей о пребывании в Весталисе? Или я был в Мунише? Мне нужно рассказать свою историю прямо, но если я упущу хотя бы одну деталь, она может что-то заподозрить вместе с Йор…»       В груди Ани сжалось, и тишина затянулась. Лойд, казалось, был слишком погружен в свой внутренний монолог, чтобы это заметить.       — А ты, мама? — Она обратила свое внимание на Йор и надеялась, что, может быть, ей будет не так неловко.       Лойд огрызнулся в ответ:       — Ой, извини! Я просто…       Йор откликнулась назад и задумчиво положила палец на подбородок.       — Я рассказывала вам обоим, что мне пришлось растить Юрия в одиночку после того, как мои родители погибли на войне, а потом… — «Я стала убийцей только для того, чтобы он получал образование, и с тех пор я продолжаю это дело! Но что я могу сказать? Как я могу рассказать Ане что-нибудь о своей истории, когда она вся залита кровью? Уместно ли что-нибудь из этого сказать?»       У Ани свело живот, и она подавила вздох. Конечно, они ничего не могли ей сказать, их жизни были слишком переплетены с их прошлым и их тайнами. Очевидно, она ожидала многого.       Прежде чем кто-либо из ее родителей успел что-либо сказать, Аня отодвинула стул от стола.       — Думаю, справлюсь. Я иду делать домашнее задание в своей комнате, увидимся позже!       В своей комнате Аня с глубоким вздохом закрыла за собой дверь. Бонд последовал за ней и с визгом уткнулся носом в ее ногу, что привлекло ее внимание. Она улыбнулась и наклонилась, чтобы погладить его.       — Хороший мальчик, — нашептала она ему, почесывая его за ухом, именно там, где, как она знала, ему это нравилось.       Через дверь Аня пыталась подслушать шепот родителей.        — Думаешь, с ней все будет в порядке? — прошептала Йор.       — Должно быть, ей тяжело. — ответил Лойд. — У нас обоих есть… воспоминания, которыми мы бы не хотели делиться, и трудно передать их ребенку.       — Она недолго пробудет ребенком, любимый. Ей скоро исполнится восемнадцать. Теперь, когда она знает немного больше о войне, может быть, она будет достаточно взрослой, чтобы понять, почему нам трудно говорить об этом?       Аня покачала головой. Она знала, что ложь, которую говорили ее родители, чтобы казаться нормальными, была необходима, но им все еще приходилось лгать друг другу? Операция «Неясыть» длилась уже более десяти лет, а они до сих пор ничего не знали друг о друге. Хуже того, они оба прятались за «войной». Аня задавалась вопросом, как долго ей придется жертвовать своим любопытством, чтобы узнать немного больше о людях, которых она называла мамой и папой.       В ее голове пронеслись образы воспоминаний ее родителей. Ей действительно следовало знать, что лучше не спрашивать их напрямую, пока они сидели за столом. Она уже видела некоторые из их воспоминаний и знала, что у них обоих была чрезвычайно тяжелая жизнь, но ей нужно было получить хоть немного информации об их родителях — о ее бабушке и дедушке. Ей нужна была информация о третьем поколении, чтобы получить более высокую оценку, а такими темпами у нее просто не было возможности ее получить. Потом до нее дошло. Если она не сможет получить необходимую информацию, ей придётся сделать работу по-другому.       Следующие пару недель Аня тайно и молча работала над своей презентацией, и с каждым днем разочарование внутри нее росло. Она очень надеялась, что ей удастся узнать своих родителей немного лучше и заставить их рассказать что-нибудь из своей истории по собственному желанию. Единственными историями, которые она могла рассказать, были образы и воспоминания, которые она мельком увидела за годы совместной жизни, и собрала их, как она надеялась, в хронологическом порядке.

***

      День презентации наступил гораздо быстрее, чем была готова Аня или кто-либо из ее класса. Она крепко сжимала свой самодельный плакат, наблюдая, как остальные одноклассники входят в дверь со стопками материалов. Некоторые выглядели более нервными, чем другие, и сердце Ани потеплело, когда она увидела вошедшую Бекки, светящуюся уверенностью.       — Аня! — позвала она и направилась туда, где сидела она. — Посмотри, мне удалось получить всю эту информацию от моей семьи, насчитывающей пять поколений! Ты можешь в это поверить? Смотри…       Бекки притянула Аню ближе, не заметив гримасы на ее лице.       — Здесь мой папа и его брат. Мой дядя был первым человеком в Остании, у которого был частный самолет, а еще есть мои дедушки, которые изобрели эту классную винтовку, чтобы приспособить ее к большему количеству пуль, а затем…       Пули и пистолеты — это, конечно, круто, но Аня все равно не могла не фальшиво улыбнуться, притворяясь, что слушает, как Бекки рассказывает о своем генеалогическом древе и их удивительных достижениях. Папа снова и снова спасал мир, но она никому не могла сказать, что он шпион! А мама была потрясающим телохранителем людей и знала, как их обезопасить, и опять же, Аня никому не могла сказать ни слова. Ей пришлось запереть это внутри себя и навсегда выбросить ключ. Это было так несправедливо.       В дверь высокомерно вошла вспышка черного, и ее глаза мгновенно обратились к нему.       Два его друга были рядом с ним и, как обычно, кричали ему:       — Дэмиан-сама, мне не терпится услышать больше о вашей семье и о том, какие они все впечатляющие!       — Да, они крутые… Род Десмондов имеет давнюю историю, и у них есть связи со всеми важными людьми.       Она увидела, как он так быстро посмотрел на нее, что, возможно, ей это показалось.        — У нас есть список нашего генеалогического древа, насчитывающий одиннадцать поколений…       Уши Бекки, должно быть, уловили это, и она мгновенно повернулась к Дэмиану.       — Одиннадцать? Должна сказать, Десмонд, хоть это и впечатляет, но держу пари, что они не сделали ничего настолько впечатляющего.       Дэмиан выглядел так, словно собирался возразить, когда профессор Хендерсон откашлялся и призвал студентов успокоиться.       — Как вы все знаете, сегодня тот день, когда вы представите свою семейную линию. Помните, вы должны упомянуть как минимум три поколения, чтобы получить более высокие оценки.       Яма в животе у Ани углублялась, но она лишь крепче сжимала ручку. Она сделает все возможное, потому что у нее не было другого выбора.       Профессор Хендерсон начал вызывать студентов в алфавитном порядке, и студенты один за другим стали спускаться вниз. Их презентации были впечатляющими, у многих были страницы с фотографиями и заметками. Бекки, конечно, была первой, и она произнесла довольно впечатляющую речь о длинном ряде достижений своей семьи, в основном о военном оружии массового уничтожения, которое, по ее мнению, было в каком-то отдаленном смысле крутым. Аня сумела прослушать большую часть из уважения к своей лучшей подруге, хотя и изо всех сил пыталась подавить зависть.       Вскоре после этого пришел Дэмиан Десмонд:       — Мой отец известен как лидер Партии национального единства, но он также является генеральным директором группы «Десмонд», которая представляет собой совокупность предприятий, находящихся под его руководством. Моя мать, Мелинда Десмонд, входит в совет директоров некоторых проектов, но в основном она проводит время на скачках. Она известна своим проницательным взглядом. Ее особенно интересует сила и скорость лошадей, и она спонсирует несколько проектов по улучшению. Мой брат, Димитриус Десмонд, наследник группы Десмондов…       Он продолжал стоически, уверенным голосом, который доносился до конца класса, но Аня не могла не чувствовать в нем тьму, пока он говорил. В голову пришла мысль:       «Я всего лишь второй сын, так как же я когда-нибудь буду таким же важным, как он?»       Аня вздрогнула. Со стороны Дэмиан выглядел так, как будто он держал себя с высоко поднятыми плечами, а его голос был ясным и уверенным, но она определенно это слышала. Она слышала его сомнения, его неуверенность. Как она могла забыть?       Затем, когда настала очередь Эмиля и Юэна, оба с гордостью рассказали о своем статусе наследников, во время чего Аня незаметно переключила свое внимание на Дэмиана. При слове «наследники» его глаза потускнели совсем немного, но она все равно это увидела. Она знала, что была эгоистичной, но часть ее была втайне рада, что она была не единственной, кто чувствовал себя некомфортно из-за этого задания.       Следующие несколько студентов прошли как в тумане, и вдруг…       — Аня Форджер.       — Хм? — Аня моргнула, когда ее вывели из задумчивости, и увидела, что профессор Хендерсон выжидающе смотрит на нее вместе с остальным классом. Аня сглотнула, запоздало поняв, что настала ее очередь выступать. — О! Я на секунду, подождите…       Она собрала свои бумаги и материалы и смело двинулась на фронт. Ее кожу покрыл пот, когда она старалась не думать о глазах, наблюдающих за ней. Перед классом температура значительно повысилась.       — Привет всем, эм… — Глоток. — М‐меня зовут Аня Форджер. — Она вытащила из стопки первую картинку и прикрепила ее в центр доски. — Я дочь Йор Форджера и Лойда Форджера, — под каждым именем она доставала из своей стопки еще одну фотографию и прикрепляла их на доску прямо над своей фотографией. — Когда они работают вместе, они становятся отличной командой, и я многому научилась у них как родителей. — «Но я не совсем их дочь». — Моя мама Йор Брайар, и она безумно сильна! Она очень усердно тренировалась всю свою жизнь, потому что, когда она была маленькой, ее родители умерли, и она пошла на работу, которая требовала безумной физической силы, просто чтобы заработать достаточно денег, чтобы поддержать своего младшего брата. Она вырастила его одна и даже пожертвовала возможностью ходить в школу, чтобы убедиться, что он получил все, что ему нужно для успеха. Теперь она работает в мэрии. — «Еще она опытная и опасная убийца!» — На доске появилась еще одна картинка. — Это мой дядя Юрий. Он работает в сфере национальной безопасности и помогает обеспечить безопасность нашей страны. — «В составе Тайной Полиции!» — Это мой папа, Лойд Форджер, — сказала Аня, указывая на его фотографию. — «Хотя я на самом деле не знаю его настоящее имя.» — Его родители также погибли на войне, когда он был ребенком, какое-то время он был вынужден выживать на улице в одиночку. Он был чрезвычайно находчив и часто воровал канцелярские товары из офисов Весталиса и продавал их на улицах. Люди покупали у него, потому что магазинов не было, и радовались, что есть что-то, что можно купить. Когда он выглядел достаточно взрослым, он солгал о своем возрасте, чтобы попасть в армию и служить солдатом, и поднялся по служебной лестнице, но ненавидел все, что видел, и чувствовал, война слишком жестока. Когда война закончилась, он решил стать психиатром, чтобы помогать людям оправиться от травм.       Лойд, конечно, сам никогда ей этого не рассказывал, но за прошедшие годы она увидела достаточно его воспоминаний, и ей удалось кое-что из них собрать воедино. Она тщательно пробежала глазами те части, где он был завербован WISE, чтобы стать успешным шпионом.       — Все его друзья погибли на войне, но он нашел нового друга — дядю Фрэнки. — Аня аккуратно приклеила его фотографию рядом с фотографией Лойда. — Дядя Фрэнки владеет магазином рядом с нашим домом, он говорит очень смешные шутки и постоянно приходит к нам на ужин. — «И он информатор моего папы за то, что он шпион!» — Затем она выложила фотографию своей собаки. — Это Бонд. — «Он может видеть будущее». — Он хороший пес и друг.       Аня остановилась и глубоко вздохнула. При этом она взглянула на своих одноклассников перед собой.       Все слушали. Хуже того, заметила она, у некоторых из них были слезы на глазах. Было еще многое, что она подготовила, еще многое, что она хотела сказать, но внезапно все это застряло у нее в горле. Подавив свои чувства, она гордо выпятила подбородок.       — Вот и все!       По классу прошла волна замешательства, а затем шока.       — Подожди, это все?       — Как мало!       — А как насчет двоюродных братьев и сестер?       Обнадеживающий голос сзади:       — Троюродных братьев когда-то убили?       Она стояла гордо, но закусила губы, чтобы скрыть их дрожь. Ее внимание привлекла темная фигура в задней части класса, и Аня быстро взглянула на Дэмиана Десмонда.       Он смотрел на нее глазами, полными печали и тихого понимания. Впервые в жизни Аня задумалась, не читает ли он ее мысли. Она выбросила эту мысль из головы.       Затем она взглянула на профессора Хендерсона, и у нее снова перехватило дыхание.       — Мисс Форджер, вы вообще что-нибудь знаете о своих дедушке и бабушке? — Сказал он с добрыми глазами. — Даже если совсем немного…       Она могла сказать, что он пытался дать ей шанс. В таком невыгодном положении она находилась по сравнению с остальными ученицами, учитывая ее простолюдинский статус — ведь сколько обычных семей действительно следили за своими предками, особенно после войны? Они потеряли свидетельства о рождении, разрешения на брак, адресные книги, бесчисленные документы и документы, которые доказывали существование людей и позволяли им находить друг друга. Если бы они уже были богаты, они, возможно, нашли бы способ избежать призыва в армию — что было вполне вероятно.       Аня покачала головой:       — Нет. Потому что мои родители остались сиротами в таком юном возрасте, — у нее перехватило горло при слове «сирота», — им было трудно говорить о своих родителях, поэтому я ничего не знаю.       Увидев грустный взгляд профессора Хендерсона, Аня почувствовала, как ее пронзила волна энергии. Она приготовилась сказать больше и не собиралась позволить всей этой работе пропасть даром!       — Но есть другой тип поколения — следующее поколение. Когда у меня появятся дети, я буду рассказывать им истории о том, какие храбрые были их бабушки и дедушки, и рассказывать им все истории об их стойкости, силе, находчивости, и я покажу им, что если много работать, то можно достичь всего! Я буду стремиться научить их состраданию и стараться понимать других, независимо от того, из какой части общества они происходят. Мои дети вырастут в мирное время, и им повезет, что у них есть родители, которые их любят, и они могут иметь столько собак, сколько захотят. Если я выйду замуж за человека, у которого будет достаточно денег, они, возможно, даже смогут учиться в Эдеме! И тогда они получат лучшее образование, которое им можно дать. Еще одно преимущество в жизни, которого не было у их предков!       На какой-то момент другие ученики были молчаливо впечатлены. Даже Дэмиан смотрел на нее с… благоговением? И что-то похожее на надежду. Лицо его сильно покраснело, но в глазах было тепло и блеск, от которого у Ани все внутри сжалось.       — Хей! — это был Грейс Фейн. — Нельзя говорить о поколении, которого еще нет! Это обман!       — Это не совместное выступление, — начал профессор Хендерсон, но Аня разразилась криком:       — Возможно, я не из длинного рода Форджеров, но многие ли из вас могут сказать, что знают, кто первый в вашей линии? Мой папа не просто потерял свою семью на войне, он потерял свое имя, когда стал солдатом, мой папа выбрал имя Форджер для своей новой жизни и хотел помочь создать мир, который был бы хорош для всех!       И, наконец, ее эмоции поднялись изнутри и выплеснулись наружу:       — Эта чушь о «трех поколениях» — пустая трата времени и только увековечивает социально-экономическое неравенство между учениками в этой школе!       Как один, класс затаил дыхание.       Профессор Хендерсон впечатленно поднял бровь.       — Мисс Форджер. — «Невероятно! Она сказала именно то, что я думал об этом задании!»       Аня напряглась. Что она только что сделала? Ее лицо покраснело от ужаса при осознании того, что она не только поклялась в презентации перед всем классом, но и только что накричала на другого ученика! За это она обязательно получит тонитр!       Ее глаза защипали от усилий сдержать слезы, когда она отвернулась от одноклассников и быстро вышла из класса. Это было слишком. Ей нужно было время для себя.