Без меня, без меня, без меня
Руслан в настоящем отношения не выясняет, претензий у него нет, не ругается, не кричит, не ставит условий, не говорит и не смотрит. И от этого молчаливого наказания не сбежать, не скрыться, потому что тишина давит, заполняя каждый уголок квартиры. Места полно, а деться некуда, сидишь себе на виду и ждешь этой кары божественной, размеренно помешивая кофе ложечкой – скрип и скрежет металла по керамике неприятен, но даже это лучше громкой протяжной тишины. Руслан не смотрит. Ставит ноутбук на стол, чай зеленый наливает, избегая встречаться глазами. Садится. Неприятно всё жмёт внутри, когда он кладёт ложечку на чистую белоснежную скатерть. Педант. Руслан не смотрит. Арсений по натуре человек эмоций, а эмоции деть некуда, эмоции копятся– копятся, вырваться наровясь. Злость застилает глаза, а сказать и нечего. Терять Руслана – больно, признать потерю – смертельно. И остаются они так: один взглядом прожигает, моля о чем– то неизведанном, а другой не может посмотреть, перед глазами темнота парковки и ластящийся к чужим объятиям Арсений.Ты докуриваешь – кричишь,
Допиваешь бутылку вина,
Потом снова молчишь.
***
Спать ожидаемо не ложатся, каждый ждет и выжидает этот самый подходящий момент поговорить– закончить– продолжить. Арсений из квартиры не уходит, Руслан остаётся тоже. Арсений сидит в тишине гостиной, Руслан наливает очередную порцию зеленого чая – вычитал где– то, что нервы успокаивает получше любых успокоительных. Арсений Антона поцеловал – Руслан дописывает шутку про измену, так идеально подходящую под тематику концерта. Арсений Антона поцеловал – Руслан ставит финальную точку выступления, итог образный подводя, мол не верьте воронам, в каждом вороне сидит трехперстка (*Вороны птицы верные, встретив себе пару, обычно они остаются с ней. Своих птенцов они воспитывают и обучают тоже вместе, передавая свои навыки друг другу. *Пестрые трехперстки, отложив в гнездо яйца, навсегда покидают потомство, уходя на поиск нового самца). Заканчивает работу запоздно – ночная Москва гудит, шумит, огни на улицах и тьма на небе, туманная облачность. По радио утром передавали на ночь дождь. Ступая поступью мимо гостиной, на балкон заходит тихо – сталкивается там впервые за вечер с Арсением, который головы даже не поворачивает, затягивается, молча общество предлагая своё. И вот так вселенная сходится в точке одной (масштабы, конечно, поменьше, но суть не меняется). Избегать можно вечность, но в какой– то момент столкнуться придется (особенно в условиях жизни в квартире одной).Что вы молчите? Будете чаю?
Может покурим? Давайте прощайте
Тишину нарушает тихий скрежет зажигалки, а после дым извивается змеей, стремясь «змею» Арса собой затмить, все в дымное облако перемешав. – Я люблю тебя. – Ты любишь себя, Арсений, – в тьму вглядывается пристально, перекатывая в пальцах фильтр. – И всегда будешь любить себя. Тебе же на всех наплевать, не так ли? – Руслан головой в ответ на свой же вопрос кивает. – Дочери ты не звонишь, с Аленой ты развелся ещё пару недель назад, к Антону то сам липнешь, то не подпускаешь его, меня за дурака держишь. Взгляд бросает короткий на притихшего Арса, что носом уткнулся в ворот водолазки, ожидаемо на лице того скорбь беспечно– глубокая, блестящие глаза– океаны гулко– глухи, темны и бесцветны. Понимает и сам принимает всё, не спорит даже, молча соглашаясь с этим недоприговором. – Арсений, ты очень красивый, – замолкает на миг, вновь фильтр сжимая фалангами. – Но какая же ты мразь. Руслан реакции не ждет никакой, не дискуссия это, не диалог и не беспечный разговор. Это факт, спорить с которым смысла нет. Откровенно говоря, ждет Руслан одного – что Арсений наконец сдастся, вещи соберет и обманывать перестанет. Это тяжело и неприятно – осознание, что ломаться все начало относительно недавно: в доме стали появляться цветы, подарки, улыбчивые переписки Арсения с кем– то, а до этого месяцы спокойной жизни семейной.Стой, куда ты уходишь? Эй, подожди!
Ну скажи мне хоть слово – в прогнозе дожди.
Реакция неожиданно проста: врезается Арсений в него объятиями крепкими, практически топя в своих широких руках. Рост в случае данном играет только на руку тому: вырваться не может Белый (и не может, и не хочет), потому куклой безвольной повисает, лбом как котенок потерянный тыкаясь в «мамкино» плечо, на котором так тепло и уютно, будто это самый настоящий дом– обитель– пристанище. – Прости меня, – шепчет на ухо тихо совсем, слов практически не разобрать. – Я не знаю, что делать. Я устал так сильно… Устал. От него, без него. Иногда мне кажется, что это бесконечное колесо, в котором я один бегу– бегу– бегу, а он стоит и смотрит со стороны, а иногда кажется, что в колесе бежит он. – А в колесе мы все. – Я не знаю, что делать. – Знаешь. – Я устал. Знает – Арсений знает прекрасно, что делать, знает свой следующий шаг, каждое слово уже предрешено произнести, каждое действие – не выбор, а факт, мириться с которым смысла нет. Принятие и практически апатия, будь апатия сейчас хоть немного уместной эмоцией. – Прости, – произносит Арсений, из объятий выпуская своих цепких и крепких. – Спасибо тебе за всё это. Я ведь правда поверил, что всё может быть иначе, – улыбку вымученную натягивает на лицо, пальцами по плечу чужому проводя. – Я думал, что смогу. Я думал, что… достаточно люблю. Я завтра заберу вещи.И опять ты молчишь, и молчишь, и молчишь.
И опять все сначала, смотри.
В ответ – такое же горькое и молчаливое согласие, слов потому что здесь не надо, слова здесь лишними будут совсем. Прощание выходит умеренно– правильным, шло к этому всё, каждая секунда этого долгого дня была пропитана горечью потери, неосознанного непринятие того, что произойти должно. Вы верите в судьбу? А судьба в вас – да. Она ваш молчаливый палач, она ваш бог и ваш дьявол, в ней спасение и в ней погибель ваша, она никогда не отпустит и никогда не забудет вашего просчета. На смертном суде каждый грех будет взвешен, каждое слово будет учтено, а каждый ваш проступок будет иметь такой вес, что он сравнится с двумя смертными грехами при жизни. Судьба не отпустит и не простит, как бы не пытались и не старались вы этого избежать. Судьба не обмануть, а себя обманывать можно хоть до бесконечности. На следующий день Арсений заберет вещи из квартиры Руслана, через два дня расторгнет контракт в одностороннем порядке, оставляя команду «Импрокома» без одного алмаза, а через неделю покинет Россию, намереваясь найти дом в ином месте, ещё доселе неизвестном, но таком манящем этой судьбой– чертовкой.(Скоро увидимся, когда проснемся.
Я далеко, молодость солнце.
Нам очень сложно, я все понимаю,
Но покурим – все расцветает)