asters and freesias

— Хей, Джисон! – вскрикивает сзади парень, махая рукой. Чонин – лучший друг Хана, который всегда вытаскивал его из задницы и был рядом, когда тому приходилось тяжело. Он ему в брата годился. Джисон не может представить что бы он делал без него. Хоть Ян и младше, но являлся мудрее всей их компании. По крайней мере, он сначала думал, а потом делал. — Йоу-у, бро, – давая пятерню парню, говорит Хан, затем приобнял его. — Какими судьбами? — Да всё круто, погода - стояк, вот я и думал прогуляться. Сам как? — Да ебать, я на лекции из-за шутки Чанбина засмеялся, а препод как начал тяфкать! Он меня выгнал и, кажись, маманю вызовет, – жестикулируя, рассказывает Джисон, вкладывая в пересказ максимальную эмоциональность, из-за чего Ян разразился смехом — Чувак, у тебя проблемы, как всегда, – успокоившись, сказал Чонин. — Да уж. Я - не я, если не влипну. — Верно, так что постарайся сегодня на вечеринке не лажануться. Ты ведь не забыл, я надеюсь? — Не забыл я. Во сколько там начало? — В десять, вечерком. Будем кутить до утра, – положив руку на плечо, сказал Чонин. — И ты смотри, осторожней там с мамой. Если тебя не пустят, я тебе динамит в бублик засуну. Я предупредил. — Да понял я, – округлив глаза, пробубнил Джисон. — Понял, что ты – полное воплощение дьявола. — Рад слышать. Их компания, в которую входили : Чонин, Хёнджин, Чанбин и сам Джисон; являлась совокупностью придурковатости и неадекватности (в рамках дозволенного, конечно). Один Чонин, и то младший, спасал ситуацию. Хоть кто-то из них мог здраво мыслить. Ребята были шумными третьекурсниками, тратя свободное время на тусовках с алкоголем. Этот день не был для них исключением. Знакомый Чанбина, Кристофер, или просто Банчан, из факультета социологии, решил замутить вечеринку с немалым количеством людей и, конечно же, алкоголя, на что Хан не мог не подписаться. Хоть его мама была категорически против таких подозрительных сборищ, он всё равно умудрялся её переубедить, ведь : «Ну мам, я уже взрослый!». И это срабатывало.

🚨🚨🚨

Вернувшись домой после учёбы, Джисон завалился в кровать и остаток времени провёл за телефоном, а затем крепко задремал. Он хоть и бездельник, но в учёбе он не отстаёт, из-за чего не всегда получается нормально поспать. Парень учится в факультете музыкального искусства, мечтая записать треки вместе с Чанбином. У Хана уже есть пару написанных текстов, но он не хочет никому это показывать. Боится осуждения и предстать перед друзьями глупым, хотя куда ещё. Ему лишь приходиться показывать свои умения перед учителем и другими учащимся, ибо где ещё. Его хвалят за широкий вокальный диапазон, и учителя верят, что он станет неплохим певцом, если не забросит это дело. Джисон много проспал. Дневной сон – та ещё ловушка. Он уже проснулся и собирается вставать, так как до вечеринки осталось сорок с лишним минут. Однако он притуплено смотрит в одну точку, ни о чём не думая, пока его не прерывает скрип открывающейся двери. — Хан Джисон! – в дверном проёме показалась недовольная мать, Джи вздрогнул. — Ты опять балду гонял?! — А? Что? – проморгав, испуганно спросил Хан. — Мне звонил препод и сообщил, что ты ничего не делал, кроме хихиканья! Ты для чего в университет ходишь? Смеяться?! – кричала на сына мама, держа в руке телефон. Видимо, звонок завершился недавно. — Ну мам, это случайно. Я просто хихикнул, вот и всё! Не знаю, что там этому старпёру показалось. Честно! — Я не верю тебе, Хан, – тяжело вздохнув, строго шикнула мама. — Ты в последнее время совсем расклеился, и всё из-за твоих уродцев-друзей, – Джисон бы возразил на эти слова, но сейчас лучше не стоит. — У тебя там вечеринка намечалась, да? Так вот, никуда ты не пойдёшь. Эта компания тебя только дурит. — Мам, ты что... Не успев толком сказать что-то матери, так послышался громкий хлопок двери и от неё след простыл. Джисону очень хотелось туда, ему нужно было оторваться. Он – душа компании, а вечеринки неотъемлемая часть его жизни. Он что-нибудь придумает, а пока пишет в группу его друзей о "разговоре" с мамой.

чат клоунов

Джинни : чел это не круто. че делать теперь будешь? SpearB : Бля рил SpearB : Сбегай из дома

J.One : нехуй делать мне J.One : мне потом конкретной пизды дадут J.One : я боюсь мать трогать а ты мне сбегать предлагаешь

I.N : Если ты не появишься, то я прикончу тебя I.N : Пж Джисон I.N : Уговори да её SpearB : Эффективней сбежать но как знаешь Джинни : согл Джинни : бро торопись у тебя полчаса Джисону оставалось совсем немного, как сказал ему Хван. Он обязательно что-нибудь придумает, чтобы попасть на вечеринку. Но к маме выходить и клянчить он боится, а сбежать... слишком рискованно. Только масла в огонь подольёт. Хан никогда не сбегал, ему удавалось обхитрить маму словами. Наверняка получится и в этот раз. Хан около пяти минут нервно расхаживал по своей комнате кругами и, вдохнув полной грудью, всё же вышел. Он осторожно зашёл на кухню, где мама нервно попивала чай, смотря мультик «Рататуй» со своего телефона. Женщина выглядела строгой, но натура у неё была доброй. Хан аккуратно сел за стол напротив матери, кусая губы и дергая левую ногу. В то время как мать даже не подняла взгляд на сына, делая вид, что она явно не собирается его слушать. Так и было. Она знает зачем он здесь. Смириться и остаться дома не по его части. — Слушай, мам... — Нет. Я всё сказала, – не отрываясь от экрана телефона, томно произнесла женщина, вызвав у Джисона мелкую дрожь. — Мам, пожалуйста, – умоляюще смотрит Хан, как Кот из «Шрека», — Мы просто повеселимся, как обычно. Прошу, мамуль. Мама с громким шумом резко положила кружку на стол, переводя на сына зловещий взгляд. Она любила его, но иногда этот дурень выводил её из себя. И лучше бы он сейчас ушёл, чем доканывал свою мать этим многозначительным взглядом и просьбой. — Я сказала «нет», Джисон. Даже слушать не хочу. Иди в свою комнату. Джисон тяжело вздохнул, но всё же встал и пошёл в комнату, в надежде хоть на что-то. Может быть, сейчас мама сжалится и разрешит ему пойти? Нет. Только в его мечтах. Однако Хан не собирался оставаться дома, но времени мало. Он нервно кусал свои губы и теребил пальцы, пока его не перебил звук уведомлений. На телефон приходит новое сообщение от друга.

кусок хлеба

I.N : Поторопись, у тебя двадцать минут.

J.One : йенни тут такое дело J.One : я не могу пойтт J.One : у меня не вышло

I.N : Баляяяяять. Тогда высовывай свою голову через окно. На первом этаже спишь, так что пиздуй быстро

J.One : меня отпиздят бля какой пиздуй

I.N : Тебя в любом случае отриздчт, как минимум, я точно, друг мой. Хан, я уверен, она простит. А сейчас пока соверши шалость и иди. I.N : У меня хоть мозги есть, но иногда могу дать конченый совет I.N : А ты лучше послушай

J.One : блять ладно

Хан волнуется. Жесть как волнуется. Хотя ладно. Его мама не тиран. Она правда простит. Сейчас он просто выйдет через окно, а что сделано, то сделано. Мама, может, покричит, но ничего ужасного с сыном не сделает. Хотя, кто знает. Она может запретить его походы к кому-то вовсе, но Джисон об этом не думает. Он вообще сейчас не думает. Хан не переоделся – пойдёт в чёрном спортивном костюме, ему плевать. Он открывает окно и, вздыхая, вытаскивает ноги и отталкивает себя с подоконника, становясь на землю. Джи тихо закрывает окно и выбегает, печатая сообщение друзьям, что он к ним уже бежит. Он нервничает, но глупость уже совершена.

🚨🚨🚨

Джисон действительно сделал это. Он уже у дома Криса встречает своих друганов, радостно давая им пятюню. Компания проходит домой, где было большое количество людей. То, что нужно было Джисону : выпивка, вредная еда, танцы, бассейн, громкая музыка и адреналин. Мать ещё не заметила пропажу сына, так что волноваться пока не о чем. Сейчас он собирается оторваться по полной. — Оу, Джисон, как делишки? – подходит и спрашивает у него Бан Чан, стоя рядом с его братом Феликсом. С Ликсом они тоже все знакомы. Парень тот ещё душка. — Йоу, бро, у меня всё окей, – Чан улыбается. Его забавляет резкая вставка английских слов в речи Джи. — Говорят, ты сбежал из дому, – говорит Бан. — Чё, меня все так обсуждают? – улыбаясь, спрашивает Джисон. Его правда знали почти все, кто здесь находился. Другие студенты хотели бы попасть в его чудаковатую компанию, но Хан не позволял этого допустить. Никто, кроме тех троих, не станет ему ближе. — Тебя любят, так что да. Ты ведь в курсе. — Конечно в курсе. Феликс, вмешиваясь в их легкую беседу, улыбчиво протянул банку пива Джисону : — Держи, бро. — Спасибо, Ликси, – Хан, улыбаясь Ли, смотрит на банку. — Cass, моё любимое. Ты,как всегда, знаешь, как меня порадовать, – Феликс на это хлопает его по плечу и удаляется с Баном к другим гостям. Джисон открыл пиво и делает несколько жадных глотков. Давно он не чувствовал себя так хорошо. Он осматривается вокруг. Все отжигают по полной. То, что являлось глоточком свежего воздуха для Хана. — Бурундук, погнали взрывать танцпол, – к нему подбежал Хёнджин. Заметно, что друг уже немного выпивший, раз еле держится на ногах. — Там ещё на стойке сочный арманьяк, ты ахуеешь! — По тебе видно, какой там арманьяк сочный. Пошли.

🚨🚨🚨

Да, смешивать арманьяк и ликёр было глупой идеей, которую совершил, конечно же, Хан. И где же тот самый Чонин, который всегда спасал друга и останавливал перед совершением неразумных действий, как Аркадий Паровозов? А этот друг сейчас сам блюёт под наблюдением Чанбина в туалете. Самый шумный гость, Хван, уснул мокрый на диване под громкую музыку. Мокрый он, потому что плюхнулся в бассейн, а затем вышел с прилипшей к телу одеждой, истекая водой. Это зрелище засняли другие ребята, как компромат на Хёнджина. Теперь понятно, почему тот вечно болеет. А Джисон сейчас сидел на ступеньке лестницы, наблюдая за еле двигающимися студентами, у которых мысли ещё не совсем затуманены. Полюбившая ему картина людей, которых расслабляют обычные движения под музыку. Хан определено чувствует кайф от этой вечеринки, хоть он и знает, что наверняка уснёт в доме Бана, за что получит по шее от матери. Так ещё утро он проведёт вместе с головной болью. Но сейчас это его не тревожит, раз он встаёт и открывает холодильник, отыскивая на дверце бурбон среди множества других алкогольных напитков. Нашёл. Джисон схватился за бутылку бурбона, но он ещё не собирается закрывать холодильник. Он сидит перед ним, чуть ли не просовывая голову внутрь. Ему очень душно, в доме куча людей, которые пропахли пóтом от постоянных движений в танце, а Хан не исключение. Парень морозил себе мозги, пока морозильник вдруг не запикал, напоминая Джисону, что ему пора заканчивать охлаждаться. Хлопнув дверцей, парень еле открывает бутылку бурбона и делает четыре глотка, после протирая рот тыльной стороной ладони. Джисон начинает нескончаемо икать, направляясь к выходу. Он вот-вот упадёт и заснёт, но он не хочет валиться в доме Кристофера – утром обстановка будет другая, не домашняя. Парень решил хоть немного добраться до дома и рухнуть на кровать, а потом крепко заснуть. По пути Хан спрашивает у пьяной девушки время, а та ему отвечает, что уже час ночи. Не так поздно, как предполагал. Он так глупо напился за небольшое количество времени. Хан дальше пошёл к выходу и открыл входную дверь, с каждым шагом надеется, что не упадёт где-нибудь на дороге. Он медленно идёт по двору Бан Чана. Чонин, вышедший из туалета, решил посмотреть в окошко и еле заметил знакомую макушку. Он подозвал Чанбина и быстро выбежал к двору, подбегая к нетрезвому другу. Ян, конечно, сам был бухой, но не настолько, как Хан. Тот же напился в хлам. Ян поворачивает его к своему лицу и несильно трясёт, чтобы тот хоть немного открыл глаза. — Придурок, иди спи у Чана! – пытаясь выхватить из руки друга бутылку бурбона, кричит Чонин. Следом выбегает Чанбин, который мало пил, так что он сейчас здесь самый здравомыслящий. — Не-не-не, – показывая указательный палец вверх, говорит невнятно Джисон. — Я должен идти... к маме... — Блять, да от тебя как от скунса несёт – морщится Со. — Чел, иди рил у Чана поспи. Там на втором этаже кровать, мы тебя уложим. — Джисон, он прав. Мы все тут останемся, – вмешивается Ян, хватая за плечо Хана. — Да меня мама того самого... ну убьёт... типа, – бубнит Хан. Чанбин и Чонин переглянулись и, кивнув друг другу, сговорились взглядами резко взять пьяного и уложить в постель. Они тут же хватают Джи, но тот начинает дёргаться и сопротивляться, из-за чего этим дерганьем он забрызгал лицо Бина бурбоном. — Блять, ты урод, – прошипел Чанбин, закрывая глаза. Из-за шипений оков, он ослабевает хватку, оставляя Яна одного придерживать друга. К сожалению, Чонин не был в настолько хорошей физической форме, тем более в пьяном состоянии. А вот Хан был сильнее даже под воздействием алкоголя. Джисон отталкивает друзей и убегает, всё ещё брызгая алкоголем по дороге. Он не понимает, куда идёт. Останавливается, чтобы поглотить воздуха, отдышаться и снова направляется, сам не зная куда, по дороге. Было очень темно. Тихо. Бурбона в бутылке мало, меньше половины. А то и ясно, почему же: половина алкогольного напитка была вылита на друзей и на дорогу. Хотя бурбон был настолько вкусный, что Хан готов слизать даже с парней и тротуара вылитую жидкость. Он идёт, спотыкаясь и икая, бросая попадавшиеся ему на пути мелкие камушки. Ему нужен передых, так что он садится на асфальт. Время было не таким ранним для оживленного города, так что насчёт машин парень не волновался. Джисон, делая один глоток с бутылки, нащупывает в карманах телефон, чтобы позвонить маме. Сам не знает, зачем звонить матери в бреду, но она ни разу до него не пыталась достучаться, что вызвало волнение. Вот только у Джи одна проблема. Он настолько пьян и размыто видит, что не может разблокировать телефон. Послав всё к черту, Хан обратно кладёт трубку в карман, смотря куда-то вдаль. Вдруг парень слышит сзади чей-то протянутый смех. — Эй, мальчик, – тянет какой-то взрослый мужчина сзади. Хан оборачивается к нему и, окинув взгляд, решил, что тот тоже набубенился. — Чего вылупился, красавица? – продолжил мужик, — Не хочешь помочь дяде? — Чё тебе надо, шнырь? – невозмутимо бросает Джисон. Он сейчас не в том состоянии, чтобы внятно говорить. — Язык тебе надо вырвать, парень, – садясь рядом, говорит прилипший незнакомец. — Хотя, может, ты хочешь им поработать? — Бля, чел, вот чё ты пристал, а? Вали отсюда к чертовой матери, пока я сам твой язык не вырвал и не сунул в твою волосатую задницу, – выплевывает Хан. — Сукино ты дитя. — Сам ты сукино дитя. Моя мать – святая женщина. — Успокойся, мальчишка, – игриво улыбаясь, тянет мужчина. — Слушай, отвали, – Хан отодвигается, но мужчина приближается к нему. Джисон смотрит в глаза незнакомца, и начинает понимать, что тот скорее не пьян, а накуренный. — Бля, да ты закинулся. Уйди от меня, торчок. — Это мне говорит шлюха, которая держит в руках алкашку? Бурбон, да? Сидишь тут около трассы и ждёшь, пока с твоей дыркой поработают? — Закрой свой рот, мерзкое пузатое хуйло, – Джисон кривится и не на шутку злится. Он встаёт, отряхивая свой зад, собираясь уйти, но мужик хлопает ему по ягодицам. — Ну-ну, малыш. Чего ты так злишься? Давай ты просто мне сделаешь хорошо, а я тебе заплачу, – следом вставая, говорит мужчина. — Сука, какой же ты противный, – Хан плюет ему в лицо. Кажется, задурманенное состояние покидает парня. В нём просыпается усилитель острых ощущений. Так и хочется врезать по гнилой морде мужчины. — Какого члена ты на меня плюнул?! — Ты заслужил, кусок дерьма, – говорит Джисон, чуть приближаясь к лицу мужчины, пока тот, морщась, вытирается. — Может, ты передумал, сладкий? — Передумал, – на эти слова Джисона мужчина улыбается. — Передумал оставлять тебя в покое. Я набью твою рожу, хуеглот. Мужчина не успев как либо отреагировать, как тут же о его лысую голову разбивается бутылка бурбона. Его обволакивает недопивший Джисоном алкогольный напиток вместе с кусочками осколков. Хан, конечно, разочаровался, что такой недешёвый напиток так просто перевёлся, однако он наслаждался этой эмоцией чужака. Этот же чужак в гневе встряхивает с себя осколки, и произносит едкое: — Блять, шлюховатый пидор, – моментально хмурясь, мужчина сгибает пальцы в кулак и с неимоверной скоростью наносит по ханову лицу, разбивая тому нос. Джисон тронул лицо и, увидев немного крови, рассмеялся, пока мужчина сердито на того смотрел. Он готовился нанести ещё один удар, но Хан, опередив, тут же ударил кулаком по морде незнакомца в ответ. На пальце Джи было кольцо, которое больно защемило кожу. Пока тот хмурился от боли, Хан ударил ногой, попадая прямо в пах, наблюдая, как мужик скручивается от боли. Зрелище приносит удовольствие. — Как ты и хотел. Я помог твоему члену, – ехидно говорит Джисон. Он берет с асфальта немного кровавый кусок разбившегося стекла и, чуть затормозив, попадает прямо в плечо мужчины. Тот кричит от боли, осыпая Джи ругательствами и прижимает место, где образовалась рана. Как только тяжело дышащий Хан отошёл назад, раненный снова кинулся к мальчишке, хватая его и падая вместе с ним на асфальт. Джисон выкрикнул от боли, когда он сильно ударился спиной. Было невозможно сопротивляться, лишь смирно лежать. Мужчина уселся на нем и принялся бить миловидное лицо, сменяя раз за разом руки. То левой, то правой. Теперь это не просто лицо. Это кровавое месиво. Вместо правого глаза на лице студента красное пятно, через которое ничего не видно. Джисон захлебывался в собственной крови, которая текла у него из носа и рта. Мужчина нанёс ему четырнадцать таких ударов, затем отдышался и расслабился, когда увидел окровавленное ханово лицо. Мужчина медленно слез с него и лёг рядом, шепча : — Сучка, весь кайф обломал. Хан нашел силы рассмеяться и, выплевывая кровь, пробубнил : — Я тебе все кости обломаю. Мужик не услышал этого. Он просто закрыл глаза, всё так же тяжело дыша, пока Хан потянулся к тому самому осколку и в точности, как тот наркоман, сел на него. — Пизда тебе, – словно безумец, улыбается Джисон. Мужчина хотел резко откинуть парня, как тот тут же проткнул ему ладонь, даже не вынимая осколок. Пока лежащий снизу морщился и кричал, Джисон прерывисто дышал и, размазав по своему лицу свою же кровь, стекающую с носа, сжал кулак. Кровь бурлит. Адреналин подскочил до максимума. Он уже не мог остановиться. Он и не хотел. Аккурат ударам того ненормального незнакомца, Хан ударял по его лицу кулаками, сменяя левую руку на правую, и наоборот. Лицо мужчины было окровавлено, как у Хана, и он даже не успевал откашляться кровью, ибо Джисон ему не давал. Хан улыбался своему сотворению искусства. Как вдруг послышался крик сзади: — Джисон! Блядство, что ты делаешь?! – кричал подбежавший Чанбин, запыхаясь. — Сука, остановись! – он хватает Хана за руки и оттягивает от лежащего мужика. — Во имя всего святого, почему твоя рожа в крови? Блять, почему этот хуй в крови?! Что тут произошло, Джисон? Почему ты молчишь? Ответь! Чанбин обтряхивал Хана и пытался до него докричаться, но тот пропускал все слова друга. В ушах дико звенело. Джисон обратил на Бина притуплённый взгляд, будто смотрел сквозь него. — Сука, – Чанбин обнял всё так же молчавшего Хана, и начал гладить того по чёрным волосам. Глаза Джисона закрываются, и он устраивает свою голову на плече Со, засыпая.

🚨🚨🚨

— Он когда-нибудь проснётся? – послышался незнакомый голос. — А что друзья его говорят? – спрашивает второй, тоже незнакомый. — Я их опросил, они дали показания, мол, ничего не помнят. Ох уж эти подростки. Только пьют, накуриваются и трахаются. Мамаша этого дохляка уже триста раз позвонила и написала. Видимо, парниша с дома сбежал. — Ставят тусовки превыше родителей, безумие. И почему им это всё так интересно? — Да чёрт проклятый его знает, – вдохнул мужчина. — Ты проследи за друзьями, они там одни сидят. Я его разбужу. Послышался топот и закрывание железной двери. Хан проснулся, но не хотел открывать глаза. Он вообще ничего не помнит и не понимает где находится. Услышав чужие голоса, он, конечно, насторожился, но всё равно продолжил лежать, не сомкнув веки. Вдруг, оставшийся мужчина встаёт и начинает стучать по клетке. — Слушай, парень, мне тебя сколько ждать? – он трясёт клетку сильнее. — Подъём! Джисон дергается и, еле-еле разлепляя глаза, потирает один. Правый глаз... закрыт? Затем потягивается. Зевок. Он прочистил горло и принял сидящее положение, как вновь тупо пялился в одну точку. Лицо его было сонным, но это мало заметно, потому что о нем явно позаботились. Об этом говорит глазная повязка на правом глазу и пару пластырей: одна на переносице, вторая на щеке. Пока мужчина недовольно стоял, ханов мозг даже не хотел воспринимать то, что происходит, и кто перед ним стоит за решёткой. — Ты чего вылупился, словно новорождённый? – мужчина снова затряс клетку. — Давай вставай, мне ещё ту тварь опрашивать, а ты тут как черепаха. Джисон вновь дёргается и поднимает глаза, смотря на человека в фуражке и в форме, где на вышивке написано «Полиция». Хан открывает рот и вскакивает с каменной скамейки. — Полиция? Что? Где я? – быстро и нервно тараторит Джи, осматривая всё вокруг. Почему он в клетке? — В полицейском участке, ну или в твоём страшном сне. Наконец ты проснулся, – говорит мужчина, просовывая ключ в замочную скважину и поворачивая. Он открыл решётку, затем заходит в клетку и берет руки ошалевшего Хана, чтобы свести их. — Погодите, что вы делаете? Отпустите! – дергается он. — Я не хочу в тюрьму! — Помолчи, никто тебя не сажает. Пока что. — Да что вы творите?! – руки Джисона закрепляются наручниками. — А что ты натворил этой ночью, сопляк? – томно говорит полицейский. — Просто иди за мной. Ты дашь показания и дальше уже посмотрим. Твои друзья тоже здесь. Услышав про друзей, Хан не расслабился, но всё же, сглотнув, пошёл туда, куда ведёт полицейский. Голова так болит. На лицо будто насрали. Он правда пока что ничего не помнит. Пока что.

🚨🚨🚨

— Садись, – сказал мужчина, указывая на стул, а сам сел напротив стола. Хан, нервно сглотнув, сел следом. — Не нервничай, просто рассказывай. — А можно вы мне наручники снимете? — Это не по правилам, парень. — А что тогда по правилам? За что меня вообще задержали?! Я даже понятия не имею, что я вам должен рассказать! — Мальчик, ты притворяешься? – строго спрашивает полицейский. — Ты человека до полусмерти избил! Сам тоже с набитой мордой. Хоть бы поблагодарил, что тебе харю отмыли и обработали. — Избил? Я? – нешуточно удивляется Хан. Мужчина думает, что он так издевается, но нет. Джисон на самом деле удивлён. И только потом он вспоминает. Ту картину, как он два раза тыкнул в мужика остриём осколка, а потом наносил удары за ударами кулаками, не жалея его ни капли. Он вспомнил то безумное чувство. Тогда ему определено понравилось. — Не зли меня. Ты помнишь всё прекрасно. Ну или хотя бы имя своё не забыл? – спрашивает полицейский, как бы удостоверяясь, что он вообще в здравии. — Хан... Хан Джисон, – тихо говорит тот. — Спасибо хоть это помнишь. — А где... мои друзья? – Джисон смотрит на мужчину, как на мать, когда отпрашивался на "безобидную" вечеринку. — Вопросы задаю я. Будь добр, ответь сначала на них. О друзьях не беспокойся, они под присмотром. А ты – связующее звено этой ситуации, – Мужчина остановился, а затем продолжил. — Расскажи, что помнишь. — Я... я не виноват! Я... — Не смей этого говорить. Ты проткнул это сучье вымя два раза, так что докладывай! – хлопнув кулаком по столу, повышает тон полицейский с пронзительным кошачьим взглядом. — Он хотел меня использовать как дырку! Вы вообще его видели? Он натуральный нарик! — Я знаю кто он. Просто расскажи всё, что ты, мать твою, помнишь, – мужчина вытаскивает диктофон и нажимает на кнопку включения. — Я..., – Хан прочистил горло. — Я сидел, попивал бурбон на тротуаре... — Откуда ты вышел? Ты ведь был бухой ещё на вечеринке? — Вечеринка? Точно, вечеринка Чана. Да, всё верно, – Джисон тяжело выдохнул. — Я шёл оттуда, потом сел. Пьяный был... постойте. — Что? — Сколько сейчас времени? – отвлекаясь от рассказа, спрашивает Хан. — Шесть утра. — Ебать. — Продолжай давай. Хан притупил взгляд на полицейского и замер, начиная разглядывать его лицо, оставляя взгляд на пухлых губах. Интересно. — Извините, как вас зовут? — Что? – полицейский хмурится. — Парень, ты на допросе, а не в пивном баре. — Пожалуйста, скажите имя. Я потом всё вам объясню. — Ли Минхо, – недоверчиво сказал полицейский. — Красивое имя, – Джисон улыбнулся. — Хан, ты мне зубы не заговаривай. Ты должен рассказать, что там произошло на чёртовом тротуаре. — Да-да, конечно. Так вот. Пристает ко мне это хуйло, простите за мой французский, и начинает докапываться. Он явно хотел выебать мой рот или задницу, не знаю. Но использовать он меня планировал, даже деньги предлагал! Клянусь, уебище, – Хан выпалил это довольно быстро и остановился. — Ну? Что дальше? — Он за мной ходил... не отставал..., – Хан сглотнул скопившуюся вязкую слюну. — Ну я ему бутылку бурбона по башке... — То есть, начал ты первый? – поинтересовался Ли, постукивая пальцами. — Я? Да что вы! Не я же к нему пристал, не я же хотел его отодрать, и не я хотел потом выкинуть его. А может он вообще меня потом скурить попытался бы. — Ты не лучше. Сам пьяный в стельку шатался, – недовольно пробурчал Минхо. — Ох, я... – послышался знакомый звонок с телефона. Полицейский достал с кармана телефон Джисона и, прочитав имя контакта с экрана, сказал : — А вот и твоя мама. — Мама? Погодите! Дайте, пожалуйста, трубку, – резко поднимается со стола Хан, а за ним вскакивает Минхо. — Я не имею право, сынок. Ты мне не всё сказал. Сядь на место, – скомандовал Ли. — Блять, она же волнуется! Пожалуйста, господин полицейский! Ли Минхо! — Эй, я тебе не друг какой-то, – Минхо, томно вдохнув, всё же протянул парню телефон. Слишком жалко мальчик выглядел. Слишком жалко было его маму, которая настрадалась за ночь достаточно, пусть и морально, в отличие от сына. Тот же настрадался физически. Джисон выхватил свой телефон и еле-еле принял звонок. Трудно что-то делать, когда руки скреплены наручниками. — Ало? Мама! – радостно сказал Хан. — Божечки, Джисон! Ты живой, Господи. Где ты был?! – волнуется женщина. А как тут не волноваться? — Мам, мамулечка, моя любимая мама, прости меня, дурака. Я сбежал, я так виноват! – его глаза бегают туда-сюда. Полицейский ухмыльнулся этому, но потом прокашлялся и снова вернул свой суровый вид. Ничего забавного, Минхо. — Сын мой, где ты?! Я тебя заберу! Просто скажи где ты находишься! — Мам, тут такое дело...,– Хан не знает, как сказать матери, что он в полицейском участке. Он даже не знает, как он будет оправдываться, и что он скажет про своё опухшее после драки лицо. — Что такое, Хани? Что с тобой? — Мам, я не могу прийти... — Чего?! Ты совсем дуркуешь? Я тебе столько раз звонила! Ты у этих придурков, да? – не совсем придурков, конечно... — Извини, мам, давай я потом всё объяс... — Хан, ну-ка живо домой! Сейчас же! Или мне тебя забрать?! Ты должен быть дома, Джисон! Джисон в испуге отклоняет трубку и смущенно смотрит на Минхо. — Боишься признаться, что избил человека? – начал Ли, смотря на разочарованного Джисона. — Я преступник... — Парень, ты не преступник. Это наркоман, к тому же сбежавший с камеры. В любом случае, ты защищался. Но если бы ты его не протыкал, всё было бы легче, – выдохнул Минхо. — Он... умер? – испуганно прошептал Хан, а Ли только улыбнулся. Почему он вообще улыбается в такой напряжённой обстановке? — Да какой умер, расслабься. Да, ладонь ты ему нехило проткнул, но тебя сажать никто никуда не собирается. Выдыхай. Снова раздаётся мелодия с телефона и, видя звонок от матери, Хан сглатывает и вновь отклоняет. — Почему не принял? – спросил Ли. — Я... тут в общем. Мне пора домой. Спасибо за допрос, до свидания! – сказал он так, будто его пригласили на чашечку чая. — Что?! Эй, я тебя ещё не отпустил! Хан встаёт и ему плевать на наручники. Он еле протаскивает телефон в карман и собирается открыть дверь в коридор, как тут его отталкивает и прижимает к стене Ли. — Далеко собрался? – напротив губ Хана произносит Минхо. — Меня мама зовёт. Если я не приду домой, она меня убьёт! — Ты не имеешь право уходить с допроса, парень! Мы ещё не закончили. Да и к тому же, твои руки скованны. — Да что вы мне вечно про права качаете! – Хан сказал это, когда Ли его прижал ещё сильнее. Потом он вспомнил где он. — Ах, точно. Вы же полицейский... — Ага, так что садись немедля. Не забывай, что диктофон всё ещё записывает. Ли расслабляет руки, как бы выпуская парня, и собирался отойти назад от Джисона, но тот его выхватил за воротник формы и притянул обратно, не давая уйти. — Эй, что ты... — Но разве я не достаточно сказал, господин полицейский? – Хан старается очаровать опечаленным взглядом полицейского, но это не работает. — Не строй мне глазки, Хан Джисон, – он убирает его руки силой и всё же идёт назад к столу, подзывая того сесть на то же место, откуда встал. — Да? – у младшего заиграла улыбка. — Диктофон ещё записывает, верно? – он подходил к стулу, но не к своему, а где сидит Минхо. — Хан Джисон. — Мне так нравится, когда вы произносите моё имя, – Хан подошёл к сидящему Минхо и, окинув взглядом полицейского, мигом уселся на его коленях. — Блять, что ты творишь... — Тс-с-с, господин Ли Минхо, – Хан прильнул ближе, затыкая указательным пальцем рот полицейского. — Разве человек, придерживающий закона, позволяет содержать паршивые слова в своём лексиконе? – игриво тянет Джисон. — Да какого черта со мной какой-то сопляк играется, – грубым тоном прохрипел Минхо, взяв Джисона за талию, чтобы откинуть его, но тот только застонал. Довольно громко и... красиво. — Что... что это было..? — Ах, Ли Минхо, так хорошо, – издевается Хан и начинает двигать бёдрами. Он берет правую руку полицейского и возвращает её на свою талию. — Не убирайте руку, вот так, – он закрывает глаза, запрокидывает свою голову назад и расплывается в хитрой улыбке, имитируя наслаждение. Сам не понимая почему, но ему вдруг захотелось поиграть с полицейским. Ему влепят за это, но остатки опьяненного состояния могут дать о себе знать. — Ты дурак?! Блять, какого..., – Минхо не может нормально говорить, так как младший буквально двигается у его паха, создавая трение. — Паршивец, остановись, сейчас же! — Ну что вы, мистер Ли. Вы даже не убрали свою руку с моей талии, м? – Хан окольцовывает его шею, а наручники уже давят на запястье. Минхо собирался опрокинуть Джисона, но стоило ему напрячься, тот издал ещё один стон. — Ах, Минхо, – Джисон начинает сильнее двигать бёдрами, прислоняясь к уху Ли, постанывая. — Блять, слезь с меня, – еле произносил Минхо. — Ты хоть понимаешь с кем ты сейчас тут дерзишь?! – на это Хан застонал громче. — Сука, заткнись! Хан не мог сдержать победной улыбки, когда увидел, что уши Минхо залились краской. Джисон сам покраснел от таких движений бёдрами. Да, ему стыдно, но ведь Минхо сам его сначала прижимал. Когда полицейский собирался выхватить Джисона, тот стонал в ухо громче, чем останавливал Ли. И вдруг, Хан почувствовал что-то, что упиралось ему прямо в зад. Джисон определенно выиграл. — Оу, господин Ли..., – он отодвигается и смотрит на покрытое румянцем лицо. Его губы были приоткрыты, пытаясь выхватить воздух. — Не знал, что полицейским такое нравится. — Сука! – Ли выхватил младшего и с грохотом откинул его на пол. — Какого члена ты тут закатил?! — Вашего члена, – Хан разразился громким смехом. В это время Минхо поднял его и схватил за воротник, вновь прижимая к стене. — Ох, хотите повторить? М-м-м, люблю грубо. — Заткнись, блять, – Ли ослабил хватку, отошёл от развязного парня и выхватил диктофон со стола, выключая и удаляя запись. — Сука, ты мне допрос испортил. — Зато поднял ваш член, – Джисон подмигнул. А ведь он может просто закрыть левый глаз, чтобы "подмигнуть". Это забавно... — Слушай, ты, – Ли обратно подходит к нему довольно близко и тихо говорит. — Об этом никто не должен знать, ты меня понял? Хан уже хотел съязвить, как его прервал шум открывающийся двери. Двое дернулись и посмотрели в источник скрипа. Минхо резко снял фуражку и прикрыл ей бугорок, на что Джисон фыркнул. В проеме показался другой взрослый дознаватель, с удивлением смотрящий на них. — Эм, что вы тут делаете? – спросил он с поднятой бровью. Да, это правда странно, когда полицейский и опрашиваемый вот так близко стоят. Тем более, когда один будто что-то подозрительно прикрывал. — Ничего, – откашлявшись, сказал Ли. С этой фуражкой внизу он выглядит глупцом, да ещё с красными щеками. — Он свободен. Как я и думал, к нему приставали и в общем... вы поняли. Я вам сам всё объясню позже, – Ли боковым зрением видел, как Джисон с ухмылкой косился на старшего. — Объяснишь? – не понял второй дознаватель. — А как же запись с диктофона? — Я... я забыл включить. — Что? – мужчина повысил тон. — Ли Минхо, как так можно относиться к своей работе?! Только месяц здесь, а уже такие элементарные вещи забываете? – мужчина презрительно выплюнул это Минхо, а затем вдохнул и устремился на Хана. — Ладно, отведу тебя к твоим дружкам и идите домой. Бедные ваши мамы, а Бог вам судья. Хана высвободили от наручников и дали телефон. Перед тем как выйти с комнаты допроса, он вновь окинул взглядом Ли и то место, где он скрывает стояк, а затем подмигнул, сказав : — Хороший допрос, Ли Минхо. Полицейский был в ярости. На себя и на этого мальчика.

🚨🚨🚨

Друзья воссоединились на улице, обсуждая всё произошедшее. Вернее, они в основном слушали Хана, у которого явно было что рассказать. Но и другие тоже. Когда Джисон убежал, Чонин пошёл обратно в дом Криса, потому что тому стало плохо. Чанбин сначала не отходил от Яна, следил за ним, пока не вспомнил про другого пьяного друга, шатающегося по дороге неизвестно где. В общем, Чонин и Хван спали, словно убитые, пока Со искал Джисона. Жаль, тот не сразу нашел. Не успел остановить драку. Сам Чонин тоже очень на себя злился, что пошёл дрыхнуть. Все они злились на себя. Ведь будь они в адеквате, Джисон бы сейчас не был с опухшим лицом. А ещё оказалось, что Чанбин сам вызвал полицию, так как не знал что делать с двумя окровавленными телами, а за свою свободу он тоже боялся. — Чел, ты серьезно проскакал на члене полицейского, пока мы тебя там, блять, ждали?! Прямо на допросе? И тебе, сука, за это не прилетело?! – удивленно спрашивает Хёнджин. — Я же говорил, не поверите! – Хан сам удивлён тому, что произошло пятнадцать минут назад. — Джисон-и, ну ты даёшь. Тебе не кажется это, ну как бы... по-гейски? – спросил Чанбин. —Ты буквально сам встречался с парнем, пока он тебе не изменил, – вмешался Чонин. — Да шучу я, шучу, – отвечает Бин. — Мне всё ещё трудно отойти от услышанного, – Чонин поворачивается к Джисону. — Хотя, учитывая, что это Джисон, то это ещё цветочки. Лол, я представляю каково это. — Представляешь, как он прыгает на стояке полицейского? – с ухмылкой спрашивает Хван. — Я бы тоже попрыгал, – произносит тихо Чанбин, и все к нему поворачиваются со сморщенными минами. — Ну а что? Вы вообще видели его? Да ему бы в модели, а не в полицейские. Он правда секси. — Эм, Бин, всё ок? – уточняет Хан. — У самого-то? Рожа набитая. Мать что твоя скажет? — Бля, точно, мама, – Джисон под ухмылки друзей нащупывает свой телефон, а потом матерится, видя посаженную батарейку. — Ну вообще..., – начинает Хёнджин. — Бинни прав. Нас какой-то мерзкий дядька опрашивал, а тебя такой красавчик. Я его нарисую, – закусил он губу. — И будешь дрочить? – с насмешкой звучит от Яна. — Угадал. Парни залились смехом.

🚨🚨🚨

Солнце уже светило в глаза (в случае Джисона: в один глаз), а Хан ужасно хочет спать. Как он и думал : башка раскалывается на кусочки. Он выдыхает у порога своего дома, боясь войти, но тут дверь сама открывается. Виднеется женщина с тусклым взглядом и мешками под глазами, но как только она видит сына, у её глаз тут же собираются слезинки. Она обнимает Джисона и затаскивает в дом. — Я тут с ума схожу! Где ты был?! Что с твоим личиком, Хани? Боже..., – мать не могла успокоиться. — Всё нормально, мам. — Нормально? Нормально?! У тебя лицо набитое, глаз замотан. Это, по-твоему, нормально?! – она разрывается и садится с сыном, всхлипывая от слез. — Мам, не плачь, пожалуйста. Прости меня, прости. Прости, что сбежал. Я такой глупый, – он обнимает маму и гладит её по голове, сам держится, чтобы не заплакать. Позже они сидели и напряжённо пили чай. Джисон сознался, что выпил много на вечеринке, но насчёт лица он отмахнулся, соврав, что это он с лестницы упал. Мама не поверила, но сделала вид, что это так. Она не ругала его, она просто обнимала крепко и переживала, что такое повторно случится. Женщина отклеила пластыри и повязку, обрабатывая раны, затем закрыла глаз новой повязкой и наклеила новый пластырь на нос. Хан отпросился от учебы на два дня дома полежать, что он и сделал. Мама с осторожностью выходила из дома на работу эти дни. Она боялась за сына, звонила по видеосвязи. Конечно, теперь она ещё больше против таких тусовок, да и Джисону правда хватило. Стоило ему вспомнить тот день, как у него начинает шипеть раны, напоминая о окровавленном мужчине. Не то чтобы это его сильно потрясло. Из-за этого неприятного инцидента, он впитал всю мерзость приставшего наркомана. Именно его слова разозлили Хана. Но он тут же разбавлял свою ненависть с радостью, когда вспоминал блаженное лицо полицейского.

🚨🚨🚨

— Да ты там совсем ахуел? – возмущался Хёнджин в трубку. — Ты говорил на пару дней дома побудешь, а тебя нет неделю, Джисон. Неделю! — Сорян, бро..., своим правым глазом клянусь, я завтра приду, – с сочувствием произносит Хан. — Да нахер мне твой ободранный избитый глаз?! Мне ты нужен! Всем нам! — Как мило, дорогой, – игриво тянет Джи. — Я прибью тебя, – Хван на пару секунд умолкает. — Короче, старый хер пришёл. Я тебе ещё присуну. Он повесил трубку, оставив Джисона утопать в тишине наедине с собой. Время девять утра, а он даже не знает чем себя занять. Хан провёл так целую неделю, ничего дельного не сделав. Только Чонин один раз к нему заскочил, и они играли в карты, смеясь. Ребята пишут ему, переживают. Даже Бан Чан извинялся перед Джисоном, что недоглядел. Хан не винит его. Он никого не винит, кроме того накуренного ублюдка. Парень, конечно, сам любит выпить и покурить, но иные вредные вещества вызывают у него бурю ненависти. Ладно. Пора уже что-то делать. Джисон не может так пялится в потолок. Он решил прогуляться, ибо это ему правда не помешает. Давно он не дышал свежим воздухом, так что пора взбодрить голову. Хан надел синюю рубашку и чёрные карго, взял ключи и выбежал из дома. Маме он написал, что выходит. Та попросила его быть крайне осторожнее. Чтоб не как в прошлый раз. На лестницы не падал. Вернее, чтобы на чудиков не попадался.

🚨🚨🚨

Хан решил остановиться в парке и сел на скамью среди деревьев. Было довольно солнечно, так что его лицо вспотело под чёрной маской, закрывающая пластыри. Правый глаз тоже был мокроватый из-за повязки. Но всё же свежий воздух немного привёл в чувства парня. Освежил. Джисон вдохнул и снял маску, нащупал у себя в карманах пачку сигарет. Он уже вытащил сигару с коробка, подложил между губ, но вспомнил, что забыл зажигалку. О чёрт. Обычно он редко брал её с собой, а просто выпрашивал у друзей. Нет, так дело не пойдёт. Ему необходимо покурить, так что он просто попросит у прохожих зажигалку. Он оглядывается и замечает спину идущего по тропинке мужчины с русыми волосами. Над ним вылетает пар, а затем этот мужчина выбрасывает сигару в мусорный бак. Значит, у него должна быть зажигалка. Джисон встал со скамьи и решил подойти к нему. Сначала он планировал крикнуть, мол : «Эй, мужик», но это было бы как-то невежливо, что ли. Лучше он аккуратно подойдёт и нормально попросит зажигалку. Вдруг незнакомец остановился, а вместе с ним Хан. Незнакомец вытащил свой телефон, смотря в экран, а затем обратно засунул в карман своих брюк и продолжил идти. Вместе с ним продолжил Джисон. Дурак. Ему не надо было останавливаться. Так бы он быстрее оказался у цели. Блять, ему просто нужна зажигалка. Зачем так усложнять? Хан решил ускорить шаг и уже вот-вот коснётся плеча прохожего. Он вытягивает руку, собираясь позвать парня, но тот незнакомец оборачивается раньше, быстро произнося. — Вы долго будете за мной..., – парень удивился и замер, поджав губы. Да, Хан тоже остолбенел, увидев полицейского. Того самого Ли Минхо. — Оу, Ли Минхо, – начал Хан, хмыкая. — Не думал встретить вас здесь. — На что вы намекаете, Хан? Надеялись встретить меня в участке? – всё так же удивленно говорит Хо. Джисон расплывается в хитрой улыбке. — Ну а вдруг я решился на какое-нибудь мелкое хулиганство, чтобы вы поймали меня, а я снова мог оседлать ваши сексуальные бёдра, м? Лицо Минхо померкло в ярость. — Закрой свой паршивый рот. Я даже слышать не хочу. — Но вам понравилось. — Чего ты хочешь? Зачем за мной шёл? – Минхо игнорирует воспоминания о выходке Джисона. Вернее, он пытается. — Я хотел зажигалку, но кажется, я откопал альтернативу, – Джисон показушно облизывается. Ли цокает и достаёт зажигалку, протягивая её Хану. — Забирай. Можешь не возвращать. Просто оставь меня, – буркнул Минхо. — Не думал, что такие немаловажные шишки, как полицейские, курят, – осматривая зажигалку. — Ты вообще думать не умеешь. Дознаватель разворачивается и быстрым шагом отходит, но Хан на это лишь хмыкнул и догнал Ли, говоря : — Что вы убегаете, мистер Ли, а? Не хотите продолжить начатое? – на эти слова полицейский останавливается и грозно смотрит на парня. — Я ведь оставил вас тогда со вставшим членом, – подходит ближе. — Хан. — Интересно, как вы потом управились, м? Вы тогда думали обо мне? — Заткнись, чертов сопляк, – Ли хватает младшего за воротник его рубашки темно-синего цвета, но вспомнив, что они на людях, тут же отпускает. — Вы, я смотрю, любитель всех хватать, – Хан поправляет свою рубашку. — Небось хотели меня прижать к дереву? — Блять, просто забудь меня и тот допрос, ты понял? – Минхо хмурит брови. — Почему я должен? Как я могу такое забыть? — Ты сын помойного ведра, ясно? Мне плевать, просто забудь произошедшее, пока я тебя не избил так же, как ты того урода. Боюсь, твоя мама будет ещё больше переживать за своего сыночка, – уголки губ Ли приподнимаются на последнем предложении. — Избить? Вы меня? – Джисон театрально удивляется. — А разве вы имеете право это делать? — А разве ты имел право садиться на меня и двигаться прямо на допросе? Ли остановился и тяжело вздохнул, пока Джисон даже не слушал его. Он был занят сигаретой. Как только он её зажег, он сказал: — Ну что вы замолчали, господин полицейский? – выдыхает дым. — Тебе ещё повезло, что у нас в комнате сломались камеры. Так-то всё отделение увидело бы, что ты на мне прыгал. — Вам тоже повезло, – ухмыляется Хан. Они начинают идти прямо, словно друзья на прогулке. — Вы ведь тоже ничего не сделали. Продолжали сидеть, пока я двигался на ваших бёдрах. — Да потому что ты стонал, как резанный, – Ли повышает тон, но тут же успокаивается. Они ведь всё ещё на улице среди людей. — И вам всё же понравилось. — Очень самонадеянно. — Ваш член был твёрдым, – Джисон наклоняется к уху Минхо. — Ах, как же ваше лицо выглядело тогда. Всё ещё самонадеянно? — Отвали, школьник, – буркнул Ли, толкая Хана, но тот не собирается отставать. — Может, обменяемся номерами? – спрашивает Джисон, затянувшись. На это полицейский сильно злится и останавливается. — Ты сучье дерьмо, ещё и будешь у меня номер просить? Хочешь воплотить свои грязные фантазии, сопля с недотрахом? — Ну что вы, я и не думал о таком, в отличие от вас – Хан назло выпускает дым прямо в лицо Ли. — Я просто хотел извиниться за содеянное, выпить в баре, не знаю. — Хочешь извиниться? Просто оставь меня. Тогда я приму твои извинения. Минхо отошёл быстрым шагом, а Джисон не собирался дальше идти. Хватит уже дразнить его, а то он может доиграться. Пора забыть этот инцидент. Он и правда с огнём играет. Но этот Ли Минхо явно отпечатался в сознании Хана.

🚨🚨🚨

Хан достаточно нагулялся, так что уже дома на кухни пьёт чай с чизкейком. Также на столе лежит зажигалка тёмно-фиолетового цвета, которую он рассматривал и вспоминал Минхо. Его раздумья прерывает телефонный звонок от Чанбина. — Вспомнил меня, да? — Я о тебе не забывал, дурак, – смеётся Со. — Я тут в баре один. Заскочишь? — Братан, издеваешься. Я не хочу повторять то, что было. — Тут нет никаких полицейских, на которых можно сесть, – слышится смешок в конце провода. — Ты придурок, Бин. — Придёшь, да? Я за тобой буду следить, тем более одному тут скучно. Пожалуйста. — Чанбин-а, завтра на учебу мне, – жалуется Хан. Вообще-то он не против, но пока не рискует. Чанбин выдыхает: — Ладно, ты прав. Извини, Хан, лучше отдыхай. И глаз свой береги, друг. — Стой. — Что такое? — Пришли координаты. Плевать мне. Я приеду.

🚨🚨🚨

Джисон всё-таки приехал в бар к Чанбину, ведь одному ему тухнуть не хотелось. А завтрашний день на учебе... он снова прогуляет. Правда, ему потом нужно будет много отрабатывать пропуски, но сейчас ему плевать. Как всегда ему сносит крышу. Хан с другом сидел за стойкой и попивал пиво, закусывая крабовыми чипсами. — Препод тебя ждёт. Все мы ждём тебя, Хан, – говорит Чанбин, позже делает глоток пива. — Извините, ребят. Послезавтра точно буду. — Глаз у тебя смешной, – Бин съязвил насчёт повязки, на что Хан закатил глаза. Джисон посмотрел поодаль, где находился небольшой музыкальный коллектив. Хан увидел у одного гитару и, сделав ещё пару глотков, встал с места. Чанбин хотел выхватить его, но что-то промахнулся и наблюдал, как друг идёт в сторону гитариста. — Слушай, можешь дать мне поиграть? – улыбчиво спрашивает Хан у гитариста. — Нет, друг, нельзя так. Тем более пьян ты. — Я заплачу, – Джисон вытаскивает пять долларов и машет около его лица. — Так уж и быть, типчик, – резко меняясь в лице, говорит тот и выхватывает деньги. Джисон берет гитару и начинает бренчать, сменяя струны за струнами. Изначально Джи планировал сыграть что-то взбодрившее, что могло бы оживить здесь всех, но его пальцы играли только печальную мелодию. Хан не был чем-то расстроен, он просто захотел сыграть что-то душераздирающее. Конечно, из-за пива у него немного было мутно перед глазами, из-за чего он фальшивил. Но разум он точно не потерял, так что не всё так плохо. — У нас тут похороны? – ядовито спрашивает какой-то мужик, сидящий в баре. — Да, твои, – в ответ язвит Хан. Чанбин прокашлялся и подошёл к другу, вдруг чего он ещё натворит. Хану лишь нужно было умыться и отлить, так что он попросил подождать Бина за стойкой, пока он управиться со своими делами. Джисон открыл дверь туалета и увидел у раковины знакомую фигуру. Опять он. Ли Минхо. Он стоял и вытирал свою атласную рубашку фиолетового цвета, которая была заправлена в брюки, идеально сидящие на нем. Ну почему опять он? Минхо повернулся к пришедшему и тяжело вздохнул : — Снова ты. — То же самое могу сказать, – Хан с улыбкой осматривает его лицо и замечает в ушах жемчужные сережки. — Классные серьги. Он подошёл довольно ближе к Ли, оставляя между ними всего несколько сантиметров. — Классно играешь на гитаре, – тихо выпалил Минхо. — Не думал, что вы это скажете. — Я хотел сразу сказать. Я заметил тебя, как только ты зашёл. Ты слишком громко здоровался. — Вот как? – Джисон подходит ближе и упирается ладонями о раковину, прижимая Минхо. — Джисон, отойди, – нехотя говорит Ли. А Джисон удивляется от неформального обращения, но не подаёт вида. — А то что? Арестуете меня? – игриво тянет Хан. — Ты, наверное..., — он хотел сказать «пьян», но остановился. Его взгляд упал на хановы губы, которые так и хотелось поцеловать. — Что-то не так? – шепчет Джисон, приближаясь к его лицу. Минхо прерывисто вздыхает и запускает ладонь в волосы Хана, сжимая их и притягивая к себе, целуя его. Джисон сразу же отвечает. Он чувствует клубничный вкус от бальзама на губах полицейского... А тот ли это полицейский вообще? Поцелуй получился трепетным, слишком взволнованным и резким. Они быстро причмокивают губами, оттягивая их. Хан начал посасывать нижнюю губу Ли, а тот отпустил его волосы и уложил обе ладони на его щеках. Джисон тянет их в одну из пустых кабинок, усаживаясь на крышку унитаза, а Ли тянет к себе. Минхо усаживается на коленях младшего и отрывается от него, пытаясь выхватить воздух. Пока старший пытался отдышаться, Хан оставлял легкие поцелуи на кончике его носа и щеках. Минхо смотрел на него голодными глазами и снова притянул в поцелуй, только уже грубее. Он углубил поцелуй своим языком, посасывая ханов. Оба стонали в поцелуй, по подбородку Хана стекала небольшая струя слюны, а воздуха было мало. Кабинку заполняли звуки грязных причмокиваний. Джисон нехотя отстранился первым и тыльной стороной руки вытер стекающую слюну, отдышавшись. — Джисон, я...., – хотел что-то сказать Минхо, но его перебили. — Ахуенно целуешься. Ли склонил голову на его плече, рукой обхватывая его шею. Ему было стыдно, однако вставать он не хотел. — Я не должен был, извини... — Что-то не так? Ли снова приподнимает голову и смотрит в красное лицо Хана. — Разве это правильно? – спрашивает Хо. — А что тут неправильного? Минхо не успел ответить, как Хан положил руку на его пах, начиная поглаживать. Ли тихо промурлыкал, что заставило Джисона ухмыльнуться реакцией старшего. У обоих был полутвёрдый член, который вот-вот будет сильно давить. Джисон припал губами к шее старшего, зацеловывая её и оставлял мелкие укусы, на что Минхо начал прижиматься к телу Хана ещё сильнее. — Джи... — Сколько вам лет? – неожиданно спросил Хан. — Двадцать... двадцать один, – выдыхает Ли. Хан всё ещё поглаживает его уже вставший член, который так и хочется уже наконец высвободить. — Девятнадцать, – говорит Хан насчёт своего возраста. — Думаю, разница в два года не так велика? — Если бы ты был малолеткой...я бы..., ах, я бы сам сдался в тюрьму. Джисон ухмыляется и давит рукой на пах Ли, заставляя того проскулить громче. — Джисон... ты можешь снять..., – просит старший. — Хотите заняться совместной дрочкой? — Как в прошлый раз я точно не хочу. Младший хмыкнул на это и начал нежно целовать губы Ли. Они оба простонали в поцелуй, пока Хан расстегивал брюки Минхо, а затем стянул их вместе с боксерами. Налитый кровью член старшего дёрнулся, когда его наконец освободили от ненужных тканей. Головка уже была немного мокрой из-за природной смазки. Джисон голодно разглядывал орган Ли, пока тот смущенно смотрел. — Ну ты чего уставился? – неловко бурчал Хо. Джисон облизнулся, а Минхо, закусив губу, принялся расстёгивать хановы джинсы и немного стянул их, замечая на чёрных боксерах маленькое мокрое пятно. — Сам как девственник течёшь, – не смог не съязвить Ли. — Не девственник я, – настала очередь Хана смущаться. Минхо хитро улыбнулся, и чтобы Джисону не было так стыдно, он притянул его в мокрый поцелуй, попутно стягивая боксёры. Ли придвинулся к телу младшего насколько это возможно было и чуть заскулил в поцелуй, когда его член прикоснулся к чужому. — Блять, – тихо прошептал Джисон и уместил свои руки на заднице старшего, сжимая половинки. — Сука, ты сделаешь уже что-нибудь? – тот недовольно произнёс сквозь стон, жаждая, пока кое-кто коснётся его. Хан улыбнулся и одной рукой обхватил член старшего, от чего тот выгнулся в спине. Ли уместил свои руки на плечах Джисона, сжимая их. Хан начинает плавно водить вверх-вниз по плоти, размазывая стекающий предэякулят. Минхо прижимается губами к раскрасневшимся ушам младшего и стонет, от чего у Хана начинает течь. — Хён, – жалко скулит Джи. — Прикоснись ко мне. Минхо закусывает ханову мочку уха и плавно отпускает руку вниз, останавливаясь у чужого стояка. От резко прикосновения Джисон жалко скулит. Ли начинает обхватывать основание, давит, а затем начинает двигать руками аккурат движением Хана. Они настраивают темп и дрочат друг другу в одном ритме. Только Джисон любитель поиздеваться. Его рука начинает проглаживать головку, затем большим пальцем нажимает на уретру, отчего старший шипит. Рука младшего останавливается, она просто покоится на головке, хотя Ли активно водит своей рукой по его члену. Минхо хочет толкнуться в чужой кулак, но не может. Он скулит от жажды трения. — Хан... пожалуйста, – Хо замедляет свои движения. — Хочешь ещё? – издевается Джисон. Он сам сейчас взорвется. Были бы удобства и всё необходимое, он бы нагнул полицейского и вдалбливал, поглощая его крики. — Не издевайся, пожалуйста, Хан, – скулит старший, всё ещё пытаясь толкнуться в руку, двигая бёдрами. — Проси хорошо. Он определено дьявол, раз так любит издеваться и смотреть на скулящего старшего. Этот человек не похож на того ворчливого полицейского, который только смотрел неодобрительно и ругался. Тот приоткрыл рот и склонил голову назад. Ему будто мало воздуха, кадык дергается, слышится всхлипы. — Джисон-и, прошу, позволь мне кончить, пожалуйста, – умоляет. Джисон выиграл во второй раз. Хан ухмыляется и начинает резко бешенее двигать рукой, от чего стон за стоном вырывается из уст Ли. Тот тоже двигает своей рукой по плоти младшего, у которого закатываются глаза от наслаждения. Минхо притягивает Хана в поцелуй: немного грязный, неуклюжий из-за движений, но в то же время умоляющий. Это причмокивание и громкое хлюпанье двух заполнили весь туалет настолько, что парни, возможно, не услышали, как кто-то мог их застукать. Их больше не интересовало что-то иное, кроме желания раствориться друг в друге. Стоны становились громче, смазки было много, тела вспотевшие и кончики волос, которые неприятно прилипли ко лбу. Оба были близки к разрядке, но они хотели растянуть удовольствие, делая пару толчков, но всё же сдались. — Готов кончить? – спрашивает Джисон, хотя он знает, что да. — Д-да, давай... вместе. Хан берет свободной рукой несколько штук туалетной бумаги и перекрывает уретры друг друга, дабы не испачкаться. Через несколько толчков парни с всхлипом кончают. Отдышавшись, Джисон скомкает бумагу и выбрасывает, прерывисто, как старший, дыша. Ли всё же разрушает тишину: — Никогда бы не подумал. Джисон улыбается: — Не подумал что? — Что мне будет дрочить один придурок-студент, – с отдышкой говорит Ли. — Знаешь, я тоже удивлён, – Хан гладит по щеке Минхо. — Я не думал, что мне будет дрочить человек из полиции. — Ты невыносим, – Хо сам расплывается под ладонью младшего. Они собрались, умылись и отчистили всё безобразие, и безмятежно, будто это не они надрачивали друг другу в кабинке, обменялись номерами. Вернее, Хан настоял. Ли хотел ускользнуть, но нет. После такого он точно не убежит. — Поцелуешь меня ещё раз? – игриво тянет Джи. Минхо правда хотел отказать, но не мог. Он сам жаждал эти губы, и он сам первый к ним притянулся. Поэтому сейчас он нежно притянул его за затыльник и ломко поцеловал. Совсем по-детски. Отстранившись, Минхо прошептал ему прямо в губы: — Ещё увидимся, Хан Джисон. И удалился, оставив того в туалете с приятным трепетом. Хан хочет ещё. Он просто так не оставит этого Ли Минхо, он точно его добьётся. Он забыл про всё на свете в тот миг. В те поцелуи он будто потерял память и увлёкся Минхо. Точно. Чанбин. Он забыл про Чанбина. Джисон быстро окинул себя взглядом в зеркале и выскочил с туалета, надвигаясь к стойке, где уснул Чанбин. — Япона мать, – вздыхая, говорит Джи, в то время на него смотрит уставший бармен. — Забери его, пожалуйста, – с мольбой произносит бармен. Его можно понять. Джисон вызвал такси и попросил помочь таксиста помочь закинуть друга в машину. Затем Хану пришлось тащить Бина до дома, искать его ключи и уложить на кровать, а дальше сел в ожидающую его машину. По дороге он думал лишь о Минхо, о том, что он теперь может спокойной набрать полицейскому, и о том, что произошло в кабинке туалета.

🚨🚨🚨

альфач чанбин

SpearB : Бляха ты конечно извини что я уснул вчера SpearB : Но какого хера ты в туалете три года торчал? SpearB : Я пока тебя ждал успел весь кайзердом выпить SpearB : Ты там дикобраза высрал или что?

J.One : да живот скрутило говорю J.One : всё забей

Чанбин на следующий день названивал и писал Хану о том походе в баре. Конечно, Джисон не стал говорить об интересном времяпровождение с полицейским. Легче было оправдать всё запором, чем рассказывать про это. Мама даже не узнала, что сын ходил в бар, потому что сама пришла даже позже него. В то время Хан уже спал. Сегодня он последний день должен был «отлеживаться» дома, ведь он пропустил действительно много занятий, за что придётся отработать. Хан сидел в своей комнате и думал о вчерашнем, разглядывая зажигалку Ли. Он определено ему напишет. Не зря же он попросил его номер. Они ведь не могут так молчать? После той ночи точно. Он уже взял в руки телефон, чтобы написать контакту Lee Know с котиком на аватарке.

J.One : зачётная фотка лино J.One : ты на аве?

Он не знал, как начать диалог, так что написал то, что пришло ему в голову. Ответ ждать долго не пришлось, но... Lee Know : Я занят. Ответ разочаровал. Сильно. Джисона что-то кольнуло в грудь, будто нож, смазанный ядом, в сердце. Как так можно? Неужели старший просто забудет то, как они жадно целовались, буквально съедая друг друга? Может, он это просто вспихнет на алкоголь? Нет-нет-нет, так ведь нельзя... Хан, он просто занят. Он ведь дознаватель, ладно? Наверняка занят своими полицейскими делами. Просто не парься и продолжай дышать. Он всё равно сильно переживал и покусывал свои губы. От своей нервозности он отклеил свои пластыри и повязку, о чём пожалел, ведь сам обратно нормально обработать он не мог. Пусть царапины заживают, но его глаз попрежнему выглядит отталкивающе... Благо мама была ещё дома, так что она помогла. — Слушай, сынок, – начала мама, гладя парня по голове, закончив обрабатывать. — Ты не против мне помочь в цветочном магазине? У нас поставка, а моя коллега заболела. — Мам, я ведь не флорист, – вздыхая, говорит Джи. — Да там ничего толком делать не надо! Да и тем более, ты тут дома тухнешь, как яйцо. Выйдешь, оклемаешься! Да, мама права. Поэтому Хан согласился. Он накинул на себя простую белую рубашку и заправил в чёрные обтягивающие джинсы, затем вышел с мамой на работу.

🚨🚨🚨

— Хани, гортензии вон там! — Мам, гортензии - это что? Да, всё-таки ему тяжело возиться с цветами, когда он даже не понимает какие где. А ещё у мамы, оказывается, очень наглые постоянные клиенты, которые только и делают, что грубят. Джисон уже пару раз ввязался в словесную перепалку, за что мать осталась недовольной. Вдруг покупателей спугнёт ещё? — Ну что ты такой глупец, – мама заходит в холодильник с цветами. — Вот же, голубенькие. Один глаз замотан, другой вообще не видит у тебя, – послышался звон от колокольчиков открывающийся двери. — Покупатель пришёл. Иди спроси чего хочет, а я тут соберу всё. Джисон вышел из склада и направился к кассе, и как только увидел покупателя, который рассматривает астры, он замер. Опять он. Это издевательство? Почему Джисон снова и снова видит его? Сколько раз это ещё будет повторяться? Джисон кашлянул, чтобы покупатель обратил на него внимания. — Извините, можно спрос... – клиент не закончил, как повернулся к кассе и увидел Джисона. — Хан? Что ты тут... — То же самое хочу спросить, – не даёт договорить клиенту, точнее Минхо, Хан. Из холодильника вышла мама с ведром гортензий и улыбнулась пришедшему клиенту, что ввела сына в заблуждение. — О, Минхо-щи! Рада тебя снова видеть, – улыбнулась женщина, а Ли сделал поклон, всё ещё удивлён. «Снова»? — Мам, ты его знаешь? – Джисон шокирован не менее. — «Мам»? – Ли уже полностью растерян. Может, он спит? Что за...? — Ну конечно я его знаю! Это господин Ли Минхо из полиции! Он часто у меня закупается, – обращается мама к сыну. — Миссис, не стоит таких формальностей, я ведь младше, – смущается Ли, но вспомнив про нахождение Джисона, он спрашивает. — А вы... это ваш сын? — Ах, да, это мой сын, он мне просто помогает. Джисон не может проронить ни слова. Что, блять, здесь вообще происходит? Минхо в цветочном магазине матери? Часто здесь закупается? Мама его знает? — Ну что, Минхо, какие цветы на этот раз купишь? Ах, как же завидую счастливице, которой ты цветы несёшь! – мечтательно вздыхает женщина. — Ну что вы, миссис..., – Ли отмахивается и, оставляя удивленный взгляд на Хана, поворачивается обратно к астрам. Хана кольнули эти слова, он будто провалился и о нём все забыли. Что значит «покупает кому-то цветы»? То есть... — Хан-и, ты чего стал, как вкопанный? – женщина обратилась к сыну, а, услышав милое обращение, Минхо улыбнулся. Он точно как-нибудь подшутит над белкой из-за этого прозвища. — А, мам, я это..., – Хан будто проглотил язык. — Мне надо ещё лилии проверить. Проконсультируешь Минхо? – Джисон кивнул, смотря в пол. — Только не груби, – женщина перешла на шёпот, — Проблем ещё не хватало. Он из полиции, не забывай. Да Хан и не забывал. Обойдя кассу, он подошёл к Минхо и неуверенно спросил : — Ну, какие цветы берёшь? — Так значит, твоя мама – хозяйка этого магазина. Не думал, что ты сын такой чудесной женщины, – игнорируя вопрос Джисона, отвечает Минхо, всё ещё смотря на астры. — А я не думал, что ты такой урод, – цедит Хан, меняясь в лице. Он зол. Минхо обманул его. Он не был занят, он наверняка сейчас смотрит цветы для своей девушки. Ли оборачивается удивлённо на Джисона : — Что? Шутишь? Джисон осмотрел магазин. Никого, кроме них не было, но он боялся, что мама услышит. Он взял Хо за руку и вывел на задний двор, пока тот пытался выхватить свою ладонь. — Блять, ты чего творишь? – спрашивает Минхо, когда Хан его силой прижимает к каменной стене. — Ты меня просто использовал, да? — Что ты нес... — Сука, замолчи, – голос Джисона почти что ломается. — Ты просто потерся со мной пенисом и многообещающе меня кинул! Пишешь: «Я занят», а сам выбираешь цветы для своей девушки?! Какой же ты кретин, Ли Минхо, – Хан чуть ли не плачет. Не то чтобы у них была такая любовь, но во время взаимной мастурбации и множества нежных поцелуев они припечатались друг к другу. Джисону было неприятно. Его использовали. Как он думал. — Ты придурок, Хан Джисон, – Ли отодвинулся со стены, обтряхивая свою синюю рубашку. — Я придурок?! Издеваешься?! — А теперь заткнись и слушай, – Минхо потёр лоб. — Боже, почему ты попался мне именно в этом ебаном магазине. — Не говори плохое про магазин моей матери, сукин сын. Ты ещё и видеть меня не хотел? – Джисон максимально разбито сейчас звучит. — Можешь послушать?! – Хан умолк. Не потому, что Хо действительно громко сказал это, а потому, что у него больше нет сил говорить. У него и так образовался неприятный ком в горле. Ли вдохнул и выдохнул, затем продолжил. — Когда ты мне написал, я был на работе и разбирался со сборищем пьяниц. Собственно, у меня не было сил тогда отвлекаться, так что я просто ответил так немногословно, – Хан печально фыркнул на это. — Послушай ты меня. Я хотел... не просто загадить вину, а... позвать тебя на свидание? Если так можно сказать и... отпросился пораньше с работы, чтобы взять цветы и пригласить тебя к себе домой. – Ли от смущения начал смотреть в пол, пока Джисон смотрел на него с расширенным глазом, пребывая в шоке от услышанного. Он такой глупенький. — Ты... ты серьезно? – Хан тяжело сглотнул слюну, чувствуя вину за то, что наорал на Минхо, не разобравшись в ситуации. — Нет, блять, шучу, – Ли посмотрел на Джисона. — Откуда мне было знать, что ты сын хозяйки?! Какой абсурд. — Хах, о боже, – Хан пятерней зачесал волосы назад и сжал их. — Погоди. Но мама сказала, что ты тут частый клиент... кому тогда ещё цветы брал?! — Я меняю всех, как перчатки. — Какой же ты мерзкий. — А ты не даёшь и слова вставить, – Минхо положил правую руку на ханово плечо, чтобы тот расслабился. — Мне что, уже нельзя цветы покупать? Тем более, твоя мама мне уже как родная. — Не дай Иисус, – Хан сжал губы и сожалеюще посмотрел в глаза Ли. — Прости...прости, я такой дурак. — Всё нормально. Я понимаю, Хани. — Ублюдок. Хан обнял Ли крепко и гладил его по спине, пока их не прервала появившейся мама. Они мигом оторвались друг от друга. — Джисон! Минхо! – она притормозила. — Чего вы тут стоите? – женщина посмотрела на Хо. — Этот долбень, я надеюсь, ничего не натворил? — Ну мам. Минхо гортанно засмеялся, заставив Джисона восхититься этим звонким смехом, словно пение птиц. Посмеявшись, Минхо ответил женщине: — Не волнуйтесь, мы просто вышли подышать воздухом. Давайте пройдём. Вернувшись в магазин, Минхо снова припал к лавке с астрами. Он ведь выбирал их для Джисона, но откуда ему знать, что тот их любит? Хан, чтобы мама не услышала, тихо спросил: — Почему именно астры? Откуда такая уверенность, что мне понравится? — Не знаю, – вытянул Ли. — Я посмотрел по твоему дню рождению: четырнадцатого сентября – рождение астры. Вот я и решил... — А ты романтик, Минхо, – легонько ударил его в бок Хан. — Стоять. Откуда моё день рождение знаешь? — Я из полиции, если ты забыл. — То есть, ты следишь за мной? — Придурок. Когда патруль тебя откопал окровавленным, мы нашли твой паспорт в кармане и занесли паспортные данные в архив. Там я и узнал дату твоего появления на свет, идиот. — Ты что, копался в архиве, а потом смотрел дни рождения цветов? – Хан был потрясён от услышанного. —... ну, да... — Минхо-хён, ты правда страстный романтик, я смотрю, – Хан обнажил свои зубы в улыбке. — Пасть свою закрой, – процедил Ли. От такого он покраснел. — Ну так что, астры тебе нравятся? — Нравятся. Минхо купил фиолетовые астры, и пока Хан запаковывал цветы, старший печатал ему, что ждёт его к вечеру, закрепив адрес улицы, на которой Ли живёт. Как только на ханов телефон пришло уведомление, Джисон заглянул в телефон и широко улыбнулся, переводя взгляд на такого же улыбающегося Минхо.

🚨🚨🚨

Мама не стала задерживать сына допоздна. Она сказала, что справится сама, а Хану ещё надо подготовится к урокам. Только этот Хан сейчас заказал такси не к дому, а к своему Ли Минхо. Садясь в машину, Джисон написал Минхо, что уже едет.

J.One : в пути J.One : смазку купить?

Джисон пошутил. Правда пошутил, чтобы прочесть сообщение хёна, сопровождающее гневными комментариями. Но пришёл совершенно другой ответ, отличающийся от ожиданий. Lee Know : У меня есть. Может, он просто подловил шутку, но Хан всё равно залился краской только из-за мысли о предстоящем сексе. Джисон дрожащей рукой протянул деньги водителю и вышел в подъезд, затем залез в лифт, нажав на нужный этаж. Пятый. Хан прочистил горло и постучал в дверь нужной ему квартиры, и сразу послышался щелчок. В проеме показался Минхо такой... домашний. В обычной белой футболке и чёрных свободных спортивках, да ещё и с розовыми носочками с котиками. Совсем и не скажешь, что этот парень – суровый полицейский на работе. — Я думал, у нас свидание, а ты как тюфяк оделся, – съязвил Джисон, проходя внутрь квартиры, осматривая её. — Уютненько. — Не хватало мне ещё ради тебя в своём доме наряжаться, – фыркнул Минхо. — Проходи на кухню. Я приготовил пулькоги. Хан снял обувь и направился на кухню вместе с Минхо. Сел за стол и принялся рассматривать старшего, пока тот расставлял тарелку с ломтиками говядины. Минхо правда выглядел таким уютным, что его хотелось укрыть одеялом и притянуть к себе этот клубок милоты. Джисон так же заметил в вазе букет астр, который он же и собирал. — Мои цветы у тебя будут? – интересовался Хан. — Вернёшься с ними домой, Хани. — Черт, не называй меня так. — Почему нет? – Ли сел за стол и притянул палочки Джисону. — Просто, это..., – он берет с рук металлические палочки, — не знаю. Просто не называй. — Понял, тебе это нравится. — Дурак ты, – пробубнил Джисон. — Ешь давай. Они ужинали вместе, попивая «Брунелло ди Монтальчино», которое вручили Минхо на работе, чтобы он закрыл глаза на шалость одного богатенького старика. Вино он принял, но всё равно в участок богача забрали. В основном всё рассказывал Хан, и очень эмоционально, заставляя Ли самого разразиться смехом. Старшему нравились его пухлые губки, щечки, глаза и улыбка в форме сердца. Минхо готов слушать его смех, как заезженную пластинку. Сам Минхо тоже много чего рассказал. Например, что его решение стать дознавателем было спонтанным, а помогли ему связи отца. Его быстро устроили и вот – он уже два месяца расспрашивает всяких уродцев. Убийц ему не подкидывали, ибо ранг невысок, да и Ли особо не нужно это. — А что, если бы кто-нибудь запалил нас, ну, когда мы это самое..., – запинаясь, спрашивает Джисон. — Когда ты терся задницей о мой член? – Ли делает глоток вина, когда Хан кивнул. — Меня бы вряд ли уволили, но от моего отца мне бы досталось, да и коллеги бы презирали, – Ли приоткрыл губы и залип на Хана. — На моём лице что-то есть? — Я хочу поцеловать тебя, – честно выпалил Минхо. — Оу, тогда, – Хан отпил вина и встал, обойдя стол, и подошёл к Минхо. Он притянул его к себе, заставляя подняться и низким тоном прошептал. — Тогда сделай это. И он сделал. Он резко схватил Хана за волосы и притянул к себе, впиваясь в поцелуй. Они покусывали губы друг друга, оттягивая их. Минхо втянул нижнюю ханову губу, лаская её языком. Затем Джисон грубо схватил старшего за волосы, сжимая кулак, и протиснул меж его зубов свой язык, посасывая чужой. Минхо чуть ли не облизывал его десна, заставляя проскулить. Парни звонко оторвались от поцелуя, сопровождающий нить слюны. Младший проанализировал слишком возбуждающий вид Ли: покусанные губы, красные щеки, стекающая слюна по подбородку и глаза, полные похоти. Они снова притянулись в поцелуй, более волнующий и грязный. Хан уместил свои руки на заднице хёна, сжимая её до гулкого стона в поцелуй. Руки Минхо вцепились в спину младшего. И если бы он был без одежды, то ханова спина была исцарапана благодаря работе Ли Минхо. Парни жмутся друг к другу сильнее, буквально сливаясь в месте. И, кажется, у старшего опять кое-что выпирает. Джисон с ухмылкой отстраняется и наклоняется к уху, прошептав : — Хён, у тебя ... — Да, у меня почти встал. — У тебя такое повышенное либидо, – слышится смешок, затем он целует мочку уха. — Всё время встает из-за меня. — Помолчи, – Минхо рвано дышит. — У тебя у самого тоже валына приподнялась. Хан немного отстраняется от уха и смотрит старшему прямо в глаза. — Конечно, ты ведь такой сексуальный, хён. Ли сглатывает и шепчет: — ... ты хочешь...? — Хочу. Ты не представляешь как. — Точно? Твой глаз... — Не волнуйся, я не совсем слеп. Я хочу тебя, Минхо. Из уст Минхо вырывается тихий стон от такого прямого признания, а от одной мысли, что у них всё идёт к сексу, ещё больше будоражит. Джисон склоняется и припадает губами к его шее, нежно зацеловывая её, затем спускаясь ниже к ключицам, оставляя свои мимолетные поцелуи там. Затем он немного оттягивает футболку Ли, оголяя его плечо, чтобы опалить его поцелуями и там. Хан гладит по его пояснице, вызывая у старшего дрожь. — Хан... Хан, пойдём в спальню..., – умоляет он. И как он может отказываться? Облизнув плечо Минхо, он хватает его на руки и несёт в спальню. Ли удивился этому, издав небольшой вскрик, потому что его пах больно вздрогнул от такого подъёма. Джисон уложил его на кровать, нависая над ним. Он застыл, разглядывая старшего и уселся меж его ног. Такая соблазняющая, пошлая картина: раскрасневшийся Минхо лежит с раздвинутыми ногами перед Ханом и рвано дышит, прикусывая нижнюю губу, также пытаясь прикрыть ладонью стояк, который упирается в пах Джисона. Хан скулит. Он так хочет взять этого мальчика, пусть он и старше по годам. Но нет, перед ним лежит сейчас именно развратный мальчик с глазами, наполненными похотливыми желаниями. Джисон закусывает губу и подаётся вперёд, создавая трение. Его член ужасно ноет, ведь в этих блядских джинсах так тесно, а перед ним лежит само сотворение Афродиты. — Джисон..., ха-а, Джисон-и, пожалуйста... — М, чего ты хочешь? – тянет Хан, всё ещё протираясь своим пахом о чужой. — Возьми смазку, презервативы... с ящика и, ах, перестань так делать. Лучше сними... с меня всё и, – Минхо шипит от трения, — и трахни меня уже, Хан Джисон. Джисон сам хочет. Он закусывает губу и набрасывается на Ли, снимая с него футболку, бросая её вдаль комнаты, куда следом полетела и джисонова рубаха. Хан целует вздымающиеся грудь Минхо, облизывая сосок и оттягивая его. Старший скулит сквозь зубы, царапает уже оголенную спину и окольцовывает его бёдра. Хан обводит пальцами рельефы его пресса, затем водя языком. — Н-нравится? – вырывается у Минхо. — Не могу насладиться, – Хан оставляет дорожку поцелуев, направляясь вниз к паху. — Ты будто из Лувра сбежал, дорогой. Хан стягивает его спортивные штаны без труда, видя мокрое пятно на боксерах Ли. Стягивает зубами боксеры и наслаждается видом уже ранее видевшего ему члена. — Джисон, ну... — Я хочу отсосать тебе, – Хан повозился с ремнём своих джинсов и расстегнул молнию, спустил нижний элемент одежды до бёдер, надавливая на выпирающий бугорок, от чего томно простонал. Минхо зажмурил глаза и запустил руки под подушку, сжимая её. Младший спустил его боксеры, припадая вперёд к его лицу, и Ли окольцевал его шею руками, моля о поцелуе. Хан не имел права отказывать: он сам хотел его притянуть. Оставив совсем лёгкий поцелуй на губах, Джисон вновь спустился ниже над поддёргивающим членом. — Хани, сделай уже... Джисон прервал его просьбу, опалив головку горячим дыханием, резко двинулся вперёд и облизывал основание, от чего Ли прогнулся в спине, хватая за полюбившие ему волосы. Он сжимал его локоны, пока Хан немного прошёлся по основанию и вобрал в рот головку. С Минхо слетает громкий стон, когда Джисон начинает двигаться, скользит языком по стволу и с каждым толчком берет глубже. — Блять, Хан-и..., – старший буквально скулит, сжимая волосы младшего ещё сильнее. Джисон начинает двигаться быстрее, от чего Минхо забывает, как правильно дышать и теряет дар речи. Его дыхание прерывисто, стоны становятся громче, с уретры начинает стекать обильное количество кисловатого предэякулята. По комнате доносились вскрики, мычание младшего в член, от чего всё тело сжималось, и мокрые звуки. Неожиданно Минхо двинул бёдрами вперёд, вгоняя член до стенки горла. — Джисон, прости, я не хотел..., – извинялся еле дышащий Минхо. — Трахни мой рот, дорогой, – с мокрым хлюпаньем отрываясь от члена, говорит Хан, стирая с подбородка стекающую сперму. — Ты уверен? — На все сто, – Хан берет руку старшего, которая и так покоится на его голове, и направляет ей вперёд, как зелёный свет для старшего. — Ты можешь сделать это грубо, можешь сделать это нежно. Просто сделай так, как ты хочешь, Минхо. — А если... — Если ты переборщишь, то я ущипну тебя за бедро. Договорились? Минхо кивнул, медленно двигая вниз головой Хана. Когда его член снова оказался в тёплом и влажном рту, он громко ахнул, вызывая насмешку у Джисона. Плавно двигая вперёд его головой и одновременно бёдрами, он настраивал темп, выбивая из себя певучие стоны, которые звучали как божественная песнь для Джисона. А ведь это было и вправду для Джисона. Только для него. И никто больше не должен это слышать. Хан потирал свой ноющий бугорок, но он не хотел останавливать старшего, хотя тот увлёкся. Джисон втягивал щеки, выбивая из Минхо разум. — Ах, блять, вот так, – Минхо зажмурил глаза и покусывал губы, чтобы не кричать слишком громко. — Хани, так хорошо. Самому Хани то как хорошо. Он уже был готов кончить в свои трусы, но нет, они ещё не закончили. Хан всё же ущипнул за бедро и отстранился, чтобы отдышаться и приблизился к лицу Минхо, рвано дыша. — Блядство, поцелуй меня, – просит Минхо. — Тебе не будет мерзко? — Дурак, конечно нет, – Минхо сам тянет Хана на себя, оставляя слабый поцелуй. Из дыхание всё ещё рвано, так что сил сминать губы не осталось. Джисон поднялся с кровати, оставляя лежать Минхо одному, и направился к тумбочке за лубрикантом и пачкой презервативами. — Ты предусмотрел это, – проговорил Джисон, бросая предметы на кровать рядом со старшим, затем навалившись над ним сам. — Ты ведь хотел этого, поэтому приготовился? Хотел, чтобы я тебя трахнул? – соблазнительно шептал Хан. — Хани... — Ответь. — Блять, да, – Минхо извивался под ним. — Что «да»? – Джисону надо дать награду за такие передразнивания в сторону Ли. — Сука, да, я хотел и ждал, пока ты меня трахнешь в моей кровати, – изнывающие проскулил, жаждая, пока о нём и о его члене позаботятся. — Я хочу, чтобы ты вдалбливал меня в постель, Джисон. Пожалуйста, растяни меня уже. Ли знает, за какие рычаги тянуть, чтобы у младшего сошла крыша. Хан зарычал и резко вцепился в эти пухлые губы, посасывая и лаская из языком, пока его руки стянули с себя боксеры. Когда его мокрый член наконец высвободился, он вздохнул в поцелуй. Джи отстранился, пару раз проведя по своему основанию ладонью, голодно смотря на старшего и облизнулся. Джисон взял и открыл лубрикант и вылил на свои пальцы обильное количество смазки, проводя ко входу Минхо, от чего у того прогнулась спина. — Милый, расслабься, – Джисон успокаивающе прошептал и поцеловал лоб Минхо. — Если что, ущипни меня, ладно? Ли кивнул, и Хан плавно вошел пальцем внутрь. Минхо простонал, ерзая под Джисоном. — Всё в порядке? – спрашивает Хан, продолжая двигать пальцем. Минхо кивнул, прикусывая губу, и Джисон добавил ещё один палец. Он разводил их в манере ножниц и двигал, пытаясь найти простату. — Хан, согни... ещё немного..., – Минхо подсказывал ему. Джисон послушался, согнул два пальца, находя простату и проводя по ней, выбивая стоны старшего. — Достаточно, давай уже, – не терпится Минхо. — Ты уверен? Может ещё третий? — Нет, я готов, правда. Хан неуверенно вытащил пальцы с мокрым хлюпом и выхватил с кровати пачку презервативов, зубами порвав одну. Он раскатал его по собственному члену и налил ещё немного смазки, пока Минхо всё никак не дождётся. Джисон взял того за ягодицы, сжал, и медленно начал упираться головкой ко входу. — Джисон, пожа-, ах!– Хан, наконец, входит в него, и они оба стонут в унисон. Джисон склоняется к лицу Минхо, целуя его щеки и спрашивает: — Всё хорошо? Я могу двигаться? — Д-да, давай. Хан аккуратно начинает двигаться, из-за чего у Минхо все органы скручиваются, а ведь они только начали. Джисон постепенно ускоряет темп, ритмично вталкивается, сжимая бёдра старшего, от чего тот скулит. Ли сам встречно насаживается на член, как только может. Брови сводятся, кулак сжимает простынь, стоны с каждым толчком становятся громче, наполняя комнату. Шлепки двух тел, мокрое хлюпанье и всхлипы могли быть слышным соседям, если бы не звукоизоляция. Но полицейский сам на себя не выпишет выговор, ведь так? Лицо Минхо красное, губы открыты, руки так и хотят коснуться своего члена, буквально изнывающего от прикосновений. — Блять, видел бы ты себя, – рвано дыша, говорит Джисон, грубо вбиваясь. — Знали бы твои коллеги, что такой мужественный парень... сейчас подгибается и громко стонет под обычным студентом. Ли вскрикивает, а член дёргается после слов младшего, от чего тот ухмыляется. — Ах, Хан-и... блять, блять, – Минхо хватает свою истекающую плоть, но не двигает рукой. — Так хотел прикоснуться к себе, да? – Джисон дразнит скулящего Хо. Тот не выдерживает и всё таки начинает двигать рукой вверх-вниз, настраиваясь под грубые толчки. Минхо выстанывает его имя, двигая рукой по мокрому члену. Джисон подносит большой палец ко рту старшего и проникает внутрь. Ли начинает посасывать джисонов палец. Это выглядит так горячо и пошло, грязно и развратно. — Минхо-о, ах, блять..., – они оба уже готовы к разрядке, так что их толчки ускоряются. — Кто же знал, что господин Ли Минхо – такой развратный мальчик? Член в руке старшего заметно дергается, что не могло выскользнуть из взора Хана, пусть у него и закрыт один глаз. — Нравится, когда тебя называют развратным мальчиком? – Минхо стонет. — Хочешь кончить, милый? – Хан вытаскивает свой палец в слюне и закусывает губу от разгоряченного вида перед ним. Минхо кивает. — Давай, милый, кончай. Спустя несколько грубых джисоновых толчков, Минхо изливается спермой на свой живот с именем Джисона, затем и Хан вместе с ним кончает в презерватив. Их брови свелись в переносице, дыхание прервано, вид грязный. Джисон, отдышавшись, вытаскивает свой член, снимая и завязывая в узел презерватив, и притягивается к животу Минхо, слизывая его сперму со вздымающей грудью. — Ну Джисо-о-он, – промурлыкал он. У них совсем нет сил говорить. Джисон плюхается рядом с Ли, обнимая его за плечо. Они лежат потными, ничего не говоря, смотрят в потолок. Хан целует старшего в висок, а Минхо всё же прочистил горло и прервал тишину, когда дыхание участилось. — Джисон? — М? – лениво спрашивает он. — А... что будет дальше с нами? – неуверенно произносит Минхо. — Ну как что? Мы должны ходить на свидания, любить друг друга, обжиматься. Мы ведь кончили вместе два раза, так что должны кончить вместе и эту жизнь, – Минхо ухмыльнулся этим словам, — вот. И дело даже не в сексе, нет. Конечно, начиная эти отношения с секса было глупо, но... знаешь, Минхо, – Хан призадумался и продолжил. — Ты – магнит для меня. Я правда думал о тебе после тех поцелуев в баре. Я думаю, мы должны попробовать. Минхо кивнул и обнял Хана одной рукой сильнее. — Получается...? – начиняет старший. — Что? — Ты будешь моим парнем, Хан Джисон? — Нет, я сейчас соберусь домой и удалю твой номер, – ехидно выпалил Джисон, за что получил небольшой удар. — Я буду твоим парнем, Ли Минхо. Они лениво поцеловались в губы и ещё немного полежали в тишине, пока Хан не спросил: — Мы ведь должны принять душ? — Да, но я хочу ещё немного полежать так. С тобой. Джисон не мог сдержать улыбки. — Мне завтра на учебу, милый. А ещё, у меня, наверно, телефон лопнул от смсок мамы. — Я забыл, что ты студент, – цедил Минхо. — А ты старый, такие вещи забываешь, – Джисон поцеловал его в лоб и не мог налюбоваться его пронзительным взглядом. Он утопал в его глазах. — Мы должны будем рассказать о нас? – спрашивает Джисон. — Давай пока не торопиться с этим. Да и тем более... моё окружение меня не поймут. Все против это, особенно мой отец. Мне жаль, но первое время я буду скрывать, – Минхо поджал уста. — А что насчёт тебя? — Отца у меня нет, Хо, а вот мама... она удивится, но не будет кричать, я думаю. Я и так много херни творил, – Хан поцеловал его щеку. — Но сначала расскажем моим друзьям, окей? – Минхо угукнул. — Они точно нас поддержат. Через пару месяцев расскажем. Они пролежали в обнимку будто целую вечность, хотя прошло всего десять минут. — Не забудь забрать цветы, ладно? – закрыв глаза, прошептал Минхо. Джисон разглядывал его ещё несколько минут, как старший уже уснул, так и не приняв совместный душ. Хан посмотрел на время и понял, что ему пора торопиться. Также на телефоне высвечивались сообщения от разных чатов:

Мамба

Маманя : Сынок, ты где? Маманя : Хан, если ты опять где-то ошиваешься, как бездомный кот, я тебя прибью. Маманя : Хани, я переживаю.

альфач чанбин

SpearB : ты там живой?

кусок хлеба

I.N : Надеюсь, завтра я твою рожу увижу, иначе без второго глаза окажешься.

губошлёп

Джинни : бай ор вассап мээээе Джинни : я скучаю по твоей тупой физиономии идиот Джинни : че не читаешь придурок Джинни : на полицейских опять скачешь? «Почти» – подумал Джисон и улыбнулся. Хан накинул на своё грязное тело одежду и нехотя вышел с квартиры, написав сообщение Минхо:

линолеум

J.One : милый прости я все таки должен был идти J.One : учеба тупая хуета J.One : надеюсь ты выспишься

Хан был несказанно счастлив. Он будто на седьмом небе от счастья. А ведь это начало их отношений. Джисон с огромной улыбкой до ушей вернулся домой, когда его мама ошарашено смотрела на сына. Чего это он так лыбытся? Опять пьян...? Он пьян, но не алкоголем, а его Ли Минхо. — Джисон, ты с какой дыры вылез? – взгляд женщины скользнул на руку, держащую букет. — А это... это ведь наши цветы? Хан молчал, всё ещё улыбаясь. — Да чего ты как истукан? Откуда у тебя цветы Минхо? Погоди, мы же Минхо их запаковывали, так? – женщина хватает цветы и всматривается в обертку. Хан ничего не сказал, лишь взял цветы и посадил их в набранную водой вазу, а затем принял душ и пошёл спать, так и ничего не объяснив удивленной матери.

🚨🚨🚨

Многое изменилось. Хан окончил третий курс хорошо, так что он мог выдохнуть с облегчением, как и Чанбин, Хёнджин и Чонин. Также его лицо зажило: больше не было необходимости носить раздражающую глазную повязку вместе с липкими пластырями. Минхо всё ещё работал дознавателем. Он через день звал Джисона к себе домой, чтобы смотреть фильмы, разговаривать о чём-то новом, обниматься, целоваться, заниматься сексом и многим другим, что могут делать парочки. Уже прошло достаточно с момента начала их отношений, так что, как Джисон и обещал, спустя пару месяцев они раскрыли свою любовную взаимность друг к другу, но первыми были хановы друзья. Матери он говорить ещё не готов. Она не будет ругать, да и Хан взрослый для этого. Просто Джисон решил, что лучше начать с друзей. Так что они вчетвером собрались в парке, чтобы познакомиться с возлюбленным Хана. Это что-то вроде целой традиции для них. — Ну и где твой ебырь? – спрашивает Чанбин. — Да имейте терпение, щас он будет, – воркует Хан. — Поверить не могу, что ты два месяца скрывал от нас, от своих лучших друзей, своего хахаля! – драматизировал Хван. — Хёнджин прав, – вмешался Чонин. — Ты два месяца обменивался с кем-то слюной, а знакомишь нас только сейчас? — Да о Боги! – Хан закатывает глаза. — Всё уже. Спокойно ждите. Вдалеке приближался парень с русыми волосами, кошачьим взглядом и пухлыми губами, которого сразу заметил Джисон. Парень улыбнулся, как только увидел Хана, хотя сердце его начало биться быстрее, когда позади он увидел его друзей. Всё в порядке, Минхо. Всё хорошо. — А вот и мой парень, – ломко произносит Джисон, видя приближающегося Минхо. Он даже не разрывает зрительный контакт. Смотрит, будто заново влюбился. Друзья не понимают о ком речь и столбенеют, когда к ним присоединился тот самый красавчик-полицейский. Хёнджин присвистнул. — Хван, ты такой урод, – толкает друга в плечо Хан. Чанбин подавился воздухом, а Чонин вытаращил глаза на Минхо, который неловко улыбался и не мог выдавить из себя слово. А Чанбин в это время никак не мог прийти в себя. — Погоди, – осторожно начал Чонин. — Вот он твой парень? Хан кивнул. Хёнджин повторно присвистнул, а Чонин повторил за ним, раздался ещё один свист. Чанбин наконец откашлялся. — Я выбью вам зубы, – процедил Хан. Джисон подошёл к своему парню и протянул ему букет из фрезий, обнимая его. — Тот самый... тот самый секси дознаватель? – произносит Чанбин и замечает на себе вопросительный взгляд старшего. — Оу, то есть, извините, здравствуйте, господин полицейский. Я, кхм, Со Чанбин, рад знакомству. — Не стоит формальностей. Для вас я просто Минхо, – наконец подаёт голос старший и улыбается друзьям, а Хан обнимает его ещё сильнее. — Этот ангельский голосок... – мечтательно произносит Хёнджин. — Вот это ты себе мужчину оттяпал. — Хван, – толкнул его Чонин. Они представились и пожали друг другу руки, хотя Минхо знал уже всех и всё о них. Во-первых, он рассмотрел их паспортные данные и запомнил лица по фотографии в архиве. Во-вторых, Хан рассказывал каждую ситуацию, в которой был каждый из них, так что Минхо знал, кто что из себя представляет. Сначала они неловко гуляли, но потом ввязались разговор, даже много смеялись. Пока Чонин и Чанбин внимательно слушали рассказы Ли, к Джисону подошёл Хёнджин и тихо проговорил: — Я рад за тебя, друг, – он похлопал его по плечу. — Этот парень хороший, так что я уверен, он не сделает тебе больно, как было раньше с другими. Но если сделает, я ему рожу набью, – посмеялся Хван. — Спасибо, Джинни, – улыбнулся Джисон. И вот, он видит, как его друзья мило беседуют с его парнем, который смотрит на Джисона, как на шедевр, написанным Леонардо да Винчи. Джисон говорил, что Cass – его любимый алкогольный напиток, который заставляет чувствовать его слишком хорошо. Он понял, что ошибался. Ли Минхо – его любимый алкогольный напиток, который воистину делает Джисона счастливым.