***
Чонгук так и не ушел. Они проговорили всю ночь, прерываясь на поцелуи и ласки, лежали в обнимку, разглядывали друг друга, улыбались, касались носами, зарывались в волосы и снова утопали в поцелуях и невинных нежностях. — Так и знал, что ты классно целуешься, — игриво произносит Чонгук и прикусывает пухлую губу, вызывая одобрительный смешок. — Думал об этом? — Конечно. Каждый раз, когда видел. А потом просто думал о тебе на постоянной основе, — он ладонью скатывается вниз по спине, замедляясь чуть ниже поясницы, но, не встретив сопротивления, накрывает рукой ягодицу и слегка сжимает, выбивая шумный вздох из новоиспеченного гея. — Я боюсь, Чонгук, — вдруг произносит Тэхен, очерчивая взглядом и пальцами ключицы, что выглядывали из-под широкого ворота. — Чего боишься? — хмурится парень, убирая руку с опасной зоны. — Боли… Боюсь, что будет сильно больно, когда мы… — спотыкается Тэхен. Чонгук вскидывает удивленные брови и во все глаза рассматривает этого красивого в своей смущенности парня. — Ты думаешь, я хочу взять тебя? — лукаво тянет уголок губ Чонгук и чмокает звонко чужие губы, — а я мечтаю отдаться тебе, — он выдерживает паузу, чтобы насладиться замешательством Тэхена, и продолжает: — но не сегодня. — Но почему? — чуть громче возмущается Тэхен. — Я хочу! — Мне нужно подготовиться, — улыбается Чонгук. — Ты же и так гей! Разве нет? — Не морально, малой, — посмеивается парень, — давай тонкости этого процесса пока останутся для тебя загадкой. Постепенно я тебе все расскажу и покажу… Хорошо? — А сейчас? Что можно сейчас? — нетерпеливо затараторил Тэхен, — мы что, просто ляжем спать? — Давай не будем торопиться, милый Тэ, — извиняясь, улыбается Чонгук и наглаживает разочарованное лицо, — но одно я тебе могу сказать точно… — Ну? Не томи! — закатил глаза Тэхен. — Я провозглашаю тебя императором своей империи, — подкалывает, щурясь от улыбки. — Сдуй тебя ветер, Чон Чонгук! — Тэхен чуть толкает его в грудь, но сдержать улыбку не может. Эта империя ему подходит. Ее он хочет себе всю.***
Даже когда утро забрало уютную темноту из комнаты и наполнило предрассветным светом, они продолжали разговаривать. Чонгук рассказал свою историю, начиная с первых осознаний своей ориентации, продолжая муками непринятия, и как был на самом краю. Тэхен особенно сильно сжимал его ладони и целовал пальцы, когда представлял, что Чонгук мог решиться и сойти с той крыши. Рассказ медленно подошел ко встрече с Мин Юнги в безлюдном переулке. Чонгук тогда наступил в лужу и промочил носки, по счастливой случайности на пустой улице стояла всего одна тележка, на которой пестрили носки всех возможных цветов. Чонгук тогда обратил внимание на символ на книге, которую продавец настолько увлеченно читал, что не сразу услышал, как он к нему обратился. Самое странное, что Юнги вручил эту самую книгу, не найдя у себя сдачи. К слову, этой сдачи Чонгук и не просил, но так настойчиво вручаемую книгу все-таки принял. Как только Чонгук заканчивает рассказ, громко хлопает входная дверь, возвещая о возвращении Анги и заставив парней отскочить друг от друга. Оба не хотят расходиться, но электронные часы, что показывают восемь утра, подсказывают, что Чонгук загостился. Женщина провожает удивленным взглядом Чонгука, но вновь молчит. Когда дверь закрывается за ночным гостем, Тэхен разворачивается к маме и широко улыбается. — Тэтэ, мальчик мой, — задержав дыхание, произносит мама, — ты улыбаешься, посмотри на себя! Ты и выглядишь лучше! С тобой все хорошо, да? — Да, мам, все просто замечательно, — подлетает к женщине Тэхен и обнимает, покружив вокруг оси. — Я так и знала, что Соен надо было раньше позвать, — счастливо приговаривает Анги, — видишь, любимый человек рядом побыл, и ты вылез. Тэхен увядает мгновенно и виновато поджимает губы, но не позволяет больше сомнениям задвигать свои чувства. Да, принять себя было непросто, теперь черед его окружения. Возможно, он попробует уговорить Мин Юнги оставить эту книгу еще ненадолго, на этот раз для мамы.***
Чонгуки: Тэтэ, ты еще у меня? Сфотай мой паспорт плииииииииз! Срочно надо! Милый Тэ: Нет, я уже дома (сорян. Чонгуки: Фак… Милый Тэ: Я могу вернуться, у меня еще есть время На весь экран всплывает фото Чонгука, и он принимает входящий вызов с улыбкой. — Так и скажи, что уже соскучился, — посмеивается Тэхен. — И очень сильно, — воркуют на том конце, но голос мгновенно переключается на серьезный тон, — Тэтэ, мой паспорт лежит в шкафу в спальне, у меня там полка с документами, помнишь? — Да, Гуки, я уже обуваюсь. Сейчас пришлю. — Спасибо, мой император! Империя снова спасена! — пафосно произносит Чонгук. — Да иди ты, — хохочет Тэхен и закрывает за собой входную дверь, — слушай, я сегодня не приду вечером… Надо кое с кем встретиться, — произносит и зажмуривается, когда в ответ сквозь мгновения тишины прилетает раздражительный вздох. — Соен? — больше утверждает, а не спрашивает. — Чонгук, мне надо с ней поговорить. — Ты уже сказал ей, что вы больше не вместе, что ей еще надо знать? Может, мне поговорить с ней? И вообще, чего ты так за нее волнуешься? Красивая баба, найдет себе нормального мужика! — Так, дорогой мой, а я не нормальный мужик, что ли? — Ты — МОЙ мужик, понял? И если вечером не придешь, у тебя будут проблемы, Ким Тэхен! — выпаливает нервный голос. Не признается, но Чонгук все еще боится, что его парень снова переметнется на гетеро сторону. Весь месяц эта девчонка не прекращает светить своим существованием, а Чонгук и предъявить свои права толком не может, потому что об их отношениях знают только Хосок и Чимин. Чонгук так сильно боится, что Соен надавит на жалость, на совместные воспоминания, на их планы на будущее. Он не выдержит, если Тэхен поведется, с ума сойдет без этого парня. Смогут ли их гейские целовашки-обнимашки длиною в месяц соперничать с серьезными двухлетними, социально одобряемыми отношениями? — Хорошо, Гуки, я приду, но после встречи с ней, — успокаивает Тэхен, шагая по улице, — не волнуйся, пожалуйста.***
Конец сентября за что-то злится на Сеул и гоняет легкий мусор холодными ветрами по темным улицам. Тэхен не надел шапку, и уши, которые он тщетно пытается согреть в невысоком вороте куртки, явно недовольны. Соен опаздывает уже на полчаса, Тэхен уже было подумал, что она не придет, но вот вдали показывается тонкая фигура, облаченная в непривычное для девушки красное пальто, губы тоже насыщенно красные, и Тэхен ловит флэшбек с той судьбоносной финальной сцены в его истории. Пока Соен приближается, он вспоминает силуэт Чонгука, который еле проглядывался сквозь кружившую смоль, и собственное отчаяние, когда вмиг осознал, что может потерять что-то несравнимо дорогое, гораздо более ценное, чем вся та империя, построенная на его страхах и сомнениях. Вспоминает всполохи красной ткани и залившееся нечеловеческим горем лицо императрицы, когда Тэхен назвал Чонгука по имени. Теперь же это лицо, непроницаемое, надменное, скрывающее обиду, подошло слишком близко. — Тебе очень идет красный, Соен, — тепло улыбается Тэхен. — Смотри-ка, — не удерживается от язвы девушка, — вспомнил, как улыбаться? — В кафе, может? Я замерз, — Тэхен пропускает мимо ушей колкость. — Зачем ты меня позвал? — девушка складывает руки на груди. — Ладно, — выдыхает и вздрагивает всем телом от холода, — Соен, я правда благодарен тебе за то время, что мы провели вместе. И мне жаль, что я не оправдал твоих надежд. — Ты это уже сто раз говорил, может, что-то новенькое? — У меня кое-кто есть, и я прошу тебя больше не писать мне среди ночи, не звонить пьяной, не слать голосовые и фотки тоже… — Я так и знала, — усмехается Соен, — член в штанах не удержал, а мне наваливал, что дело в другом. — Нет, Соен, мой член сидит преспокойно в штанах, и после тебя у меня не было девушек, если тебя это успокоит. — Так значит, мои сообщения ранят нервы твоей новой девушки, и она тебе не дает? — издевательски произносит Соен. Тэхен лишь виновато поджимает губы и глазами следит за летящим пластиковым пакетом, который цепляется за неоновую вывеску, до боли напоминающую переплетение двух змей… — Это парень, — решается Тэхен. — А… — воздух застревает во рту, а глаза таращатся в неверии на своего бывшего. — Теперь ты понимаешь, что я имею в виду, когда говорю, что дело не в тебе? — тихо спрашивает Тэхен, еле шевеля замерзшими губами. Ветер яростно раздувает каштановые волосы, открывая глаза, в которых плещется и облегчение, и чувство вины. Но больше первое. — Можешь не верить, но я желаю тебе счастья, Соен. Это правда. Спасибо за все, еще раз. Она так и не произнесла ни слова, потому как сама не понимала, как реагировать. На последнюю просьбу больше не беспокоить Тэхена сообщениями лишь коротко кивнула и так и стояла, провожая удаляющуюся спину парня.***
Открыв своими ключами дверь в квартиру, в которой последний месяц проводил больше времени, чем в своей, Тэхен разувается и цепляет куртку на крючок. Вздрогнув после холодной улицы, он шумно выдыхает и проходит в гостиную. Темно, тихо и пусто. Беспокойство начинает подкатывать и щекотать ребра. Ким достает телефон и набирает номер — не берет. Тэхен непроизвольно начинает глубже дышать и снова нажимает кнопку вызова — нет ответа. — Твою ж, Чонгук, — шипит и снова звонит, но теперь из динамика льется информация, что абонент недоступен. — Блядь! Тэхен находит номер Хосока и перед тем, как нажать вызов, слышит скрежет в замочной скважине. Он летит в прихожую и встречается с удивленными черными глазами. — Ты почему трубку не берешь? — нервно выдает парень. — Телефон на беззвучном, вибрацию не почувствовал, наверное, — спокойно отвечает Чонгук, разуваясь. — Ага, а потом отключил телефон и абонент — не абонет? — тараторит парень. — Может, в лифте был. Там связи нет, — Чонгук, раздевшись, проходит в гостиную, зашвыривает бумажный пакетик в спальню и включает свет. Тэхен плетется за ним и уже хочет подойти, обнять со спины своего парня и извиниться, но тот разворачивается и тихо спрашивает: — Ну как? Мы все еще вместе? — В смысле? — не понимает Тэхен. — Просто скажи: «да» или «нет»? — старается говорить холодным тоном, но подрагивающие нотки выдают с головой. — Ты пришел сказать, что вы с ней снова вместе, да? — Хей, — нежно улыбается Тэхен и медленно подходит, укладывая руки на напряженные плечи. Чонгук старается выглядеть спокойным, но под пальцами Тэхен чувствует мелкую дрожь, — я же император в твоей империи, помнишь? — А ты? Помнишь? — спрашивает, наблюдая за тем, как приближается лицо парня, наклоняется и оставляет легкий поцелуй на шее. — Я сказал ей, что у меня есть парень, и чтобы она больше не заваливала меня сообщениями и не беспокоила нас. Вот и все. — Тэхену нравится обескураженный вид Чонгука, который хлопает своими невозможно черными глазами и неверяще разглядывает своего парня. — Ты серьезно? Правда-правда? — воодушевленно тараторит Чонгук, тянет руки к парню и приобнимает за талию. — Правда, — отвечает Тэхен, тоже оплетает торс и сдается. — Я, кажется, влюблен в тебя, Чонгук. — Тогда я не зря ходил в аптеку, — тянет уголок губ Чонгук и легко целует разом налившиеся краской щеки, — что? — Святые ветры, — блаженно выдыхает Тэхен, — ты хочешь сказать, что мы наконец-то это самое? — получив кивок с улыбкой, он кладет ладони на щеки и жадно впивается в любимые губы. Целует влажно и глубоко, посасывает губы и отдельное внимание уделяет двум колечкам, прокручивает их языком, цепляет зубами, чуть оттягивая. Он хочет, давно хочет, но так непонятно было, как действовать, потому что Чонгук не подпускал, объяснял, что не хочет торопиться. Но зеленый свет дан, руки смелее обычного залезают под свитшот и не задерживаются там надолго, потому как возникают на красивой заднице и сжимают ее нетерпеливо, возможно, сильнее, чем хотелось изначально. Тэхен послушно поднимает руки, когда его избавляют от свитера и футболки и дает полюбоваться своим тощим телом. Он знает, что его выпирающие косточки заводят Чонгука, так любовно он их выцеловывает и гладит временами. Тэхен со стоном выдыхает, когда Чонгук широким языком облизывает ареолу, цепляя бусину прохладным металлом и мажет губами по ребрам, прижимаясь, смакуя запах и нежность кожи. Разум затуманен настолько, что Тэхен не замечает, как оказывается голым на кровати, лишь отдает себе отчет, что чуть не порвал нижнее белье своему парню, пока нетерпеливо сдергивал его. — Ты… — загнанно дышит Тэхен, нависая над парнем. — Подготовился, мой император, — улыбается между поцелуями Чонгук, — думал, если ты скажешь, что собираешься уйти, я так тебя оседлаю, что ты думать о ней забудешь. — Ну почему ты такой глупый? — произносит Тэхен, целуя, наглаживая упругое тело, носом водит по гладкой коже, вдыхает запах жадно и диковато. — Посмотри на меня, — требует Чонгук, лежа под Тэхеном. Длинные черные волосы распластаны по белой наволочке так художественно, будто часами выкладывал их волосок к волоску. Он раздвигает ноги, позволяя своему парню устроиться между ними. Тазом ведет в предвкушении, выдыхает сбито, — назови мое имя. — Чонгук, — легко срывается с губ, и уточняет: — мой Чонгук. Тэхен трется своим возбуждением о чужое и сдержать стонов не может. Так долго ждал. Он влажную дорожку из поцелуев ведет от губ через линию челюсти, шею и ключицы, задерживается на широкой груди, оставляет засос под правым соском, слюнявит живот, выводя языком хаотичные орнаменты, прикусывает и постанывает от предвкушения. Он подхватывает чужие бедра и сгибает в коленях, скатываясь языком по внутренней стороне к паху. — Тэ? — обеспокоенно звучит сверху. — Я хочу… — безапелляционно заявляет. Чонгук не раз делал ему сказочный минет, но к себе не подпускал, боялся, что его парень еще не настолько гей, позволял лишь трогать себя. Но теперь крышу сорвало, ведь Тэхен знает, что сегодня они дойдут до конца, поэтому в глазах туман и желание дикое. Он проводит губами от основания твердого члена к головке. Потому что правда хочет. Ни разу не противно, только подстегивает, разжигает и, когда он смачно облизывает головку, сам голову теряет от высокого благодарного стона. Тэхен языком обводит взбухшие венки на члене, добавляет слюны все больше и больше, чуть двигает рукой у основания, и когда берет в рот на половину, Чонгук вскрикивает, выгибаясь. Тэхен двигает головой в одном темпе, языком вылизывая горячую плоть, чувствует, как подрагивают бедра, как судорожно дышит его парень, выгнув шею. — Не кончай меня, Тэ, — просит Чонгук, принимая ласки, — я хочу, чтобы внутри… Ах-х! — очередной вскрик от того, что Тэхен берет глубже, двигается быстрее и амплитуднее, — черт! Тэ… Я же… А-а! Прекрати, — стонет, извиваясь, но подается вперед, не в силах сопротивляться своему мужчине, который так старается удовлетворить его. Он хватает Тэхена за волосы и начинает аритмично вбиваться в чужой рот снизу. — Блядь! — сквозь стиснутые зубы звучит отчаянно, — Тэ… Прости… Тэхен! Еще! Сука! — принимает поражение Чонгук и изливается, когда плотный хват широкой ладони доводит его до конца. — Это ты прости, не удержался, — довольным лисом скалится Тэхен, вытирая рот от слюны чистой рукой, и любуется белесыми разводами на животе. Странно, но то, что он впервые видит сперму своего парня, разжигает еще больше — Я отомщу, Ким Тэхен, — закрыв лицо ладонями, бормочет Чонгук и вздрагивает, когда чужие пальцы скользят по мошонке к промежности. — Подскажешь, что мне сделать? — серьезно спрашивает Тэхен. — Ничего, — посмеивается Чонгук, все еще отходит от оргазма, — я готов, милый, только дай минуту и пробку достань. — Пробку? — Да, последнюю смазку на нее потратил, — выдыхает прерывисто. Тэхен аккуратно раздвигает ягодицы и сглатывает гулко от вида розового силикона, что блестел от смазки по краям. Он нажимает слегка двумя пальцами, чуть двигает пробку и ухмыляется уголком рта. — Все нормально? — прикрывает глаза Чонгук, — тебе не противно? — Мне охуенно, Гуки, — шепчет восхищенный парень и тянет пробку на себя. Замирает, когда слышит всхлип, но млеющий вид парня говорит, что можно действовать дальше. Он вытаскивает силикон и присвистывает от размера пробки. — Чего ты удивляешься? — усмехается Чон и дышит часто, — у тебя большой… Пробка летит на прикроватную тумбу, а Тэхен тянется за бумажным пакетом из аптеки, судорожно вываливает все на кровать, распечатывает большую упаковку презервативов и отрывает блестящий квадратик, чтобы был под рукой. Влажными салфетками вытирает рельефный пресс от спермы и вскрывает тюбик смазки. Он выдавливает лубрикант на пальцы и нажимает на края ануса. Тэхен любуется потрясающим телом, что уже блестит от испарины, ерзает в нетерпении. Чонгук прикрывает глаза, чувствуя пальцы, которые кружат на входе, и замирает, когда Тэхен медленно вводит их. — П-правда все хорошо? — постанывает от тягучих фрикций, — я так боюсь, что сб… Ах! Сбежишь… — Это ты от меня больше не сбежишь, понял? — низким голосом произносит Тэхен и резко вводит пальцы по основание. Они скользят свободно, и он аккуратно добавляет третий палец. — Боже, давай быстрее! — скулит Чонгук, — хочу тебя внутри! Тэхен еще несколько раз прокручивает пальцы, вынимает и улыбается от того, как суетливо и мучительно его мужчина кусает губы в ожидании. Тэхен медленно разрывает упаковку зубами, пристраивает колечко латекса на ноющей головке и раскатывает презерватив под нуждающимся взглядом. — Тэ-э-э… — недовольно тянет Чонгук и наглаживает свой возбуждающийся член. Тэхен смазывает лубрикантом поверхность презерватива и приставляет головку, чуть толкается, и сам не может сдержать низкого стона от того, как горячо внутри и узко. — Чонгук… — выдыхает, борясь с желанием закатить глаза. Он хочет видеть лицо своего мужчины, когда тот будет брать его. Тэхен медленно входит по основание и дышит в раскрытые губы. Чонгук дотягивается языком до чужого рта, приглашая к чувственному поцелую, и Ким пропадает в нем целиком, все же закрывает глаза, жадно целуя, и медленно начинает двигаться. Всего так много… Ощущений и чувств, что голову сносит напрочь. Тэхен разрывает поцелуй, желая рассмотреть чужое распаленное и раскрасневшееся лицо. — Ты такой красивый, — мечтательно тянет, — твои губы… — Какие? — с придыханием спрашивает Чонгук. — Самые манящие. Невозможно смотреть. Хочется целовать их всегда, — двигаясь в нем, парень проводит кончиками пальцев по чувственным губам, что призывно раскрыты в ответ. — Что еще? — спрашивает, постанывая от тягучих фрикций. — Глаза… Волосы… Улыбка. Весь ты. Я так хочу тебя, так сильно, Чонгук. — Я твой, — Чонгук чуть напряг низ, сжимая член в себе, — ты уже во мне. — Наконец-то, — рычит Тэхен, впивается в губы, проталкивая язык в рот и пускается в дикий темп. Чонгук стонет в поцелуй, отрывается, хватая воздух, и цепляется за спину, пальцы сжимает на коже от переизбытка чувств. Сам давно ждал и хотел, но как же было страшно, что Тэхен не примет, испугается в последний момент прикоснуться к мужчине. Но нет, его парень вдалбливает его так неистово, что кричать хочется громче, чтоб знал он, как хорошо Чонгуку под ним, чтоб знал, как он его… — Люблю! — шепчет Чонгук с зажмуренными глазами, — люблю тебя. — Ох, Гуки, — загнанно шепчет Тэхен где-то под ухом, не сбавляя темпа, — чувствуешь, как я тебя люблю? — Да-а-а! — кричит, — еще! Сильнее, Тэ! Тэхен замедляется, выпрямляет руки и упирается ими по обе стороны от головы. Чонгук же упирается в изголовье кровати и опоясывает мощными бедрами хрупкую спину. — Давай, Тэ… — тяжко дышит Чонгук, — давай, любимый. И Тэхен дает. Влажное хлюпанье смешивается с их стонами и дыханием, глазами пожирают друг друга и улыбаются дико. Он хочет замедлиться, чтобы продлить акт, Чонгук не выпускает из хватки, пятками подталкивает в поясницу нетерпеливо, но когда чувствует, что Тэхен вот-вот кончит, отталкивает, заставляя выйти из него и перевернуться на спину. — Я обещал оседлать тебя, Тэ… — забираясь на стройные бедра, произносит Чонгук и взглядом плавит. Его волосы, что вспотели по линии роста, так красиво ложатся на плечи, такие растрепанные. Он заводит руку за спину, приставляет член к дырочке и одним движением садится полностью, выдыхая со звуком. Тэхен губы кусает, мнет крепкие бедра пальцами, помогая двигаться на себе, и стонет громко, когда Чонгук с плавных, неимоверно сексуальных движений переходит на дикую скачку. Он и смотреть на это зрелище хочет, но глаза закатываются от того, как близок, от того, как стягивает низ живота в сладкий тягучий узел. — Гу… — успевает выдохнуть Тэхен и, вскрикивая, кончает в презерватив. Чонгук, сверкая испариной и румяными щеками, продолжая двигаться, смотрит на затраханного им парня и смеется тихо, когда Тэхен умоляет: — притормози… Тело под Чонгуком то мелко подрагивало, то встряхивало крупной судорогой. Не желая выпускать из себя член, Чон плотнее прижимается и с нажимом проводит по тощему корпусу. — Ты окончательно коронован на свой пост, — лукаво произносит Чонгук. — Сильно не расслабляйся, следующая инаугурация минут через пятнадцать, — приходит в себя Тэхен, растекаясь от поглаживаний своего мужчины. Чонгук сверкает белой эмалью зубов и щурит нос, соглашаясь. — А император не желает переехать к своему верному подданому? Все равно его резиденция пустует. — Будем писать свою историю? — улыбается Тэхен. — Будем, — кивает Чонгук.