Не украдкой

      Сяо никогда не понимал всех этих печальных вздохов по разбитым сердцам, чувственных объятий, тёплых взглядов, брошенных украдкой и всего подобного. Хоть и не было понимания, ему всё равно нравилось наблюдать за тем, как отчаянно люди гонятся за чувствами. Он частенько сидел на крыше Ваншу, сбегая от чужих глаз, и одновременно имея возможность смотреть самому. Видел Сяо - как и нередко слышал, - разное. От пылких ссор, сродни предательскому ножу в спину, до смущающих звуков громких примирений. С горящими щеками, он трусливо сбегал каждый раз. Если ссоры ещё были ему знакомы, то другое...       Глаза двумя кор ляписами смотрели по сторонам с осторожным любопытством. Почти детский восторг, который незнакомка всеми силами старалась удержать, но яркая улыбка выдавала с головой. Зато маленькое крикливое существо рядом не смолкало ни на секунду. Стоило им приблизиться к прямому мосту в город контрактов, обе заметно притихли. Очередные туристки, хоть и не похожи внешне на жительниц знакомых Сяо регионов Тейвата. Насколько же сильно они издалека? Подумав, что не стоит сводить с них глаз, Сяо ушёл.       Угощает его миндальным тофу и не ощущает и капли дискомфорта рядом - кто она такая? Сяо пытается уловить в ней хоть что-то, но девушка будто прозрачна. Словно капля дождя на кончиках ресниц размывается её образ, как если бы она вовсе не из мира сего была. Её немая улыбка вместе с осторожно любопытным взглядом, ничуть не помогают Сяо, и он просто выбрасывает эти подозрения из головы.       Бешеная череда событий, будто скомканная бумажка, царапающая горло, мелькает перед глазами глупой книжкой с картинками. Выходит девчонка не просто случайная путешественница. У неё есть своя цель, но это не мешает ей ввязаться в бурный поток происходящего в Ли Юэ. Было видно, что битвы ей знакомы, хоть она и кажется довольно мягкой на первый взгляд. Молчаливой. Доверчивой и почти отчаянной. "Как безрассудно и наивно. Таким путь заказан" - думает Сяо, когда ловит трепыхающуюся в воздухе путешественницу. Нет, на самом деле, она не выглядела напуганной. Скорее, будто ждала чего-то, даже ожидала. Сяо не понимает, почему чувствует такую сильную потребность скорее сбежать. Он ведь не боится.       Не боится ведь...?       Она исчезает. Появляется снова. Приходит и уходит, будто дует ветер. И Сяо начинает сомневаться, что у неё нет анемо глаза бога, как его собственный. Но к чему ей лгать о подобном?       Хоть он и сказал звать его, как только понадобится помощь, с её уст так ни разу не сорвалось и звука его имени. Сяо видел и был твёрдо убеждён в том, что путешественница сама прекрасно справляется. Всегда, кроме пары раз. Первый был, когда она свалилась в пещеру к пиро орхидее. Кожа покрылась жуткими ожогами, её спутница беспокойно щебетала рядом, а та старалась лишь оставаться в сознании, ковыляя из этого места. Губы шевельнулись в попытке сложить буквы в слова, и Сяо был готов. Но девушка в итоге только сжала их в тонкую линию, выволокши себя наружу и тут же теряя сознание. Тёмный взгляд Сяо был весьма красноречив, когда он зыркнул на Паймон, таща на руках путешественницу. Та пискнула и пообещала ничего не рассказывать. А второй раз её подвел планер, когда пришлось сигать с горы, убегая от надоедливых геовишапов. Второе крыло не раскрылось полностью, и девушка стремительно неслась к земле. Сяо ждал, до последнего мгновения надеясь, что та снова справится. Но тело действовало быстрее мыслей, и вот он уже поймал путешественницу и плавно опустил на землю, затем сразу исчезнув, не дав и секунды на ответный встречный взгляд.       Люмин упорно ищет - успешно находит, - его на каждом фестивале морских фонарей, составляя безмолвную компанию. Исправно и редко отвечает на его бессмысленные письма, - сама о них просила, - когда пропадает из Ли Юэ. Каждый раз возвращается. Будто не в город контрактов вовсе, не к бесчисленным друзьям. Приносит миндальный тофу, который уже готовит сама. И это ощущение на языке не отдаёт больше чем-то давним и тёмным, а просто становится приятным лакомством. Это не свойственно адепту. И Сяо пытается просто не думать. Отчаянно старается не думать, когда Люмин возвращается с Инадзумы. Такой разбитой, какой не была никогда. Он даже теряется и не может решиться подойти, а девушка просто ложится на бок в траву на склоне горы у входа в город. Сжимается вся, как если бы старалась спрятаться в раковину маленькая улитка. Паймон обеспокоенно промямлила что-то о вкусном и пропала, видимо, отправившись за едой, чтобы приободрить подругу. Сяо не замечает как оказывается рядом. Люмин дернулась в тревожной дрёме. Её щеки сверкнули не просохшей влагой, а глаза зажмурились от ярких лучей полуденного солнца. Сразу расслабляется, когда тень падает на лицо.       Впервые Сяо не чувствует себя глупо, держа ладонь над чужой головой. Поражённый взгляд вернувшейся Паймон он целиком игнорирует.       - А мне Паймон рассказала.       От хитрой улыбки Сяо давится своим миндальным тофу. Голова тревожно полнится слишком многими предположениями того, о чем могла ей рассказать маленькая спутница. И не важно, что большую часть этих вещей та и знать не знает. Стараясь - заранее провально, - казаться невозмутимым, адепт спрашивает напрямую:       - О чём же?       Люмин, подпирая щёку ладонью, улыбается так, что аж щурится. К чему такая радость? Хотя скорее больше похоже на хитрость какой-то кицунэ. Растерянность от непонимания чужих эмоций лишь больше добавляет Сяо волнения, и он не выдерживая отводит взгляд.       - О том, как ты спас меня после моего сражения с орхидеей.       Сяо едва удерживается, чтобы демонстративно не выдохнуть от облегчения. Человеческое общество плохо влияет на него и его самообладание. Рукой он тянется отломить кусочек тофу, но затем опускает её на стол, сжимая в кулаке столовый прибор.       - Ты не нуждалась в спасении, - его голос на собственное удивление ровный, - Это была лишь небольшая помощь, - и добавляет сбивчиво, - Иначе ты могла бы проваляться там, архонты знают сколько, или заболеть, а может вовсе...       - Сяо, - путешественница перебивает, вздыхая, иначе тот надумал бы чего-то совсем страшного, - Ты ведь знаешь, что мои раны заживают почти как твои, если не быстрее.       Он и правда это знает. Прекрасно знает о том, что девушка перед ним не простой человек. Предполагать что-то большее Сяо не смеет, захочет - скажет, если сама вообще понимает кем является. Но, в любом случае, какая разница? Разве мог он просто стоять и смотреть в такой ситуации? Какой бы способной Люмин не была, она также не бессмертна и не всесильна.       Наверное.       Повисшее молчание прерывается мягким смешком. Глаза, словно листья на ветках песчаного дерева, то желтеют, напоминая оттенком повсеместную валюту, то утекают в рыжину закатного неба. Люмин не из Тейвата, но выглядит олицетворением всего вокруг. Совершенно неосознанно Сяо тянется рукой к чужой щеке, и даже сквозь перчатку чувствует мягкость кожи, напоминающую его излюбленное лакомство. И с каких пор вместо вкуса снов, он думает о путешественнице? Мысль эта резкая, будто наотмашь бьёт, и Сяо, наконец, понимая, что сделал, собирается одернуть руку. Ему не дают и шанса на это. Пристальный взгляд, сначала удивлённый, затем любопытный, теперь же смотрел уверенно и почти строго, будто говоря: «Даже и не думай увиливать». И лишь этого взгляда хватило, чтобы Сяо не посмел и пальцем шевельнуть, только тяжело сглотнув. Довольная почти незаметная улыбка касается губ путешественницы. Она не пытается удерживать его ладонь, лишь прижимается щекой теснее к грубой ткани перчатки и прикрывает веки.       «Вокруг люди» - вспоминает Сяо. Они ведь на постоялом дворе, это не удивительно. Но сама мысль приводит вдруг в смятение. Что такого, что рядом люди? Что он делает, из-за чего нужно помнить об окружении? Ответы приходят вместе с возгласом вернувшейся Паймон, которая тут же прикрывает глаза и пищит:       - Ч-что вы делаете?       Сяо глупо моргает, деревянно застыв, так что с тяжёлым вздохом Люмин сама отодвигается от его руки.       - Ты чего кричишь? Не привидение же увидела. Мне что-то в глаз попало, вот и попросила Сяо посмотреть, - она кашлянула, заметив, что тот по прежнему не шевелился, после чего адепт поспешно спрятал руку под стол, вцепившись в ткань штанов.       Справедливая и добросовестная путешественница так искусно и глупо врёт. Что за нелепица. Ещё более нелепым оказываются его горящие уши и заполошно стучащее сердце. Все ранние сравнения отходят на второй план, когда адепт понимает, каким единственным словом может описать недавний взгляд.       Тёплый. И совершенно не украдкой брошенный.