Секвойя

После кухни, библиотека была вторым местом, куда Каролина приходила в надежде, что ее никто не найдет. Дом был большим, и библиотека была одной из множества комнат, в которые редко кто-то заглядывал. По дороге сюда она молилась, чтобы на ее пути не встретился Джастин, ведь Сабрина пригласила его семью остаться на ночь, пока погода не улучшится. Комната для гостей, в которой расположился парень, была всего через две двери от комнаты Каролины, поэтому она шла буквально на цыпочках. Она выглядела не лучшим образом и мечтала посидеть в тишине и одиночестве. Сейчас она сидела в широком круглом кресле, поджав ноги, и устремив пустой взгляд в окно. Каролина не хотела больше думать ни о том, в какую дерьмовую ситуацию ее поставила жизнь, ни о том, как она сама все испортила, ни о том, что она теперь будет делать. Поэтому она просто наблюдала за снегом. Большие белые хлопья, похожие на куски ваты, медленно кружили в воздухе, опускаясь на верхушки деревьев, и без того клонящиеся под тяжестью снега. Входная дверь скрипнула. Каролина наклонила голову, краем глаза заметив высокий мужской силуэт, и отвернулась: - Ник, давай не сейчас… - Я так и думал, что ты здесь, когда не нашел тебя на кухне, - услышала Каролина голос отца. Она удивилась, хотя постаралась не подать виду. Если отец искал ее, то вариант мог быть только один – он поговорил с Ником и пришел вразумить строптивую и недальновидную дочь… - Ник расстроен. Наверное, не на такую помолвку он рассчитывал. – Андрэ остановился в центре комнаты и замер. Ну, началось… Внушительная темная фигура выглядела грозно, и Каролина сжала плечи, готовясь выслушать гневную тираду. - Буду с тобой честен, мне нравится этот парень. Больше, чем этот твой певец, - внезапно добавил отец, заставив Каролину медленно обернуться, и смерить его недоверчивым взглядом. Он немного помялся с ноги на ногу, а потом присел в соседнее кресло, и уставился в пол, погружаясь в воспоминания. - Когда мы с твоей мамой впервые встретились, она была безумно влюблена. Но, увы, не в меня. Однако я мог дать ей гораздо больше, чем тот парень. Тим, кажется. - Андрэ усмехнулся. – Ты вся в неё. У вас странная слабость к американцам. - Папа… Я не знала этого, - с сожалением покачала головой Каролина. - Именно поэтому я и рассказываю тебе это сейчас. Пока ты не совершила ту же ошибку, что и она. – Он вдруг осекся, - не подумай, что я жалею о том, что женился на ней. Конечно, нет. Она подарила мне тебя и твоего брата, и я никогда не смогу расплатиться с ней за это. Но… - отец опустил взгляд, - она так и не смогла полюбить меня. И ты сама видишь, к чему это привело, - развел он руками. – Не думаю, что она забыла того парня, и ты своего тоже не забудешь. Каролина задумчиво перебирала бахрому на плотных коричневых портьерах. За двадцать лет она почти смирилась с мыслью, что брак – это вовсе не калейдоскоп дней, наполненных совместными романтическими мечтаниями, поразительной духовной близостью, и умопомрачительным сексом. Она понимала, что видеть собственного мужа раз в месяц – это нормально и не ждала ничего другого. Как говорила ее мать: «Главное, чтобы соседи не судачили». И все было бы неплохо, если бы Каролина и не знала ничего другого. Но она знала. Джастин показал ей, как это может быть, когда ты любишь. - Почему ты считаешь, что я не могу полюбить кого-то, вроде Ника? – тихо спросила она. - Видишь ли, Кэри, ты сделана из другого теста. Ты никогда не могла смириться с тем, что твое будущее предрешено, и не спорь, - резко остановил он ее, когда она открыла рот, чтобы возмутиться. – Как бы ты не старалась сделать вид, что тебя все устраивает, в этом вы с Ноэлем одинаковые. Мы слишком мало внимания уделяли вам, и вы создали коалицию, выросши точными копиями друг друга в том, что касается упорства. Я никогда не давил на тебя, отчасти потому что твои планы полностью меня устраивали. Но в основном, потому что я люблю тебя больше жизни, ты ведь моя малышка, - устало вздохнул он и поперечная морщина между его бровями на секунду разгладилась. - Ты не сможешь сделать Николаса счастливым, и меня бы это не волновало, если бы я знал, что ты будешь счастлива с ним. Но ты не будешь. - Как бы не было неприятно это признавать, - вздохнул он, - ты не отводишь глаз от этого… - отец прочистил горло, проявив уважение, чтобы не обозвать его снова каким-нибудь унизительным словцом, и неохотно выдавил это имя, - Джастина. Впрочем, как и он от тебя, – Андрэ презрительно фыркнул, ему явно не доставлял удовольствия этот факт. – Скажи мне честно, что ты к нему чувствуешь? Каролина опустила взгляд, рассматривая носки своих тапочек. И тут ее поразила мысль, пугающая своей простотой. Неужели, она не задавалась этим вопросом раньше? Что она чувствует к Джастину? Ведь это первое, о чем она должна была себя спросить еще тогда, когда уезжала с яхты в июне. Неужели для того, чтобы понять едва ли не самую очевидную вещь на свете, нужно было так много времени? Джастин. Каролина мысленно произносила это имя, и ее лицо светлело. Джастин, который рисковал своей жизнью, чтобы спасти ее; который, не спрашивая ее ни о чем, помогал ей каждый раз, когда она оказывалась в трудной ситуации; который открыл ей глаза и помог понять то, чего она не понимала раньше; который ценил ее просто за то, какая она есть; который показал, каким может быть секс, если двое связаны любовью, а не расчетом. Каролина подняла глаза: - Я люблю его, - твердо ответила она. Она говорила эти слова раньше. Но никогда еще не была уверена, а любовь ли то, что она испытывает. Теперь же она не сомневалась. Никогда еще после этих слов ей не казалось, что это единственное, что на самом деле имеет значение. Настолько большое значение, что перед собственным отцом, с которым она раньше вообще боялась заводить подобные разговоры, сейчас она готова была об этом кричать. Андрэ не выглядел расстроенным, хотя и счастливым его эти слова не сделали. Усталое смирение, вот что выражало его лицо. - Я ожидал, что услышу нечто подобное… - кивнул он. – Что же, если ты уверена в этом… Каролина кивнула, прикрыв глаза и мягко улыбнувшись. Отец вздохнул и развел руками. Правда ли это был ее отец? Даже лицо его выглядело сейчас не как обычно: он не выглядел суровым, или привычно жестким, напротив – его глаза смотрели на дочь с нежностью, и он даже улыбался. Каролина жевала губу и смотрела в пол. Андрэ молча наблюдал за дочерью. - Знаешь, - наконец, сказала она, - честно говоря, мне с трудом верится в происходящее. Ты поступил очень жестоко, когда угрожал навредить Джастину. Ты опустился до шантажа, - раскрыла она глаза, глядя в одну точку. – Ты хоть понимаешь, через что ты заставил меня пройти? – резко повернулась к нему Каролина. Она вдруг невероятно разозлилась на него, вспомнив, чего ей стоило выполнить условия их договора. Тот ничего не ответил. Только устало вздохнул. Что он мог сказать? Что никогда прежде не сомневался в верности принятых им решений? А сегодня ее брат заставил его задуматься, а так ли он прав? Вряд ли это стало бы хорошим аргументом для дочери, которая из-за его же глупости чуть не испортила себе жизнь. Он чувствовал свою вину перед ней, и не знал, как может ее загладить. - Что я могу для тебя сделать? - просто спросил он. - Почему ты вообще был против наших отношений? – перебила она. - Чем он тебе так сильно не понравился? Не стану говорить, что ты его даже не знаешь, я понимаю, что тебе, скорее всего, хватило часа, чтобы узнать о нем все, что неизвестно даже его родной матери. Но ведь ты заставил нас обоих страдать, папа. И я не верю, что все это от простой прихоти. Не верю, что ты мог так поступить со мной, а сейчас просто так передумать, просто потому что так взбрело тебе в голову. Уж каким-каким, а взбалмошным тебя назвать точно нельзя. И наверняка этому есть разумное объяснение, - развела она руками. Андрэ опустил голову и усмехнулся. Смущенно усмехнулся. Серьезно? - А ты совсем выросла… - сказал он, сжав губы и внимательно глядя на дочь, словно пытаясь разглядеть в ней две косички и привычный озорной взгляд. Затем он вздохнул, и пожал плечами, - когда ты попросила заступиться за него, я слышал, как смешно ты пытаешься говорить беспристрастным голосом. Я ведь хорошо знаю тебя, Кэри, а ты пыталась меня обмануть, сделав вид, что у тебя к нему обычный дружеский интерес. Чем сильнее ты старалась, тем сильнее выдавала себя. И когда я понял, что ты готова обмануть меня из-за какого-то парня, тогда я почувствовал что-то, чего никогда еще не испытывал. Каролина высоко подняла брови, удивленно глядя на отца: - Так все это было из-за обычной ревности??? - Обычной? – возмутился он. – Это была всепоглощающая ревность! Она просто затмила мой разум! Да, у тебя, конечно, было немало ухажеров, но ты никогда еще не говорила о них так – заикаясь, дрожащим голосом. Не припомню, чтобы кто-то из них интересовал тебя больше погоды на улице. О нем же ты просила так, словно от этого зависела не его, а твоя жизнь. - Ты сейчас хочешь сказать, что невозможно хотеть заботиться о ком-то больше, чем о себе? – с легкой долей презрения спросила она. - Ты себя слышишь? – отец указал на нее пальцем и рассмеялся. – Когда это ты заботилась о ком-то, больше, чем о себе? Каролина смутилась и нахмурилась. А она еще спорила с Габи, которая с самого начала утверждала, что Каролина влюблена в Джастина… А это, оказывается, было очевидно даже для отца. - Наверное, я просто испугался, и поскольку страх мне вообще не свойственен, от этого я начал делать глупые вещи. - Испугался чего? – не поняла Каролина. - Сам не знаю… - он замялся. - Это прозвучит глупо, но может быть того, что ты полюбишь его сильнее, чем меня, - опустил он голову. Нелегко ему было выдавить из себя эти слова. Но он чувствовал, что виноват перед ней, и не знал, как еще искупить свою вину. - Папа, - протянула Каролина с шутливой укоризной. – Я никого и никогда не полюблю сильнее, чем тебя, - улыбнулась она. - Я могу понимать это, как прощение? – он с надеждой взглянул на нее своими темными глазами, обрамленными глубокими морщинами. Он выглядел почти стариком при этом освещении. Стариком, пришедшим покаяться. Стариком, который просто очень любил свою дочь, хотя и весьма странным способом. Но как она могла винить его, когда сама от любви вела себя по-идиотски – унижала и отталкивала того, кого любила? Она молча кивнула. - Я начал задумываться о том, правильно ли поступил, когда познакомился с этим твоим Джастином. Наверно поэтому я вел себя странно в последние дни. А сегодня, когда Ник сделал тебе предложение, я окончательно понял, что не могу этого допустить. Ведь с Ником ты просто пытаешься держать Джастина на расстоянии? - Это так заметно, да? – спросила она. - Мне – да. Ты берешь Ника за руку, только когда Джастин видит. Твое лицо при разговоре с Ником меняется тоже в зависимости от того, смотрит ли Джастин. Слишком много Джастина, чтобы позволить тебе быть с кем-то другим, - покачал головой отец. - Ты опять решаешь за меня, - глаза Каролины потемнели. - Но ведь ты же не против? – усмехнулся отец. Девушка улыбнулась. - Что я скажу ему теперь? – вдруг обхватила она лицо ладонями. - Например, правду, – пожал плечами отец. - Боюсь, она ему не понравится… - с тревогой покачала головой девушка. - Ну еще бы… - воскликнул отец. – Но ты не переживай за него, он справится. Он довольно силен духом. И вообще, он славный малый… Каролина прищурилась, внимательно посмотрев на отца. - Он же тебе вроде не нравится? - Знаешь ли, - огрызнулся тот, - когда дело касается тебя, мне вообще никто не нравится… Но этот точно был лучше, чем остальные. Теперь Каролина оказалась в замешательстве еще большем, чем секунду назад. - Был? Ты сейчас о ком вообще говоришь? – уточнила она, задумчиво потирая лоб. - О Нике, - передернул плечами отец. – Разве не с ним ты собираешься объясниться? - Нет, не с ним! – вспылила Каролина. – Я Джастина имела в виду! - Я запутался в твоих парнях, - махнул рукой Андрэ. - Как я объясню это Джастину? «Извини, я так издевалась над тобой, потому что мой папочка ревновал и угрожал навредить тебе?» - она широко раскрыла глаза, глядя в одну точку. Андрэ расхохотался: - Уверен, вы быстро найдете общий язык, что бы ты ему не сказала. - Ох, черт, еще ведь и с Ником придется объясняться… - снова потерла она лоб. – Стоп. Значит, если бы Ник не сделал мне сегодня предложение, наш с тобой разговор бы не состоялся? - Я не только поэтому сейчас здесь, - улыбка исчезла с губ Андрэ, и он перевел мрачный взгляд на стену. - Сегодня я вдруг осознал, что мой собственный сын меня ненавидит, - горько усмехнулся он. - Нет, я, конечно, не думал, что он питает ко мне нежную привязанность, он ведь не девчонка. Он никогда не был послушным, но раньше я считал, что его нежелание находиться дома и попытки избежать общения со мной - это просто детская строптивость, обычная обидчивость. А сегодня понял, что ошибался. Похоже, я действительно где-то переборщил с давлением на вас. Потому что я видел это в его глазах. Видел ненависть, - отец смотрел на стену, не моргая, и чувствуя жжение в сухих глазах. В доме было настолько тихо, что ему показалось, Каролина услышит, как слезы наворачиваются сами собой. - Папа, это не так, - покачала головой она. - Именно так, - усмехнулся отец. - Я знаю это. Потому что испытывал что-то подобное к своему отцу. Не хочу, чтобы и ты это чувствовала, - он помотал головой, стараясь сбросить с себя неприятные эмоции, и выдавил улыбку. - Но еще больше я не хочу, чтобы ты стала несчастной. А именно это тебя и ждет с Ником. И даже если с этим твоим Джастином ничего не выйдет, Николас тебя не спасет. Каролина никак не ожидала от отца, известного своими диктаторскими замашками, такой толерантности. Может быть, Ноэль ошибался на его счет? - Почему ты никогда не был так добр к Ноэлю? - вдруг спросила она. - Потому что он мужчина. Он должен научиться не только выбирать из множества вариантов, но и нести ответственность за свои решения. Я был строг с ним, чтобы он научился этому, пусть даже ценой нашей с ним дружбы. – Он улыбнулся, - теперь я вижу, что он вырос достойным парнем, и мои уроки не прошли даром. - Но он очень страдает, хотя ты этого и не видишь. - Ты ошибаешься. Я вижу. Но это закаляет характер. И скажу тебе больше, я знал, что так и будет. Потому что когда-то так было и со мной. - Если ты знал, почему поступал именно так? – недоуменно уставилась на него дочь. - Потому что это единственный верный метод воспитания для мужчины. Меня воспитывали так же. Теперь, спустя многие годы, я доволен тем, каким человеком я стал, и понимаю, что твой дед сделал все правильно, - кивнул отец. - Ты так и не наладил отношения с дедушкой? - Он умер раньше, чем я поборол свою гордость, и, как я тогда думал, униженное самолюбие. Сейчас я знаю, что все, что он делал, было ради меня. – Ей показалось, или он страдал, хотя и не признался бы в этом? - Пап, - Каролина робко подняла взгляд. – Ты спрашивал, что ты можешь для меня сделать… Можешь пообещать мне кое-что? Андрэ быстро закивал. - Пообещай, что ты поговоришь с Ноэлем об этом. Если он, как ты говоришь, стал хорошим парнем, то может быть тебе стать чуть мягче по отношению к нему? Отец тяжело вздохнул. - Не знаю, смогу ли. Я слишком привык быть строгим с ним. Я не буду обещать, что сделаю это, но я обещаю тебе, что попробую. - И ты поговоришь с ним в самое ближайшее время, - Каролина подняла указательный палец, грозя отцу, - и не станешь тянуть до какого-нибудь семейного праздника в следующем столетии. - Обещаю, что поговорю с ним, - снова вздохнул он, поднимаясь с кресла. – Пожалуй, я пойду и прилягу. Нервный сегодня выдался денек, - усмехнулся отец. - Да уж, - протянула Каролина. - И передай брату, что я вынудил Вивиан бросить его не потому, что считал ее недостаточно хорошей партией. Меня дезинформировали, и долгое время я думал, что это именно из-за нее он начал принимать наркотики и она причина всех его бед. Потом я узнал, что это благодаря ей он завязал, но прошло уже много времени, и я решил не бередить старые раны. Он направился к двери, и, открыв ее, повернулся к дочери. Он смотрел на нее как-то уж слишком серьезно и растерянно. Это его малышка. Когда она перестала говорить только о шмотках и вечеринках? Когда она успела стать такой рассудительной и… взрослой? - Это так странно, - усмехнулась Каролина ему вслед. – Это выглядит так нереально, я имею в виду то, что ты передумал… - Может и так, - пожал плечами отец, стоя в дверях, - но моего благословения на брак с Николасом ты не получишь. Хотя в комнате было довольно темно, света, проникающего из приоткрытой двери было достаточно, чтобы Каролина заметила, как отец лукаво подмигнул ей, прежде чем вышел из комнаты.

***

Снегопад за окном затихал. Снежные хлопья завершали свой тихий танец, нанося на зимнюю картину заснеженного Нью-Йорка последние штрихи. В каминных трубах слышались негромкие завывания ветра, и все дороги вокруг дома были покрыты толстым слоем снега. Каролина осторожно приоткрыла дверь, когда на тихий стук никто не ответил. Из неплотно зашторенного окна струился тусклый свет садовых фонарей, освещая ту часть комнаты, где находилась кровать. Джастин спал на ней прямо в одежде, обеими руками крепко обняв подушку. Свет падал прямо на его лицо, отчего светлая прядь волос, упавшая на лоб, слегка поблескивала. Он хмурился во сне и выглядел напряженным, словно ему снился тревожный сон. Каролина прижалась лбом к двери, и улыбнулась. Она столько всего хотела ему сказать. И она скажет. Скажет, не боясь, что кто-то услышит, или осудит ее за это, или запретит… Скажет, потому что если не скажет – то взорвется. Она скажет. Но утром. А сейчас пусть он поспит. День сегодня для всех выдался нелегкий…