Would you be my friend?

» — Мам, а ты слышала новость? Женщина средних лет, педантично укладывающая вещи для поездки за город в чемодан, слегка улыбается дочери, отрицательно покачав головой. — На Таганке нашли тело какой-то проститутки. Квартира, где был типа притон, сгорела, а проститутка выскочила из окна прямо с седьмого этажа. Капец, да? — Ужас какой! Бедняжка… Это ты где вычитала такое? — Да мне ребята рассказали. Ей, прикинь, лет столько же, сколько тебе, но выглядела она как баба Клава со второго этажа. А чего ты так жалеешь ее? Сама виновата, нечего было такую профессию выбирать. Девочка, едва достигшая тринадцати лет, деловито шарится в гардеробе, думая, что же еще взять с собой в поездку. На суровый взгляд матери реагирует пожатием плеч. — Что? — Нельзя быть такой жестокой, Лен. Она тоже человек, и неизвестно, какие сложности толкнули ее на такой жизненный путь. — Ну конечно! Вместо того, чтобы идти в магазин там или полы мыть, она… — Твоя мама была куртизанкой. — Тактично прокашлявшись, перебивает женщина. — У нее не было денег и она отдала тебя в детский дом. Повисает молчание. Тяжелое, гробовое. Когда наконец девочка снова подает голос, он звучит зло и недовольно. — Она мне не мать. Она просто меня родила, вот и все. — Как бы то ни было, судьба у нее была трагичной. Если хочешь… Мы никогда раньше об этом не говорили, но если хочешь… — Не хочу. — Догадавшись о чем речь, говорит девочка. — Моя мама это ты! Ее я не хочу знать! И больше к этому разговору в семье не возвращались».       Лена испытывала один стресс за другим, хотя искренне старалась держаться молодцом. Молча исполняла требования, не высовывалась, старалась не сглупить на ровном месте. Когда рядом оказался Лютик, не слишком довольный тем, что плыть придется не со славной компанией уже знакомых ему Синих Полосок, — которые незадолго до этого отчалили, разумно догадавшись, что ведьмак их бросил, — а с лесными разбойниками, Лена слегка расслабилась. Она обнялась и с ним, и со старающимся приободрить ее Золтаном, по которым, на самом деле, успела искренне соскучиться. А вот обнять Геральта так и не решалась. Даже на прощание, чисто на удачу. Долгий и своего рода утешающий взгляд ведьмака она принимала с улыбкой, стараясь спрятать нервозность и не выдать бушующих переживаний. Вскоре он был готов уходить брать барку; скоя`таэли, не слишком ему доверявшие, уже ждали Геральта возле руин. Но он как-то мешкал, все поправлял ремни сумочки с эликсирами, проверил ножны, достаточно ли легко выскальзывают из них мечи… И наконец обернулся, встретившись глазами с Леной. — Лен, я… Она не дала ему договорить. Быстро подошла и юркнула к нему в объятия, позволив сильным рукам хотя бы на время укрыть ее от проблем внешнего мира. Уткнулась ему лицом в грудь и прошептала: — Будь осторожен. Геральт сжал кольцо рук чуть сильнее, прижимая девушку к себе. — Все будет в порядке. Встретимся на барке. И ушел под отдаленный грохот грома, оповещающий о приближении грозы.

***

      Иорвет был если не шокирован, то удивлен, когда увидел знакомые белые волосы, мелькающие среди его собственных солдат в ходе взятия судна. В принципе, только волосы он и видел. Геральт мелькал между вспышками молнии, нанося удары то здесь, то там, и вскоре на палубе остались лишь одни скоя`таэли. — Что происходит? — Спрашивает Иорвет, когда бой наконец прекращается. — А сам как думаешь? Геральт развязывает командира «белок», сухо кивнув на его благодарность в ответ. Подходит к борту, дает знак ждущему с беженцами Киарану спешить на барку. И стоило всем подняться, а Иорвету дать команду отправляться, как вдруг на вышке в порту показался мужчина с факелом в руке. Этого мужчину Лена узнала бы из тысячи. От его взгляда по ее спине пробежал липкий холодок страха. Лоредо хотел сжечь эльфок заживо. Связал их и, убираясь в охраняемую его наемниками факторию, кинул факел в сено на нижнем ярусе постройки. Запахло кострищем. Но скоя`таэли, как-то сразу опустившие глаза или даже вообще отвернувшиеся от происходящего, даже не думали менять курс. — Наши женщины готовы к смерти. — Гробовым голосом произносит Иорвет, сам при этом на горящих эльфок даже не глядя. Сжал кулаки, велел плыть дальше. Геральт вновь оказывался на перепутье. В городе оставалось достаточно нелюдей, которые считали это место своим домом. Как сказал Седрик в их последнюю с ведьмаком встречу: «Комендант не даст жизни никому, ни эльфам, ни таким беззащитным девушкам, как Лена». Сколько еще таких Лен окажется в его руках, если оставить ублюдка в живых? Но как быть с эльфками? Геральт уже было собирался сходить с барки, уже шел к борту, дабы спрыгнуть, но вдруг совершенно рядом слышится плеск воды, а Золтан поносит на чем свет стоит «дураков и бешеных женщин». — Вот холера! Лютик! Округлив глаза от неожиданности, ведьмак даже не мог предположить, кто пойдет спасать горящих эльфок. Новый герой своего времени, не смотря на славу беспутника и балагура. Однако был Лютик в воде совершенно не один. — Твоя женщина не перестает меня удивлять. — Говорит Киаран, глядя на то, как Лена уверенно гребет с Лютиком к берегу. Но Геральт уже никого не слушал. Спрыгнув на причал, он на ходу достал меч и оттолкнул первого же вставшего на его пути стражника Знаком. Теперь он стоял на перепутье: помочь Лене и Лютику, или же навсегда отрубить голову той гидре, что свила в фактории себе уютное гнездо.

***

      Огонь. Не ласкающее пламя свечи, а бушующее пламя, способное поглотить целиком и превратить в прах. Лютик, получивший несколько серьезных ожогов, но все равно упорно рвущийся спасать эльфок, не смотря на явную опасность для его жизни. Лена видела, как ему страшно. Но он все равно поднялся с ней до самого верха, спрыгнув едва ли не последним из уже полностью охваченной пожаром вышки. Геральт не хотел отпускать Лену туда, где ей могла грозить явная смерть. Схватил за руку и велел живо убираться обратно на корабль. Но она даже не думала его слушать. — Убей Лоредо. — Говорит девушка, полным решимости взглядом глядя на непонимающего чужой жажды геройства ведьмака. — Отомсти ему. И за меня тоже… Она вырывает руку и бежит следом за Лютиком, едва успев проскользнуть во время. Какая-то балка падает за ее спиной, преграждая дорогу решившему следовать за ней Геральту. Лена не слышит его ругательств, только крик эльфок да рев окружающего со всех сторон пламени. Скоя`таэли все же повернули обратно и именно они вылавливали всех из воды, оказав следом первую помощь обгоревшему Лютику. Лену огонь задел мало, но она добротно надышалась дымом, едва ли не выкашливая легкие в диком приступе. Не смогли ли эльфы смотреть как горят их женщины, или же человеческое геройство в данной ситуации вынудило их прийти на помощь, — сказать трудно. Мотивы Лены для всех были еще загадочнее. Ее благодарят, укутывают в какое-то дырявое одеяло и предлагают вишневой настойки, дабы согреться. От настойки девушка твердо отказывается, а повышенное внимание заставляет чувствовать себя неуверенно. Особенно, когда ведьмак возвращается на барку и сразу накидывается на Лену с вопросом, а какого черта она вообще творит. — У меня проблемы с огнем. — Только говорит она, стремясь уйти от допроса и чужих глаз. Ей хотелось как можно скорее остаться одной. Она спускается в трюм и ложится на какую-то лежанку, свернувшись калачиком, как в детстве. Прикрыв глаза, девушка пытается уснуть, но вместо дремы приходят воспоминания, которые никогда не смогут покинуть ее память… … — Да машина сгорела вся. Трасса не главная, мимо никто не проезжал тогда. — Они сгорели заживо? Горло сводит очередной спазм. Слезы горячим потоком льются по щекам. — Они потеряли сознание, а потом взорвался бензобак… Вам плохо? Сержант, принеси воды! Так, Вы присядте, успокойтесь… Нечем дышать. В груди болело так, что едва ли получалось стоять прямо. Но на самих похоронах девушка не проронила ни слезинки. Мертвым взглядом смотрела на могилы, чувствуя, что не может даже сдвинуться с места. А потом она решила все-таки отыскать биологическую мать. Просто из-за одиночества. Просто посмотреть ей в глаза. А нашла в итоге свидетельство о смерти. Проститутка почти сгорела заживо. В последний момент выскочила из окна да разбилась насмерть. На Таганке дело было. Слишком давно, чтобы быть правдой… — Лен? Рука в кожаной перчатке ложится на щеку, ласково поглаживая. Геральт принес поесть, усевшись рядом с Леной на сено. Она все же уснула, закутавшись по самый нос в одеяло. — Ты сердишься? — Нет. — Мягко говорит ведьмак. — Точнее да, но же меньше. Тебе надо поесть. Краюшка хлеба, несколько кусков яблока и медовые соты. Странный набор, но съедобный, хотя кусок не лез в горло. — Никогда больше так не делай. — Я не могла не сделать. Это… это долго объяснять. — Я никуда не тороплюсь. У нас много времени, и мы здесь одни. Лена тяжело вздыхает, все не решаясь. Как она объяснит то, что сама плохо понимала? Но надо же было с чего-то начинать. Лютик, спустившись в трюм, обнаруживает девушку в объятиях ведьмака все на той же старой лежанке. Голова Лены покоилась на груди ведьмака, а одной рукой она обнимала его поперек живота. Геральт не спал и, приложив палец к губам, велел Лютику не шуметь. Тот лишь кивнул в ответ и вновь поднялся на палубу. А ведьмак все гладил девушку по волосам, прокручивая в голове всплывающие фрагменты далекого прошлого. Он видел черноволосую чародейку, к которой испытывал безумно сильные чувства. Он должен был найти ее, дабы окончательно обрести самого себя, раздробленного по кусочкам. Но как теперь ему быть с той, которая находилась в данный момент в его объятиях, и которую, вопреки всякому смыслу, он уже совершенно не хотел отпускать…