Trinity

В течение следующих недель Гарри узнал о себе то, чего никогда не хотел знать. Его не предлагали всем Пожирателям Смерти, несмотря на то, что Темный Лорд неоднократно угрожал сделать это. Сначала он был слишком поглощен страхом и болью, чтобы замечать это, но через некоторое время начал понимать, что только Снейпу и Лестрейнджам позволено причинять ему боль, всегда под бдительным оком Темного Лорда. И только Снейп имел право использовать Гарри без присмотра. Они почти никогда не использовали магию, даже Темный Лорд, но те несколько раз, когда это случалось, Гарри научился жаждать жестокой, всепоглощающей, но, по крайней мере, безличной боли Круциатус. Это было лучше, чем быть вынужденным встать на колени у ног Темного Лорда и проглотить его член, пока Родольфус или Снейп или, что еще хуже, Беллатриса брали его сзади. Лучше, чем острая боль от хлыста Беллатрисы и жгучее желание, которое пробудили в нем зелья Снейпа. Гарри научился распознавать ощущение тепла, которое афродизиаки оставляли в его крови всякий раз, когда Снейп заставлял его их пить. Он их тоже ненавидел, но не так сильно, как те редкие случаи, когда они вырывали из него оргазм за оргазмом только своими руками, ртом, членами и пиздой Беллатрикс. Гарри хотелось верить, что здесь замешана и магия, пусть даже она и слабее зелья. Тем не менее, он не мог полностью заглушить голос в своей голове, говорящий ему, что, возможно, какая-то больная, извращенная часть в нем действительно наслаждается этим. Почему он тогда кончает? Первые недели он часами плакал и рыдал в своей постели после того, как они ушли, пока не почувствовал, что у него больше нет слез, которые он мог бы пролить. Но он ошибался и на следующий день плакал снова. Больше всего на свете Гарри ненавидел отсутствие контроля над своим телом, тот факт, что оно всегда выдавало его, как бы он ни старался заставить себя не реагировать. Не в первый раз он был благодарен Гермионе за страсть к чтению малоизвестных текстов, когда все остальные считали их бесполезными. Он до сих пор помнил, как она заставила Рона слушать лекции об изнасиловании, стокгольмском синдроме и других видах психологических расстройств, которые, по словам маглов, может вызвать пребывание в заключении. Тогда все это казалось шуткой. Рон выглядел так, словно хотел блевать. Гарри отшутился, сказав ей, что не переживет первую ночь. Волдеморт убьет его первым. Он ошибался, конечно. Но Гермиона тоже ошибалась. Ни одна из ее книг не подготовила его достаточно. Реальность была в тысячу раз хуже. Тем не менее, Гарри пообещал себе, что не позволит им сломить себя. Это было меньшее, что он мог сделать. Он был обязан этим Гермионе и Рону. Он знал, что они делают все, что в их силах, чтобы освободить его. Он не мог сдаться. В ту ночь Гарри был привязан к кровати в своей комнате, лицом вниз, запястья и лодыжки привязаны к каждой стойке кровати толстой веревкой, которая ранила его кожу. Снейп навис над ним, отмечая его тело руками и зубами. Он смеялся всякий раз, когда Гарри натягивал свои путы, пытаясь вырваться, но безрезультатно. Снейп всегда особенно тщательно надевал свои путы точно на змей, вытатуированных на коже Гарри, так что даже после того, как веревка исчезла, каждый раз, когда змеи шевелились, кожа Гарри вспыхивала от боли. Метки не были постоянными, но держались достаточно долго, чтобы к тому времени, когда Темный Лорд разрешил Снейпу использовать его снова, последние исчезающие остатки все еще были на месте. Снейп оседлал бедра Гарри сзади. Его твердый член был убаюкан в расщелине задницы Гарри. Каждый раз, когда Гарри двигался, тупой кончик касался отверстия Гарри, немая угроза грядущего. В руке Снейп держал банку с желтым зельем, названия которого Гарри не знал. Он тоже не хотел этого знать. — Как ты пробиваешься сквозь кровавые обереги, Поттер? — спросил его Снейп. — Это не может быть таким трудным вопросом для великого Мальчика-Который-Выжил. В конце концов, ты должен быть спасением волшебного мира, — поддразнил его Снейп, уронив каплю желтой жидкости ему на спину. Гарри кричал и брыкался, несмотря на все усилия, чтобы оставаться на месте. Член Снейпа сильнее ткнулся в его задницу, раз, другой, прежде чем Гарри удалось остановиться. — Это не реально. Это не реально, — повторил Гарри про себя, зажмурив глаза. Он знал, что если бы он посмотрел, его кожа не пострадала бы, но знание не уменьшило боль, когда кислота прожигала его кости и незримо дальше. От этого запах сожженной кожи не стал менее тошнотворным. — Я задал тебе вопрос, — сказал Снейп. — Не заставляй меня повторять. — Я не знаю, ёбаный ублюдок! Я не знаю! — Гарри зарычал, но его мышцы напряглись в предвкушении боли. — Не волнуйся, Поттер. Мы еще перейдем к ебле. Я просто не знал, что ты так рвешься, — усмехнулся Снейп, близко к его уху. Гарри ненавидел чувство благодарности, которое нахлынуло на него, когда следующая капля не попала на него. — Вот как я должен был учить тебя с самого первого дня, — сказал Снейп — Может быть, тогда ты бы сохранил что-то в своем бесполезном мозгу, вместо того, чтобы тратить мое время. Легилименс! Гарри боролся с вторжением, пытаясь сохранить разум пустым, создать стены вокруг своего ядра, но Снейп разрушил их, словно они были сделаны из бумаги. Гарри был привязан к кровати, на этот раз лицом вверх. Темный Лорд катался на его лице, трахая его рот. Гарри сглотнул член Волдеморта, сильно посасывая, а его язык скользил по низу вдоль пульсирующей вены. Волдеморт застонал от удовольствия, его толчки становились все быстрее и глубже, его яйца ударялись о подбородок Гарри с каждым толчком. Гарри поперхнулся вокруг члена, но все же двигал головой вперед и назад, как мог, пытаясь доставить удовольствие мужчине, чтобы это закончилось быстрее, зная, что это был единственный способ избежать дальнейшей боли. — Нет! — Гарри закричал, и воспоминание закончилось, когда на него обрушилась реальность. Развратный смех Снейпа звенел в ушах Гарри. Он покраснел от гнева и стыда. — Ну-ну, а ты оказался членососом. Приятно знать, что твой рот хоть на что-то годен. Я проверю твои умения позже и ожидаю того же энтузиазма, который ты выказал нашему Лорду. Тебе бы не понравились последствия неповиновения, — сказал Снейп. — Хм, шесть минут. Ты знаешь, что это значит. — Пожалуйста, нет, пожалуйста, — взмолился Гарри, ненавидя то, как дрожит его тело, и как сорвался голос. — Тише, — сказал Снейп. Его рука успокаивающе провела по спине Гарри. — Это не так уж плохо. В прошлый раз было девять, и ты выжил, не так ли? — Пожалуйста, профессор, пожалуйста, — продолжал умолять Гарри, хотя знал, что это бесполезно. Снейп, проигнорировал его как и всегда, спустившись по ногам мальчика к коленям. Одной рукой он раздвинул ягодицы Гарри, а другой крепко держал его бедра, несмотря на их почти конвульсивную дрожь. Банка с желтым зельем подлетела ко входу Гарри и наклонилась. Капли падали одна за другой шесть раз. Гарри закричал сокрушительным, пронзительным воплем, до тех пор, пока у него не осталось голоса, чтобы кричать. Гарри пришел в себя, чувствуя себя почти онемевшим от отсутствия боли. Снейп лежал рядом с ним на кровати, поддерживая голову одной рукой. Другая его рука успокаивающе гладила спину Гарри. — Ты молодец, — сказал Снейп мягким голосом, настолько отличающимся от его обычного резкого тона, что Гарри захотелось заплакать и свернуться калачиком на нем. Он был благодарен, что веревка не позволила ему. Гарри попытался заговорить, но не смог. Рука Снейпа замерла на спине Гарри. Он встал и призвал свою палочку. Легким движением путы, удерживающие Гарри на кровати, смягчились и снова натянулись, а Гарри перевернулся на спину. Теперь Гарри мог видеть свечи, плавающие по комнате, и банку, парящую рядом с его членом. Он не мог сдержать всхлип страха, вырвавшийся у него. Его яйца сжались сами по себе, почти вползая в его тело. Снейп жестоко усмехнулся, но банка исчезла. Пожиратель вызвал еще один флакон. Одной рукой он взял Гарри за затылок, поднял голову и поднес пузырек к губам. — Выпей, — приказал он. Гарри так и сделал, зная, что сопротивление только усугубит ситуацию. Он расслабился на руке Снейпа, узнав медовый вкус зелья. Оно успокаивало и исцеляло его израненные голосовые связки, унося с собой последние остатки боли в его теле. — Так-то лучше, — сказал Снейп. — Было бы жаль, если бы я не мог слышать, как ты умоляешь, потому что у тебя не было голоса, чтобы сделать это. А теперь выпей это. В руке Снейпа материализовался новый флакон, на этот раз сделанный из стекла. Гарри вздрогнул, когда узнал голубоватое зелье, но послушно открыл рот и проглотил. Зелье сработало как всегда быстро. Сначала он почувствовал волну тепла, которая медленно потекла по телу. Затем он усилилась, пока пальцы ног Гарри не сжались от удовольствия, а член не затвердел от желания. Капли пота стекали по затылку, где рука Снейпа все еще держала его голову. Он стонал, натягивая путы, наслаждаясь тем, как они обжигали его запястья. Он повернул голову, пытаясь дотянуться до подмышки Снейпа, и потерся левой щекой о мягкие волосы, покрывающие кожу другого мужчины. Снейп позволил ему. Он взял один из сосков Гарри между пальцами и щипал его, пока Гарри не выгнулся в его руке, нуждаясь в большем. — Шлюха, — сказал Снейп, и даже его голос был похож на ласку. Сердце Гарри забилось быстрее, а его член напрягся еще больше. — Пожалуйста, — всхлипнул Гарри через некоторое время, когда казалось, что он умрет, если Снейп не войдет в него. Снейп ударил его. — Следи за собой, Поттер! — кричал он на Гарри и шлепал его снова и снова, пока лицо Гарри не покраснело, а головка не почувствовала, что вот-вот взорвется. Тем не менее Гарри подставлялся удары, издавая стон каждый раз, когда кожа другого мужчины касалась его. — Дело не в твоем удовольствии. Дело в том, чтобы ты, наконец, узнал что-то полезное, — буркнул Снейп, тряся Гарри и заставляя его сосредоточиться. Гарри слушал, только потом сообразив, что Снейп объяснял, как работают обереги крови и как их пробить. Так было всегда. Снейп спрашивал его о вещах, о которых Гарри не знал, и наказывал его за незнание. Затем, когда тело Гарри охватит такое сильное удовольствие, что оно будет похоже на боль, он скажет ему ответ. Гарри пытался сосредоточиться, пытался вспомнить, но непреодолимая потребность тянула его и крала каждый его вздох, пока он не мог думать только о пустоте внутри себя и о желании, перекрывающем все его чувства. Для Снейпа было так типично давать ему ответы, когда он знал, что все мысли Гарри были сосредоточены не на них. Не. Кончать. Пока. Гарри слушал так хорошо, как только мог, жестко кусая губы, чтобы было на чем сосредоточиться, кроме его пульсирующего члена. Снейп продолжал говорить, рассказывая ему о чарах и различных способах их снятия. Его голос был похож на ласку, и было больно пытаться понять его, когда Гарри хотел только утонуть в шелковом голосе. Затем, наконец, Снейп освободил путы вокруг лодыжек Гарри и раздвинул ноги Гарри, поднимая их вверх, пока они не оказались на плечах Пожирателя. Он вошел в него, заполняя пустоту, разрушая Гарри заживо. Он стонал и умолял Снейпа, но мужчина снова ударил его, привлекая внимание. Гарри знал, что он пропустил по крайней мере три свойства защиты и что он заплатит за них в следующий раз, когда Снейп будет расспрашивать его. Но даже воспоминание о грядущей боли стиралось под давлением его нынешнего желания. Ничто не имело значения, кроме толчков Снейпа. Гарри раскачивался в них, сжимаясь вокруг Снейпа каждый раз, когда тот отступал, страстно желая вернуть его, прося глубже и быстрее. Внезапно Снейп остановился в середине толчка, и Гарри застонал от боли. Он поднял копчик, пытаясь прижаться к Снейпу, но другой мужчина легко схватил его за бедра, заставляя оставаться неподвижным. — Молчи, — сказал Снейп. Он отстранился от Гарри и привязал его лодыжки к кровати. Гарри услышал низкий, томительный стон, и только когда еще одна пощечина потрясла его лицо, он понял, что звук исходил от него. — Я сказал, молчи, — прошипел Снейп. Банка с желтой кислотой возникла перед лицом Гарри, опасно опрокинувшись. Капля свисала с края, угрожая упасть на глаз Гарри. Он задыхался от страха, дрожал, но каким-то образом страх лишь обострил край его желания. Головка его члена касалась живота с каждым вдохом. Предсемя вытекло из кончика. Гарри проглотил стон, вырвавшийся из горла. Снейп с кем-то разговаривал, но Гарри не мог разглядеть, с кем. Он не смел отвести взгляд от этой единственной желтой капли. Только угроза его падения заставила его сосредоточиться на приказе Снейпа. Если он закрывал глаза или поворачивал лицо, желание переполняло его, и он начинал просить. — Нарцисса, сейчас действительно не время, — говорил Снейп. Гарри слушал его, пытаясь понять его слова. Не потому, что хотел, а потому, что Снейп провел последние недели, обучая его слушать свой голос и запоминать, независимо от обстоятельств. — Да, Северус, я вижу, — ответила женщина. — Хотя я бы никогда не принял тебя за того, кто разделяет вкусы моей сестры. Клянусь Салазаром, мальчик ровесник Драко! Неужели ни у кого из вас нет стыда? Следить за голосом женщины было труднее, но Гарри старался. Свет свечи танцевал на желтой капле, напоминая Гарри, почему важно быть внимательным. Ему нужно было знать ответы, когда Снейп спрашивал его. Он не мог потерпеть неудачу. — Уверяю тебя, если бы я был твоей сестрой, ты бы не узнала возраста мальчика из-за крови, — невозмутимо ответил Снейп. — Может и так. Однако я пришла сюда не за этим. Тебе нужно поговорить с Темным Лордом. Прошло уже больше двух лет, Северус. Как долго он собирается ждать, прежде чем освободит Люциуса из Азкабана? Он живет здесь, в нашем доме, ест наш хлеб, использует защиту нашего Поместья, чтобы держать Министерство в страхе, и все же он ничего не делает, чтобы освободить моего мужа. Мне только что написал контакт внутри Министерства. Скримджер планирует Поцелуй для всех узников Азкабана с Темной меткой. Пожалуйста, сделай хоть что-то… Я знаю, что уже о многом тебя просила, и если бы не ты, Драко… — Не произноси его имени! — Снейп прервал ее. Гарри снова сосредоточился на этом тоне голоса. Это было то же самое, что Снейп использовал, когда Гарри сказал или сделал что-то особенно глупое. «Это слишком опасно». Наступила тишина, и Гарри снова начал теряться в желании. Он приподнял бедра, и даже несуществующее прикосновение холодного воздуха к его горящему члену заставило его захныкать. Наконец снова раздался голос Снейпа, привлекший внимание Гарри. — Прости, Нарцисса. На этот раз я ничего не могу сделать. Даже сейчас, после убийства Дамблдора, моя позиция в рядах Темного Лорда не так прочна, как мне бы хотелось. Боюсь, я не могу вмешаться ради Люциуса. — Ты боишься, что если вмешаешься ради Люциуса, то он украдет твое место в качестве заместителя Темного Лорда, — выплюнула Нарцисса. — Имей приличие сказать мне правду. Я знаю тебя достаточно долго, чтобы видеть насквозь. Поэтому ты помог Драко? — Я уже говорил тебе не упоминать его имени. Верь во что хочешь. Я помогал тебе, где мог, но сейчас не могу. Может, тебе стоит спросить у сестры. — сказал Снейп. Гарри не мог подавить укоренившуюся дрожь, вызванную гневом в голосе Снейпа. — Как будто она мне поможет. — Нарцисса прерывисто рассмеялась. — Ты был моей последней надеждой. Я думал, что ты по крайней мере все еще чувствуешь некоторую привязанность к Люциусу. Он был твоим другом, не так ли? — Он больше, чем друг, Нарцисса. Он мой наставник. Если бы не он, меня бы здесь сегодня не было, и я не служил бы Темному Лорду. Вот почему я не буду рисковать своим положением, чтобы спасти его. Это противоречит всему, чему меня когда-либо учил Люциус. Если бы наши позиции поменялись местами, он бы и пальцем не пошевелил, чтобы помочь мне. Можешь ли ты утверждать обратное? — Нет, — наконец сказала Нарцисса. — я оставлю это на твоей совести. Если ты не поможешь мне, то придется найти другой путь. — Не глупи, Нарцисса. Ты не в том положении, чтобы торговаться с Темным Лордом, — сказал ей Снейп. — Моя верность принадлежит моей семье, Северус. Ни ты, ни Беллатрикс не можешь этого понять, но я не буду оставаться безучастной, пока душа моего мужа под угрозой. Люциус мог быть кем угодно, но он всегда был… Неважно! Ты не поможешь мне, тогда я зря теряю здесь время. Спокойной ночи, Северус. — Нарцисса, подожди! — Снейп окликнул её. — Ты собираешься мне помочь? — теперь ее голос звучал еще дальше. — Я не могу, — сказал он. — Тогда нам больше не о чем говорить. Спокойной ночи. Гарри услышал стук её каблуков, когда она выходила из комнаты, а затем закрылась дверь. Он затаил дыхание в предвкушении. Гарри это казалось бесконечностью, пока он ждал возвращения Снейпа, балансируя на грани оргазма, кусая губы, чтобы не умолять. Тишину нарушил звук разбившейся о стену вазы. Он удивленно повернул голову. Снейп стоял там, уставившись на осколки на полу, голый, его член был наполовину твердым. Свет отражался в его волосах, а лицо оставалось в тени. Гарри застонал, забыв обо всем на свете. Снейп сердито посмотрел на него, его черные глаза были непроницаемы. Он направился к кровати. Гарри отшатнулся от ярости, скривившей рот Снейпа, вспомнив теперь желтое зелье, все еще висевшее там, перед ним. Однако капля не упала. Взмахом руки Снейпа банка исчезла. Рывком его ноги раздвинули и путы растворились в воздухе. Мужчина врезался в Гарри с такой яростью, что боль от каждого толчка прорывалась сквозь слои афродизиака, притупляя его действие до тех пор, пока удовольствие не стало самым далеким из мыслей Гарри. Наконец, Снейп сделал еще один толчок и кончил с дрожью, сперма наполнила Гарри и обожгла его изнутри. Член Гарри смягчился, когда боль очистила его разум от последних следов зелья. Он отвернулся, не желая видеть искривленную гримасу удовольствия на лице своего бывшего профессора. Гарри сосредоточился на дыхании сквозь боль. — Никогда не думал, что скажу это, но из того, что ты убил Дамблдора, вышло что-то хорошее, — сказал Гарри, когда Снейп, наконец, рухнул на него сверху, тяжело дыша рядом с его ухом. — По крайней мере, он не дожил до того, чтобы увидеть, каким полным неудачником ты стал. Предатель! — Гарри не узнал собственного голоса. Это был просто мертвый, пустой звук, лишенный эмоций. Зажмурив глаза, Гарри ждал мести Пожирателя. — Замолчи! — взревел Снейп. Его смягчающийся член выскользнул из Гарри, когда тот встал на колени. Мужчина схватил Гарри за волосы. «Посмотри на меня!» — приказал он и сжал кулак на волосах, пока боль не заставила Гарри открыть глаза. — Посмотри на меня, высокомерный мальчик! Ты ничего не знаешь! Как ты смеешь? Моя преданность никогда не колебалась. Не вини меня, если ты был слишком слеп, чтобы увидеть, кто мой истинный Мастер. Бесполезно! Вот какой ты! Бесполезный! — выпалил Снейп. Они смотрели друг на друга, прежде чем Снейп, наконец, с рычанием отпустил волосы Гарри и встал с кровати. Быстрым движением палочки он оделся и вышел из комнаты, хлопнув за собой дверью. Гарри остался там, привязанный к кровати, не в силах пошевелиться. Сперма Снейпа стекала из ануса вниз по бедрам. Жжение в запястьях усиливалось с каждым вдохом. Он чувствовал себя разбитым и грязным. В полночь пришел эльф и освободил его, но впервые с тех пор, как он попал в плен, в нем зажглось что-то похожее на надежду. — Нилли, — позвал Гарри домашнего эльфа, когда тот захотел уйти. — У тебя есть свободная минутка, пожалуйста? Мне нужна помощь. — Мастеру Гарри нужна помощь Нилли, — сказала маленькая домовая эльфийка, хлопая ушами от волнения. Это напомнило Гарри Добби. — Нилли рада помочь всем, чем может. Нилли не может помочь мастеру Гарри выйти из дома, но Нилли поможет со всем, чего хочет мастер Гарри. — Я знаю, что ты не поможешь мне сбежать. — это было первое, о чем он спросил ее, когда она начала ему прислуживать. Добби научил его никогда не недооценивать домовых эльфов. Гарри потребовалось больше десяти минут, чтобы удержать ее от наказания за то, что она сказала ему, что не может помочь ему сбежать. Гарри больше не спрашивал. — Ты можешь прийти сюда, если я позову, независимо от времени суток? Или тебе нужно разрешение от кого-то другого? — спросил Гарри. — Нилли может, мастер Гарри. У Нилли есть другие обязанности, но Нилли может разговаривать с другими домашними эльфами. Они счастливы взять на себя обязанности Нилли, чтобы она могла служить великому Мастеру Гарри Поттеру, сэру! — Приятно знать. Что мне нужно сделать, чтобы позвать тебя? Это должен быть беззвучный сигнал. Что-то, что другой человек не может услышать. — Мастеру Гарри нужно только пожелать, чтобы Нилли пришла. Я услышу зов Мастера Гарри, — сказала она ему. — Мне также нужно, чтобы ты солгала своему Хозяину — Гарри затаил дыхание, надеясь, что она все же сделает это. Он не знал, как работает связь между Хозяином и домовым эльфом, и хотя Добби оказался очень находчивым, он не был уверен, что другие эльфы смогут или захотят сделать то же самое. Она ненадолго замолчала. — Нилли сделает это, Мастер Гарри. После этого ей придется наказать себя, но Нилли поможет Гарри Поттеру, чем сможет. Гарри Поттер освободил Добби. Все домовые эльфы здесь очень благодарны, Мастер Гарри. Он заколебался, когда она сказала ему, что ей придется наказать себя, но, в конце концов, это был его единственный шанс. Рон, Гермиона и остальные пытались освободить его, но не знали, где он, а даже если бы и знали, Малфой Мэнор был слишком хорошо защищен. Он не мог дождаться их, если было что-то, что он мог бы попробовать сам.