Выжить в качестве младшего брата главного героя

15 день рождения Се Ляня. В этом году он отправляется в монастырь Хуанцзи. И этот вывод я сделал отнюдь не из-за знания сюжета. Се Лянь и дядя посрались. Причём не поругались, не поссорились или ещё какое-то более культурное выражение, нет они именно в края разсрались. Нет, конечно, в книге говорилось о том, что принц покинул дворец из-за ссоры с отцом, но....вы это называете ссорой? Эти двое чуть не подрались. Естественно, за последний год Се Лянь часто стал ссориться со своим отцом, но до крика, брани (не мата, как у Фень Синя, просто брани) и, прости небо, до кулаков это ещё никогда не доходило. С чего всё началось я даже толком не понял, так как пришёл, когда эти двое уже во всю срывали друг на друга глотки. Честно говоря, меня туда привёл Сяолун. Взял за руку и по потайным проходам, не теми, что пользуются слуги, реально потайным над потолком, о них вообще знаем только мы, привёл меня к двум крикунам. - Все слуги и не только столпились вокруг и слушают. Вот почему во дворце такие новости разлетаются быстрее пожара. Громко шепнул мне на ухо юноша*. — Се Лянь успокойся! — Нет! Хватит меня затыкать! Я тоже человек! Я твой сын и я имею право голоса! — Ты понятия не имеешь, во что пытаешься лезть! Да, ты мой сын, но я всё ещё твой император! — Император?! КОРОНА НЕ ДАВИТ?! Нихуя он разогнался. — Как ты смеешь со мной так говорить? Как ты смеешь повышать на меня голос?! НАГЛЫЙ МАЛЬЧИШКА! И КАК Я ТОЛЬКО МОГ ВОСПИТАТЬ ТАКОГО ГЛУПОГО СЫНА?! — ЯБЛОЧКО ОТ ЯБЛОНИ НЕДАЛЕКО ПАДАЕТ! — АХ ТЫ... Хлобысь. Звонкая пощёчина на несколько долгих мгновений прервала ор, наполнивший, казалось бы, весь замок. Явно не привыкший к подобному Се Лянь сначала побелел, затем посинел от прилива обиды, а затем раскраснелся от гнева сильнее свадебного шёлка. — Ты просто глупый ребёнок, который лезет туда, где ему сейчас не место. Я хочу... — Сказал старый дурак, помешанный на своём положении! — Что ты сказал?! — ЧТО СЛЫШАЛ! ТЫ! ТЫ- ЛЖЕЦ! ТЫ ЛГАЛ МНЕ, СВОИМ ПОДДАННЫМ, МАМЕ, ВСЕМ! МНЕ СТЫДНО, ЧТО Я ТВОЙ СЫН! Принц вышел из зала, огласив его напоследок мощным хлопком двери, такой силы, что даже стены немного задрожали. Лицо императора в тот же миг преобразилось. Я со своего места мог видеть, как оно в один момент потеряло все краски и стало бледным, как бумага. И хотя я и понимаю, что Се Лянь не прав, его отец хороший и правитель, и человек, и отец, но всё же мне совсем за него не обидно. По сути я не понимаю, почему они так поссорились. Ну, во-первых, я не знаю из-за чего весь сыр-бор, а во-вторых, я не знаю какого это. Что с первым, что со вторым отцом я всегда кричал и ругался только тогда, когда это было действительно необходимо. Я их ненавидел и показывал это всеми силами. Эта ненависть была искренней и, вероятно, взаимной, ибо начинали всегда они. Там проявлять свой характер было опасно для жизни. Можно было только защищаясь или защищая. Если бы это было в моей семье, меня бы жестоко наказали уже за то, что я в принципе открыл рот. Открыла, поправочка. И когда я стал воспринимать себя парнем? Ладно, это уже вообще не имеет значения. Ничего из моих тяжёлых мыслей уже не имеет смысла. Это всё в прошлом. Это было так давно, целую жизнь назад. Пока я думал, мы спустились и пошли по коридору к нашей с мамой комнате. — Н-да, весёлый у Его Высочества день рождения. Эй, как думаешь, что этот избалованный мальчик сделает дальше? — Сяолун, я бы попросил. Может ты и не считаешь его своим принцем, пожалуйста, дело твоё, но прояви уважение хотя бы ко мне. Он-мой старший брат. И я его люблю очень сильно, и не позволю его унижать, ни в лицо, ни за спиной, ни аристократу, ни простому парню, ни богу и ни демону, так что прошу, хотя-бы при мне, соблюдай границы. Мои руки сильно сдавили кожу на ладонях, брови сошлись на переносице, я почувствовал, как гнев защекотал мне горло. Сяолун мне дорог, но сейчас я испытывал поистине животное желание хорошенько ему врезать. И, судя по тому, как он отшатнулся, мне удалось взглядом выразить свои мысли. — Воу, я понял, не кипятись. Ух ты. Я испугался. Если бы взглядом можно было бы убивать, я был бы трупом.° Я чуть улыбнулся и гнев отпустил меня. Ладно, не думаю, что Сяолун специально хотел меня задеть. Это как стадный инстинкт. Все слуги сейчас будут обсуждать, как Се Лянь не прав, вот и мой друг подхватил это настроение. Так, ладно, может, если я сейчас подарю Се Ляню свой подарок, у него поднимется настроение. Сейчас он должно быть расстроен тем, что отец его ударил. — Сяолун, иди я дальше сам. — Пойдёшь к нему? Смотри, под горячую руку попадёшь. Бывай. Он махнул рукой и пружинистой походкой направился в сторону кухни. Ну и смешной же он. Я очень быстро добрался до комнаты. Мама, тихо и спокойно, лежала на кровати, погружённая в сладкий сон среди цветов и журчания воды. Хорошо. Контролируя каждый шаг, я тише кошки пробрался к своему столу и снял с него прекрасный водный фонарик. Я собрал и покрасил его сам, потратил на это целых 2 недели. Фонарик получился действительно большим, на несколько сантиметров меньше моей руки в длину, так что заканчивать мне пришлось его стоя. Я сделал его из дерева и рисовой бумаги. Это был двухэтажный домик традиционного стиля, второй этаж которого был меньше первого, чуть меньше одного чи* с каждой стороны. Основание состояло из двух плоских, квадратных деревянных дощечек с небольшим внутренним углублением между ними. Я положил туда талисман очищения сердца, и склеил доски так, чтобы талисман был спрятан внутри. По идее при загадывании желания, запуская этот фонарь, активируется печать и на некоторое время погрузит дух в состояние полного покоя и умиротворения. Далее я сделал большой куб из жёлтой и обклеил каждую сторону красной бумагой с вырезанными иероглифами: "семья", свобода", "любовь" и "искренность". Затем, куб из зелёной бумаги с иероглифами: "благодарить", "милосердие", "родственник" и "проявлять снисхождение"*. Покатые, тёмно-синие крыши с колокольчиками на концах и синие заборы. А ещё я украсил весь фонарь множеством маленьких духовных цветов. Золотые подсолнухи, белоснежные эпифиллумы, маленькие красные гвоздички, чёрные, как ночь восточные маки и огромные пышные огненные георгины. В каждый цветок я вложил заклинание небесной лёгкости, чтобы фонарик не утонул и звёздного сияния, чтобы создать ещё более сказочную атмосферу. Я держал его крепко обеими руками. Настроение брата должно же хоть немного подняться, когда он его увидит. Я уже подошёл к комнате Се Ляня, когда услышал голос Фень Синя, заставивший меня остановиться за углом. — Понимаю, ты злишься, но...ты же попрощался с мамой. В монастырь ты уходишь на долго, может и с мелочью попрощаешься? Вы всё-ж братья. — И что? И что с того, что мы братья? М? Пока он живёт своей беззаботной лёгкой жизнью я....не хочу с ним видеться. - Ваше высочество, неужели эт° зависть? — Ты что, нет конечно. Я только и рад, что он так живёт, не зная бед, просто .... всякий раз, когда он оказывается рядом, он всегда делает вид, что всё и всех понимает, что он понимает меня, хотя что он вообще может знать? Просто я... — Как иронично. Я слушал всё, что говорил мой брат и с каждым словом жгучая ядовитая игла обиды терзала сердце едва не до слез. Я вдруг понял, почему Се Лянь меня избегал. Я просто его бесил своим стремлением быть хорошим братом. В один момент мне стало так паршиво, что захотелось прервать поток его слов, и я вышел из своего укрытия, сжимая фонарь. — Как иронично слышать от тебя эти слова, брат. Я подошёл к открытому окну и одной рукой выбросил этот бесполезный кусок бумаги. - Ты считаешь что я не понимаю тебя, а твой отец считает, что ты не в состоянии понять его, когда ты уверен, что знаешь всё. Я поднял на него глаза. В них не было ни обиды, ни злости, только безразличие, хотя внутри так хотелось вновь заплакать от обиды и кричать...а что я сделал не так? Се Лянь выглядел немного удивлённо и растерянно. Он вытянул одну руку к окну и так и застыл, смотря то на него, то на меня. Фень Синь тоже молчал. В его взгляде я прочитал нотки немой жалости. — Вот только ты в обоих случаях не прав. Хорошей дороги, Ваше Высочество. Я развернулся и ушёл. Вслед мне не было брошено скупое " Ци Жун " или " брат", я даже "постой" не услышал. Ну и ..... ладно. Я очень быстро добежал до комнаты. Мама ещё спит, хорошо. Пушинкой я влетел за ширму и стал быстро переодеваться, болезненно и рвано затягивая пояс. Сейчас я не хочу оставаться во дворце. Только не сейчас. Я выпрыгнул в окно и легко пролетел широкую дугу над воротами. Пф, меня даже не заметили. Приземлился я только на пятое ближайшие здание от дворца. Тихо спрыгнув на землю, я окунулся в толпу. Не знаю куда я шёл, просто шёл. Прямо, иногда сворачивал куда-нибудь. Поток людей меня не видел, ни одна живая душа не кинула на меня взгляд. Я был один. Здесь на шумных улицах столицы я был совершенно один. А ноги всё несли меня и несли, не знаю куда, просто. Просто движение. Потому что если остановлюсь, точно заплачу. Или закричу. И то и другое так себе вариант, поэтому я выбрал движение. Просто, без цели. Я не знаю, сколько я шёл, пока шум вокруг меня, который я не слышал, скорее ощущал, постепенно стих. Я оказался в довольно бедной части Сянле, рядом с лесом, но все дома были мелкие и старые, людей было мало, а те что были, косились на меня, как на прокажённого. А я не смотрел. Мне плевать. Улица залита светом солнца, но атмосфера здесь поганая. Я так и дальше шёл пока не услышал справа от меня приглушённые " вор", " ты лжёшь", " нелюдь". Почему я пошёл на звук? Наверное, мне показалось, что я должен там быть. Пройдя дальше, я увидел как группа из пяти ребят примерно моего возраста, кидались чем-то в скрюченную маленькую фигуру. Кажется они кидали грязь. Несмотря на это фигура стояла и упорно защищала что-то скрытое гнилыми досками. — Эй! Что он вам сделал? — А?! А ты кто? Его мама? Вся группа весело рассмеялась, смотря на меня. Тогда фигура издала звериный рык и кинулась на того, кто сказал эту фразу. Мелкое и костлявое нечто повалило парня на спину и вцепилось ему в волосы. Оно ревело, било его головой о землю, кусалось, пока остальные четверо безуспешно пытались это стащить с товарища, попеременно тыкая его в спину и голову. С меня хватит. Я сложил рукой печать и направил два пальца в клинке на нечто и поднял его в воздух. Мальчишки разинули рты. А нечто в воздухе начало активно барахтаться и визжать. Они встали и взяли в руки камни. — Только. Попробуйте. — Что? — Кинете и я сам вас побью. Ну-ка вон отсюда. — Ты? Нас? — Эй, он походу из этих, ну, которые на мечах летают. Пошли а. — Я тебя запомнил. Мальчишка показал на меня пальцем и они все убежали. Нечто в воздухе продолжало визг. — Хватит орать. Я огляделся и увидел бочку с чистой водой. — Вдохни поглубже и задержи дыхание. Как ни странно, но оно послушалось. И я быстро окунул это в бочку. Потом снова. И ещё раз. И так до тех пор, пока облик ребёнка не стал относительно чистым хоть и сырым. Это оказался ребёнок лет пяти. Тощий и в старой одежде. Я поставил его на сухую балку. — Не двигайся, стой ровно и во что бы то не стало, держись. Я направил на него поток воздуха. Мощного и тёплого так что через минуту таких обдуваний со всех сторон и он был чист. — Ну вот, а теперь, как тебя зовут? Мальчик стоял, опустив голову и жался к старым доскам, которые защищал. И молчал. Как рыба. Н-да, тяжёлый случай. — А что там? Что ты защищаешь. Может я помогу. Внезапно меня осенила мысль. И я робко её озвучил боясь получить подтверждение. — Там...твоя мама? Вдруг мальчик вздрогнул и тихонько всхлипнул. Помотал головой. — А...где она? Он тихо поднял палец в небо. Грудь защемило. — Вот как. У тебя есть отец? Мальчик сжал кулаки и резко, но недовольно кивнул. — Всё ясно. Я Ци Жун. А ты? Я протянул ему руку. Ну, доверься мне, я помогу. Он взял мою руку и тихо сказал. — У меня...нет...имени. — Как так? Но мама же тебя как-то называла. Он дёрнулся и попятился назад. — Стой, стой прости. Я не хотел тебя обидеть. Внезапно он запнулся и повалился на спину. Благо мои рефлексы заклинателя меня не подвели и я успел поймать его за руку. Чёрные волосы разлетелись, открыли мне детское круглое личико, с большими круглыми глазами. Одним чёрным и одним красным. Я едва ли не выронил зятя от шока. Он немного посмотрел на меня. — Ты, меня не боишься? Я мотнул головой. Оказывается это был не пятилетний мелюзга, а просто очень маленький восьмилетний Хуа Чен. — Вау. Обычно все говорят, что я демон. — Чушь. Демоны не так выглядят. — А ты их видел? — И да, и нет. В книгах. — Оооооо. Понятно. Тем временем солнце уже близилось к закату. — Ты....можешь помочь мне ещё один раз? — А? Да, конечно, в чём дело? Он подошёл к гнилим доскам и вытащил из-под них....мой...фонарь. Я же его выбросил в окно....заклинание небесной лёгкости, точно. Я его выкинул, а ветер подхватил и принёс его Хуа Чену. Почему у меня такое ощущение, будто кто-то приложил к этому совпадению свою мелкую божественную руку? Ладно, хрен с ним. — Помоги мне его донести до реки. Он спустился с неба мне прямо в руки так что теперь он мой. Губ коснулась улыбка. Какая ирония. Мне вдруг стало так приятно, от того, что кто-то всё-же хочет запустить этот фонарик. Я чувствовал, как злость и обида непременно быстро улетали пока я помогал маленькому Хуа Чену донести фонарь до реки. — А что значат эти иероглифы? — А? Внизу четыре жизненных принципа, а наверху имена. Моё и брата. — Так это ты сделал фонарик? — Да, нравится? — Угу. Мы осторожно опустили фонарик на речную гладь и я зажёг свечки внутри. Маленький ХунХун-эр сложил руки в замочек и прижал их ко рту, загадывая желание, пока я держал фонарь. Затем он опустился на корточки, и мы подтолкнули его по реке. Я и мой маленький зять сидели на берегу реки, пока тёплый свет, в опустившейся на Сянле ночи, плыл всё дальше и дальше. Мальчик сидел на стопах, обняв колени и долго смотрел на удаляющийся подарок небес, а когда его свет исчез в дали он повернулся ко мне и несколько минут просто смотрел молча. — ХунХун-эр. Мама звала меня так. — ММММ, да это твоё детское имя. Когда ты вырастешь, придётся выбрать другое. — Зачем? — Ну.... Я наклонил голову в бок. Честно говоря, я и сам не знаю. — Так надо. Детское имя нужно тебе, пока ты маленький, а взрослое, когда станешь большим. — А без взрослого имени я большим не стану? — Ну...станешь конечно. Просто....всё пацан, не ломай мне мозг. Просто крутому парню нужно крутое имя, вот и всё. — Ладно. Он встал и пошёл прочь от меня. — Давай я провожу тебя до дома. — Я не иду домой. — А куда? — Куда угодно, но не туда. Блин, зятёк, мне тебя жуть как жалко. — Ну если тебе не важно, куда идти, тогда пошли со мной. Хуа Чен поднял на меня глаза и долго-долго смотрел, после чего помотал головой. — Нет. Мне нельзя. — Но...неужели ты будешь спать на улице? — Нет. У меня есть где спать. — Ты не хочешь, чтобы я шёл с тобой? — Нет. — Почему? — Я приношу беды. Не хочу, чтобы с тобой случилась беда. Спасибо, что сделал такой фонарик. Мальчик слегка поклонился, а затем развернулся и пока я даже не успел сказать хоть слово, дал дёру со всех ног. Может, он мне пока не доверяет. Хотя он меня вроде не боится. Вернулся во дворец я тем же путём, что и пришёл. Повезло, что мама уже спала*. Хорошо, никто не заметил моего отсутствия. Может, мне стоит по приглядывать за малышом. Надо узнать где он живёт. Хммм. Рубиус. — Руби. — Хочешь мой совет. — М...совет? Ну давай. — Не вмешивайся в жизнь Хуа Чена. — Почему, я что должен позволить ему… — Да! Если ты конечно хочешь, чтобы эффект от грандиозного прыжка Се Ляня, был тем же, что и в книге. Ты сейчас был первым, кто проявил к нему доброту, а по идее это должен быть Се Лянь. — Он же в меня не влюбился? Нет. — Выдыхай, нет. Он влюбиться в доброту и ласку, а ты его в бочке искупал вообще не ласково. — Ну слава небу. — Поэтому я и говорю, не вмешивайся. Ты сейчас начинаешь одеяло на себя тянуть. Если хочешь о нём заботиться, сделай это после того, как он по уши влюбиться в Се Ляня. — Понял, торможу. Ладно. Как ты в последнее время? Выглядишь потрёпанно. — Даже не спрашивай, я устал. — Ух ты?! — Да. Ты такой хороший пользователь, почти меня не дёргаешь. — А другие? Он театрально закатил глаза. — Ммм. Ясно. — У меня от первого мурашки бегут. Он такие ебанутые вопросы задаёт и вообще рядом с ним постоянно какая-то жопа. — А вывести его отсюда нельзя? — Нам с Карой нет. Я физически не могу, а Каре нельзя убивать. — А выход это смерть? — Конечно. — То-есть я могу его вывести? — Да. Он сильно кивнул. — Слушай можно я пойду спать, а? — Иди, бедный. Рубиус исчез, а я переоделся и забрался маме под бок. Да уж, сегодня был насыщенный день.