Rabbit hole

-Ну прекращай,- зайчик нёс парня уже минут двадцать, а тот так и не посмотрел, - Ты с самого начала знал, что связался с психопатом. В ответ тишина, от чего Антон раздраженно фыркнул. Ловко переменив позу, он поднял парня одной рукой за бедра, свободной рукой повернув его лицо к себе, чтоб снова посмотреть в дурманящую карамель. В ней читалась злость и ярко выраженный страх. -Не волнуйся, - пропел зайчик, целуя его в щеку рядом с уголком губ. Реакция должна быть незамедлительной. -Ч. Что. Что ты делаешь, твою мать?!- Рома громко возмутился, но покраснел как рак, - Тоха, бля, не смешно, ты из этих что ли?! -Ну наконец-то ты поднял голос, - Тоша хитро прищурился, дразня своим взглядом. -Отпусти меня, идиот, - Ромка задергался, хоть и понимал, что это бесполезно. -Не хочу, ты ведь убежишь, - частично зайчик уже привык к такой реакции. Да и с таким волчонком не педиком быть невозможно. -Да от тебя убежишь разве?! -Ты точно нет, - Тоша приблизился к его лицу, от чего Рома отвернулся. Антон несколько секунд смотрел на его щеку. Интересно, это он добровольно дает откусить ее или просто стесняется? Скорее всего второе. -Отстань, - Пятифанов зажмурился, чувствуя горячее дыхание рядом. -Мы же уже целовались, причин смущаться нет, - прошептал оборотень на ухо парня, специально выдохнув и наблюдая за реакцией. -А.. Я же, - Рома вздрогнул, закрывая уши, - Я был против! Тоша приподнял одну бровь, намекая, что это ничего не меняет. -Я думал ты тогда просто...- Рома ошарашенно уставился на друга, - Ааа! ПЕДИК! Пусти меня! Пятифанов настолько сильно задёргался, что в итоге пришлось опустить его на землю, но схватить под локоть. Ночная атмосфера пряталась в испуге, как и уличные животные. Только кот на дереве зашипел на проходящих мимо. А лестница к зданию нарочно крылась в тени, не давая увидеть ступеньки, которые чуть ли не обламывались под ногами. -Ты здесь живешь? - Антону не особо понравилось место жительства. А Рома мысленно отметил, что тот еще в общаге не бывал, - Ну и? Даже не пригласишь меня? -Обойдёшься, - кареглазый, до сих пор не привыкший, что теперь нужно задирать голову, мысленно пытался вспомнить когда он сам в последний раз ночевал у себя. Там наверное пыли больше, чем в той заброшке. -Либо ты приглашаешь, либо я вламываюсь к тебе. Ромка опешил от такой иллюзии выбора, согласившись с первым исходом. В принципе он преувеличил с мусорностью своей несчастной хаты, вспомнив, что убирал всё перед тем, как «переехать» в участок. Так что жить можно было не сгорая от стыда. Хотя Антон выглядел перфекционистом и осматривал всё словно с презрением. Почему-то захотелось провалиться сквозь ламинат. -Ром, у тебя холодильник пустой. Полностью. -Я знаю, - молодой полицейский пожал плечами. -Всё так плохо? Ты вообще себе не готовишь? - Антон вспомнил как в детстве пытался научить хулигана готовить хоть что-то. Так тот даже пельмени сварить не смог: сначала их закинул, а потом только водой залил, они еще и слиплись все. Это хорошо еще ничего не загорелось, - Ах да. Рома хмыкнул и ушёл в душ, закрывшись. После побегов и драк с оборотнями он был весь в пыли, песке и другой грязи. Он никогда бы не признал себе, что настоящая причина была в том, что ему было страшно находиться рядом с другом. Антон несколько минут пялился на дверь в ванную. В конце концов было любопытно как сильно изменился его «друг», но подобное любопытство бы не поняли, назвав извращенцем и, обязательно, педиком или пидором. Медленно прибираясь в квартирке его любимого, он заметил их фотографию на высокой полке. А говорил, что не любит сентиментальность. В помещении витал запах одиночества. Зайчику не нравилось, что у прекрасных карих глазок жизнь до сих пор не сладкая, даже чувствовал за это вину. -Нужно будет заглядывать почаще... Рома скатился вниз по стене, горячая вода лилась, заглушая звуки. Выходить наружу не хотелось: шутки шутками, а у него под дверью ходит всесильный маньяк-людоед. Единственное, что осталось в нём от Тохи - это имя. Или Тоха всегда был таким, просто он сам наконец-то снял розовые очки? В любом случае, нужно придумать как прогнать гостя. Волчонок накинул одежду на мокрое тело - полотенце валялось где-то в шкафу. Тихо вышел, проверяя не слышат ли его. Судя по звукам и запаху, гость что-то готовил на кухне. Что-то странное происходило, когда зайчик был рядом. Рома прижал к груди несчастное полотенце. Марка «оставьте меня одного» работала на всех, кроме белобрысого, с ним та давала сбой и заменялась на жалкое «не уходи». Но сейчас это уже было под сомнением... Вода, капающая с волос на шею и плечи привела мысли в порядок. После купания его причёска стала совсем взъерошенной. Рома скривил губы, смотря на себя в зеркало. Главное, чтоб Тоха не увидел этот трындец, а то засмеёт. -Блять!- Кареглазый снова посмотрел в зеркало, замечая, что кто-то стоит за его спиной, - Тоха, не подкрадывайся ко мне, мудак! -Извини, - Тоша ласково улыбнулся, пряча глаза под очками. Но даже так умудрялся смотреть как-то странно. Ромка дёрнулся еще сильнее, когда зайчик провел рукой по его влажным волосам. -Я уже говорил, что тебе очень идет? - Антон наклонился, целуя в макушку, - Они выглядят очень сладкими. -Ты теперь волосню тоже жрешь, жираф? - кареглазый заметался глазами по мебели. -Жираф? -Ну а хули ты такой дылда, заяц недоделанный? -Хах, ты так сильно злишься, что теперь ниже меня? - зайчик улыбнулся так мило, что Роме захотелось ему врезать, но это будет чревато последствиями, - Не дергайся. Повернись ко мне спиной. - Нафиг? -Не капризничай, - милая улыбка исчезла с бледного лица, возвращая угрожающее спокойствие, - Тогда ничего плохого и не сделаю. Рома тихо сглотнул, отворачиваясь. Его всё не покидало чувство, что его в любой момент сожрут. Однако Антон лишь забрал у него полотенце, аккуратно вытирая каждую прядь. Даже окруженный заботой, брюнет не мог расслабиться, ожидая когда у оборотня резко поменяется настроение. Можно было сделать вывод, что будь разговоры без наездов полицейского, то и Антон бы вёл себя мило, без намёка на жестокость. Даже позвал его на приготовленные угощения. Хозяин квартиры забрался на стул с ногами, обнимая колени и не зная что сейчас чувствовать. -Ты даже дома теперь спортивки не носишь? - Тоша смотрел на него с улыбкой, замечая, что атмосфера слегка напряжённая. -Прошла страсть,- Рома неосознанно кинул взгляд на ноги, чувствуя, как на них нагло пялятся красные глаза под очками, - Любовь не вечная, даже к вещам. -Думаю любовь может быть и вечной, - Антон был категорически не согласен, осматривая острые коленки парня. В мягкой ткани широкой футболки Рома выглядел островатым, наверное поэтому и худощавым. Может зря мальчишка с детства любил острое? Но Антоша и сам прекрасно понимал, что под одеждой у того спортивное тело. -Ну конечно, - Пятифанов закатил глаза от сентиментальности, в которую он никогда не верил, - А ты сам сможешь любить кого-то одного всю жизнь? -Конечно смогу, - уверенно отчеркнул зайчик, вызывая заинтересованный взгляд карамельных глаз, - Я всё могу. -Всемогущий, - тихо буркнул Рома, чувствуя, что уши покраснели, - Хоть и притворяешься трусливым рядом с другими оборотнями. А после сразу прикусил язык. Повисшая, как Дамоклов меч, тишина заставила понять, что это упоминание было огромной ошибкой. Рома неотрывно смотрел за Антоном, медленно подходящим прямо к нему. Сердце забилось о ребра, когда зайчик встал позади него. Тело застыло, а пальцы похолодели, когда две руки в перчатках легли ему на шею. -На эту тему я не собираюсь с тобой беседовать, - Антон провёл взглядом по сжавшимся плечам парня, - Я не могу убить тебя, но знаю много других способов заткнуть человека. Хищник склонился к поджавшему ноги парню, шепча на ухо, чеканя каждое слово, как холодный металл. Словно за секунду снял маску человека, пусть лица за спиной видно не было. -Я могу обеспечить тебе безопасность, могу посадить тебя рядом на свой трон. Тебе нужно лишь не лезть куда не надо, - указательный палец прошелся по вене, спускаясь ниже и стягивая воротник футболки с плеча, оголяя его. -Тох? Айх! Антон впился зубами в острое плечо, слегка оттягивая кожу. Рома заерзал на стуле, зашипел, изогнувшись в спине. Антон взял его за руку и кареглазый тут же крепко сжал ее, как обезболивающее; Оборотень вытащил клыки, вслушиваясь в чужое сбивчатое и громкое дыхание. -Больно? - положительный кивок заставил глаза засветиться красным, по-садистски усмехнуться. Зайчик слегка оттолкнул парня от спинки стула, из-за чего Рома спустил ноги на пол, отодвигаясь к краю. Холодная рука медленно задрала край футболки, открывая спину. -Тоха, да подожди. Руки холодные. Блять! Антон склонился ниже, покусывая выпирающие лопатки. Карие глаза расширились, Рома схватился за чужую лапу обеими руками, иногда запрокидывая голову от боли. Острые клыки спускались вниз по позвоночнику, заставляя его изгибаться. В конечном счёте зайчик встал на одно колено, дойдя до талии. Рука легла на тазовую кость, не давая жертве ерзать, и он совершил последний укус. Рома прикусил нижнюю губу, испытывая двоякое чувство. С одной стороны это больно, но, не смотря на холодные прикосновения, стало жарко. Хотя здравый смысл кричал о помощи, напоминая что ему могут отгрызть все кости и органы. -Надеюсь ты запомнишь одно единственное правило. Пятифанов и не заметил, как красноглазый оказался перед его лицом, взглядом вжимая в стул. Дыхание сбилось, воздух запрятался где-то в груди. Он смог лишь несколько раз кивнуть, нервно поправляя одежду. -Отлично, - оставив небольшой поцелуйчик на руке парня, Антон покинул квартиру, кидая Рому наедине с грохочущим сердцем. На этот раз Пятифанов несколько раз проверил ушел ли его гость. Уличный фонарь замигал над спрыгнувшей с пятого этажа фигурой. -Надо было мне так сильно влюбиться? - Антон схватился за голову, громко выдыхая. Он уже не понимал что сводит его с ума больше: больная психика или его милый «друг». Да Рома же в жизнь не согласится с его идеями, назвав их чекнутыми. Возненавидит. И тогда зайчик совсем сойдёт с катушек. А может Ромка наоборот удерживает его от сумасшедвия. Ведь полностью погрузиться в омут безумия даже он не хотел. — Утром— Рома потер плечо. Оно всё еще чуть-чуть побаливает, хотя обычно боль от укусов уходит быстро; словно в белых острых зубах присутствовал наркоз. Однако из-за этого снова приходилось надевать водолазку с длинным горлом, а он их ненавидел всем сердцем. Никита, вломившийся в кабинет, снова болтал о какой-то бесполезной фигне. Из головы всё не выходили слова Антона. Не встревать, говорит. Гордость, а может и капризность, кричала, что это невозможно - обязательно куда-нибудь да влезет. Но появлялись и мысли, что мешать планам Хозяина леса правда бесполезно. -Смотри какую мне маску прислали, - всё никак не угомонится Никита. -Ага... Круто... Стой, что?!- Рома выхватил из его рук маску цыплёнка. Она была словно живая, смотрела в душу отсутствием глаз, - Ты где ее достал? -Да говорю же, мне по почте прислали журнал, где предлагалось открыть своё животное нутро. Ну я попробовал, мне, блин, цыпленок выпал, - Никита обиженно почесал затылок, - Ну и сегодня тоже маска по почте пришла. -Ай, трындец, не трогай ее и вообще я ее забираю. -Но она моя! -Не смей её надевать, понял?!- Пятифанов чуть ли не зарычал на напарника и тот послушно запищал, покрутившись на стуле. Это точно маска оборотней. Любое животное будет опасно с ней. -Ты надевал ее уже? -Не, она какая-то грязноватая, а отмыть сложно. Хотя иногда хотелось. Еще хуже. Наверняка теперь у этого балбеса кукуха поедет и он рано или поздно точно ее нацепит. Вот как Пятифанову нужно будет оправдываться, когда его напарник вдруг тоже убьет кого-то. Он, конечно, этого парня недолюбливал, но, как оказалось, кинуть не мог. -Тебе она так понравилась, что ты ее себе решил оставить? Может ты зоофил? Или фурри любишь? -Я тебя сейчас на корм этим фурри пущу, свали отсюда нахрен! - Рома кинул в него первое, что попалось под руку, выгоняя из кабинета, - И притащи мне этот сраный журнал! -Но он дома. -Вали домой! -Но он в трех километрах отсюда. -Да мне насрать! Спустя пять минут истерик цыпленка у Ромы задёргался глаз. Пришлось ехать самому, тащя этого недоноска с собой.