твой последний вздох, я заберу все

Чонвон накрывает рукой пульсирующий от боли нос, и брызжущая из ноздрей кровь сразу пачкает внутреннюю сторону ладони. густые темно-красные разводы стекают по нижней части лица, каплями повисают на подбородке, прежде чем не оттираемыми пятнами въесться в коричневую ткань домашней футболки. мокрые губы дрожат, тупая боль в переносице постепенно перерастает в онемение, погружаясь глубже внутрь, до самой кости. слезы размывают красноту, скатываясь по щекам. чонвон поднимает потрясенный взгляд на возвышающегося над ним альфу. он выглядит таким высоким и большим, разница между ним и полулежащим на полу чонвоном ощущается еще сильнее, еще опаснее. широкая грудь ники крупно вздымается, а радужка глаз затоплена красным океаном, опасно поблескивающим в желтом свете кухонной лампы. сжатая в кулак рука непредсказуемо висит сбоку, и чонвон отползает от него дальше на всякий случай. ему больно, но состояние шока притупляет ощущения. он глотает слезы, зная, как важно в таком положении оставаться в своем уме, не позволять инстинктам взять верх. кровь капает на пол, но он не решается на лишние движения, только медленно протягивая перед собой в защитном жесте незапятнанную руку. - ник, это же я. - собственный голос звучит задушенно и под конец срывается на хрип. проходит несколько напряженных мгновений. альфа моргает, его ноздри раздуваются, скорее всего все еще ощущая в воздухе феромоны чонвона. возможно, из-за небольшой, но сладкой доли страха в этой смеси его яростный взгляд утрачивает часть своего пыла. чонвон облегченно выдыхает. - я не угроза тебе, - продолжает он. - никто не бросает тебе вызов, альфа. он все еще напряжен, все еще непредсказуем. чонвон стискивает зубы и усилием подавляет внутренние инстинкты, не допускающие и мысли о подчинении. опускает в повиновении голову, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы показать, что он не является опасностью и не претендует на лидерство в борьбе за положение. альфа ники всегда отвергал чонвона, но в этот раз его неприятие перешло все границы. чонвон кусает окровавленную губу, и на языке оседает солено-металлический привкус. дрожащая рука зажимает рот, не давая скребущему горло всхлипу выбраться наружу. плечи горбятся, и чонвон опускается на пол, лбом опираясь о твердую поверхность паркета. он позволяет себе один судорожный вздох, пару секунд на тихую истерику. - хен... - низкий голос рики отдаленно звучит в ушах, виноватый и надорванный. чонвон чувствует легкое касание на плече, действующее как разряд тока. он резко отклоняется, яростно качая головой. обеспокоенное лицо ники расплывается в пелене, застилающей глаза. чонвон берется рукой за столешницу, используя в качестве опоры, чтобы подняться на ноги. рот альфы приоткрывается при виде чужого лица, в уже полностью карих глазах плещется смесь из волнения, растерянности и вины. В этот раз он совершил непростительную ошибку. окровавленное лицо чонвона маячит перед ним красным сигналом тревоги. тот стоит, подобравшись, не выпрямляясь в полный рост и не встречая его взгляд. опирается на край стола и дышит через рот, постепенно приходя в себя. Ники неверяще осматривает чужие черты, его все еще потряхивает, но уже из-за осознания того, что он натворил. он не пытается больше прикоснуться к чонвону, выхватывает из кармана штанов смартфон и быстро находит нужный контакт, запираясь в ванной. костяшки на руке саднит. Ники сжимает челюсти, подавляя желание размозжить их в мясо о ближайшую стену. он сделал чонвону больно, позволил собственному альфе взять над собой контроль. он никогда не простит себе момент, когда его же рука поднялась на того, кто дорог бесценно. гудок прерывается, и дыхание перехватывает при шуршащем в динамиках звуке знакомого голоса. - ники, привет. - говорит джей. лицо альфы искривляется, и он едва удерживается от того, чтобы не зарыдать в трубку как маленький нашкодивший ребенок. - джей... джей хен... глухой стук в дверь заставляет альфу вздрогнуть. голос чонвона просит его открыть защелку. джей вопросительно хмыкает, побуждая ники продолжить. - я проебался, хен. - с трудом произносит альфа, сжимая телефон. - чонвон меня возненавидит. досада поедает его изнутри, подливая масла в медленно тлеющие угли злости на самого себя. - что случилось, ники? - обеспокоенно спрашивает джей. - хен, приедь, пожалуйста. - круглая ручка двери настойчиво поворачивается, и рики прислоняется лбом к холодному кафелю, душа желание выйти к парню. - чонвону нужна твоя помощь, можешь... можешь отвести его в больницу? - в больницу!? рики, скажи нормально, что у вас случилось! - джей-хен, я все объясню потом. - альфа слабо бьет ладонью по стене. - чонвон весь в крови, пожалуйста, приезжай быстрее. джей чертыхается и обещает поторопиться. ники сползает на пол, с отвращением смотря на свои руки. - ники, пожалуйста, открой! все в порядке, это не твоя вина! давай просто поговорим? Ники... он так хочет выйти. стереть кровь с его лица, приложить пакет с замороженными овощами к носу, отвезти в травмпункт и сжать руку, стоя в очереди к врачу. шептать извинения каждый вечер в темноте их спальни, бесконечно вымаливать прощения у того, кто уже простил. себе рики не простит. и выйти не сможет, потому что не доверяет себе же. - чонвон хен, мне так жаль. - он сжимает до боли пряди волос между пальцев и жмурит глаза до звездочек на веках. - джей хен отвезет тебя в больницу. - ники, - чонвон по ту сторону льнет к двери, - пожалуйста, не делай глупостей. я вернусь, и мы все обсудим, ладно? молчание в ответ. лицо чонвона в крови стоит перед глазами. его вина. не послушал врача, который советовал на время пожить отдельно - его вина. думал, раз чонвон принимает блокаторы, он перестанет воспринимать его как угрозу, как другого альфу, которого нужно подавить, подчинить, сломать. только не принял в расчет, что чонвон тоже может забыть, потерять бдительность, пропустить прием таблеток. только его вина. дверь в коридоре хлопает, и до ники доносятся приглушенные голоса. ему так стыдно, что он хочет провалиться сквозь пол, сжать свое дурацкое большое тело в комок и перестать существовать. стыдно перед чонвоном, стыдно перед джеем, который в последнюю очередь должен заботиться о его парне. это рики его альфа, но вместо заботы он лишь сделал больно. он ждет, пока дверь за ними закроется, и выходит из ванной. на полу кухни стынут капли пролитой крови, край столешницы измазан в следах в форме пальцев. ники берет тряпку, оттирает все до последнего пятна, игнорируя ноющую грудь. в глазах собираются слезы, и он идет в спальню собирать свои вещи.