Танцы в темноте

      — Ты когда в последний раз разбирала свой шкаф? — недовольно пробурчала Лера из упомянутого предмета. Нет бы показаться, залезла туда и не вылезает уже как минут двадцать. И что она собирается там найти? Клад?       Да уж, после фееричного вечера, который перетек в ночные посиделки, — правда недолгие, ближе к двенадцати мы разъехались, — без происшествий не прошёл. Когда вернулась бледная Василиса и нахмуренный Олег, я, Дима и Лера смотрели на них и молчали. Ну, не скажем же мы им, что видели довольно интересную сценку в их исполнении, которую они явно не собирались нам показывать. К тому же бледность соседки никак не вязалась с тем, что они творили около подъезда. Казалось, она вот-вот потеряет сознание и больше не откроет своих светлых очей этому мрачному миру. Шепс вообще признаков поползновений к Васе не показывал, наоборот выглядел так, словно они поругались в пух и прах. Однако мы видели то, что видели, правда сознаваться в этом не торопились. Что уж греха таить, так и не признались… В общем, распитие алкогольных напитков продолжилось, только тогда я и Василиса к этому присоединились. Ну, быть трезвым в компании пьяных — удовольствия мало.       Наверное, в тот вечер всё-таки не стоило пить, ибо захмелев, позволили себе немного больше, чем было бы позволено в трезвом уме и светлой памяти, а именно мы сыграли в правду или действие. Довольно примитивно, но что нам ещё оставалось делать в нашей-то компании? От воспоминаний приложила руки к пылающим щекам. Такое учудили, что даже припоминать не хочется, однако одно вспомнить можно — это подругу, которая в очередной раз умудрилась перекрутить так, что не предвиделось возможности вывернуться. Лера, хитрая задница, выпытала у чернокнижника дату, — день и время! — нашего с ним свидания, ибо он провинился, несмотря на то, что он, так подумать, не сильно-то и виноват. В общем, этот день выпал на сегодня, то бишь на среду. У них как раз вчера съёмки были, сегодня он свободен, а завтра привет вокзал, новый город и страдальцы, которые нуждаются в экстрасенсах. Я конкретно так задумалась отправить с ними Василису, но мысли пришлось оставить при себе, ведь неизвестно, как на это отреагирует соседка. Авось ещё пошлёт в далёкие дали и поминай, как звали.       Так как дата и время назначены, согласия получены, Лера взяла меня в оборот, чтобы подготовить к свиданию с чернокнижником. С учётом того, что помощи я на этот раз не просила, одежду, между прочим, тоже, Лера решила, что без неё я не справлюсь и заявилась вместе со мной, — после пар в институте, — в нашу коммуналку и почти сразу зарылась в вещах. Василиса, у которой сегодня лекций не было, но вечером ждала работа, на наши бурные обсуждения, что мне надо и не надо, выползла из комнаты и переместилась ко мне в обитель. Выглядела сонной и растрепанной, пижама вообще серая в полосочку, что меня в очередной раз удивило. Как мало мне нужно, чтобы удивляться! Василиса и не в белом! У неё даже в коридоре висит тёплое светлое пальто, при чем чистое, без какого-либо пятнышка. Как человек может быть настолько аккуратным в ношение белой одежды?       Глянула на соседку, которая откровенно спала в сидячем положении на стуле. Вот зачем покидать мягкую и явно нагретую постель? Ради того, чтобы посидеть рядом? Кофта, брошенная Лерой из недров шкафа, прилетела прямо в лицо Василисы. Она вздрогнула, открыла глаза и непонимающе уставилась на прилетевший в неё предмет. Пару минут она внимательно разглядывала кофту, пока на лице не промелькнуло осознание, что это такое и почему прилетело в неё. Как печально и грустно на это смотреть, аж сердце болезненно сжалось… Поэтому я приняла решение быстро, и в следующую минуту потянула соседку на кухню пить кофе, раз Лера ковыряется в моём гардеробе. Не знаю, найдет ли она там то, что ищет.       — Ты в порядке? — решила уточнить я на всякий случай и поставила перед Василисой кофе.       Она тут же обхватила кружку руками и зажмурилась. М-м, представляю её ощущения. Кофе после пробуждения — это то, что прописала мне мама лет с четырнадцати, когда я утром еле на ногах стояла, после марафона-то домашки ночью. Наверное, я единственная из нашей семьи, кто горел учёбой. Отец после девятого класса пошёл в колледж и вполне успешно продвинулся по карьерной лестнице, так, что его дома почти не видать. Маме тоже свезло поступить в институт, где её на последнем курсе просто вытянули и дали работу. Тётке помогла покойная прабабушка, устроила девчонкой в какую-то контору, а после удачно выдала замуж — работа, сын и капитал остался при ней, а мужу её, так скажем, попутного ветра. Братец к учёбе больно руку не прикладывал, но закончил прилично, раз с первого раза да на бюджет смог поступить в Московский университет.       Всегда удивляюсь тому, как многим людям даётся легко в учёбе, — правда в жизни не всегда всё хорошо может сложиться, — стоит прочитать один раз пару страниц и в памяти улеглось так мягонько (к сожалению, к моим родным это не относится) а мне, чтобы запомнить параграф, чтобы от зубов отскакивал, приходилось раз пять-семь перечитывать и столько же раз рассказывать вслух перед зеркалом. Стремление к отличным оценкам вразумляли мне те же родственники, которые в один голос заявляли, чтобы я училась хорошо и радовала родителей, ибо всё должна сама и за ручку меня водить никто по выгодным местам не будет. Вот и привили ответственность и самостоятельность к решению вопросов, раз отказываюсь от любых предложений мамы в помощи. Что посеяли, то и пожинайте, дорогие мои. В оправдание родителей могу сказать так — они были не в курсе того, как на меня оседали и вбивали в голову, - словно гвоздики в деревяшку, - напутственные слова другие родственники. Хотя я была сама по себе смышленым ребенком, раз додумалась до того, что смотреть телевизор — идея не из лучших.       Кстати о братце. Совсем недавно он написал о том, что собирается менять график работы всем официантам, так как кто-то, неожиданно, не может работать утром, а кто-то вечером. Один заболел, другая в декрет собралась, третья замуж, вот такой вот карнавал свалился на его умную, но болевшую в последняя время, головушку. Поэтому было принято решение менять смены, а так как я непосредственно официантка на полставки в одном кафе и на полной в другом, моя персона тоже попала под раздачу. Представляю, как остальным могло прилететь, меня-то благополучно обласкали сообщениями, а остальных — словесно. В общем, теперь я по выходным днём выхожу, а там, где на подмене — мне заранее сообщат. Хорошо, что не уволил, а просто пересмотрел график.       Василиса отмерла, сделала глоток кофе и снова зажмурилась, но уже от лучей солнца, которые упали ей на глаза через окно. Я смотрела на неё и в очередной раз задумалась о том, что же творится в светлой головушке, раз она то подпускает к себе медиума, то отталкивает. И ведь не делится мыслями, что прикажите делать? Насильно ведь мил не будешь.       — Нашла! — восклицание Леры заставило нас вздрогнуть. Василиса разлепила веки и недовольно взглянула на вставшую на пороге подругу. Та держала в руках развязанный пакет и довольно глядела на содержимое. — Ты почему такое прячешь в непонятно чём?       Непонятно чём? Эта она про пакет, что ли? Лера выудила на свет какую-то красную тряпку. При внимательном рассмотрении, выяснилось, что это платье без бретелек. Причём ткань довольно тёплая на вид и ощупь, то есть в такую погоду самое то, а идущая к платью короткая кофта на больших пуговицах скорее порадовала, чем опечалила. Наряд перекочевал в руки Василисы, которая продолжала его изучать, даже слишком внимательно. Вспомнив, что она обладает красными шмотками, мой незаданный вопрос отпал сам собой.       Из того же пакета, Лера, причитая, а-ля, старая бабка на лавочке без семечек, извлекла на свет Божий чёрное, скорее всего, до пола, платье с длинными, слегка пышными, рукавами. Готика вошла в чат, ёмаё… Откуда такое в моём гардеробе? Что-то припомнить не могу. Кто-то подарил? Ибо сама я такое в жизни покупать бы не стала. Не мой стиль, от силы юбку такого цвета позволила бы себе. Я обернулась к соседке, которая смотрела на темное одеяние во всё глаза, зрачки расширились и закрывали почти всю голубую радужку. Вот это реакция.       — Из двух зол, я рекомендую выбрать меньшее, — наконец выдала Василиса, протягивая мне красное платье вместе с кофтой.       Намёк был понят, хотя и не до конца. В красном я уже была и меня благополучно продинамили, точнее чернокнижника не отпустили его бесовские сущности, но этот наряд выглядит куда лучше, чем та недосорочка от соседки. За одолженное платье, ей, конечно, спасибо, теперь можно одеваться и в свою одежду. Лера сбоку запыхтела, явно не соглашаясь с Василисой. Видимо, она отдает предпочтение этому закрытому и черному одеянию. Под стать чернокнижнику, мрачному и пугающему.       Пока не начался спор, я подхватила второе платье и, усадив подругу на стул, поспешила в комнату. Показ мод устраивать не хотелось, но так проще определиться в чем идти. Штаны были бы практичней и удобней, но это ведь свидание. И не докажешь, что парой часов назад мы списывались с Матвеевым и он посоветовал одеться попроще. Зачем? Секрет. Вот и весь разговор. Во время примерки меня, неожиданно, осенило. Данные одеяния мне дарили мама и тётка пару лет назад, когда я приезжала домой на свой день рождения. Вот такой подарок мне был преподнесен и благополучно забыт при приезде обратно в Москву.       Выбор, после бурного обсуждения, при чем с моим участием, — ибо мой голос должен и обязан был учитываться, — пал на красное одеяние. Лера, по обыкновению, немного повозмущалась, (куда без этого?) после предложила смотаться к ней, (спасибо, что не вспомнила про клубное платье), но быстро успокоилась и мы сели пить чай, хотя время довольно быстро приближалась к той отметки, когда пора собираться. Василиса упорхнула одеваться, так как работу никто не отменял, даже если смена вечерняя и начинается через полтора часа.       — Кстати, ваш «обожаемый» преподаватель по курсам, болеет совсем не простудой, — Лера развернула конфету и сунула её в рот, неторопливо прожевала и отпила из кружки кофе.       — А ты откуда знаешь? — разговор был про одежду в переписке, про косметику мне никто не заикался, поэтому легкий макияж под платье самое то. Так что да, я красила ресницы и одновременно пыталась пить чай. Выходило плохо, но я не жалуюсь.       — Да там девчонка с параллельной группы живёт с ним в одном подъезде, встретила на днях Николая Викторовича с весьма внушительным пакетом дребезжащих бутылок, ну так местная бабуля повозмущалась, что педагог снова в запой ушёл, вот, — Лера развела руками, после чего с энтузиазмом продолжила хомячить конфеты, а я застыла с кисточкой в руке.       Неожиданно. Зато никакой мистика, всё объяснимо. И моё предположение, что тут болезнь преподавателя неуместна, что он переживёт всех нас взятых, ведь нормально с ним всё было. А тут просто — алкоголик наш дядечка. Печально, конечно, но его замена нам приглянулась намного больше. На уступки пойдёт, пораньше отпустит, поговорит и объяснит раз десять, если надо. А самое главное, не станет смотреть на меня как на полную дуру. Жаль, что курсы закончились, было интересно. Зато снова настала хаотичная учёба и беготня по институту в поисках нужных аудиторий.       Когда приготовления и манипуляции с моими волосами закончились, — Василиса в очередной раз проявила навыки парикмахера, — Лера перекрестила и поцеловала меня в лоб, Вася повторила её действия и крепко обняла на прощание. В назначенный час, в назначенное время меня доставило такси (любезно вызванное Матвеевым) к воротам парка. Я до самого приезда находилась в неведение, куда мы отправимся. Выбираясь из машины, я никак не ожидала увидеть чернокнижника, точнее ожидала, — ибо с кем я собиралась сегодня ещё встретиться? — с фотоаппаратом на шее и рожком мороженного в руке.       Матвеев оторвал взгляд от телефона и посмотрел прямо в мою сторону. Его глаза, такие тёмные и глубокие, показались мне ещё чернее в этот момент. Конечно, одеться «попроще» никак не вяжется с моим внешним видом. Зато он — чёрная толстовка, из-под которой была видна белая футболка, рваные джинсы и кроссовки. Видно, что готовился. М-да, мысли у нас явно расходятся. Ну, тут я ничего поделать не смогла — одежда моя, за этот прикид даже пришлось побороться. Однако, наверное, чтобы мы хоть немного выглядели одинаково, стоило напялить на себя то готическое платье? Только было бы оно уместно?       — Только ничего не говори, — я подошла к нему ближе и покачала головой. Поборола в себе жаление закрыть ему рот рукой.       — Выглядишь, словно собралась на какой-то важный прием, а не на встречу со мной, — чернокнижник не смог промолчать, (нужно было всё-таки приложить хотя бы палец к губам) усмехнулся и подался вперёд. Моя рука дрогнула, когда её коснулись холодные пальцы парня, — Красный — цвет страсти. Мне нравится.       Его губы коснулись моей щеки, оставили слегла влажный след — по коже тут же рванули мурашки. Он отодвинулся, но только для того, чтобы поймать мой взгляд. Почему у тебя такие глаза, а? Почему они каждый раз притягивают меня, словно магнит? Почему…? Я подалась вперёд, стоило ему только поцеловать меня. Влажные, отдающие мятной жвачкой, (по-любому курил до моего приезда) губы настойчиво погружали в сладостную негу, обволакивали теплом, словно заворачивают заботливо в плед и угощают горячим чаем в плохую и холодную погоду.       — Ну спасибо, — наконец выдохнула я, когда поцелуй разорвался. Очень жаль, мне понравилось. Такое начало встречи и конец вполне заходит, можно продолжить где-нибудь в укромном месте?       Мне благополучно всунули в руку мороженное. Поблагодарив его чмоком в щеку, я немного оторвала обёртку и, крепко схватив свободной ладонью руку чернокнижника, принялась за поедание предложенной сладости. Честно, я не была готова к получению мороженного, ожидания немного не оправдались, ибо в моём представлении — это цветы. Цветов не наблюдалось, но и от того, что Дмитрий преподнёс, я отказаться не могла. Неожиданно, но, приятно, наверное.       Хотя, такой жест напоминает о том, что ещё неделя и наступит лето. Долгожданное, которое принесет школьникам — каникулы, выпускникам — экзамены, студентам, — как мы с Лерой, — защиту дипломов, а работникам — отпуск. Но во всём этом есть одно объединяющее нас звено — свобода. На два месяца, на месяц, пару недель. Это всё равно свобода от учебных учреждений, от душных офисов и кучи бумаг. Наше время, когда мы позволим себе выдохнуть и расслабиться. Я усмехнулась, подумав о том, что в последнее время моя персона не больно-то напрягается.       Я услышала, как щелкнул фотоаппарат. Щёлк. Щёлк. Щёлк. Повернулась в сторону звука и заметила, что чернокнижник стоит от меня в паре шагов и держит на уровне лица фотокамеру. Я даже не заметила, когда парень успел отпустить мою руку и уж тем более отойти в сторону, чтобы сфотографировать меня? Задумалась о ближайшем будущем настолько, что забыла о Матвееве. Ведь он — часть моего будущего, по крайней мере, я на это надеюсь. Парень отодвинул от себя фотокамеру и улыбнулся мне, в очередной раз заставив сердце забиться быстрее. От его улыбки и сверкающих глаз я уже точно не спасусь.       Почему он попросил одеться попроще — выяснилось через пятнадцать минут, после того, как мы углубились в парк. Он решил устроить мне небольшую фотосессию на фоне зелени, поэтому, чтобы было удобнее, одежда должна быть практичнее. В платье больно не извернешься, ноги не поднимешь, особенно в таком, которое на мне. Ну, в роли фотографа, естественно, сам чернокнижник был. Правда пару раз мы ловили прохожих и просили запечатлеть нас вдвоём, ибо мне резко захотелось совместных фотографий. Не мне одной тут позы выдавать на камеру, помучаемся вместе. К тому же о таком надо предупреждать заранее! И не важно — сюрприз это или нет.       Мы смеялись, обнимались, целовали друг друга в щеки, ели мороженное и это всё было запечатлено на фотоаппарат. Прохожие, которых мы ловили и просили сфотографировать, улыбались нам и говорили комплименты. Я в красном и он в чёрном не совсем гармонично выглядели, но кому какая разница, если мы счастливы проводить время в компании друг друга. Когда нам никто не мешает и не наблюдает. Не комментирует и не наседает. Честно, в этот момент я ощущала себя подростком, которого впервые позвал на свидание тот самый мальчик, чувства которого, неожиданно, оказались взаимны.       Держаться за руки, смеяться, неловко дарить чмоки в щёчку, дурачиться и пачкать носы в мороженном, а потом сидеть на лавочке и болтать обо всём и ни о чём. Возможно, наши действия выглядят по-детски, зато как на душе хорошо и радостно. На лице не сходила счастливая улыбка, татуированная рука прижимала меня к себе, а я с восторгом глядела на полученные снимки. И всё то, что было в прошлом, благополучно вылетело из головы. Весь опыт в свиданиях и отношениях был зачеркнут. Поймала себя на мысли, что именно в эту минуту всё правильно. Так, как должно быть.       — Ты голодная? — чернокнижник оторвался от просмотра фотографий и взглянул на меня.       Я, не придумав ничего лучше, — а ведь можно было просто ответить, — потянулась к нему и поцеловала. Хотелось просто сидеть вот так, как сейчас, прижиматься к его плечу и слушать его сердцебиение. Ну, а по поводу голодная я или нет — ответ вполне очевиден. Матвеев усмехнулся, когда я отодвинулась от него, однако порадовать тем, что мы можем закругляться, не спешил. Наоборот огорошил, что понял и потянул меня с лавочки. Что он понял, я так и не осознала, ибо парень повёл меня в ближайшее кафе кормить. Не понял, значит.       А нет, кормить меня отменяется. Он пошел туда за заказом, забрал вполне плотненький пакет и, скрепя руки, мы отправились на знакомый мне адрес, то есть домой к чернокнижнику. Было единогласно принято решение прогуляться, ибо заказывать такси не хотелось, а прокатиться на маршрутке отказался сам Дима. Так что пройтись пешком — самый выгодной вариант. К тому же мы смогли купить по стаканчику кофе, если быть точнее, покупала я, пока парень стоял на улице и разговаривал с кем-то по телефону. И, болтая обо всём, что приходило в голову, на ходу распили бодрящий напиток.       Около подъезда меня ожидал сюрприз в виде курьера с цветами. В первую секунду проскочила мысль о том, что кому-то сегодня явно свезло с человеком, который умудрился сделать такой подарок неизвестной мне девушке, однако она тут же улетучилась, стоило курьеру передать букет чернокнижнику, а тот, в свою очередь, торжественно вручил его мне. Матвеев при этом улыбался так, словно знал о моих мыслях. Никто против мороженного не был, просто ожидания имелись другие. Блин, на душе стало ещё приятнее от такого жеста. Я незамедлительно сжала чернокнижника в объятьях, к тому же повод побыть минутку в кольце татуированных рук предоставлен. Не упускать ведь?       — Спасибо, — шепнула ему на ухо и зажмурилась, ибо в эту секунду захотелось пустить слезу и навсегда остаться вместе с этим человеком. Можно прямо около подъезда, я не против. Станем изваянием, который будет мешаться и вызывать недоумение на лицах прохожих.       — Рад, что смог угодить, — слова, произнесённые над самым ухом, заставили сжаться все внутренности.       — Не нужно угождать, — в ответ тихо сказала я и уткнулась ему в шею. О том, что за нами могут наблюдать, я не подумала, но запомнила, что, когда мы подходили к зданию, никого, кроме курьера, поблизости не наблюдалось. — Просто будь рядом.       Татуированные руки сильнее сцепились на моей талии, горячие и сухие губы коснулись виска. Я вздохнула, пытаясь успокоить бьющиеся сердце. Матушка родная, что со мной происходит, когда рядом находится чернокнижник? Хоть и пришла к выводу, что он мне нравится, что хочу, чтобы он находился рядом, так что же тревожит мою душу? Ответ очевиден. Он — чернокнижник, преподнесенный в мою жизнь, словно подарок от Судьбы. Но не заберёт ли она его? Не разойдутся ли наши дороги через месяц? Полгода? Год? Я этого не знаю, а неизвестность в основном пугает.       — Не думай о плохом, — Матвеев слегка отодвинулся и заглянул мне в глаза. — У нас ведь свидание. — и улыбнулся, просто, открыто и так, как умеет только он.       — Самое лучшее, — ответила я и для уверенности слов кивнула.       Мы поспешили в квартиру, где, как выяснилось, на столе находились бутылка вина и коньяка. Я не желая пить, — ну сколько можно-то? И так в скором времени всё сопьемся! — сразу похозяйничала и спрятала алкоголь в недрах шкафа, а цветы поместила в найденную с трудом вазу, ибо в доме чернокнижника цветов почти не видать, значит, вазы тоже не нужны. Так как распития спиртного отменилась, я поставила чайник, а Дима вытащил на свет Божий заказанную еду.       Когда с едой было покончено, чернокнижник предложил выпить кофе и заесть его небольшим десертов в виде пирожных, которые прятались всё это время в холодильнике. Отказываться от сладкого не было ни желания, ни сил, поэтому, подхватив всё из предложенного, мы из кухни переместились в гостиную, где благополучно парень щелкнул по пульту и заиграла негромко музыка.       На самом деле с Дмитрием было спокойно и комфортно, даже расположившись на диване с кружкой и пирожным, я радовалась, как маленькая девочка, глядя на чернокнижника и чувствуя его тело рядом с собой. Даже мыслей о том, чтобы разойтись сейчас по домам не было, несмотря на то, что кому-то завтра на пары, а кому-то на вокзал с вещами. Мы просто снова пили бодрящий напиток и болтали обо всём, о чем могли поговорить.       — Считаю, что нужно было раньше сказать это, — чернокнижник слегка подался ко мне, заглянул в глаза и, улыбаясь, произнес, — Ты знаешь о том, что я чувствую к тебе, поэтому давай больше не будем тратить время впустую. Мне бы хотелось с этой минуты начать делать тебя счастливой. Станешь моей девушкой?       Время — половина одиннадцатого. В этот момент сердце сделало кульбит и провалилось куда-то вниз, явно отправилось в ноги одного привлекательного чернокнижника. Я даже не думала о том, что он поступит именно так. Он предложил стать его девушкой. Он правда это сказал. Знаете, почему-то, не вспоминая неудавшееся свидание в прошлый раз, я посчитала, что мы и так довольно сблизились. Да, тогда стоит и отпустить момент с Лерой, которая просто не осталась в стороне. Забыть о том, что в воскресенье спрашивал медиум. Если это стереть и просто воспроизвести все наши взаимодействия, то можно смело сказать — отношениям быть, даже без должного предложения.       — Да, — я закивала и подалась вперед, прижалась к нему и почувствовала под ладонью, как стучит его сердце.       Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Оно стучало быстро, выдавая чернокнижника с головой. Моё, в принципе, не отставало и стучало в одном ритме с его. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук. Мы встретились взглядами. Секунда. Вторая. Третья. Искра. Губы соприкоснулись, встретились, словно давно искали друг друга. По телу пробежала дрожь, мысли в голове плавно утекали в неизвестном мне направление.       Кажется, мы оба знали, чем это всё закончится. Я сама не заметила, как переместилась чернокнижнику на колени и обвила шею руками, одну ладошку с радостью запустила в черные волосы. Невольно промелькнула мысль о том, что бы сказала Лера, завидев данную сцену, — явно что-то такое: «Две полости рта обмениваются слюной, и не стыдно вам?» — и это вызвало смешок, из-за которого в мой рот скользнул влажный язык. Как хорошо, что моей подруги нет с нами. В эту минуту мы были одни, никого, кроме нас двоих в этой квартире не было.       Я застыла, когда моей спины что-то коснулось, едва ощутимое, но всё же. Так как чернокнижник сжимал мою талию, спину он явно не трогал. И тут меня затрясло, когда прикосновения стали чувствоваться куда отчетливее, чем секунду назад. Неужели меня лапают те самые сущности, которых забрал с собой чернокнижник? О них он мне рассказывал в воскресенье? Матерь божья…       — Дим, меня, кажется, за спину лапают, — шепнула я парню на ухо, когда его поцелуи переместились на шею. Чернокнижник сразу понял, о ком идет речь, ибо руки он так с талии не убрал.       — Чтоб их, — Матвеев выругался, аккуратно переместил меня на диван, а сам поднялся на ноги.       Пять минут ровно парня не было в гостиной. Он скрылся в комнате и не показывался оттуда. Даже представлять не хочу, что он там делал, а уж видеть — тем более. Сегодня я к такому не готова, может, потом, но не сейчас, не в такой день. Всё возбуждение, которое накатило ранее, спало и теперь оставалось сидеть и ждать. Смотреть в пустую кружку. То, что мы делали — вполне естественно. Теперь я девушка чернокнижника и могу остаться ночевать тут, в квартире новоиспеченного парня. Если меня, конечно, не отправят на такси к себе.       Матвеев появился в проеме двери с пластырем. Так как я не знаю, что он там вытворял, остаться в стороне не смогла. Поднялась на ноги и помогла заклеить порезанный палец, прижалась к руке и прикрыла глаза. Чернокнижник тут же прижал меня к себе и поцеловал в висок. Несколько минут, слушая сердцебиение парня, мы простояли в объятьях друг друга. Этот момент был самым тихим и спокойным. В гостиной темнота, из колонки играет тихая музыка, в воздухе пахнет кофе. М-м-м, прекрасно.       — Что бы ты хотела сделать, если бы завтра не наступило? — вопрос, заданный парнем, заставил вздрогнуть.       В смысле? Попытка отодвинуться и заглянуть в темные глаза успехом не увенчалась. Дмитрий только сильнее прижал меня к себе, не давая сдвинуться даже на сантиметр. Емаё, а я думала, что потрясений на сегодня хватит. Видимо, чернокнижник считает иначе. Ладно, на секунду представим, чего я на самом деле хочу, если буду знать, что завтра не наступит. Идея пришла очень быстро, ударила ласково по голове и стала ожидать, когда я произнесу это в слух.       — Танцы в темноте, — ответила я и зажмурилась. Почему-то своего желания я испугалась, после того, как произнесла. — Хочу потанцевать с тобой в темноте.       Чернокнижник ничего не сказал, только коснулся в очередной раз губами виска и прошел в гостиную. Пару раз что-то щелкнул, пространство окутало медленной, чарующей музыкой. Парень протянул мне руку и я тут же вложила свою, завороженно следя за его действиями. Вот меня притянули ближе, разместили руку между лопаток, а другой переплелся пальцами с моими. Я свободной рукой обхватила его за шею. Прямая спина, скрещивание взглядов. Дмитрий находился так близко ко мне, что я могла дотронуться до его губ, не прикладывая никаких усилий.       Он смотрел на меня так, как не смотрят на человека, с которым ничего не связывает. Его взгляд, такой темный, притягивающий и в очередной раз топящий меня в совсем омуте, кричал о том, кто я ему. Ведь так смотрят только на любимую девушку. От этого осознания у меня перехватило дыхание, по рукам в очередной раз побежали мурашки, а с уст сорвался выдох. Выдох, достигнувший таких манящих губ. Вкусив хоть раз поцелуй с чернокнижником, хочется, чтобы это повторялось и повторялось, не заканчивалось никогда. Движения, действия, взгляд, все это тянуло ближе к нему. Что же ты со мной творишь? Сводишь с ума.       Медленное раскрытие рук и безмолвное кружение вокруг одной точки, не сокращающих расстояние между телами. Удар об бедро, кажется, заставил сердце остановиться. Я облизала пересохшие губы, резкий рывок за руку заставит выдохнуть прямо в открытый рот чернокнижника. Снова секунда на размышление и мы сливаемся в поцелуе, не забывая при этом передвигаться по комнате и слушать игравшую мелодию. Поворот, пойманные пальцы, ладонь сжимается на талии. Я предположить не могла, что танец обернется чем-то чувственным и интимным. Наш танец больше, чем секс. Если бы не наши тела, соприкасающиеся между собой, я бы посчитала, что это всё сон, иллюзия — я открою глаза и окажусь в своей комнате. Но нет, всё это чистая реальность.